Гарри Поттер и старуха-процентщица (гет)

В начале июля, когда в Лондоне уже более или менее устоялась относительно сухая, но такая же облачная, как и всегда, погода, Гарри Поттер вышел из своей каморки. Нет, не из того чулана под лестницей, в котором он прожил первые одиннадцать лет своей не самой счастливой жизни в семье Дурслей, и даже не из самой маленькой спальни в их же доме, которую занимал последующие семь лет. Нет, он вышел из крошечной мансардной комнатушки, которую снимал в доме у Арабеллы Фигг, той самой старушки-сквиба, которая часто сидела с ним, когда он был ещё ребёнком. Молодой человек, как вчера, помнил тот день, когда он, по сути, стал бомжем.

Волдеморт пал ценой множества жизней храбрых волшебников! После нескольких месяцев всеобщей скорби вперемешку с ликованием, наступило то, чего Гарри никак не ожидал — он в одночасье перестал быть народным героем. В той битве отличились многие, а Альбуса Дамблдора, который умело поддерживал геройский статус Поттера, больше не было, и юноша, не привыкший жить своим собственным умом, остался в этом мире один. Нет, конечно, у него всё ещё были близкие друзья — Рон и Гермиона, но те тоже, как могли, пытались оправиться от всего, что произошло за последние годы. А Рон Уизли переживал не лучшие свои времена после смерти Фреда — его родители так и не смогли принять эту потерю, что отрицательно сказалось на и без того бедственном положении семью. Гермиона тоже страдала от материальных сложностей и всеми силами пыталась найти достойного спутника жизни, чтобы если уж не создать семью и нарожать детей, то хотя бы обеспечить своё собственное будущее и настоящее.

Материальные проблемы стали тогда настоящим бичом для многих жителей магического мира, особенно для тех молодых его представителей, за спинами которых не осталось надёжного тыла. Не обошли они и Гарри. Деньги, накопленные его родителями, были почти полностью и не всегда при этом разумно потрачены за годы учёбы и на первые годы жизни после, а так как новых поступлений не происходило, то казна быстро опустела, и Гарри остался, образно говоря, с несколькими кнатами в кармане. Он бы, может, и рад был бы работать, но совмещать работу и учёбу не получалось — своих организаторских способностей не хватало, а человека, который направил бы юношу на путь истинный не было: Альбус Дамблдор, крёстный Сириус Блэк и Римус Люпин были мертвы, а Северус Снейп не совсем заслуженно отбывал срок в Азкабане, семья же Уизли погрязла в своих собственных трагедиях.

После окончания Хогвартса Поттер поступил на трёхгодичные курсы аврората, но со временем оказалось, что он не тянет учёбу. Всю жизнь полагавшийся на везение и случай, на свой статус, поддержку друзей и влиятельных людей, он так и не научился учиться. В магическом колледже с ними никто не нянчился: учёба была платной, программа очень тяжёлой, и Гарри со временем погряз в "хвостах" и долгах, за что, в итоге, был безжалостно отчислен в конце июня этого года, не смотря на заслуги прошлых лет, когда до получения средне-специального магического образования оставался всего год. Отчисление потянуло за собой другие проблемы — стало негде жить и нечего есть.

Пока Поттер учился на аврора, он жил в студенческом общежитии при колледже, но после отчисления ему пришлось покинуть это место. Вернуться на Площадь Гриммо-12 он не мог, так как выяснилось, что Сириус Блэк не успел (или не подумал) оставить каких-либо завещаний, и его квартира отошла Министерству магии, так же, как и все личные сбережения. А, может быть, даже разошлись по прочим родственникам десятой воды на киселе — этого Гарри не мог точно знать, сам он, официально, никем Сириусу не приходился: кровного родства он с ним не имел, а магическое родство нигде, никем и никогда не было зафиксировано. Он не проходил магического обряда крещения, а Сириус был выбран в крёстные его родителями лишь номинально. Может, они и планировали закрепить это соответствующим ритуалом, но не успели — никто теперь этого не узнает.

Гарри, в абсолютно расстроенных чувствах, со старым потрёпанным саквояжем в руках, стоял на пороге своего теперь уже бывшего учебного заведения и думал, куда ему податься. Вариантов оставалось немного — к Дурслям.

— Ты? — презрительно спросил дядя Вернон, приоткрыв дверь. — Что тебе здесь надо?

— Вернон, дорогой, кто там? — послышалось за дверью.

— Это, Петуния, щенок Поттер явился не запылился, — зло выплюнул дядя.

— Что тебе нужно, Поттер? — тётя просунула голову в проём двери, брезгливо посмотрев на племянника.

— Эм, извините дядя Вернон, тётя Петуния, не могли бы вы меня пустить опять пожить у вас, мне больше некуда пойти, — потупился Гарри.

— Пустить пожить?!!! — засмеялся Вернон. — Ты слышала, Петуния?! Этот паршивец ещё имеет наглость напрашиваться к нам после того, как мы столько лет терпели его присутствие в нашем доме, рискуя при этом своими жизнями, здоровьем и благополучием.

— Ну уж нет, Поттер! — отрезала тётя. — Теперь мы не обязаны ни содержать тебя, ни пускать на порог нашего дома. Сделка, заключённая с Дамблдором, касалась только того возраста, пока ты не достигнешь совершеннолетия. Мы выполнили свои обязательства на тот момент и больше тебе ничего не должны. И, к тому же, нам за это сейчас ничего не платят. Не беспокой нас больше.

— Да, проваливай отсюда! — добавил Вернон и захлопнул дверь перед самым носом молодого человека.

Гарри стоял как в воду опущенный. Конечно у него никогда не было любви и взаимопонимания с родственниками, но они прежде ничего подобного не высказывали. Вернуться в свою старую комнату, да хотя бы в свой старый чулан, было его последней надеждой. А теперь он стоял, как бедная сиротка, и не знал, куда ему идти, пока в голове вдруг не щёлкнуло — соседка Арабелла Фигг! Недолго думая, Гарри прошёл два квартала и постучал в дверь дома, в котором так часто бывал в период своего дохогвартского детства.

Миссис Фигг открыла дверь и очень долго и внимательно всматривалась в неопрятного и растерянного юношу перед собой, пока, наконец, не заговорила.

— Гарри Поттер? — спросила она хриплым голосом.

— Да, миссис Фигг, здравствуйте. Это я, — ответил Гарри.

— Какими судьбами? Решил навестить старую соседку? Давно тебя не было в наших краях... — прокряхтела старуха.

— Я хотел вас попросить кое о чём... — начал Гарри. — Не могли бы вы пустить меня пожить у вас. Мне некуда больше пойти.

— Пустить пожить? — женщина внимательно посмотрела на юношу. — Я могу тебя пустить пожить, но это будет не бесплатно. Понимаешь, раньше за присмотр за тобой мне платили и Альбус, и твои родственники... Сейчас времена тяжёлые, лишних денег нет. Я сдаю все свободные комнаты в своём доме и с этого имею прибавку к пенсии, на которую можно мало-мальски жить. У меня как раз вчера съехал один из постояльцев, и осталась небольшая комнатка на мансарде, если ты согласен платить за проживание 35 фунтов ⁽¹⁾ в месяц, то я пущу тебя на тех же правах, что и других арендаторов.

Гарри задумался: предлагаемая плата была как минимум в два, а то и в три раза ниже, чем в любом другом месте. У него оставалось немного магловских и магических денег в заначке, кроме того, он мог заложить некоторые из своих вещей, доставшихся по наследству, и заплатить хотя бы на пару-тройку месяцев вперёд, а вскоре он, как надеялся, устроится на работу и сможет оплачивать своё проживание без напряга. Да и, в любом случае, надо было уже куда-то приткнуться и где-то остановиться, хотя бы на первое время. И Гарри согласился.

— Только деньги за первый месяц вперёд! — сказала Арабелла Фигг и пропустила молодого человека в дом.

1) это примерно 7 галлеонов в магической валюте

Вернуться к тексту