Retrouver le temps des roses (гет)

Примечания:

Слово — музыкальная шкатулка

Он сразу же заметил, что его прямых инструкций все-таки ослушались.

— Сколько раз! — от злости голос вибрировал, и мягкие прежде интонации приобрели раздражающе острую высоту. — Сколько раз я просил вас ничего не трогать на моем столе!

— Но Шерлок, это не моя вина! — всплеснув руками, попыталась оправдаться миссис Хадсон. — Пока вас не было, Джон принимал клиента, и…

— И зачем-то передвинул мои вещи! — его лицо неприятно исказилось. — Он съехал уже два года назад — я не понимаю, почему он до сих пор здесь распоряжается!

Домовладелица расстроенно затеребила рукав платья.

— Но он ведь ничего не сломал — он всего лишь…

— Он рылся в моих вещах — этого вполне достаточно! — отрезал Шерлок, с громким треском захлопывая дверь в спальню.

Раздражение кипело в крови, мешая мыслить здраво. Если он и должен был на кого-то злиться, то только на себя. Вчера вечером он снова поддался сентиментальным воспоминаниям и забыл убрать ее в комод. Он ведь никогда ее не доставал, когда в квартире был кто-то посторонний. Проклятый Джон с его манией к порядку! Теперь он точно станет допытываться — даже его куриных мозгов хватит на то, чтобы сложить два и два! Идиот, просто безмозглый идиот! Почему ты только стал таким рассеянным?

«Потому что вчера минул год с тех пор, как это случилось, — ответил ему тихий грустный голос. — Год, как ее не стало».

Шерлок опустился на кровать и быстро вытер глаза. Его ладони вспотели, и он крепче сжал музыкальную шкатулку, что держал в руке, чтобы, не дай Бог, ее не уронить. Это единственное, что у него от нее осталось. Единственное сентиментальное воспоминание — достаточно большое, чтобы вместить его разбитое сердце.

Она попросила купить ей эту шкатулку, когда они случайно встретились в Бонне. То есть, разумеется, встреча их была предопределена — каждая случайность в жизни Ирэн Адлер была тщательно продуманным представлением. Шерлок не имел понятия, как она его нашла. Даже Мориарти не смог…впрочем, не Мориарти, а его подручные, а они, конечно, значительно уступали в интеллектуальном развитии своему почившему боссу… И внешность он изменил, но ведь Ирэн знала: каждая маскировка — всегда автопортрет. Он тогда притворялся пьянчужкой, что без цели шлялся по барам на окраине бывшей немецкой столицы, искал улики, которые могли бы вывести его на след рейнской подпольной группы. Да, в этом был смысл: Шерлок не отрицал своих зависимостей, и ему часто приходилось держаться ближе к краю — проще было ловить тех, кто находился в центре. Возможно, так Ирэн его и вычислила. А может, он выдал себя какой-то деталью, неосторожным словом или поворотом головы, обратить внимание на который могла только она.

Шерлок не слишком удивился, когда ее встретил. Ему хотелось верить, что все это время она была где-то неподалеку, хоть он и не знал ее точного местонахождения. Конечно, при желании ему не стоило бы никакого труда его вычислить, но он не решался возвращать ее в свою жизнь. Ведь она не могла вернуться. После Карачи ей суждено было жить в полутени, и если бы кто-то узнал, что она все-таки выжила… Нет, это был тупик, и Шерлок с этим смирился. Ирэн превратилась в воспоминание о жизни, которую он оставил позади, и то, что он встретил ее в Бонне, ничего не значило.

Ну, или почти ничего.

Первым делом она привела его в квартирку, которую снимала недалеко от центра (только Ирэн могла проявить столько беспечности), где он впервые за… энное количество дней принял душ и переоделся в подобающую одежду, а потом они пошли гулять. Самый опрометчивый и безрассудный поступок в его жизни. Конечно, она надела тот страшный парик, что превратил ее в короткостриженую платиновую блондинку, а Шерлок уже до этого избавился от кудрей и загримировался, но все же это было чистой воды безумие. Если бы их кто-то узнал… Но все обошлось. Они побродили по городу, пообедали в дешевом ресторанчике, а потом оказались у дома, где родился Бетховен.

— О, я просто обожаю его музыку, — Ирэн потянула Шерлока к музею. — Не хочешь зайти? Там наверняка продают какие-нибудь милые сувенирчики. Посмотрим?

Шерлок никогда не любил сувениры — по его мнению, они только попусту занимали место действительно полезных вещей, — но возражать не стал. Они посетили экспозицию, а затем заглянули в сувенирную лавку.

— Купи мне вон ту шкатулку, Шерлок, пожалуйста, — Ирэн шепнула ему на ухо, кивком головы указывая на выставленную на витрине шкатулку. При поднятии крышки игрушечный музыкант начинал играть на клавесине начало багатели «К Элизе».

— Эту музыку можно послушать в открытом доступе, — почему-то он не спешил выполнять ее просьбу. Не потому, что ему было жалко денег, или потому, что эта прихоть раздражала его своей непрактичностью… Нехорошее предчувствие замаячило где-то на периферии его сознания, и Шерлоку захотелось поскорее покинуть этот музей.

— Ну и что? — Ирэн пожала плечами. — Мне нужна не музыка, мне нужно что-нибудь на память от тебя. Что-нибудь, что всегда будет со мной и напомнит о тебе. Пожалуйста, Шерлок. Ты ведь не хочешь расстраивать девушку?

Шерлок ничего не ответил и шкатулку все-таки купил. Когда они вернулись в квартиру, довольная Ирэн поставила ее на стол и открыла. «Ми-ре диез-ми-ре диез-ми-си-ре бекар-до-ля…» — тоненько запел клавесин. Ирэн рассмеялась, хлопнула в ладоши и протянула ему руку. Шерлок не думал, что сможет танцевать под эту музыку, но Ирэн и не это имела в виду.

Когда Шерлок проснулся на следующее утро, ее уже не было. Он был к этому готов — Ирэн была не из тех, кто любит прощаться. Всего одна ночь, и никаких обязательств, никаких признаний. Шерлок ничего другого и не ждал, но все-таки, всем своим естеством ощутив царящую вокруг пустоту, он почувствовал легкую горечь. Ирэн забрала с собой сувенир, но это была всего лишь музыкальная шкатулка — было ли ей больно, когда она оставила позади музыканта?

Год назад Шерлок получил ответ на этот вопрос. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Новость принес ему раздраженный, но все-таки держащий эмоции под контролем Майкрофт. Коллеги из ЦРУ ему сообщили — конечно, они всегда отличались завидным упорством. Агент американской разведки вычислил Ирэн в Вене и собирался произвести арест, но она оказала сопротивление и погибла. Поскольку МИ-6 также проявляла к ней интерес, американцы сообщили о ее гибели Майкрофту, а тот, в свою очередь, проинформировал младшего брата. Возможно, он предпочел бы держать его в неведении, но в личных вещах Ирэн нашли небольшую коробочку, адресованную «мистеру Шерлоку Холмсу». Внутри лежала музыкальная шкатулка, к которой была прикреплена записка: «Моей любви — ты всегда будешь в моем сердце».

Шерлок поставил шкатулку на кровать и медленно открыл крышку. Крошечный музыкант заиграл знакомую мелодию, и каждая нота болью отзывалась в его душе.

«Ми-ре диез-ми-ре диез-ми-си-ре бекар-до-ля…»