Survival Operation (гет)

В последний раз ее нашли на обочине. Рваная одежда, руки в порезах и пустой отрешенный взгляд, сам за себя говорящий о том, насколько же нелегко пришлось этой крохе. Босые ноги все в ссадинах, она хочет есть и не знает, куда ей теперь идти. Одно малышка понимала точно: в этом городе ей не место. Надо бежать как можно дальше, если не хочет снова умереть. Снова почувствовать ту дикую боль, тот секундный страх, когда само сознание растворяется и ты не можешь произнести ни одного чертового слова.

«Надо уйти… надо уйти к врагам. Надо на другую сторону», — мысли были заняты лишь тем, чтобы сбежать туда, где ее точно не достанут те проклятые твари, требующие от нее далеко не только полного подчинения или учебы, которую она считала полным пустяком. Малышка видела их горящие жадностью глаза, когда они заливали ей о благополучии всего мира. Видела и страх, когда читала их мысли и воспроизводила вслух. Задавала каверзные вопросы и всегда получала на них ответы. Главные страхи, рабочие интрижки… как-то раз она намеренно рассорила весь рабочий состав в слепой надежде на то, что пока они будут собачиться друг с другом, Аня успеет уже убежать.

Она была всего лишь «случайным» экспериментом безумного человека. Всего лишь ошибкой, что должна была умереть, но ее решили сделать героем всех людей. Героем страны, что будет стараться в ее благо, подчиняться правительству или так вообще военным. А может, ее просто убьют, если малышка их разочарует. Если они создадут оружие получше, если они смогут перенести ее способность в тело другого человека, над чем и работали так упорно на протяжении нескольких лет, внедряя ей любовь к родине, базовые знания о мире и о том, где она живет. Сразу стало ясно, пытались сделать из ребенка патриота. Для чего? Разумеется, для использования в дальнейшем. И явно в нехороших целях.

Так она и узнала о двух сторонах конфликта, о войне, закончившейся около десяти лет назад и о перемирии, что находилось в довольно-таки шатком положении. По-хорошему, ей следовало бы бежать сразу из страны. Но кто туда пустит ребенка? И как ей выживать, будучи маленькой девочкой, не способной ни денег заработать, ни жилье себе найти?

— Дяденька… скажите, куда же вы меня везете? — в обычной ситуации Аня бы ни за что и ни при каких обстоятельствах не села бы в машину к незнакомцу.

— О, заговорила? А я уже начал думать, что ты и не умеешь, — водитель беззлобно улыбнулся, мысленно ругаясь все о том, что его ждет жена и собственный ребенок. О том, что он хочет домой, но не мог проехать мимо этой малютки, потому что в противном случае винил бы себя в том, что бросил ее умирать. — В полицию. Там тебе помогут. Ну, а я… я же планирую написать заявление, да уехать домой. И все же, как ты оказалась в лесу? Где твои родители? — они около нескольких часов ехали в полной тишине. Разумеется, остановившись у обочины, мужчина расспросил ребенка, но Аня… она просто молчала. Просто плотно поджала губы и посмотрела на него глазками, полными мольбы о помощи.

— У меня… никого нет, — не солгала. Но по смешку спереди не трудно было догадаться, что человек ей не поверил. — Я жила в какой-то темной комнате. И иногда мне приносили туда еду, — а теперь пришлось уже врать, чтобы придумать максимально правдоподобную историю того, как ее держал какой-нибудь педофил или же маньяк. — И так… очень-очень долго, — Аня обняла себя ручками и опустила взгляд, не зная вообще, как бы рассказать фальшивую историю, а от того рассказ вышел излишне сухим, но, кажется, это было даже лучше. Чем меньше ребенок знает, тем больше это походит на правду. — Пока… ко мне не перестали приходить.

— Ч-Что? — глаза мужчины округлились от ужаса. По его мыслям малышка поняла, что он очень сильно беспокоится. Чертов паникер, лучше бы за дорогой следил, пока она думала о том, какую байку расскажет полиции. В принципе, в силу возраста можно было бы просто расплакаться и сказать, что ничего не знает. Сказать, что мамы и папы нет, притвориться тупым ребенком и сомнений в том, что она бездомная или жила у какого-нибудь сумасшедшего, просто не останется. — Ты помнишь, где примерно это было?

— Я не знаю, дядя, — малютка замотала головой в отрицательном жесте. Точно… лучше отвечать так, играть на жалости и добиться того, чтобы ее отправили в какой-нибудь приют. А уже там блеснуть знаниями перед какими-нибудь людьми, что решат присмотреть себе ребенка, как какую-то собаку, и свалить.

Повисшую тишину нарушил звук урчащего живота. Затем еще разок и громче… Аня упорно делала вид, что это не у нее, а мужчина, глядя на эту маленькую оборванку, только беззлобно посмеялся, когда увидел в ней свою маленькую дочку.

— Давай мы поужинаем в кафе, что ли? Как я могу к тебе обращаться?

— Аня. П-Правда? Мы правда покушаем?! — ее глаза заблестели, девочка уже почувствовала, как при мысли о еде у нее потекли слюнки, а живот скрутило с такой силой, что малютка сразу схватилась за него, понимая, что не есть столько времени в крохотном теле безумно тяжело. Организм требует сон, требует еду, воду, так еще и в тройном объеме.

— Ну конечно, Анечка. Покушаем, а после я сразу отвезу тебя в участок.

— Спасибо, дядя! А вы… сами, как оказались у леса? — неловко поинтересовалась кроха.

— Да работа у меня командировочная. Еду из соседнего городка, но вряд ли тебе что-то скажет название, — беззаботно ответил мужчина, чуть улыбнувшись, когда маленькое солнышко посмотрело на него с таким обожанием.

«Скорее всего, с той же стороны, откуда я сбежала», — вспоминая, откуда он ехал, подумала сейчас малышка и кивнула своим же мыслям.

— А ехали куда?..

— А все-то тебе знать нужно! Домой я ехал. К семье своей. Еще часов восемь до них только добираться, — на этой фразе малышка действительно удивилась, даже и не представляя того, насколько тяжелой должна быть у него работа и кем же он там был. У них, по крайней мере, все оплачивалось. А что здесь? Далеко ездит, своя машина… точно, может, он водитель? Хотя, он упомянул командировки, а значит — предположение неверное.

— Так долго… — Аня задумчиво посмотрела в окно. — Значит, вы сильно-сильно устали?

— Да, я очень устал, — согласился он, когда лес сменился какими-то домами и уже позднее она начала узнавать новый город. — Ну ничего. Это же работа, на ней я зарабатываю для своей жены и маленькой дочурки. Вы, кстати, примерно одного с ней возраста.

— Вашей дочке очень повезло. Хотела бы и я, чтобы однажды у меня появился такой хороший папа, — ну, когда-нибудь она его найдет. Конечно же, навряд ли ей так повезет с учетом того, что если богатые и выбирают детей из приютов, то явно из хороших, чтобы обязательно были медицинские книжки, возможно, знали о родителях или прошлом ребенка.

«Сердце кровью обливается. Но жена меня прибьет, если я еще ребенка удочерить захочу…» — мужчина неловко замолчал, а девочка невольно улыбнулась, когда ее план, кажется, начал работать.

— Ведь вы очень хороший человек, дяденька. И мой герой, — беззаботно произнес маленький подопытный манипулятор, за плечами которого был огромный опыт в лицемерии. Уборщики, ученые, доктора… она научилась дергать за ниточки, научилась вести себя так, как хотят того другие и использовала чтение мыслей с целью расположить кого-то к себе.

«Может, мне все же позвонить ей?» — малютка смотрела на него своими любопытными глазками и беззаботно улыбалась несмотря на то, что улыбаться было чертовски тяжело. Ей хотелось есть, пить, сходить в туалет, помыться, выспаться… а в итоге она любезничала с человеком и пыталась показать свою расположенность к нему.

* * *

Аня Уильямс, Аня Левски, Аня Роше, Аня Клейн… всего за один год девочка умудрилась побывать в четырех разных семьях, но так и не прижиться ни в одной из них. Первой ее семьей был тот самый дяденька, подобравший ее позднее уже в приюте. Но после принятия ее в семью дома начались проблемы. Жена кричала, надумав даже о том, что он просто изменил ей и детка, на самом деле, от какой-то там любовницы. С названной сестрой она не поладила, потому что та сильно ревновала, ну и… потому что Аня разок влепила ей леща, пользуясь тем, что они дети и значит она может врезать за истерики. Это взрослым бить нельзя. А ей можно.

Только после этого та сразу пошла жаловаться, малютка спряталась за опекуном, а ему пришлось сделать выбор: семья или «отребье». В итоге кроху снова отправили в детский дом. Только не в тот, откуда ее взяли, а в действительно хороший приют, где над детьми не издевались и у нее даже появился шанс найти себе богатеньких родителей.

Левски вели свой семейный бизнес, но не могли иметь детей в силу болезни жены. Она всегда хотела девочку, а Аня показала себя с самой наилучшей стороны, сделав легкий реверанс и улыбнувшись им так солнечно и ярко, как не мог подмазаться к ним больше ни один бешенный ребенок. Затмила собой всех, говорила ровно то, что они хотели и, по итогу, победила. Шикарный дом, благоприятные условия… счастью просто не было границ, пока не оказалось, что ее новые родители были как-то связаны с правительством. Малютку похитили, перевезли на совершенно другую сторону, как, казалось бы, она и хотела изначально. Только совсем не так. Не с какими-то жуткими бандитами, что взяли ее как заложницу и требовали доказательства. Левски отвернулись от ребенка, Аня в страхе ожидала своей смерти, а потом… ей протянули руку помощи. Снова. Новый папочка, которому она успешно надавила на жалость, находясь в полном отчаянии.

«Я устала. Почему найти нормальных родителей настолько тяжело?» — девочка хмурится, вспоминая все три семьи и заработанное приключение на свою пятую точку, в результате которого она оказалась здесь. Буквально, на вражеской зоне, неподалеку от столицы, но в таком ужасном здании, где был один только выпивающий хозяин и голодающие дети. Искать богатеньких она больше не хочет. Сразу притворится одичавшей, если даже и придут. Но ступит ли сюда нога какого-нибудь влиятельного человека? Это вряд ли. Можно было даже не мечтать.

«Условия просто отвратительны. В прочем, чем мрачнее приют, тем туманнее прошлое у детей. Будет проще подделать документы. Осталось найти только подходящего ребенка. Конечно, я предпочел бы работать один, но даже самому выдающемуся шпиону Весталиса не под силу притвориться ребенком. Хотя… навряд ли тут найдется подходящая кандидатура. Все-таки, речь идет о лучшей академии. Смогу ли я в кротчайшие сроки подготовить ребенка по полной программе?» — девочка изумленно уставилась на дверь, когда услышала мысли новоприбывшего человека. Ее зеленые глазки загорелись, но сама она чуть сильнее сжала в руке карандаш, думая о том, стоит ли ей так сильно рисковать и снова выставлять себя, как на продажу, или же… лучше затаиться? Перспектива попасть в лучшую академию звучала слишком заманчиво, но вот шпион… сможет ли она быть с ним в безопасности?

— Здравствуйте! — тем не менее, дверь уже открылась. Она сразу перевела взгляд на молодого мужчину и счастливо улыбнулась ему, стоило хозяину только представить ее должным образом. — Я Аня! Умею читать, писать, знаю немножко о политике. А вы, значит, мой новый папа? — от оценивающего взгляда стало не по себе, девочка выпрямилась, как по струнке, а после, преодолев страх, подбежала к нему и аккуратно обхватила его руку своими маленькими ладошками. — Как вас зовут?

— Аня… обычно, очень неразговорчивый ребенок. Я даже… как-то удивлен… видимо, вы ей очень понравились, мистер Форджер.