Фрагменты (джен)

Ветер гнал по небу большие тяжёлые тучи. Было промозгло. С тощих кладбищенских деревьев падали коричнево-жёлтые хрупкие листья, так что земля вся покрывалась лёгким шуршащим ковром. Казалось, с каждой новой минутой природа становится всё голее, уродливее и жальче.

Священник читал молитвы спокойно, протяжно. Выл ветер, перестукивались кривые ветки, но его голос не затихал ни на мгновение. Бабушка и тётя слабо всхлипывали, и их почти не было слышно.

Мэриголд неотрывно смотрела на крышку гроба, не замечая ни обжигающего щёки холода, ни сырости ботинок. Она сжимала в бесчувственных пальцах цветок белой лилии и думала, до чего же неприятным выдался этот сентябрь.

— Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae… (1)

Было неуютно. Мэриголд хотелось домой. От ветра ей приходилось много моргать; глаза тогда становились влажными, и Мэриголд чувствовала, как со всех сторон её пронизывают жалостью. Впрочем, она практически не смотрела вокруг.

Редко Мэриголд опускала голову. С непринятием, точно впервые, она разглядывала свои побелевшие, бездвижные ладони; тонкие и беззащитные, лепестки лилии трепыхались на ветру — сквозь них Мэриголд видела и полы чёрного пальто, и носы чёрных же ботинок на грубой шнуровке. По земле перекатывались свернувшиеся в безобразные комочки листья; Мэриголд не понимала, отчего никак не начнётся дождь. Пару раз до неё донеслись глухие раскаты грома — казалось, тучи над головой вот-вот взорвутся и вокруг разлетятся мириады колючих капель.

Когда священник замолчал, с десяток секунд все стояли в безмолвной нерешительности. После — отец Мэриголд бросил на крышку гроба свой цветок, и этот прощальный жест был тут же подхвачен остальными. Бабушка — от нервов движение вышло почти что грубым — коснулась плеча Мэриголд, так что и ей пришлось отпустить белую лилию. Мэриголд не хотелось этого делать: цветочный аромат действовал на неё умиротворяюще.

Спустя ещё несколько минут всё совсем закончилось — одетые в траурное люди стали растерянно и смущённо разбредаться.

— Как же так, как же так, — повторяла тётя, и бабушка болезненно кивала ей после каждого слова. — Наш Эдмунд… я просто не могу в это поверить…

— Пусть ему будет спокойно, — проговорил, нагнав родственниц, полуседой мужчина — насколько Мэриголд помнила, он приходился ей двоюродным дедом. — Совсем молодой был, да вот…

— О-о, Эдмунд, мой мальчик…

— Все говорили ему: не ходи купаться! Прóклятое место!

— Это ужасно.

Мэриголд всё озиралась вокруг — и, наконец остановив свой взгляд, улыбнулась. Юноша, которого она искала, стоял чуть поодаль от остальных, прислонившись к мшистому дереву. Он, тоже улыбаясь, махал ей.

— Эдмунд!

Мэриголд подскочила к брату и быстро обняла его. Он же, засмеявшись, потрепал сестру по волосам — таким же золотым и вихрастым, какие были у него самого.

— До чего же унылое дело — похороны, — шутливо скривившись, сказал Эдмунд.

— Похороны? — переспросила Мэриголд, а потом неловко протянула: — а-а!

— Держи, — в руках у Эдмунда вдруг появилась белая лилия — он отдал её Мэриголд. — Эти цветы очень красивые, но у меня их слишком много.

— Спасибо! Мне нравятся лилии.

— Хочешь, дома поставим все мои в вазу, — улыбнулся Эдмунд.

Мэриголд, обернувшись, посмотрела на родных: кто-то снова слёзно позвал её брата.

— Идём подальше отсюда, — Эдмунд взял сестру под руку и немного ускорил шаг. — Здесь до невозможности тоскливо! — он засмеялся. — Я покажу тебе озеро, а потом — домой.

— Да, и чего это они все плачут и причитают? — нахмурилась Мэриголд.

— Это уже не наше дело, — отмахнулся Эдмунд. — Им нужно время.

— Но я не могу это выносить! Как хорошо, что ты пришёл…

— Я всё время был там, — спокойно отозвался он. — Только ты меня не замечала.

Стал накрапывать дождь. Мольбы и стенания становились всё тише и тише, пока ветер и даль совсем не растворили их. Мэриголд, снова держа в руке лилию и не слыша больше ни молитв, ни плаксивых голосов, ощущала, как благодать и тепло разливаются в груди. Засмеявшись, она прижалась щекой к плечу брата. На горизонте показался обрыв.

(1) — начало молитвы «Верую» на латыни