Сервис согласия «Земля – Плутон» (джен)

Прочь от общества.

Плутон, 179 г. после Конца Земли.

Мы выбрали новую жизнь.

Бок о бок с плутонцами, чьи первые поселения образовались здесь в 289 г. до К. З.

Плутонцы — люди, такие же как и мы, но их культура и ценности разнятся с нашими.

Некоторые из представителей нового человечества устали от постоянных столкновений землян и плутонцев.

Такие защитники мира работают в Сервисе согласия «Земля — Плутон» (ССЗП).

Действительно ли они способны справиться с агрессией, что идёт с двух сторон?

* * *

Шеф ССЗП слишком занят и слишком несчастлив. Всегда красуется на билбордах, улыбается и разглагольствует о братских чувствах.

Ему сорок с лишком, достаточно энергичен. Глубокие карие глаза, железные мускулы, густые тёмно-каштановые волосы.

Большинство членов ССЗП видят шефа редко.

Он предпочитает говорить с несколькими избранными, при этом наблюдая, какие новые звёздочки хотят засиять на небе над Плутоном-II.

Он устал от жизни, в особенности же — от семьи.

Дети покинули его — так он считает. Жена не любит, он отвечает взаимностью, но оба согласились сожительствовать мирно и о разводе не помышлять.

Шеф любит свою работу, но отчаянье слишком близко. И всё же он до сих пор потрясающий руководитель.

* * *

Всегда дождь над Олимпом-II. Мокрые огни вечером и утром. Иногда кажется, что тут вообще нет солнечного света.

Шеф ССЗП и его личный водитель едут в главный офис ССЗП, потом домой, потом снова в офис. Ничего не меняется, но что-то постоянно случается.

Ненависть плутонцев и землян не идёт на спад.

* * *

Свет. Лица в масках. Серые стены. Это произошло опять.

— Как дела, земляночка? — спросил доктор с огромными усами.

— Ранена?

— Несерьёзно, — ответил он, — но ты умудрилась потерять сознание и чуть было не исчезла под развалинами.

— Развалинами? Они взорвали жилища горожан? — спросила она, пытаясь приподняться на переносной кушетке.

— Они хотели уничтожить всех грёбаных плутонцев, — сказал второй доктор.

— Джеймс!

— Извини. Это их слова, не мои. Твои преступники стреляли в тебя за миг до взрыва. Но ты первая их ранила. Все семеро землян-преступников мертвы. Ты везунчик, Ромашка.

— Шестое ранение за этот месяц, — сказала она, улыбаясь. — Я везунчик, потому что за время работы в ССЗП ни разу не умерла.

— Не так уж долго ты у нас, честно говоря, да? — Джеймс взглянул на неё с нежностью. — Два года. К тому же сейчас довольно спокойные времена, по сравнению

с 160-ми.

— Два с половиной. Где господин Голландец?

— В офисе, разумеется. Хочешь позвонить?..

— Нет, встретиться.

— Упрямая земляночка, — Джеймс ухмыльнулся. — Разрешу тебе покинуть лазарет через 6 часов, не ранее. Отдыхай. А меня ждут пациенты.

— До скорого, Джеймс.

— Следи за тем, что говоришь, Ромашка. Встречаться со мной слишком часто вредно для здоровья.

— Да, но не потому, что ты военный доктор, — прошептала она, когда он ушёл.

* * *

— Люси? Рад видеть.

— Ой, не ври.

Женщина, сидящая на красно-желтом дорогом ковре, открыла глаза. Он опустился коленом на одну из ступеней, ведущих к ковру.

Женщина вынула изо рта сигарету и улыбнулась.

— Это я тебя рада видеть, Джеймс. Что новенького?

— Твои люди ранили Ромашку.

— Милый. Я не могу за всеми уследить, к сожалению.

— Шестой раз за месяц.

— Сколько дней в месяце?.. Думаю, шесть раз потерять бдительность вполне позволительно. Напомни-ка мне, почему мы должны её беречь? — женщина затянулась, закрыв глаза.

— Ревностный служащий, без которого весь театр полетел бы к чертям.

— "К чертям". Что за старомодные выражения, милый. В чём тогда виноваты мои люди? Они фанатики, без которых Плутон Два тоже улетел бы "к чертям". Кха-кха.

— Именно, Люси. Противоположные стороны могут и должны задевать друг друга, но не серьёзно. Не до крайностей.

— А пока и не было крайностей, а? Никто, кому не полагается, не умер. Всё чудесно, — она снова затянулась и откинула ярко-жёлтую прядь за плечо. — Твоя Ромашка выбрала не самую безопасную роль. Ради правдоподобия надо и пострадать, сам знаешь.

— Она страдает слишком часто. Давай дадим ей перерыв.

— Хорошо, милый, я разгадала твои намерения ещё до того, как ты вошёл. Наслаждайся спокойствием в объятиях прелестной сотрудницы. Месяц-другой я ей подарю.

— Рад, что мы понимаем друг друга.

— Ты же не привяжешься к ней слишком сильно, да?

— Даже если привяжусь, какое это имеет значение? В нашем театре мне поверят одинаково, будь я предельно искренен и предельно лжив.

А пьесу нужно довести до конца.

— Только у неё нет конца. По крайней мере, не при нас, — Люси затянулась в последний раз и выбросила сигарету в маленькую серебряную урну, стоящую тут же

по правую руку.

— Что поделать, это очень длинная пьеса. Не соблаговолишь сойти со своего пьедестала и пропустить по стаканчику?

— Сегодня на экранах гольф. Разумеется, соблаговолю. Я только и жду, знаешь ли, что твоего приглашения.