Любовь – она такая... Любовь! (гет)

Все началось именно тогда. В тот момент, когда они столкнулись взглядами. Она — маленькая девочка, дочь Изабеллы и Эдварда Каллен, младшая из сестер двойняшек. Он — правитель самого могущественного и старейшего клана вампиров. Даже когда их обеих увез на своей спине оборотень, перед его малиновым взором все еще стояли большие любопытные зелено-золотые очи. Что примечательно, только у нее с сестрой в глазах не читался страх перед кланом Вольтури. Лишь волнение и любопытство.

Сейчас он оставил их всех в живых. Ему было интересно, что же будет дальше. Знал бы черноволосый правитель, как это решение повлияет на его собственную жизнь.

Изабелла… Белла… Он восхищался этой новорожденной, которая смогла выносить двойню. Элис… Милая Элис… Что за тайну ты скрываешь, раз не дала заглянуть в будущее этих девочек. Аро самодовольно ухмыльнулся. Будущее Ренесми он успел увидеть. Не стоит недооценивать его способности. Но вот Кейтлин… Ее судьба осталась для правителя лишь чуточку приоткрытой и столь манящей книгой.

— Ничего. Я обязательно загляну в ее содержание…

…Пять лет спустя…

POV Кейтлин:

— Доброе утро, — тихий, нежный голос мамы раздался почти у самого уха, а ее холодная рука погладила меня по светло-русой макушке.

— Доброе, — потянувшись, распахнула глаза.

Наша с Ренесми комната тонула в солнечных лучах. Из-за них сияли алмазной крошкой лица наших родителей. Сейчас папа будил сестру точно так же, как и мама меня только что. Каждый день в одно и то же время родители так будили нас, лишь «меняясь дочками».

— Пойдем сегодня к бабушке с дедушкой?

— Конечно! — воскликнули мы с сестрой одновременно, также одновременно вскакивая с кровати.

Я и Ренесми были двойняшками, но при этом были абсолютно не похожи друг на друга. Не было ни одной схожей черты. Она — почти точная копия мамы: большие шоколадные глаза, чуть округлые румяные щечки и пухлые губки. Я же была очень похожа на папу. Невысокая стройная, с зелеными глазами в которых яркими пятнышками выделялись золотые крапинки. Чуть бледноватое лицо с четко очерченными скулами. Довершали картину длинные, чуть вьющиеся волосы светло-русого цвета, способные густой волной закрыть всю мою спину.

— Завтрак готов и ждет вас, — улыбаясь, промурлыкала мама, целуя каждую из нас в макушку.

Пусть мы и выглядели взрослыми семнадцатилетними девушками, да и по знаниям совсем не отставали, а в чем-то даже превосходили, мама продолжала относиться к нам как к маленьким. Но нам с Несси это нравилось.

— Что вам сегодня снилось? — спросил папа, садясь вместе с мамой напротив нас за обеденный стол.

— Ой, мне снилось, что я летаю! Там такие красивые облака были! Одно из них мне очень запомнилось! Оно было невероятным! Словами не описать! — Ренесми взмахнула руками с зажатой в одной их них ложкой, пытаясь очертить что-то большое. — Лучше так!

Сестра вскочила со своего места и коснулась щеки сначала папы, а потом и мамы. Я отвернулась. Мне было больно. За столько лет у меня так и не появился какой-то дар. Что мы только не пробовали, но, видимо, я так и останусь пустышкой. По моей щеке скатилась одинокая слеза. Быстро смахнув ее, чтобы не расстраивать семью, посмотрела на них. Тут же столкнулась со все понимающими и поддерживающими взглядами родителей. Ренесми о моем состоянии знать не стоит. Она и так считает, что забрала себе мой дар и винит только себя во всем.

У бабушки с дедушкой нас встретили с любовью и искренними счастливыми улыбками.

— Джейкоб! — сестра тут же кинулась к своему парню-оборотню. Единственному, которого свободно пускают не только на территорию вампиров, но и в их дом.

Я подошла и поочередно обняла сначала бабушку с дедушкой, а после тетю Розали и дядю Эмметта, которые сейчас были дома.

— А где тетя Элис и дядя Джаспер? — спросила я.

— На охоте. Скоро уже должны вернуться, — улыбаясь и вороша мои волосы, сказал дедушка.

— Ну вот! Ты растрепал мне всю прическу!

Глядя на мое рассерженно-обиженное личико все не смогли сдержать смеха. Я, недолго думая, присоединилась к семье. Ну, не умею долго злиться.

— Карлайл! — радостную атмосферу разрушил встревоженный голос дяди Джаспера.

Через секунду он влетел в комнату, неся на руках находящуюся в трансе и что-то шепчущую тетю Элис. В повисшей тишине ее тихий голос прозвучал чуть ли не криком. Для нашей семьи эти слова были еще и приговором.

— Вольтури… Вольтури идут…