Тайна Хогвартса: Начало расчётов (джен)

— Повелитель? — Голос Люциуса Малфоя прямо сочился неуверенностью — тёмный лорд, сидевший во главе стола, смотрел в никуда и никак не отреагировал на только, что законченный доклад хозяина особняка.

— Повелитель? — В глазах лорда Малфоя плескалась дикая смесь страха и … надежды. Может, всё вернётся на круги своя?

Увы, этим надеждам не суждено было сбыться:

— И ты называешь это хорошо выполненной работой? — прогремел в зале холодный шёпот.

— Мой лорд, я…

— Вон. Все вон! — Повторять дважды не пришлось. Все были рады убраться до начала раздачи наказаний. Беллатриса пока ещё была в Азкабане, потому никого столь фанатичного, чтобы наслаждаться пытками, хотя бы и от самого тёмного лорда, среди присутствующих не оказалось.

Оставшись один, я постарался собраться с мыслями. Хорошо ещё, что как редактор я достаточно научился вживаться в историю, чтобы с колёс отыграть роль недовольного тёмного лорда. Но, всё-таки, как же меня угораздило-то? Перед переносом я просто потерял сознание прямо на рабочем месте и даже не над очередным фэнтезийным опусом — это было что-то научно-популярное, кажется, что-то про энергию. Впрочем, неважно. Сейчас нужно понять, что мне досталось от «предшественника». Итак, воспоминания персонажа при мне — иначе я бы не сумел понять, чего же ждёт Малфой. Да, собственно, и узнать его. Магия…

— Люмос.

Палочка подчинилась и зажгла огонёк. Кивнув, я затушил светляк. Змеиный язык… Оглядевшись, я заметил притаившуюся в тени стула Нагайну.

— Подожди меня в кабинете.

Судя по тому, что змея направилась к выходу, она меня поняла. Так, а не прилагается ли ко всему этому и личность? Я закрыл глаза и «проинспектировал» свой разум. Вроде, разъярённых соседей, лукавых советчиков и духовных паразитов не наблюдалось.

Что ж, разбираться со степенью могущества, крестражами и мотивами персонажа, буду позднее — сперва нужно выжить. А значит, следует, не подавая виду, что со мной, то есть с тёмным лордом, что-то не так, раздать указания на ближайшее время. Я ещё не был уверен в своей способности в случае чего, одолеть всех пожирателей, да и оставаться без приспешников, когда я враг №1… Хотя многие убеждены, что тёмный лорд уж многие годы мёртв, но Дамблдор-то в курсе недавнего воскрешения. Так что, надо сообразить, какие приказы следует отдать сейчас, чтобы оно и мне полезно было, и с ролью не расходилось.

Люциус докладывал о подготовке побега Беллатрисы и других. Очевидно, вытащить из Азкабана надо сразу всех, иначе потом придётся иметь дело с усилившейся охраной, а кого-нибудь превентивно могут и на тот свет спровадить. Малфой же испытывал некоторые затруднения, с тем, чтобы добиться нужной степени «небрежности» охраны. Дело и впрямь нелёгкое, но он у нас на испытательном сроке — как с дневником-то накосячил — так что пусть попереживает, ему полезно. Однако, как ни жаль, он лучший кандидат для соответствующих манёвров — из всех оставшихся он самая политически весомая фигура, так что пусть продолжает. Надо только ему кого-нибудь придать, чтобы компромат собирать, да роль мясника играть. Точно, шпионить Петигрю зашлём — благо крыса, везде пролезет. А похищать и запугивать у нас будет… Нотт, пожалуй, подойдёт — всё равно он у нас лишь заплечных дел мастер. И будет с Малфоя, а то обленился совсем. Это, значит, раз.

Во-вторых, отступники. Да, с частью мы уже разобрались, но некоторые ещё скрываются. Что самое неприятное — Каркарова пока не нашли. Уж этот-то точно должен быть казнён: он предал без колебаний, активно сыпал именами и осмелился не явиться на зов. Им занимаются, но дело идёт вяловато. Произведу-ка я замену. Пусть Фенрир отправит кого-нибудь из своих. Надо лишь напомнить, что труп должен быть узнаваемым.

Великанами уже занимаются, тут всё пока нормально. Фенрир тоже своих подчинённых держит и новых вербует. Дементоров трогать рано — слишком приметно. Снейп уже на своём посту двойного агента — его лучше пока оставить, не то рисунок компании слишком сломается, а я к этому ещё не готов. Вроде, и всё пока. С дискредитацией Дамблдора Фадж и сам прекрасно справляется, Люциусу лишь нужно иногда масла подливать, а выщёлкивать орденцев слишком рано. Так что хватит.

Надо им отдать приказы. Вновь всех вызвав, я устроил представление: «Разъярённый повелитель».

— Твоя некомпетентность, Люциус, очень разочаровывает. — Выговаривал я, стоя над извивающимся телом.

Наконец, пытка была закончена, и я добавил:

— Я отряжаю тебе в помощь Хвоста для шпионства и Нотта для запугиваний. Не подведи меня ещё раз. Помни: освободить нужно всех моих слуг разом.

— Д-да, мой лорд. — Люциус отполз на своё место.

— Неудачи в поисках Каркарова огорчают меня не меньше, — заметил я, — потому, Фенрир, отряди кого-нибудь из своих посмышлёней. Могут убивать его как угодно, но пусть помнят: труп должен быть опознаваем. Иначе уже их никто опознать не сможет. — Я слегка улыбнулся.

— Будет сделано, повелитель. — Оскалился в улыбке и Сивый.

— Отлично. Все свободны. Остальное по планам. — Велел я, и всех как ветром сдуло. Оставаться рядом с явно пребывающим не в духе тёмным лордом не хотел никто.

Я же отправился к себе, в кабинет. То есть, кабинет, конечно, принадлежал Малфою, но явно не в присутствии его повелителя. Нужно было подумать о прошлом и перспективах — так сказать, поплотнее разобраться с наследством.

Смертельно бледная фигура в чёрных одеждах вошла в залитый холодным светом кабинет. Портреты на стенах изображали надменного вида людей на зелёном фоне, улицу скрывали зелёные шторы, а деревянные панели на стенах были обиты тканью (разумеется, зелёной). М-да, чего-чего, а разнообразия тут не достаёт. Впрочем, отсутствие вкуса у Люциуса — последнее, что волновало меня в тот момент. Я, не обращая внимания на Нагайну, уселся за стол, взял пергамент и перо. Опыт подсказывал, что для лучшего понимания сюжета, лучше в процессе разбора что-нибудь писать или чертить, хотя бы и бессмысленное — так мысли удобней в голове укладываются.

Я приступил к мозговому штурму.

Признаться, когда ещё только знакомился с циклом книг о Гарри Поттере, у меня возникали некоторые вопросы. Однако, опыт подсказывал, что многие странные и неясные моменты — результаты художественного вымысла и умолчания. Автор просто не продумал эти «детали». Пока это не мешает истории захватывать тебя, атмосфере обволакивать читателя, а персонажам сходить со страниц — всё в порядке. Потому я и не задумывался над такими несообразностями. Но теперь всё стало слишком реально — собственно, я теперь один из ключевых персонажей! Это жизнь. А значит нужно разобраться со всеми странностями. Думаю, многие ответы скрываются в той голове, что мне досталась.

Я начал путешествие по волнам памяти Волдеморта. Просто вспоминать всё подряд было нелегко (всё же, похоже, даже волшебники не избавлены от общих проблем с памятью), да и заняло бы это столько же, сколько вся жизнь тёмного лорда. Потому я стал задавать вопросы и искать на них ответы.

Итак, во-первых, что там с крестражами? Всё как в книгах?

Да, встающие перед глазами картины и эхо старых разговоров не оставляли сомнений. Лорд Волдеморт до ужаса боялся смерти, потому и ухватился за первую же подвернувшуюся подсказку о путях к бессмертию. Отчаянные поиски в библиотеке, ловкое подхалимство перед учителями, выслушивание длинных и, чаще всего, пустых речей мудрых профессоров, безудержное исследование Хогвартса и, наконец, приснопамятная беседа со Слизнортом. Всё это привело юношу к самому порогу заветной тайны: из жалких обрывков он собрал свой ответ. А потом применил его на практике: в последний раз, когда создал Нагайну.

Кстати, а могу ли я чувствовать волдемортовы крестражи? Я напрягся, пытаясь мысленно потянуться к Нагайне. Увы, похоже, теперь те якоря и это тело ничего не связывает. В общем-то, логично: всё-таки души бывшего хозяина этой «жилплощади» в ней уже нет. Но не осталось ли его тени в крестражах? С одной стороны, не хотелось бы столкнуться с настоящим тёмным лордом, а с другой, пожалуй, было бы полезно, если бы все вокруг считали меня условно бессмертным. Впрочем, ладно, с этим ещё можно будет разобраться потом: надо будет стребовать с Беллатрисы чашу или...

Так-с, что там за игры в тёмного властелина? Тут тоже всё оказалось до банального просто. Юноша жаждал власти и признания. До поры, казалось, всё это можно будет заполучить легально. Однако, избранный путь к бессмертию имел свою цену: внешность менялась, отражая перемены души. Очевидно, такому как сейчас Волдеморту амплуа обаятельного диктатора не светило — тут подошла бы только роль жестокого тирана. Собственно, попытка устройства в Хогвартс к Дамблдору стала последним случаем, когда действовал Том Ридл. Потом на сцену и вышел тёмный лорд.

Ладно, а что за долгое бодание за власть? Почему почти десяти лет не хватило, чтобы стать лордом-правителем Магической Британии? Сколь бы могущественным ни был Дамблдор, но это его приверженцы, а не пожиратели смерти скрывались по тайным квартирам. А, учитывая, как повернутся дела в следующем, кстати, году, и как легко падёт Министерство ещё чуть позже… Что-то тут явно было не чисто.

Мозг змееподобного тела выдал серию образов. Чуть приведя их в порядок, я икнул. Вот это номер. Оказывается, прощупывая своего главного противника и определяя путь к победе в самом начале войны, Волдеморт, наконец, понял суть Хогвартса. Немалую часть пазла он нашёл ещё раньше: всё-таки годы приключений в школе, лихорадочное самообразование в более … особых разделах магии и встречи с тёмной магией дали себя знать — но вот сложить всё вместе он смог только ввязавшись в войну. Если подумать, то всё было довольно логично. Откуда в детях берётся магия? Каким образом юные волшебники овладевают ей, и она их не разрывает? Зачем для обучения немногих британских чародеев был воздвигнут огромный замок? Всё же лишь очень немногие люди обладают этим даром, а во времена Основания ещё и большинство было лишено доступа к такой роскоши как обучение. Наконец, откуда в Хогвартсе столько волшебных моментов явно не заложенных создателями: зачем бы тем понадобились капризные странствующие лестницы да секретные комнаты, появляющиеся по желанию? Всё было довольно просто: магия наполняла этот мир, производясь всеми людьми, и «втекала» в тех, кто был способен её принять. Увы, эта способность не означала автоматического умения совладать с энергией. В дохогвартсовскую пору гораздо меньше британских волшебников дорастало до взрослого возраста: большинство, столкнувшись в детстве с хлещущим через край потоком магии, творило с собой и окружающими такое, что шанса повзрослеть не имело. Потому-то четыре основателя и создали школу чародейства и волшебства. Специальный ритуал соединял детей, внесённых в Большую книгу Хогвартса, и замок: теперь предназначенный подрастающему поколению поток магии наполнял замок, а оттуда ко владельцам перенаправлялась лишь маленькая струйка, растущая по мере перехода с курса на курс — достаточно, чтобы не переполнять «резервуары» молодых людей, но приучать их к управлению этой энергией. Лишь выпустившись из школы волшебник сталкивался с полным потоком магии. Будучи способен на автомате «впускать» столько волшебства, сколько мог принять, и тратить полученное осознанно, новый маг чаще всего даже не отдавал себе отчёта в этом процессе. Потому помнили этот секрет Хогвартса немногие, а говорить о нём было готово ещё меньше людей. И последним, кто стал бы о таком распространяться, был директор — человек, в полном распоряжении которого был этот огромный магический резервуар.

Казалось бы, это объясняло медлительность Волдеморта, но дело было ещё чуть сложнее. Некоторые признаки указывали на проблему: цепочка, построенная основателями, была стара и имела свой запас прочности. Конечно, обряды, сопровождавшие вступление очередного директора в должность, не только вручали ему «мастер-ключ» от этой системы, но и обновляли соответствующие магические связи. Вместе с тем, численность волшебников росла вместе с числом людей: потоки всё возрастали и возрастали. Пока большого прорыва не случилось, но рост числа магических аномалий (и дементоры — одна из самых страшных) говорил, что близится прорыв. Что случится тогда, было неизвестно. Быть может, система просто сломается и всё станет как до основания. А может, случится что-нибудь позаковыристей, из серии «магия умирает» или «пока, атланты».

Вообще, вся эта мозаика была собрана Волдемортом из разрозненных фактов (не в последнюю очередь, из того, что Слизерин запрятал со своим змеем), но отнёсся он к этому очень серьёзно. Не желая умирать, Тёмный лорд решил разобраться с проблемой. Он на удивление здраво оценил свои силы: повторить и улучшить сделанное основателями у него едва ли бы получилось, а вот сломать максимально безопасным манером, надежд было больше. Естественно, это исключало сколь-либо резкие шаги относительно школы. В ситуации надо было разобраться и взять её под контроль. Так, под завесой войны шаблонных тёмного властелина и белого мудреца, шла разработка ритуала, способного демонтировать Систему Основателей. Получившееся было довольно… интересным. Оказывается, нужны были и дары смерти и куски одной души (причём минимум один самоходный) и, конечно, послушный директор.

Насколько я понял, Гарри Поттера Волдеморт изначально и счёл лучшим кандидатом на роль донора этих кусков души. Действительно, раз уж «ни один из них не может жить, пока жив другой», а умирать тёмный лорд не намерен, то Избранный лучший кандидат на духовную вивисекцию. Собственно, Волдеморт это и попробовал сделать в Годриковой лощине. Я аж сморщился от соответствующих образов: заклинание-то отразилось, и тёмного лорда во всех смыслах разорвало. Теперь же в планах у нашего горе-воителя было избавиться от Дамблдора, поставить «послушного» Снейпа директором (сам Волдеморт не хотел рисковать и прямо участвовать в ритуале), заполучить и таки препарировать Гарри Поттера, и собрать дары смерти (камень пока был «надёжно» спрятан в хижине Мраксов).

Что ж, дело понятное. Теперь вопрос: что мне со всем этим делать? Жить я хочу, а значит, проблему Хогвартса нужно решать. Власть над Магической Британией, мне, по большому счёту, не сдалась, но, боюсь, выбора нет. Сомнительно, что получится уговориться с нынешними оппонентами: их главные слишком уж от много должны будут отказаться, да и поверят ли они мне… Вот кстати, знает ли Дамблдор о проблеме? Почти наверняка — он к этому агрегату ближе всех, да и не глупый человек. Либо у него тоже какой-то хитроумный план, либо надеется, что «пронесёт». В любом случае, он едва ли пойдёт на переговоры со своим самым ярким учеником, а его собственная победа мне едва ли подходит. Учитывая же, как Волдеморта ненавидят противники попроще… Нет, слишком мало шансов на успешное соглашение. Если же я попытаюсь и провалюсь, то против меня ещё и пожиратели могут взбунтоваться. Эх… Что ж, значит решено: чтобы выжить мне нужны и ритуал и власть. К слову, надо будет обряд ещё раз перепроверить. Пока получается, что у меня все козыри: куски души — волдемортовой, если они остались (в чём ещё надо убедиться), есть, и два, один в лице Поттера, а другой — Нагайны, даже вполне мобильны; Дамблдор, по книгам, должен сам себя уйти, а Снейп (вот уж кем пожертвовать будет не жаль!) стать «моим» директором, ну а недостающие дары идут в комплекте с Избранным и его «Гэндальфом». Однако, всё это надо ещё раз переобдумать и перепроверить. И начать с того, чтобы проверить Нагайну, чашу или перстень — нужно вспомнить или найти какой-нибудь способ проверять наличие души и её комплектность!

Между тем, Драко сидел в своей комнате над домашней работой. По крайней мере, учебные принадлежности были разложены перед ним на столе. Впрочем, думал наследник Малфоев отнюдь не об учёбе: отца опять наказали. После возрождения тёмного лорда это повторялось из раза в раз. Видимо, так повелитель показывал своё неудовольствие поведением слуги в прошедшие годы. Это нужно было как-то прекратить. Возможно, да, возможно, он сможет придумать, как получить для отца прощение тёмного лорда. А для этого надо подсказать отцу, чем эту милость заслужить. Весь на нервах Драко дождался позднего вечера. По счастью, выходить на ужин не пришлось: отец, «воодушевлённый» наказанием, отправился на деловой ужин вместе с матерью, а домовики беспокоить хозяев не смели. Пожалуй, лишь эта возможность просидеть одному несколько часов кряду спасла Драко: он немного подлатал свои нервы. Подкравшись, к кабинету, который отец уступил тёмному лорду, наследник Малфоев аккуратно приоткрыл дверь. Ключ потеряли давно, и восстановить не пытались: кроме хозяев на этом этаже практически никто не появлялся — так что открытой двери мальчик не удивился. А вот Волдеморт, уставившийся в стол шокировал Драко: обычно, тёмный лорд в это время уже либо спал в своих покоях, либо удалялся из особняка по делам. Лишь предельное напряжение нервов позволило юноше не вскрикнуть и не захлопнуть дверь, а аккуратно закрыть её и на цыпочках уйти. Лишь войдя в свою комнату, Драко позволил себе тяжело задышать — сердце билось, будто он только что бежал марафон. Опустившись на четвереньки, наследник древнего рода хватал ртом воздух, с ужасом представляя, что бы мог сделать тёмный лорд, если бы его прервали в момент размышлений, да ещё и столь глубоких…

Естественно, вторжение в кабинет я ощутил моментально: всё же оболочка мне досталась на загляденье — некоторые заклинания тело накладывало почти автоматически. Виду я не подал, а потому смолчала и Нагайна — умная, однако, змеюка.

— Кто это был? — Спросил я у фамильяра, через пару минут после того, как дверь закрылась.

— Сын хозяев особняка, — был ответ.

Вот как. Мальчишка не робкого десятка. Сумел совладать с собой и уйти, так что обычный человек и не заметил бы вторжения. Впрочем, сама идея полезть сюда была довольно глупой. Неужто, надеялся найти какие секреты?

Однако, и задумался же я — не заметил, как опустилась ночная тьма. Впрочем, вмешательство младшего Малфоя придало моим мыслям интересное направление: а не стоит ли использовать детей чуть активней? В инструментарии я пока несколько ограничен, да и Дамблдор едва ли ожидает столь нестандартных ходов… Конечно, торопить события не стоит: мне ещё слишком со многим нужно разобраться, но кое-что и готовить нужно заранее. Я зловеще усмехнулся. Впрочем, улыбку быстро стёрла другая забота: как же мне влазить в голову Поттеру? Конечно, у меня нет столь отчаянной нужды искать пророчество: благо запомнить его из книги было не сложно, но Дамблдор этого ждёт. Если его идеи о ходах врага не будут воплощаться, старик может и переменить свои планы, а этого до поры лучше избегать.

Ладно, утро вечера мудренее — надо поспать. А там и с проблемой волдемортовой души разбираться можно будет.