Новый Гробовщик (джен)

Огромная костяная коса с внушающим лезвием замерла у Сергея в руках. Она была достаточно тяжёлой, примерно как весло, но выглядела очень надёжно и... защищающе? Двухметровая, даже больше, белая кость, изящный изгиб которой позволяет с наибольшим удобством браться за неё, скелет и длинное, широкое серповидное лезвие, выходящее из затылочной кости черепа.

— Ох, нифига себе! — пощупал он рёбра скелета, который был частью грозного оружия. Было немного неуютно прикасаться к человеческим костям, и Сергей делал это с особым трепетом, будто боялся, что они оживут и загрызут его.

Попаданец осторожно повёл инструментом из стороны в сторону. Да, для жнеца она была именно инструментом — самым надёжным в мире. Хочешь расслабиться — используй косу, хочешь узнать что-то — используй косу, хочешь починить что-то — используй... ну, понятно. О-о-о, наверняка много славных дел совершил легендарный жнец этим инструментом. Жаль, память его не досталась Сергею. Ну, некоторые моменты у Гробовщика слишком сильно въелись в саму суть. Например, английский язык.

Но что же случилось, почему Гробовщик покинул родное тело и его место занял обычный русский даже не студент, школьник? О, тут присутствует немного любопытства, чуть-чуть безумных экспериментов и огромное количество удачи. В общем, в какой-то момент Гробовщик решил повидаться со своим старым знакомым Винсентом Фантомхайвом. Но вот незадача — тот погиб! И директор кладбища не придумал ничего лучше, как вынуть душу из тела и отправить в свободное плавание. Ну а там он и заблудился, на том свете, и повстречал другую заблудшую душу — Сахаренко Сергея.

Там они немного побеседовали. Школьник знатно повеселил бывшего Гробовщика, и Сергею был дан торжественный пинок в направлении тела Гробовщика. И вот таким образом ОРШ оказался на месте легендарного жнеца. Ну, и как всякий порядочный мальчик, первым делом он схватился за оружие.

Ну а вдруг демоны? Или ангелы? Или Скотланд Ярд нагрянут нежданно-негаданно и всё, подъехали твои приключения, попаданец! Ну, так оправдывал себя Сергей, ясно понимая, что такие проблемы всё равно не появляются так быстро и ему просто не терпится подержать в руках Косу смерти. О, ну кто, будучи заядлым анимешником, не мечтал подержать в руках Косу смерти?

— А руки-то помнят! ЁКАРНЫЙ БАБАЙ!

Произнеся сакральную фразу, Сергей слишком сильно махнул косой, зацепился древком за ногу, его повело, и он упал. Падая, он зацепился за стеллаж с заспиртованными частями органов, и всё это великолепие рухнуло на него.

Отплёвываясь и отфыркиваясь, Сахаров матерился, одновременно пытаясь не дышать. Неожиданно он почувствовал что-то на своем лице.

— АААА!!! Треногая фигня!!!

— Ааа!! Фу-у-у! Яйца!

— А! Боже, как твоих родителей-то угораздило?! — он снимал с себя экспонаты коллекции Гробовщика, с каждым новым образцом пугаясь всё меньше и меньше. И даже начал комментировать, что он видел.

Наконец-то Сергей поднялся на ноги и почувствовал что-то инородное в районе лопаток, медленно стремящееся к его пятой точке.

Мгновенно позабыв о промокшей насквозь одежде, он прогнулся в спине, стараясь, чтобы склизкая дрянь не касалась кожи. Но от этого стало ещё противнее, и холодное касание в районе поясницы подействовало на него не хуже нехилой дозы виагры. В том смысле, что он начал очень быстро раздеваться, пытаясь добраться до раздражающего объекта.

— Грёбаный Гробовщик! Чтоб тебе на том свете икалось! Нафига ты так кутался! Да блин!

Сергей стоял на куче промокшего в каком-то спирте белья, раздетый буквально до трусов и внимательно рассматривал причину его беспокойства. Он чувствовал себя немного идиотом.

— Сергей, знакомься, это глаз. Глаз, знакомься, это Сергей.

Глаз был в основном зелёный, с голубо-серой окантовкой. Мышцы и нервы были видны прямо на нём. Новому жнецу стало интересно: это Гробовщик так круто вырезал глаз или был какой-то маньяк, после которого осталось?

Попаданец откинул глаз в сторону, потеряв к нему интерес, и тут же схватился за голову — ему же здесь ещё убирать весь этот срач. А глаз куда-нибудь закатится и тараканы заведутся, не дай Боже...

— Куда ты покатился, зрительное устройство биологического происхождения? — вопрошал пепельноволосый, стоя на карачках и приложив щёку к полу, пытался высмотреть глаз из предполагаемого места под постаментом для гроба.

Кстати, насчёт глаз. У Гробовщика было отвратительное зрение, это он сообщил Сергею, когда предупреждал о недостатках тела. И сейчас размывающиеся контуры объектов, находящихся всего в метре от него, заставляли его гораздо сильнее напрячься для уборки.

— Спи, моя радость, в земле, чтобы ты сгнил поскорей... — забрасывал Сахаренко землёй всякое.

Наконец, все экспонаты Гробовщика были без всякого зазрения совести закопаны в землю. Одежда была отправлена туда же, ибо что делать с насквозь вымокшей в спирту тканью, Сергей не имел вообще никаких представлений. Хорошо быть директором кладбища. Хотя вид голого мужика мог стать жирной точкой в жизни какой-нибудь тётеньки, решившей посетить почившую бабушку часа так в три ночи. Ну, новоявленный жнец просто выбежал в состоянии аффекта в прохладную английскую весеннюю ночь, но быстро вернулся, помылся и оделся. А уже после вернулся и доделал свои дела.

О помывке... Гробовщик особенно предупреждал, чтобы Сергей не использовал возможности жнецов, так как это очень быстро засветит жнеца в Лондоне. Ну, а дальше — кто раньше прибудет. Падшие, демоны, жнецы... Полный ассортимент, так сказать. Поэтому он все сделал руками, как настоящий человек!

«Вот странный ты, Гробовщик! О том, что не надо нечеловеческой природой светить, ты сказал, а имя своё — нет. Ну, кто же так делает?! Нет, а твоя насквозь выдуманная история? То есть, ты потерял тело, но меня сюда очень оперативно запихнул?! Очень верю!» — размышления Сахаренко перемежались с изощрёнными ругательствами на голову беловолосого безумца.

Наконец, отогревшись в тёплом гробу (ну не знал Сергей, куда бы прилечь), и выпив чёрного чая, новоявленный жнец был готов жить дальше.

Взяв Косу смерти, которая после его эпичного падения так и осталась на полу, Серёжа спрятал её обратно. В гроб, где она и лежала долгое время. Благо хотя бы это Гробовщик сказал. Также Сергей заел стресс уже почти закаменевшими печеньками.

Что делать в этом недружелюбном мире? Сахаренко не то чтобы боялся... Да кого он обманывает — он боялся. Боялся этого сумасшедшего дома, который по ошибке называется мангой Темный Дворецкий. Боялся демонов-садистов, безумных жнецов-трансвеститов, оборзевших от вседозволенности ангелов, серийных маньяков Англии, организованной преступности, всяких там графов, способных всё это навлечь на Сергея... Боялся невозможной логики прогресса, где в 1870-х годах в Англии есть бензопилы и беспроводные телефоны...

Боялся разнообразных книг судеб в библиотеке жнецов, людей с огромной силой и даже полиции, которую просто опасался.

Боялся высоты, пауков, огня... А, это уже общие фобии, не связанные с этим миром. Фух, можно выдохнуть. В общем, обычный школьник был сильно взволнован этой ситуацией. Тем более, что для него это было вообще неожиданно — вот он ложится спать, вот разговор с Гробовщиком, вообще показавшийся сном, и вот он стоит, держа в руках Косу смерти. Сергей вообще сомневался, что подобное можно выдержать без капитального ремонта подтекающей крыши.

Поднявшись из обитого чем-то мягким и тёплым гроба, Сах... теперь Гробовщик пошёл на кухню, вскипятил чайник и трясущимися руками засыпал заварки. Заварки он бухнул, не жалея, на целый чайник, и покрепче. Ещё в той жизни это помогало ему успокоить нервы. Пара-тройка чашек крепкого чая без сахара всегда возвращала Сергею силы действовать дальше, будь то домашняя работа, подготовка к контрольной или написание проды к своему фанфику.

Да, Сергей любил написать какой-нибудь фанфик. Точнее не так. Он обожал, когда идея из его головы под влиянием рук переходила на электронную страницу и расцветала более глубокими красками. Увлечение фанфиками началось совершенно невинно: с пятисотстраничного слеша с пометкой NC-21. Сложно сказать, насколько это повлияло на его дальнейшие вкусы, если после этого он читал только джен и гет не выше рейтинга R. Правда, со временем он начал наблюдать у себя тягу к шипперингу персонажей одного пола. К счастью, на этом влияние самого первого фанфика закончилось. Да и внутренний шиппер границы аниме и книг не переступал.

Долгое время юный читатель не регистрировался на сайте, но как-то раз он поспорил с другом. И, чтобы доказать свою правоту, он за ночь накатал три страницы, в которых привёл и детально разобрал пример. После этого писательская деятельность Сахаренко прекратилась на долгие две недели. За которые его муза извела его настолько, что в какой-то момент он не мог спать. Поэтому, чтобы укротить своего внутреннего зверя, он начал макси, честно предупредив читателей, что это лишь для него самого и главы будут выпускаться редко.

История неожиданно приобрела достаточную популярность, и Сергей писал уже для фидбэка. Каждый значок новостей заставлял его сердце биться чаще и даже жёсткая критика (которая была достаточно мягкой для того критика, как потом понял Сахаренко), не остужала его пыл.

«Эх, я так и не дописал фанф. Надеюсь, соавтор, узнав, что я умер, допишет за меня. Сюжет мы обсуждали, а там всего три главы осталось», — Гробовщик опустил печенье в чай и поболтал его там. Он не боялся, что оно раскрошится в чай — прочность затвердевшей печеньки могла посоперничать с эмалью зубов за звание самого крепкого материала органического происхождения.

Добив обжигающий язык напиток, жнец отправился на поиски очень важного предмета — очков. Конечно, видеть всё размытым, как в тяжёлых глюках, было прикольно, но только первые две минуты. Наконец, очки нашлись в выдвижном ящике стойки.

Носить их было непривычно — в прошлой жизни (Сергей уговорил себя говорить именно так) у Сахаренко было идеальное зрение, несмотря на еженочное бдение в обнимку с телефоном.

Ещё одной неприятностью оказалось то, что они очень сильно демаскировали. Мало черепушек и прочих атрибутов на цепочке, на которой висели очки, так ещё и типичный признак жнеца — зелёно-жёлтые глаза, больше не прикрывались волосами. В итоге Гробовщик отложил их до лучших времён, когда ему не надо будет маскироваться под человека.

Несмотря на поганое зрение, новое тело Сергею нравилось. Белая кожа аристократа, приятные черты лица, изящные линии тела. Ни одной родинки или прыщика — мечта, а не тело! И даже шрамы через лицо, шею и палец были не уродливыми, а притягивающими взгляд своим чётким контрастом с бледной кожей. Как причудливые татуировки. Сильное и ловкое, тело производило прекрасное впечатление, и попаданец клятвенно пообещал себе, что ни за что не запустит его так, как запустил предыдущее.

Не то чтобы Сергей был жирдяем или запущенным дрыщём, нет, на фоне некоторых сверстников он выглядел даже выгодно. Достаточно хорошая фигура, умение следить за собой, способность поддержать практически любой диалог и весьма хорошее чувство юмора (пусть и чёрного) позволяли ему дружить практически со всеми красотками школы и даже ненавязчиво ухаживать за избранницей, не получая отказа.

Но физически Сахаренко был не слишком развит. Пятёрку по физкультуре он получал за "старание", а не за действительно хорошие результаты, поэтому новое тело было его идеалом.

Единственное, что помимо зрения не устраивало нового Гробовщика — это ногти. Длинные, трехсантиметровые ногти, которые мешались просто во всем! Ни сжать кулак, ни взять нормально вещь, ни, ни, ни... Сплошные ограничения с этими ногтями! Сергей знал, например, что где-то в Африке какое-то племя считает, что чем больше пузо, тем красивее мужик. Интересно, существует ли где-нибудь племя, в котором красота определяется ногтями? Если да, то Сергей был бы первым красавчиком на деревне.

«Ладно», — подумал попаданец, — «ногти можно и спилить». Ага, три раза! Ни ножницы, ни напильник, ни пила, найденные на кладбище, не помогали. Наконец, Гробовщик кое-как отпилил часть ногтей всеразрубающей косой и зарёкся ещё когда-нибудь их стричь. Ногти, кстати, оказались чёрными от природы, зря Сергей грешил на лак при просмотре аниме.

Отрубленная часть ногтей отправилась туда, куда отправилось и всё остальное — в землю. Сергей посчитал этот акт достаточно символичным и дрожащим голосом произнёс:

— Он был владельцем этого тела. Он жил долгие века, совершил много ужасных и достойных поступков, много раз доказывал, что невозможное возможно. Вы спросите, каким он был. Он был... серым. Не спешите упрекать меня! — распалившись обращался к невидимым зрителям Сергей.

— Да, серый в последнее время стал нарицательным цветом, цветом повседневности и опостылевшей пошлости, цветом обыденности. Но подумайте! Из каких цветов появляется серый? Верно, из черного и белого, из двух антагонистов, из добра и зла! Серый цвет — это цвет жизни, цвет постоянной борьбы, сложности решений. Цвет самой нашей реальности, ведь ничто на свете не несёт абсолютного добра и абсолютного зла!

Порыв налетевшего ветра взлохматил пепельные волосы, но говоривший не обратил на это никакого внимания:

— Именно Гробовщик умел совмещать в себе истину и ложь, любовь и ненависть, негативное с позитивным! Он исполнял свой долг жнеца, но смог найти другой путь делать добро! Может, итог его действий не всегда был положительным, но когда дорога в ад не была вымощена добрыми намерениями?! Он стал легендой и всегда будет жить в наших сердцах! Но даже он не вечен. Гробовщик умер! Да здравствует Гробовщик!

Надев снятый на время речи цилиндр, Гробовщик повернулся и ушёл к своему, теперь своему Бюро Похоронных Дел. В его голове вертелась лишь одна мысль:

«Что это только что было?!»

Примечания:

Я на заморозку. Дело в том, что сейчас пишу совсем другое...