Зверикаго: Великая Депрессия (джен)

Примечания:

Пролог объясняет, каким образом Ник оказался в прошлом

— Вот незадача, вы снова проиграли!

Рыжий лис в зеленой рубашке, серых штанах и галстуке помахал перед очередным игроком пустым стаканом. Вздохнув, погрустневший тигр развернулся и пошел прочь, горестно вздыхая и оценивая, сколько денег он просадил.

Ник Уайлд был обычным лисом-мошенником, у которого не было родного дома, родной семьи и угла, где он бы мог приткнуться больше чем на пару дней. Несмотря на то, что его заработки были весьма и весьма случайными (хотя всякий раз крупными), Ник всегда стремился выглядеть стильно и дорого, и по этой причине никогда не жалел денег, чтобы представать перед очередным игроком вполне респектабельным лисом. Несмотря на это, не так уж и редко он предпочитал дорогим костюмам любимую зеленую гавайку в сочетании с пестрым галстуком и шелковыми штанами — в них он чувствовал себя уверенно и по-домашнему.

Будучи весьма хитрым лисом, который не стремился зарабатывать на жизнь, совершая лишь один трюк, Ник мог сыграть не только в наперстки, но и в покер, преферанс, показать хитрый фокус, да и попросту вытащить кошелек зеваки, страдавшего глупой привычкой носить деньги в заднем кармане штанов, не следя за ними. После этого незадачливый зверь лишь хлопал себя по карманам, будучи в полной уверенности, что он его где-то оставил или выронил, но уж точно не был обкраден. О звериный разум! До последнего житель Зверополиса будет считать, что всего лишь потерял кошелек, но даже мысли не допустит, что он большой растяпа и его попросту ограбили.

Иногда Ник позволял себе расслабиться и давал игроку выиграть некоторую ставку. У лиса не было четкой системы, когда так делать, как и критериев, по которым он выбирал «счастливчиков». Чаще всего это происходило тогда, когда за весь день до этого у Ника оказывалось очень много лопухов, и приходящая наличка попросту не умещалась в карманах.

Игроки порой говорили Нику все, что думали о нем и его способностях. Слышались разные обвинения — в шулерстве, продажности, отсутствии совести. Пару раз ему даже пытались набить морду, но всякий раз лис успевал быстро свернуть бизнес и исчезнуть в ближайшей подворотне.

Внешне казалось, что Ник сносил оскорбления и насмешки с улыбкой и даже как будто насмехаясь над унижением своей личности — но лишь на первый взгляд… Когда он засыпал ночью — и всякий раз в новом месте — полученные за день оскорбления словно начинали новую жизнь и принимались в буквальном смысле травить его душу. Ему вспоминался эпизод из детства, когда после принесения присяги бойскаута травоядные зверятки побили его и нацепили намордник на нос. Всякий раз это воспоминание причиняло ему физическую боль, и Ник сворачивался в плотный клубок, пряча влажные глаза в шерсти.

И каждое новое утро, выползая из норы, лис долго смотрел на прохожих, прячась под навесом или на крыльце случайного здания. Он смотрел на проходящие мимо компании зверей, влюбленные парочки, семьи — и всякий раз отчаянно мечтал если не стать таким, как они, то хотя бы получить часть их счастья, чтобы прогнать из памяти прошлые неудачи и разочарования. В такие моменты лис был невероятно близок к тому, чтобы забросить свое шулерское ремесло и попытаться исправиться, встать на путь истинный: найти работу, хорошую лисичку, создать семью, воспитать своего собственного лисенка так, чтобы он не повторял ошибок Ника. И порой лис говорил себе так:

— Вот сегодня я сыграю последний раз и с утра начну новую жизнь!

Но проходили недели, месяцы — и каждый день начинался, как прежний. Не всегда с утра Ник был в трауре (особенно если за день до этого у него получалось надуть много зверей), и поэтому укоренившаяся привычка снова и снова заставляла его раскладывать на столике три перевернутых стаканчика и привычно облапошивать игрока.

Иногда он сидел и думал, зачем ему это все. Совесть говорила ему: «Зачем ты делаешь такие гадкие вещи?» Лис пытался найти себе оправдания, и каждый раз они сводились к одной-единственной фразе, которая и заставляла голос совести снова затихнуть: «Если все привыкли видеть меня хитрым и лживым лисом, то почему я должен поступать иначе? Зачем что-то менять, если другой я никому не нужен и неинтересен?»

* * *

В один из вечеров Ник, весело насвистывая, пересчитывал выручку за день. Лопухов было много, и за день он получил столько денег, сколько обычно получал за неделю. Пересчитывая деньги, лис даже не заметил, что у его столика оказался пожилой енот с внимательным черным взглядом из-под седых бровей:

— Молодой лис, я бы не отказался с вами играть.

Ник с плохо скрываемой жалостью посмотрел на посетителя: у него был относительно добротный, но поношенный пиджак с заплатами на локтях, слегка растрепанная грива на голове и очки, склеенные изолентой.

— Папаша, по твоему виду не скажешь, что у тебя деньги водятся.

Енот, нисколько не удивившись, достал из кармана странный черный предмет в виде камешка и положил его на стол перед тремя наперстками:

— Ох, вот незадача, деньги-то я дома оставил. Но ничего, без ставки игра не пройдет. Я ставлю на кон перспективу новой жизни.

От удивления Ник даже выронил кошелек из лап:

— Что? Так, старик, не парь мне мозги и не клади мне камни на стол. Хочешь играть — гони деньги. Не хочешь играть — вали отсюда и не мешай серьезным зверям работать. И не забудь свой мусор, его и так полно вокруг.

Енот еле заметно улыбнулся:

— Ник Уайлд, тебе стоит меня выслушать.

Лис повторно остолбенел, резко перейдя на «вы»:

— Откуда вы знаете мое имя?

— Я давно слежу за тобой, Ник, еще с раннего детства. Я хорошо знал твою маму и знаю все, что произошло с тобой. Я помню тебя маленьким задорным лисенком. Может, и ты меня вспомнишь. Меня зовут мистер Руфус.

Ник поспешно убрал кошелек в карман, словно опасаясь, что его украдут:

— Ничего я не помню.

— Это и неважно. Я знаю, что порой по ночам ты хочешь изменить свою жизнь, хотя и снова продолжаешь свое нелегкое дело уличного мошенника. И сегодня твой соигрок поставит не деньги, а нечто более интересное — перспективу новой жизни.

Лис насупился:

— Идиотская ставка. В магазине на нее новую пару штанов не купишь и за проезд в автобусе не заплатишь.

— Верно, ее не предъявишь в магазине. Но если перспектива новой жизни будет твоей, в твоей жизни тоже будут деньги, но заработанные иначе, честным путем.

Ник посмотрел на камешек и на енота:

— Ну лис с ним, пусть вы поставили этот хренов камешек, который можно на любой улице найти. А что будет, если я проиграю?

Руфус взял камешек в лапы и подкинул его вверх, ловко поймав обратно в ладонь:

— А ничего. Я просто заберу свою ставку и уйду, и ты больше никогда меня не увидишь. Тут все просто. Ты победишь — перспектива твоя. Не победишь — останешься без перспективы.

Лис крякнул:

— Давайте уже, только по-быстрому.

Лис уже заранее про себя решил, что даст странному игроку победить, чтобы он забрал камень и ушел прочь.

Ник привычно показал монетку в десять центов, бросил ее под один из стаканов и начал картинно медленно крутить стаканы вокруг своей оси. Победить в этой игре мог даже слепой — и лис намеренно не жульничал, чтобы победа была не на его стороне.

Оставив монетку там, где она и должна была быть — под первоначальным стаканом, Ник скрестил лапы на груди, снова растеряв уважительный тон к Руфусу:

— Твой выбор, папаша.

Енот спокойно показал на центральную чашу, под которой лис и оставлял монетку. Ник вздохнул спокойно:

— Разумеется, это правильный от…

Но его шоку не было предела, когда он поднял стакан и увидел, что никакой монетки под наперстком не было. Руфус улыбнулся:

— Кажется, я проиграл свою ставку, и мне больше не на что играть. До свидания, Ник Уайлд, может, еще встретимся!

Енот пошел дальше по улице, а лис продолжал стоять, тупо глядя на пустой стол под поднятым наперстком. Но он же не мог ошибиться, монетка была в этом месте, и лис был уверен в этом! Ник поднял соседний стакан — и побледнел, увидев там монетку в десять центов. Подняв третий наперсток, лис убедился, что монеты там нет. Получалось, что загадочным образом его самого облапошили. Конечно, Ник не проиграл ни цента на последней игре и ему не было нужды волноваться о потерянной прибыли — но енот произвел на него слишком сильное впечатление. Свернув стол и убрав наперстки в небольшой чемоданчик, лис побрел в свою берлогу, где он собрался заночевать в этот раз. Камешек он сунул в нагрудный карман рубашки и тут же забыл о нем.

Уже по пути в груди Ника начало жечь. Поняв, что дело в камешке, Ник достал его, собираясь выкинуть — и понял, что предмет приклеился к подушечкам на ладони. Пытаясь стряхнуть его, лис увидел, что рядом с ним засветился голубоватый портал. Пытаясь сбежать от непонятного явления, Ник сделал рывок — но слишком поздно. Искрящееся облако поглотило его — и Ник исчез вместе с чемоданом и кошельком, не оставив после себя ни единого следа.

Все случилось в переулке между двумя высотными зданиями. Буквально спустя несколько секунд после исчезновения там появился Руфус. Он улыбнулся и произнес:

— Вернешься обратно, когда найдешь правильную перспективу.

После енот покинул переулок, оставив лишь ветер, гоняющий по асфальту брошенную кем-то газету.