И повернётся колесо (гет)

Гермиона с нетерпением ждала второго курса. Обследовав книжный магазин на французской Allée des lys, она ещё больше хотела объять необъятное и сдать максимально возможное количество СОВ.

Поздним вечером первого сентября Гермиона забрала у профессора Минервы Макгонагалл небольшую сферу в оправе золотистого металла, внутри которой находились миниатюрные песчаные часы.

— Это маховик времени. Пользуйтесь им с умом и не забывайте об инструкции, мисс Грейнджер, — строго произнесла Макгонагалл. — И не больше двух часов в сутки. Возьмите расписание занятий. В понедельник и среду у вас Руны и Маггловедение, во вторник и пятницу Арифмантика и Прорицания. В четверг два часа можете использовать для подготовки эссе по Рунам и Арифмантике, а в выходные настоятельно рекомендую отдыхать от путешествий в прошлое.

— Мне всё понятно, профессор.

— О ваших… путешествиях никто, подчёркиваю, никто не должен узнать. Даже мистер Поттер и мистер Уизли. И конечно, пользоваться таким редким прибором можете только вы.

— Конечно, профессор Макгонагалл, я всё запомнила. Я не подведу вас.

Минерва Макгонагалл внимательно вгляделась в уверенное и немного взволнованное лицо второкурсницы и кивнула той на прощание.

Гермиона появилась в гриффиндорской гостиной совершенно незамеченной. С неудовольствием отметив, что Рон и Гарри пьют сливочное пиво в окружении старшекурсников, она решила ещё раз объяснить им недопустимость путешествия на летающей машине. Со вздохом отложила эту мысль до завтра, потому что легкомысленное и расслабленное состояние друзей снизило бы весь эффект от её слов.

Поднявшись в комнату сокурсниц, Гермиона с облегчением обнаружила их отсутствие. Тем не менее она не рискнула в открытую доставать маховик и инструкцию и забралась на кровать, закрывшись пологом.

«Маховик времени даёт возможность совершить путешествие в прошлое пользователя. Самый продолжительный период времени, на который можно вернуться в прошлое без нанесения серьёзного вреда путешественнику или самому времени, составляет около пяти часов. В зачарованные песочные часы помещены нестабильные чары перевода времени на час назад (Hour-Reversal Charms). Чтобы воспользоваться ими, волшебница или волшебник должны носить часы на шее и, повернув их на количество оборотов, равное количеству часов, вернуться в прошлое.

Предупреждение. Ни в коем случае не встречайтесь со своей старшей копией. Возможен хроноколлапс (см. труд Сола Крокера «Маховик времени, или расщепление реальности», изд. Отдела Тайн Министерства Магической Британии, 1899, с. 278)».

Перечитав небольшой текст дважды, Гермиона откинулась на подушке, внимательно рассматривая артефакт. Золотая цепочка, достаточно длинная, чтобы спрятать маховик под одеждой, на цепи сфера размером с галлеон, внутри хрупкие часики с мягко мерцающим песком.

«Допустимый срок — пять часов, — подумала Гермиона, — это лучше, чем два. Я уважаю профессора Макгонагалл, но она совершенно не понимает, как важны для меня результаты экзаменов. Я хочу остаться в магическом мире, и точка. Да, пяти часов мне хватит, а выходные… Да, в воскресенье можно и отдохнуть».

Убрав артефакт в бархатную коробочку с рунами неприметности на крышке, девочка сходила в душ, переоделась и снова легла в кровать, открыв «Большой рунический словарь».

* * *

Среда и четверг пролетели незаметно. Гермиона была в совершеннейшем восторге от маховика времени. Даже расслабленный, чересчур расслабленный, по её мнению, вид Рона и Гарри не испортил настроения девочки. И нотацию она прочитала друзьям без огонька. Во-первых, миссис Уизли прислал вопиллер. Гермиона не была уверена в правильности подобного метода воспитания, но Рон на какое-то время притих. Во-вторых, Гермиона самую чуточку жалела, что её не было с друзьями. Трагичное окончание первого курса, так её тогда напугавшее, сгладилось в памяти и воспринималось сейчас как настоящее приключение верных друзей. Даже выговор Рону и Гарри за фантастический перелёт через Англию и пол-Шотландии она делала больше из желания убедиться, что они по-прежнему друзья.

«Надо будет и в этом году придумать какой-нибудь совместный проект, — размышляла Гермиона за пятничным завтраком, машинально отворачиваясь от Рона, пожиравшего яичницу с сосисками. — Жаль, что маховик нельзя изучать втроём, это было бы занимательно. Хотя нет, мальчишки только и придумают, что розыгрыши над Малфоем и слизеринцами. Да и профессору я обещала, а если планирую стать старостой хотя бы курса, не стоит портить отношения с деканом».

Отчасти Гермиона была рада оказаться хранительницей тайны, отчасти жалела, что ей не с кем посоветоваться. Дома она спросила бы маму… Однако большинство материнских советов были трудновыполнимы. «Не поучай, а высказывай обоснованное мнение, когда оно нужно. Больше слушай, меньше говори. Разделяй чужие интересы или хотя бы делай вид, что ты их разделяешь. Соблюдай правила, уважай старших, будь трудолюбива».

Легко сказать… Слушать щебет Браун, Патил и Данбар? Как бы, интересно, мама разделяла их интересы и щебетала с ними о косметике и зелёных глазах Поттера, о бижутерии и кудрях Нотта, о вышивке и улыбке Диггори, о помолвках, сногсшибательной харизме Забини, и да, о зелёных глазах Поттера. Может, Гермиона и смогла бы вытерпеть этот поток бессознательного, но её соседки совершенно не выносили критики.

— О, этот вечно поучающий тон, — тянула гласные Лаванда Браун, разглядывая свои брови в зеркале.

— Грейнджер, будь любезна, захлопнись, — резко, словно обрубая, поддерживала подругу Фей Данбар.

— Ты мало что понимаешь в косметических чарах, поэтому не должна столь категорично высказывать своё мнение, — мягкий тон Парвати Патил противоречил ехидному огоньку в её глазах.

Да, мама не похвалила бы Гермиону за прохладные отношения с соседками. С другой стороны, она и так была разочарована тем, что дочь вряд ли окончит приличный колледж, поступит в хороший университет и станет прекрасным врачом или толковым адвокатом. Гермиона же, наоборот, была счастлива, что магические способности открыли перед ней новый мир. И здесь она смогла бы стать кем-то большим, чем просто представительницей среднего класса. Трудолюбие и хорошая репутация открывали перед ней головокружительные перспективы: Макгонагал в конце первого курса скупо похвалила Гермиону и намекнула, что девочка в будущем вполне способна (при правильных ориентирах) сделать карьеру в Министерстве Магии.

Гермиона понимала необходимость соблюдения правил, и в этом-то смутно и ощущала корень разногласий с другими (слишком многими) учениками. Она вела себя правильно и получала награду, другие нарушали правила и получали наказания (редко) и награды (слишком часто, на её вкус). Например, экзамены. Гермиона сомневалась, что кто-нибудь вроде Нотта, например, тоже выучил учебники, но по всем предметам первого курса у него и других учеников Слизерина и Равенкло были Превосходно с особыми пометками. У всех хаффлпафцев были П с особыми пометками по Гербологии, но это было до обидного понятно: их декан — профессор Гербологии, и она этим нарушала правила. Ладно, взрослых судить не очень хотелось, пока не хотелось, хотя, например, профессор Снейп особыми пометками снабдил Превосходно Дафны Гринграсс и Блейза Забини вряд ли по справедливости. Гермиона отлично знала состав всех зелий первого и второго курса, прекрасно укладывалась по времени во время варки, но никогда не получала Превосходно, максимум Выше ожидаемого. И это вполне понятно: профессор Снейп — декан Слизерина, все знают, что он предвзято относится к гриффиндорцам.

И как в таких условиях соблюдать правила и делать вид, что не видишь, как другие их нарушают? Гермиона никогда не произнесла бы это вслух, но про себя воспринимала необходимость поучений как некую миссию, собственный крест.

В подобных размышлениях незаметно пронеслись уроки. Гермиона блистала на Арифмантике и Маггловедении, восхищалась Локонсом на ЗОТИ, укоряла Рона, что он хотел подбросить в котёл Гойла хлопушку, корила Гарри, что он не усовестил Рона, втайне гордилась насыщенным цветом своего Дыбоволосного зелья (неправда, что у Гринграсс и Забини над котлами витал правильный изумрудный пар, у неё зелёный был не хуже).

За ужином, привычно отвернувшись от чавкающего Рона, Гермиона пребывала в нетерпении. Она собиралась подняться в спальню второкурсниц и впервые повернуть маховик времени не на два часа, а на пять максимально возможных часов. Её планы чуть не нарушили Браун и Патил. Они уговаривали Данбар вместе пойти на равенкловскую вечеринку для своих. После радостного возгласа Браун Гермиона поняла, что спальня минимум на час будет занята феерическими приготовлениями к танцам.

Поднимаясь по лестнице, Гермиона думала, как бы незаметно отойти от Рона и Гарри. Убедившись, что мальчишки бурно обсуждают приготовления к открытию квиддичного сезона, она сделал вид, что направилась в туалет.

На втором этаже было тихо и сумрачно. Ещё в прошлом году девочка заметила, что здесь мало портретов, да и на тех редко появляются обитатели. Нарисованные люди, как и призраки, ничем особо не вредили, но Гермионе не хотелось слушать чью-то навязчивую болтовню.

Свернув в проход, она увидела заброшенный класс чуть дальше мало посещаемого туалета. Гермиона Алохоморой открыла дверь и вошла в темноватую аудиторию. Пыль покрывала все поверхности, даже потолок. В центре большого зала располагался стол, заваленный хламом. Какие-то тряпки, не то мантии, не то занавеси, свисали с вешалок у дальней стены.

Осмотревшись, Гермиона закрыла дверь, засветила Люмос и в предвкушении сделала первый оборот маховика…