Полевые цветы (джен)

Ксенофилиус Лавгуд был чудаковатым волшебником, но он это и сам признавал. Ещё с детства родители возили его в разные экспедиции и рассказывали о чудесных мирах, где обитали сказочные невероятные существа. Лесные сиды, змеевидные виверны, живые деревья, мелкие пушистые кизляки и невидимые мозгошмыги. Ксенофилиусу хотелось когда-нибудь встретить одно из этих сказочных существ, и он все время с родителями искал места их обитания. Вот только одна из экспедиций закончилась неудачно и старшие Лавгуды не сумели из неё вернуться. Ксенофилиус в это время учился в Хогвартсе на первом курсе на факультете Равенкло, и о случившемся он узнал лишь из писем.

Приютить его у себя решили дальние родственники — семейство Гампов. С новой родней у Лавгуда не было никакого желания знакомиться. Вот только у него не было иного выхода. Но неожиданно для себя он там встретил прекрасную нимфу, похожую на сказочную фею, по имени Пандора. Даже имя у неё, по его мнению, было чудесное. Ксенофилиус решил, что его жизнь навсегда будет связана с ней, несмотря на то, что ему двенадцать, а той прекрасной фее всего лишь семь.

Ксенофилиус трепетно относился к Пандоре с самой первой встречи и при каждой возможности дарил ей полевые цветы. Когда феечка поступила в школу на первый курс, то Ксенофилиус уже учился на шестом. Он заботился о ней и оберегал, как мог. Родители Пандоры не могли не заметить такое трепетное отношения Лавгуда к их дочери и дали им свое согласие на их помолвку. К тому времени Лавгуд уже заканчивал седьмой курс. Свадьбу детей они планировали провести уже после окончания Пандорой школы. Самого же Ксенофилиуса мистер Гамп отрекомендовал на штатную должность в Отделе Тайн, в котором у него были связи. Лавгуд на своей новой работе, как и в детстве, мог отправляться в экспедиции в поисках сказочных существ, поэтому эта должность подходила ему наилучшим образом.

Из каждой своей экспедиции Ксенофилиус привозил для своей феи полевые цветы из тех мест, где он сумел побывать, обещая в следующий раз туда свозить уже её саму. Он рассказывал своей невесте о тех местах, где бывал, описывая все в красках. Пандора его слушала и звонко смеялась, наполняя округу звоном колокольчиков. В этот момент они были счастливее всех на земле.

День свадьбы для них обоих был прекраснейшим днём на свете. Пандора была в белом свадебном наряде, на котором были еле видимые серебристые узоры, сверкающие на солнце. Волосы же девушки лёгкими волнами спускались по спине до самых бёдер, в них были вплетены синие васильки под цвет глаз самой Пандоры. В этот момент девушка действительно была похожа на лесную нимфу, какой её всегда и представлял Ксенофилиус. Сам он тоже был одет в белую парадную мантию с золотистыми узорами, как и положено будущему главе семьи. В его же платиновые волосы, которые спускались чуть ниже плеч, домовые эльфы по просьбе невесты вплели ромашки. Они невероятно подходили к его серым глазам и наряду. При своей простоте эти цветы сумели окружить жениха сказочным ореолом. Если бы Ксенофилиус начал себя разглядывать в зеркале, то, наверное, тоже смог бы увидеть, что он сам в этот момент был похож на лесного сида. Но в этот день его волновало совсем другое: он наконец-то мог соединиться в одну семью со своей нимфой.

Пандора для Ксенофилиуса стала всем — и небом и солнцем, и воздухом и водой. Когда у них родилась дочь, которую они решили назвать Луной, то она стала для них настоящим сокровищем. Её смех и голос были похожи на звон колокольчиков. Ксенофилиус был рад возиться со своей дочерью, все время читал ей книги со сказочными историями. Когда та подросла, то начал её катать на спине и играть с ней в летающего дракона. После они все втроем начали ходить в экспедиции, как когда-то это делали родители Ксенофилиуса. Казалось, что весь мир просто переполнен счастьем, наполняя все клетки души.

В один день Пандоры не стало, а вместе с ней разрушилось и счастье. Ксенофилиус после этого растерял весь смысл своей жизни. Для него все стало безликим и серым. Он всей своей душой так стремился за своей единственной нимфой, что решился последовать за ней. Но и оставлять их общее сокровище без присмотра он не мог. Долгие и упорные поиски в архиве отдела тайн дали свой результат. Лавгуд нашел идеальный способ для выполнения намеченного замысла. Ритуал, который он обнаружил, после его ухода должен был притянуть в пустующую оболочку подходящую душу.

Магия призыва сработала должным образом и притянула в тело душу, как только Ксенофилиус принял собственноручно подготовленный яд. Пожелание волшебника было исполнено. Его тело заняла та, кто действительно была способна позаботиться о девочке. Да и кто может лучше позаботиться о ней, чем та, кто наделена сильно выраженным материнским инстинктом?

Примечания:

β — Alicia (20.8.21)