Технохогвартс (джен)

Утром тридцать первого июля тысяча девятьсот девяносто первого года Гарри проснулся в бывшем чулане. Не торопитесь осуждать Дурслей, чулан Гарри занял по собственному желанию, потратив на уговоры дяди и тёти несколько часов и чуть не охрипнув. Желание же такое было продиктовано тем, что по-настоящему расслабиться Гарри мог в единственном случае — чувствуя рядом стены со всех сторон, все же комнаты в доме, задумывавшиеся жилыми изначально, были для этого слишком велики, под требования Гарри подходил только чулан. За саму свою комнату (как Гарри назвал бывший чулан) и за оставленные в ней вещи Гарри не беспокоился, так как полностью доверял дяде Вернону, тёте Петунье и двоюродному брату Дадли по фамилии Дурсли. Поэтому ни в каких замках и засовах, запираемых снаружи, Гарри не нуждался. Но вот самому ему было неуютно в любом просторном помещении и ещё неуютнее — на открытой местности или на балконе. Нет, открытых пространств Гарри не боялся, но расслабиться по-настоящему всё же не мог ни на открытой местности или на балконе, ни даже в запертом, но просторном помещении. А что требуется от личной комнаты? Правильно, психологический комфорт хозяина и возможность по-настоящему расслабиться в ней. Поэтому Гарри занял чулан, который дядя с помощью дрели, молотка и пилы, несколько раз в минуту поминая чью-то мать (видимо, наслушался русских), превратил в жилую комнатушку. Засов на двери всё же был, но располагался он с внутренней стороны. И запирался только изнутри. Оказавшись же сам внутри, Гарри каждый раз сразу запирал этот засов. Сам ригель засова был толщиной с ногу в меру упитанного и в меру же тренированного подростка. Что вам, дорогой читатель, напоминает такой засов на двери детской? В раннем детстве Гарри, не имея возможности сравнить свой засов с настоящим, считал его засов засовом от крепостных ворот. За дверью Вернон кое-как сделал кровать, подобие стола, сидя за которым, можно писать на листах бумаги формата A5⁽¹⁾, поставив книгу вертикально, недошкаф, в котором не поместились бы даже все игрушки Гарри, если бы старшие Дурсли вовремя не сообразили, что клаустроман играть большинством их всё равно не будет (в комнате Гарри играть толком негде, а вне её ему не до игр), и не перестали дарить ему игрушки наравне с Дадли, повесил бра. В кладовку же превратилась комната на первом этаже⁽²⁾, тоже отданная Гарри, но теперь уже только для хранения вещей, не помещающихся в комнату под лестницей (которая и должна была быть чуланом по изначальному плану). Проснувшись в своей комнате, Гарри сразу надел очки с настолько слабыми линзами, что непонятно было, зачем они вообще были ему нужны. Хотя очки были целые, но левая дужка была зачем-то старательно перемотана синей изолентой. Через потолок донёсся негромкий топот, это спускался из своей комнаты на первом этаже Дадли, старавшийся ступать потише, чтоб не разбудить младшего брата. Гарри, спавший одетым, отпёр засов и вышел из комнаты.

— Привет. Чего крадёшься?

— Не крадусь, а стараюсь не шуметь и не будить. Я же помню, что нижняя сторона лестницы — это сразу твой потолок. Здравствуй.

— Вот только я и без тебя уже не сплю.

— В зоопарк поедем? Или ты опять решил весь день рождения просидеть у себя? Не боись, никто тебе шрамы добавлять не будет.

Шрамов у Гарри было уже целых три. Один шрам пересекал правую ладонь от проксимального сустава указательного пальца до дистального конца локтевой кости. Этот шрам он получил, порвав стеклянную ручку двери при попытке её открыть. Дверь не открылась, а ручка порвалась и острым краем своего разрыва разрезала ладонь. Ещё один вертикальный шрам у Гарри был по середине лба. Второго августа тысяча девятьсот восемьдесят третьего года (обоим мальчикам было по три года) Дадли, Вернон и Петунья кое-как уговорили Гарри съездить с ними на пикник. Во время пикника Гарри захотел с разбега залезть в машину дяди Вернона и попал серединой лба точно в ребро дверцы, после чего Вернон увёз Гарри в больницу. Дверцу потом пришлось поменять целиком: прочный и твёрдый лоб малолетнего колдуна довёл её до состояния, плохо сочетавшегося с ремонтом. И ещё один шрам в виде символа молнии у Гарри был на краю лба.

— Я и не боюсь. Но ты же знаешь, что мне даже здесь неуютно.

Как только он это сказал, в щель для писем во входной двери влетело письмо. На «конверте» было написано: «Мистеру Гарри Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, Бирючинный проезд, дом четыре, комната под лестницей (бывший чулан)». Адрес был написан рубиново-красными чернилами. Марка на «конверте» отсутствовала, зато присутствовала печать. Гарри подобрал письмо и прочитал надпись на «конверте». А когда спустились старшие Дурсли, он обратился к тёте:

— Как это понимать, Петунья! Почему мне присылают этот спам?!

— Это не спам, письмо действительно тебе, — ответил вместо Петуньи Вернон.

— И кто же может мне писать?

— Ненормальные, вспомнившие, наконец-то, о своём герое.

— Какие ещё ненормальные?

— Маги и ведьмы.

— А почему ненормальные?

— Ну для начала для нашего вида как раз отсутствие магических способностей — норма. А они — раса мутантов. Так мало того, они ещё и трусы. Могущественные волшебники, спасённые от террориста младенцем. Ты серьёзно хочешь, чтоб я уважал таких взрослых? Дети же тебе писать действительно не могут.

— Каким младенцем?

— Их спас ты тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, убив главного террориста.

— И чего они хотят?

— Видимо, зовут в свою школу. Разверни письмо и прочитай.

— Но я же просто Гарри. Как я могу учиться у них? И чему?

— Магии. Ты маг, точнее, пока колдун, твой отец Джеймс Поттер чистокровный маг, твоя мать Лили Поттер в девичестве Эванс маглорождённая ведьма.

— Кого рождённая?

— Маглорождённая. Так называются те маги и ведьмы, которым не от кого унаследовать магию. А маглами называются обычные люди, не имеющие магических способностей. Твои бабушка и дед по матери чистокровные маглы, а по отцу — чистокровные маг и ведьма, но твоя мать тоже ведьма. А вот Петунья чистрокровная магла, я чистрокровный магл. Дадли, конечно, тоже чистокровный магл.

Письмо оказалось не в конверте, сам лист письма был сложен текстом внутрь и запечатан чем-то красным. Как магам удалось так сложить письмо, осталось загадкой, так как написано оно было на очень длинном листе, а сложено было всего четыре раза, причём, каждый раз был загнут один угол к центру, а получился вполне компактный квадрат. В письме было написано:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей,

Президент Международной конфедерации магов)

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!

Далее на том же листе следовал список, в котором были упомянуты: волшебная палочка, оловянный котёл размера № 3, телескоп, мантия, пергамент, перья, чернила... Почему-то среди книг были упомянуты учебники: физики, химии, алгебры, геометрии, астрономии..., но одновременно в том же списке упоминались учебники: трансфигурации, травологии, истории маги, чар, прорицания...

— Что-то я не понял, — сказал Гарри. — Чему меня хотят учить? Физике или магии?

— Магией называется развитая технология злостного нарушения законов физики и опционально химии и биологии, — сказала Петунья. — А чтоб грамотно нарушать, надо знать то, что нарушаешь.

— А причём здесь сова?

— У магов и ведьм письма носят птицы, в Британии этим чаще других птиц занимаются совы, — ответила Петунья.

— И где мне взять обученную такой работе сову?

— К будущим магам и ведьма, выросшим среди маглов, обычно приходит представитель школы, — сказала Петунья. — Но сначала приходит стандартное письмо, а только потом — представитель школы. Когда в школу приглашали Лили, ей тоже тридцатого января семьдесят первого пришло письмо, в котором была упомянута сова, а потом — представитель школы. Он и проводил её в то место, где всё это можно купить.

1) Cтандартный формат 148x210 мм, то есть в два раза меньше привычного нам A4.

Вернуться к тексту

2) Английская нумерация этажей начинается не с первого этажа, а с земляного, первый же этаж располагается на один этаж выше, русские его называют вторым.

Вернуться к тексту