FILE 312: Ayanami Rei Rising Project (джен)

FILE #312: Ayanami Rei Rising Project

TEST SUBJECT: Ayanami Rei, The First Child. EVA-00 Pilot.

INSTRUCTOR: Matteo Rossi. 29, Libra.

STATUS: online.

NB: Еженедельная отчетность — Рицко Акаги. Ход наблюдения… <далее неразборчиво>

 

— Акаги.

— Это я. Кандидатура утверждена, информация уже должна быть у вас на столе.

— Когда прибудет инструктор? — поинтересовалась ученая, отпирая кабинет и замечая новую папку с документами — очевидно, наставника для Рей.

— Через пятнадцать минут, — ответил Гендо и отключился. Рицко повернулась на стуле, чтобы проглядеть кое-какие сведения на темнеющем мониторе. Компьютер собирался уйти в «ждущий режим», но в движении Акаги зацепила мышку, и экран снова посветлел, пестря обилием цифр, букв, знаков и прочих символов.

— Значит, все-таки ты…. — пробормотала доктор и углубилась в изучение досье.

 

— Давно не виделись, доктор Акаги, — бодро отрапортовал я, входя в «святая святых Технического отдела» — кабинет Рицко. Мы были знакомы еще по Токийскому университету. Что удивительно, ученый обо мне не забыла, несмотря на то, что направление деятельности у нас было абсолютно разным, и на занятиях сталкивались редко.

— Добрый день, Маттео, — улыбнулась она. — Решил попробовать свои силы в новом занятии?

Я немного замялся.

— Ну… просто подумал: как служащий НЕРВ, я принесу больше пользы.

Это была правда — мне очень быстро наскучила моя деятельность в прежнем отделе. Несмотря на то, что работой я себя заваливал по самые уши, от какой-то неприкаянности это не спасало. Я знал, что могу помогать людям. Пусть и не сражаться на огромных роботах, но уж в научной-то работе для младшего звена можно поучаствовать. А когда пришел ответ из штаб-квартиры, я готов был летать по всему Токио-3.

— …вполне возможно, — прервала мои размышления доктор Акаги. — У тебя есть лицензия учителя и опыт работы с детьми, это нам пригодится.

Преподавать? Но в резюме было куда больше других умений, которые мною лично ценились выше. Хотя, кто знает, — по слухам, НЕРВ отбирал сотрудников с самыми разнообразными качествами. Например, о нетривиальности мышления капитана Кацураги ходили легенды, ничуть не умалявшие ее профессиональных заслуг. Тем не менее, я осторожно поинтересовался:

— Мне придется кого-то обучать?

— Близко к этому, — улыбнулась Рицко. — Но подробности расскажет Командующий. Он уже ждет нас.

 

Икари оказался суровым, абсолютно неприветливым мужчиной лет сорока-пятидесяти. Рядом с ним у стола расположился Фуюцки, с которым я виделся ранее, и незнакомая девочка. Вид у нее был такой, что мне даже не по себе стало. Вся в бинтах, с повязкой на глазу… кстати, о глазах. Они были жутковатого цвета свежей крови, очень странно гармонируя с голубоватого цвета волосами и общей бледностью. Лицо этого ребенка абсолютно ничего не выражало. Я смутно предположил, что в ближайший год (а именно на такой срок заключался мой первый контракт с НЕРВ) мне придется общаться именно с ней.

Гендо Икари оправдал мои ожидания.

— Представься, — это было сказано девочке.

— Аянами Рей, — бесцветным, тихим голосом был дан ответ.

Я постарался улыбнуться настолько приветливо, насколько возможно.

— Маттео Росси. Рад знакомству!

Мое итальянское имя (от отца) непривычно для японского слуха и обычно вызывает трудности в произношении. Все, с кем я когда-либо знакомился очень удивлялись, но потом привыкали. Зато какой веский повод переходить с девушками на «ты», чтобы называли по имени! «Росси» с добавлением вежливой формы «сан» звучит как-то не слишком выигрышно, на мой взгляд.

Рей же оставила этот факт без внимания.

— Это Первое Дитя, пилот Евангелиона-00, — сухо проговорил Икари. — Ваша задача — заниматься ее воспитанием. О распорядке занятий на неделю докладывать лично доктору Акаги, обо всех происшествиях тоже. В связи с назначением на должность инструктора вам присвоено звание лейтенанта, дальнейшие повышения — по итогам работы.

— Так точно!

— Это все. Приступайте, — холодно попрощался с нами Гендо, и я оглянуться не успел, как мы оказались за дверью огромного полутемного кабинета — в спасительном светлом коридоре.

 

— Поздравляю с назначением, Маттео, — снова улыбнулась Рицко. — Твоя комната рядом с Рей, это блок С-14. Прогуляйтесь пока, пообщайтесь, а вечером я жду расписание занятий на неделю. Все необходимые сведения здесь, — доктор протянула мне тонкую папку и пошла к лифту. — Увидимся.

Первое Дитя никак не реагировала. Мне даже на секунду показалось, что эта девочка немного… того. Хотя в штаб-квартире наверняка психов не держат и уж точно не доверяют им пилотирование Евангелионов. О самом проекте я знал немного, о роботах — еще меньше, но пару раз увидеть их в деле довелось. Впечатляет.

— Как тебя лучше называть, Аянами Рей? — спросил я девочку по пути к комнатам. Та неопределенно двинула плечиком, чуть сдвинув повязку, и все также невыразительно ответила.

— Просто Рей.

Взять себе на заметку — похоже, у пилотов навыки социальной адаптации близки к нулю. Насколько я успел проглядеть схему отношений у Детей, особой дружбы там не было. Ничего удивительного, скажу я вам. Неуверенный в себе подросток, неконтролируемая истеричка и титанически спокойная альбиноска. Отличное трио закадычных «коллег».

 

Комната Рей меня неприятно поразила — голые пыльные стены, кровать, тумбочка и холодильник. Все. Темно и безрадостно. Я бывал в гостях у Макото, Шигеру, но даже у младшего офицерского звена НЕРВ не было такого удручающего окружения.

— Да… комната у тебя и впрямь мрачноватая, — попытался я пошутить.

Рей не изменилась в лице.

— Все нормально.

— Это никуда не годится. Ты же девочка, тебя должна окружать… ну, красота, что ли. Уют. Хочешь, купим тебе сюда кое-что?

— Мне все равно, — был ответ.

Денежное довольствие в НЕРВ приходило вовремя — на моей кредитке было достаточно йен, чтобы превратить этот могильник в нечто домашнее. За дело надо браться серьезно с самого начала. Без долгих разговоров я вытащил девочку на прогулку, а по сути, — за покупками. Кое-что можно приобрести и сейчас (например, книги, учебные материалы), а из более масштабного… Мелкий ремонт точно не помешает, тем более, я мельком слышал, что Рей два дня не будет дома — какие-то тесты. Примерный план всего, что требуется сделать, я набросал в уме, пока Аянами сосредоточенно жевала мороженое.

— Рей, а какую музыку ты любишь? — я предпринял еще одну попытку с ней заговорить — остальные закончились провалом либо короткими ответами, диалога не предполагавшими.

Девочка впервые задумалась, это было видно. Я возликовал — наконец-то!

— …не знаю.

Ох.

— Мне классическая нравится. Вивальди, например, — заливался я соловьем. Рей была безучастна, но, по крайней мере, иногда смотрела на меня, а не сквозь меня.

— Вам нравится скрипка? — вдруг отреагировала она. Держись, Маттео, твоя спутница все же умеет разговаривать!

— Да, звук у нее… душу, что ли, задевает. За живое, так сказать, — попытался я объяснить, но не уверен, что она поняла. Зато при слове «душа» Рей пристально (три секунды!) на меня смотрела. И больше не произнесла ни слова.

Странно. Может, я сказал что-то не то?

Но корить себя уже бесполезно — нить разговора была утеряна, и к Первому Дитя вновь вернулось ее равнодушие. Оставалось последнее средство — прогулка в парке Йойоги. К любому, даже самому угрюмому человеку в окружении такой красоты обязательно придет романтическое настроение. В случае с Аянами можно довольствоваться и тем, что она хотя бы подаст голос.

 

Мы так и шли бы молча по аллеям, как вдруг Рей остановилась.

— Что такое?

— Судзухара…

Я обернулся и увидел вдалеке парнишку, который очень торопливо двигался по дорожке, размахивая цветами.

— Это тот, у которого сестра пострадала из-за недавней битвы? Я слышал об этом.

— Да…

— Оооо, Аянами! — завопил Тодзи, подходя к нам поближе. — И вам не кашлять, лейтенант!

— Ты куда это с цветами? — поинтересовался я. Судзухара сник:

— К сестре, она сейчас в больнице.

— Передавай ей привет от нас и пусть скорее поправляется, — искренне попросил я. Тодзи кивнул и ускакал на одной ноге вглубь парка. Рей провела его взглядом, потом снова повернулась ко мне.

— Меня ждет доктор Акаги.

— Ах да, тесты… и расписание. Давай вернемся, быстро все обсудим и потом вместе заглянем к ней?

— Как хотите.

В отчаянии я купил ей мороженое.

 

Папка оказалась не слишком увесистой, зато каждый лист в ней был заполнен на сто процентов площади, да еще и убористым мелким шрифтом. Короче говоря, я должен был развивать девочку в куче разных направлений. Включая попытки сделать ее более разговорчивой, эмоционально развитой и успевающей по всем прочим показателям — спортивным, культурным, научным и т.д. Также не забываем о регулярных тренировках в боевом симуляторе и синхронизационных проверках.

Голова пошла кругом.

Но время поджимало. Рей, с той минуты, как вошла в комнату, так и осталась стоять у дверей, намекая, что нас ждет доктор Акаги. Я сидел на кровати с пустым пока бланком расписания на неделю.

— Посмотрим... Следующие два дня не в счет из-за тестов, значит, график с понедельника. Сейчас ты физически не совсем здорова, жесткие тренировки отменяются…

Рей оставалась безучастной, лишь иногда следила за мной взглядом.

— Тогда так. В понедельник — в школу на открытие семестра, во вторник и среду — немного занятий дома... судя по всему, у тебя нелады с математикой.

С учителями явно связывалась Кацураги: в сопроводительной записке были текущие отметки Рей и «проблемные» предметы.

— Хорошо, лейтенант.

Ободренный тем, что девочка хотя бы не протестует, я продолжил:

— Остается еще четыре дня. Я пока не знаю всех тонкостей, сильно ли ты устаешь после учебы, поэтому лучше сходить на синхротесты, заодно доктор Акаги тебя осмотрит. А в пятницу съездим в парк развлечений… ты, кстати, бывала там?

— Нет.

— Отлично!.. то есть, я не это хотел сказать… в смысле, отдохнешь немного, конец недели ведь. А потом и в кино, и на пляж можно. Возражений нет? — шутливо нахмурился я, но осекся под безразличным взглядом Аянами: шуток она не понимает. Плохо. Но поправимо. Наверное…

— Все в порядке, лейтенант.

Я принялся заполнять бланк, и спустя десять минут мы уже стучались в дверь кабинета Рицко.

 

— Интересные у тебя планы, Маттео, — усмехнулась доктор, отложив копию моего распорядка недели для Рей. — А почему в них нет ни слова о спортивных тренировках? Аянами уже послезавтра будет в форме.

— По-моему, травмы были серьезные, — парировал я. — Не стоит нагружать ее сразу, хватит пока и обычных занятий. К тому же я не хочу загонять девочку до смерти или добиться того, чтобы она меня ненавидела.

— Я не слишком сильна в педагогике, так что действуй как считаешь нужным. Но скажу сразу: забывать о синхротестах или боях в симуляторе нельзя — Рей должна быть максимально подготовлена к схваткам. Если поступит вызов, бросайте все немедленно, победа над Ангелом важнее любого обучения.

— Я понимаю.

В эту минуту в кабинет ввалилась капитан Кацураги.

— Йо, Рицко!.. а, Маттео-кун, салют! — Мисато была явно в приподнятом настроении. — Как дела с нашей маленькой снежной королевой?

— Ну, если учесть, что мы еле разговариваем, то… вполне неплохо.

— Да ладно, она хорошая девочка и все понимает. Просто не общительная совсем, — улыбалась Кацураги.

— Кое-кому стоило бы у нее поучиться, — иронически заметила доктор Акаги. Капитан притворно надула губы и изобразила на лице вселенскую обиду. Даже я не выдержал и заулыбался.

— Рицко, шансы на мое перевоспитание безнадежно потеряны, так что смирись.

— Даже не надеялась, — шутливо пожала плечами Акаги.

 

— Шигеру, ты что, собрался приклеить обоину вверх тормашками?! — возмутилась Мисато, с карандашом в зубах наблюдая, как пыхтят операторы МАГИ, пытаясь провести маленький косметический ремонт в комнате Аянами. Аоба крутил полоску в руках, не понимая, каким местом она повернута неправильно.

— Но ведь узор стыкуется!

— Отставить! Мне отсюда лучше видно, так вот: ничего там не стыкуется. Переворачивай!..

— А куда вешать картину? — подал голос напарник Шигеру.

Кацураги хлопнула себя рукой по лбу.

— Совсем забыла…

Поскольку никого из группы технического обеспечения Командующий забрать не позволил, пришлось рассчитывать исключительно на свои силы. Пока мы с Макото таскали мебель и проверяли, хорошо ли настелен пол, остальные операторы доклеивали обои. Завершили этот процесс мы с Хьюго — Шигеру все никак не мог сообразить, почему именно его полоса оказалась перевернутой. И от него оказалось куда больше пользы в прибивании карнизов. Занавески вешала сама Кацураги, сообщив, что столь важное дело никому из мужчин доверить нельзя.

Я не слишком сведущ в дизайне, но получилось вроде удачно. Сочтя наиболее приемлемый для Рей цвет светло-голубым, на него и ориентировались в оформлении комнаты. Занавески, новое постельное белье, обои, настил — все вместе смотрелось вполне достойно и даже уютно. Рицко, прошествовав мимо по коридору, тоже одобрила выбор, чем осчастливила координатора работ, Мисато, до состояния непомерной гордости. Словом, комната посветлела и перестала быть похожей на каморку в заброшенном доме. По совету Майи я купил пару цветов. Названия их тут же забыл, зато точно усвоил, что поливать надо лишь раз в две недели.

— Эй, надо бы ей и в холодильник что-нибудь положить, — покачала головой Мисато, закрывая дверцу. В самом деле — по полкам каталась лишь бутылка минералки. То-то агрегат таким легким казался, когда мы его перетягивали с места на место. И откуда у Рей только силы берутся робота пилотировать и в школе учиться? Ведь мяса она не ест.

— Пойду-ка я пройдусь по магазинам. Спасибо за помощь, ребята.

— Не за что, — подмигнула Кацураги. — Будешь должен. У меня как раз есть один рецептик, все хочу на ком-нибудь испытать.

У меня внутри похолодело.

— Я еще помню твою недавнюю лапшу, — вдруг вклинилась в разговор невесть откуда взявшаяся Акаги. — Синдзи сказал, ты ее три раза переделывала, но количество перца в ней не убавилось ни на килограмм.

— Это, знаешь ли, полезно для пищеварения, — гордо заявила капитан. Кажется, такие пикировки с Рицко — обычное явление даже на работе (а не только в неформальной обстановке). Привыкшие ко всему операторы тоже с улыбкой наблюдали за ходом беседы.

— Пищеварения у кого? Пен-Пена, например, пришлось откачивать. Зови нас с Маттео в гости, когда готовить будет Синдзи. Мы еще не готовы переехать в лазарет.

 

Вечер выдался на редкость длинным, я бродил из угла в угол, не зная, чем заняться. Хотел перехватить Аянами по пути в комнату, чтобы представить ей обновленное жилище и заодно посмотреть за реакцией. Не могла же она настолько растерять человеческий облик, чтобы остаться безразличной даже при таких переменах. Но минуты, часы медленно убегали вперед, а шагов Рей не было слышно. И вдруг я разобрал какую-то возню в коридоре.

Первое Дитя уже открывала дверь к себе, кивнув в знак того, что моя персона не осталась незамеченной. Повязок, кстати, на девочке уже не было, то есть со здоровьем все в норме.

— Рей, погоди-погоди, — я схватился за ручку двери. — Мы тут решили устроить небольшой сюрприз… и, надеюсь, тебе понравится. Вот, теперь входи, — выдохнул я, чувствуя, как моя красноречивая тирада сдувается под равнодушным алым взглядом.

Если перевести реакцию Аянами на увиденное, то описать можно так: «в шоке». Глаза у нее расширились от удивления, и минут пять она молча обозревала то, во что превратилась ее скромная комнатка. В душе заскреблись сомнения: а вдруг мои догадки были ошибочны, и все эти нововведения ее раздражают?

— Рей? — осторожно позвал я, кляня себя внутренне, что слишком, возможно, поспешил.

Первое Дитя медлила с ответом. Она осторожно присела на кровать, провела рукой по красивой простыне, потом пересела на стул, точно так же погладив и его.

— У меня никогда не было так, — тихо ответила она.

Гильотинировать меня не собираются. Уже хорошо!

— Мне… нравится, — продолжила она немного неуверенно — словно произносила незнакомое слово и думала, правильно ли оно прозвучало. — Сп…спасибо.

Так держать, Маттео Росси-младший! Ты настоящий мужик!

— Рад стараться, — расплылся я в улыбке. — Цветы помогла выбрать Майя, я в этом… ну, словом, ничего не понимаю.

— Я тоже…

— Тебе проще, — изо всех сил старался я поддержать диалог. — Просто поливай их раз в две недельки, и все будет нормально.

— Поняла, — серьезно ответила Рей. В ее размышлениях мне явно места не было. Но прогресс есть прогресс, пусть даже небольшой.

Мне захотелось сменить тему.

— Что сказала доктор Акаги? Как твое самочувствие?

— Все в порядке, отклонений нет. Физические нагрузки разрешены.

— Замечательно, — улыбнулся я. — Но ты, наверное, устала. Ложись отдыхать, завтра в школу. Ты же помнишь расписание? Я постарался не слишком его перегружать.

— Помню, лейтенант.

— Маттео, — поправил я ее. — Нет нужды так официальничать, я же не начальник. Зови просто по имени, как… старшего брата, может быть.

— Хорошо, Маттео-сан.

— Ну вот и славно. Спокойной ночи, Рей, — под ответное пожелание я удалился в комнату и плюхнулся на кровать. Спал в эту ночь как убитый.

 

Денек выдался нелегким — как оказалось, даже простой распорядок занятий для пилота Евангелиона-00 сопровождается кучей писанины. Пришлось сочинять обоснования «на коленке», а точнее — сидя в кабинете доктора Акаги. Впрочем, глядя на то, сколько документов приходится просматривать и визировать ей, я устыдился своей мизерной, в общем-то, загруженности. Рутинную работу изрядно облегчали периодические визиты капитана Кацураги — то с очередной нестандартной кулинарной идеей, то с обычным желанием поболтать. Во многом благодаря Мисато время пролетело незаметно, и я внезапно очнулся как раз в тот момент, когда компьютер сообщил: Первое Дитя в пределах штаб-квартиры.

Караул! У меня ведь до сих пор не готова «бумажка» по поводу воскресенья!..

— Поправка к плану, — добавила Кацураги, закончив разговор по телефону. — Синдзи сказал, что весь класс выезжает завтра на экскурсию.

Передо мной замаячила угроза переписывать все объяснительные и вообще составлять распорядок заново. Я бы съел собственные локти, если б до них дотянулся.

Выручила доктор Акаги:

— Маттео, заканчивай с выходными, а график сдвинем на день вперед.

Я с удвоенным рвением принялся вносить в бланки ахинею собственного производства под одобрительным взглядом Мисато, которая смотрела в записи через плечо.

— Рицко, это что, весь год — и каждую неделю расписывать? И не жалко вам человека? — с интересом осведомилась она. Доктор вздохнула, отложив в сторону первую часть моего «эпоса»:

— А кто пожалеет меня? Я же все это буду перечитывать перед тем, как подать Командующему.

Я устыдился вторично и попытался придать своей писанине более наукообразный вид. Три моих высших образования — химическое, математическое и заочно — физическое, — никак не помогали письменно обосновать то, что обычно выражается емким словом «воспитание».

Еще через десять минут, накалякав последнюю порцию сопроводительной бредятины, я вырвался из кабинета Рицко и поспешил встретить Рей.

 

Утром подниматься пришлось ни свет, ни заря. Мне еще вечером пришла в голову мысль сделать девочке в дорогу бенто, но подсказка, что именно туда положить, так и не приснилась. Из холодильника грустно взирали позавчерашняя картошка с семгой и остатки курицы. Памятуя о том, что Аянами не ест мяса, и тщательно проэкзаменовав все свое сборище съестного, я пришел к выводу — готовить придется тамагояки с помидорами. Быстро и просто. Ведь мне сегодня, пока Первое Дитя будет карабкаться с классом по горам, предстоит навестить доктора Акаги по поводу расписания для пилота Евы-00. Рицко еще вчера намекала, что есть некоторые тесты, прохождение которых является строго обязательным и должно быть отражено в плане. Я, правда, удивился — неужели Рей позволяет себе прогулы? Но дисциплина есть дисциплина.

— Бенто? — посмотрела на меня Аянами, и глаза ее выражали недоумение — насколько они вообще могли что-либо выражать.

— Да, тамагояки с помидорами. Ты же почти ничего не ешь, так недолго и здоровье растерять. А голодной я тебя никуда не пущу.

Девочка с интересом разглядывала кушанье. Тут уже удивился я — чем же Первое Дитя кормили, если она явно впервые видит обычный омлет?

— Красный… и желтый. Красиво…

— И вкусно, — убедил я ее. — Так что бери с собой. Ты готова?

— Да, — девочка упаковала бенто в небольшой рюкзак и замерла посередине комнаты, ожидая моих указаний.

— Пойдем, я провожу тебя к выходу. А заодно проведаю доктора Акаги.

 

В кабинете Рицко, как ни странно, ее самой не оказалось. Зато была Майя Ибуки, правая рука, первый представитель и главный, незаменимый помощник женщины-ученого во всех мыслимых и немыслимых научных вопросах. Завидев меня, она почему-то вскочила, зарделась, но вполне уверенно поздоровалась. В руках Майи дымились две кружки кофе, которые она не решалась поставить на заваленный бумагами стол доктора. Я тоже опасался что-либо там трогать, рискуя случайно затесать куда-то не туда важный документ. Или помереть под обвалом.

В коридоре отдаленно слышался голос Акаги.

— Вы понимаете, что я не смогу работать без кофе? Аппарат должен работать уже через час.

— Час?! — возопили сразу несколько мужских голосов.

— Час, — подтвердила Рицко, открывая дверь кабинета. Ремонтники, громко топая тяжелыми ботинками, помчались выполнять указание.

— Доктор?

— Маттео, привет. Майя, огромное спасибо за кофе, выпрошу тройную премию специально для тебя, — мечтательно глядя на дымящийся напиток, проговорила Акаги. — Не поверишь, сегодня с утра меня подвел самый надежный агрегат в этом кабинете — кофеварка, — сокрушаясь, добавила она, но теперь уже мне.

Майя стояла едва ли не пунцовая от такой заботы семпая, скромно произнеся лишь что-то вроде «не надо… у меня и так… достаточно». Но доктор Акаги явно была настроена решительно, и этот вопрос даже не обсуждался.

— По поводу расписания, кстати, — вспомнила доктор, сделав внушительный глоток кофе и потянувшись за сигаретой. — Мисато просверлила дыру в моем черепе насчет обязательных семестровых и годовых контрольных работ, которые Рей не имеет права пропускать. Просила до тебя это довести.

— А почему не сказала сама? — удивился я.

— Вероятнее всего, потому, что со вчерашней попойки никак не может проспаться, — выдохнув дым, ответила Рицко. — Я видела Синдзи, она гоняла его к медикам за таблетками. По-моему, нарвалась-таки на некачественное пиво.

— Так она пьет всегда одно и то же, — улыбнулся я. Сорт алкоголя, предпочитаемый капитаном Кацураги, не менялся еще с университетских лет, это даже я знал.

— Обычно да, но, кажется, вчера она решила поэкспериментировать с другим. А если новой гениальной идеей станет замена ее любимой лапши?.. Будущее не радует.

Доктор замолкла еще на полминуты, наслаждаясь попеременно то кофе, то сигаретой. Докурив одну, она тут же достала вторую и, деловито перекатив ее в уголок рта, пересела к компьютеру.

— Майя, график тестов обратной совместимости на месяц.

— Вот! — оператор тут же подала доктору увесистую папку с бумагами. Рицко бегло просмотрела их, часть отдала мне, остальное переложила на пол рядом с собой.

— Копия придет ближе к обеду, пока просто почитай, чтоб быть в курсе. По поводу экзаменов растолкай Кацураги, вопросами представительства НЕРВ в школе ведает она. Но раньше, чем в три часа дня, соваться не рекомендую — убьет и не заметит.

— Лишь бы накормить не пыталась.

Акаги взглянула на меня с удивлением.

— Шутишь? Это первое, что она гостям предлагает. В каком бы состоянии ни была.

 

Дверь открылась не сразу, и из-за нее робко выглянул Синдзи.

— Добрый день, ээээ… лейтенант…

— Просто Маттео. Скажи, капитан Кацураги дома? Ее не было в штаб-квартире и…

— Дома, да, — закивал Икари-младший, боязливо оглядываясь назад и зачем-то втягивая голову в плечи. — Только она спит и… просила не будить ее. Ну только если Ангел нападет…

— Спит? — изумился я и бросил взгляд на часы. Нет, я не ошибся — они показывали ровно четверть третьего. А ведь я тянул время как мог — немного поболтал с Рицко, заглянул к операторам МАГИ, даже успел погулять в парке, где и встретил Хикари — старосту класса, в котором учились Синдзи и Рей. Ребята уже вернулись с экскурсии, и разговор с нею поторопил меня поскорее навестить Кацураги. Икари-младший ушел домой, Аянами забрали на тесты, поэтому времени оставалось немного.

Из боковой комнаты высунулась всклокоченная голова, снабженная одним глазом, и придирчиво вгляделась в меня. Смутно подозревая, что Мисато пробует «навести фокус», я вытянулся во фрунт и помахал ей рукой.

— Ааааа, Маттео-кун, ты… это насчет Рей?

Я согласно кивнул. Девушка, задумавшись, умолкла. Спустя минуту напряженного молчания у меня закрались подозрения, что бравый капитан просто уснула на месте. Пришлось вмешаться.

— Ээээ... знаете, я могу зайти попозже. Или отправьте мне материалы по почте, — неплохая альтернатива, и, откровенно говоря, я надеялся на то, что вся нужная информация хранится в электронном виде, а не в увесистых папках с отчетами. Но Мисато была верна себе — ее нежелание напрягаться было заметно невооруженным глазом.

— Еще чего. Я даже не все записывала, а ты предлагаешь мне для тебя печатать? — искренне возмутилась капитан, и я понял, что дела пошли на лад. Кацураги окончательно проснулась и твердым, вполне бодрым голосом приказала: — Синдзи, сделай чаю. Я буду через пять минут.

Икари кивнул и поплелся на кухню. Я последовал за ним, изо всех сил надеясь, что Мисато не вспомнит о своем обещании испытать один из ее новых рецептов лапши.

Стоп!

Я хлопнул себя по лбу. Да ведь Третье Дитя дома, и капитан палец о палец не ударит, чтобы приготовить обед. Сердце радостно взмыло из области пяток к потолку. Я спасен!

— С вами все в порядке, лейте… то есть Маттео-сан? — участливо осведомился Икари, снимая с подставки кипящий электрочайник. Я расплылся в улыбке.

— Лучше не бывает...

— Бывает. Но только не сегодня, — звонко перебила меня Мисато, появившись на кухне. Точно в срок, босиком, в джинсах, футболке и с банкой пива в руках. Я вспомнил слова Рицко и покосился на коварную жестянку, но капитан, заметив мой настороженный взгляд, радостно добавила:

— Это — свое, проверенное. Больше никаких экспериментов.

Я с облегчением кивнул и в знак одобрения поднял чашку. — Поддерживаю. Так что там с контрольными?

Мисато уселась на стуле по-турецки и крепко задумалась. Ее брови чуть сдвинулись на переносице, а взгляд на миг устремился вверх, отчего лицо приняло немного комичный вид. Но капитан быстро вернулась с небес на грешную землю. Взгляд ее стал цепким и колючим, странно диссонируя с тем, как разгильдяйски она выглядела в своем неброском наряде и пивом в кулаке.

— Маттео, у тебя, кажется, не одно высшее образование? Ну так вот. Постарайся не облажаться, потому что Рей терпеть не может математику и химию.

— Я тоже, — неожиданно буркнул Синдзи, который, насупившись, молчал до сего момента. — Очень уж нервные учителя…

— Нервные? — у Кацураги брови на лоб полезли. Она даже отставила в сторону банку. — Что же ты молчал? Завтра напишу отводную и сдам тебя Рицко на дообучение.

Я наблюдал за Икари-младшим и внутренне заулыбался. Стремление Третьего Дитя к знаниям резко улетучилось. Неудивительно, ведь доктор Акаги была строга и принципиальна во всем, что касалось науки. Помнится, многие студенты вздохнули с облегчением, узнав, что она не остается в аспирантуре, — халявщикам с нею приходилось туго. Синдзи, кажется, тоже это понимал, а потому уткнулся взглядом в пол и пробормотал нечто невнятное. Мисато расхохоталась:

— Вот видишь, Синдзи, какая я добрая — оставляю тебя в школе!.. — она потрепала мальчика по голове и уже более спокойным тоном добавила: — В коридоре лежит голубая папка с документами, принеси, пожалуйста. А я пока я угощу Маттео своим новым блюдом, — Кацураги заговорщически подмигнула мне, выпроваживая Икари-младшего из кухни. И судя по его выражению лица, мне не светит ничего хорошего.

— О, не стоит, во мне еще жива пицца, которую мы ели на обеде с доктором Акаги, — попытался отшутиться я. Кацураги нахмурилась:

— Только не надо врать, лейтенант. Рицко такой ширпотреб даже не пробует. Поэтому, — в ее глазах снова появился зловещий огонек, — сегодня ты будешь моим дегустатором. В конце концов, это целых пять тысяч йен!.. — пробормотала капитан, но резко осеклась, заметив, что в кухне стоит Синдзи с увесистой папкой в руках. Я насторожился.

— Какие еще пять тысяч?

— Маттео, ты меня не так понял, — замялась Кацураги, но Икари с невозмутимостью ледокола выдал все ее намерения с головой, попутно вручив документы. — Мисато-сан и Акаги-сан поспорили, что хотя бы один из наших гостей сегодня выживет…

— Ааааа, блин, Синдзи! Ничего тебе доверить нельзя, — с досадой отозвалась капитан, расшнуровывая папку. — А вот и наши «письма счастья».

Передо мной легли донельзя исчерканные каракулями и какими-то нелепыми рисунками листы рукописного текста. Схем и формул во всем этом великолепии тоже было в избытке, но чтобы восстановить первоначальные сведения, потребуется графологическая экспертиза. Я взял другой лист — там ситуация была еще хлеще, да и остальные не отличались большей понятливостью. Я вздохнул.

— Понимаю, почерк у меня не сахар, — участливо сообщила Мисато и сгребла листочки обратно в папку. — Предлагаю альтернативу. Ты попробуешь моей новой лапши, а я тебе все-все расскажу, что я здесь написала.

На меня смотрели полные энтузиазма глаза — как у кота из второго мультфильма «Шрек». Мне стало неловко. Разум требовал отказать в жесткой форме, но я понимал, что Кацураги может обидеться. Видеть ее в таком состоянии мне не хотелось, к тому же она частенько мне помогала, поэтому я, скрепя сердце, согласился. Мисато просияла.

— Ты не представляешь, насколько это должно быть вкусно! — заявила она, одним махом приговорила банку пива и встала, чтобы снять с плиты кастрюлю. — Рецепт уникальный, плюс кое-какие доработки… ладно тебе, Маттео, не бледней раньше времени. Здесь почти нет перца, — подбодрила она меня. Я вымученно улыбнулся, изо всех сил стараясь, чтобы это выглядело правдоподобно. Хотя в одном капитан не обманула — лапша на вид была вполне себе аппетитной и даже еще горячей. Говядина тоже выглядела весьма недурственно. Но про стряпню Мисато ходили вполне конкретные слухи, да и доктор Акаги не раз предупреждала… эх, кто же выдумал все эти правила хорошего тона, а? Ужасно.

— Давай-давай, — Кацураги пододвинула мне палочки, а сама уселась напротив, подперев голову кулачками и внимательно наблюдая за происходящим. Синдзи переводил взгляд то на нее, то на меня, то на тарелку, но подойти ближе к столу не решался. Мысленно перекрестившись и помолившись всем, кому только можно, я, стараясь не закрывать глаза, робко поднес ко рту первую порцию лапши…

 

— Знаете, Мисато-сан, чили там было многовато.

— Ты думаешь? — озадаченно спросила Кацураги.

Я только охнул и в который раз за последние полчаса бросился в ванную.

Положение спасла Рицко.

— Маттео у вас? Он нужен в штаб-квартире, — доктор Акаги безо всяких приветствий перешла к делу. Я слышал ее голос в трубке даже сквозь плеск воды в раковине.

— А ты готова отдать мне мои пять тысяч йен? Пиво, знаешь ли, заканчивается, — не ударила в грязь лицом Мисато, поглядывая на меня, впрочем, с некоторым беспокойством. Я без сил плюхнулся на стул, а Синдзи заботливо пододвинул ко мне новую кружку чая, на сей раз — сенчу. Хотя это вряд ли поможет, если ты проглотил медузу.

— Он жив? — деловито осведомилась Рицко после небольшой паузы.

— Вполне, — кивнула телефону Кацураги. — Хочешь с ним поговорить?

— Хочу, — неожиданно согласилась доктор Акаги. Я хрипло поздоровался — горящее горло не очень-то располагало к беседе.

— Маттео, надеюсь, ты не собираешься умирать? Если нет, то заходи — скоро освободится Рей, к тому же... — доктор убрала трубку от уха, перекинулась с кем-то парой слов, которых я не разобрал, и снова вернулась к разговору, — извини. К тому же Майя приготовит тебе кое-что для горла. Ты молодец, — Рицко внезапно смягчилась. — Честно говоря, мы не думали, что первопроходцем окажешься ты.

— То есть как? — настороженно осведомился я, чувствуя, как внутри снова начинается пожар.

— Вообще-то мы хотели накормить этой вкуснотищей Пен-Пена, но он, хитрец, прячется, — вмешалась Мисато, забирая телефон. — Рицко, что за разговоры? Ты портишь всю интригу. И повторюсь: где там мои пять тысяч?

— Я передам их с лейтенантом Росси, — засмеялась трубка.