Мой навеки (гет)

Теплое апрельское солнце, еще робкое и острожное, несмело заглядывало в небольшое окошко, освещая большую просторную комнату-мастерскую. Запах свежей краски, множество картин на подрамниках, палитры — все в этой комнате были сделано для удобства хозяйки. Немолодая женщина в темно-синем платье, поверх которого красовался матерчатый фартук, защищавший одежду сидела перед мольбертом. Последний, завершающий мазок — и женщина отвела кисть. С портрета на нее смотрел юноша, молодой воин, с лукавым прищуром зеленых глаз и солнечной улыбкой. Он был одет в кирпичного цвета косодэ, поверх которого на нем были зеленые момохики, на его плече висело голубое хаори — символ Шинсенгуми. Он стоял на фоне цветущей сакуры, опираясь на катану. Прикрыв веки, женщина выдохнула, стараясь сдержать непрошенные слезы, а они все катились по щекам. Боже, сколько лет прошло! Она никогда не забудет ничего из того, что было связано с ним, никогда.

* * *

В штабе Шинсенгуми редко выдавались спокойные дни. Особенно редкими они были для тех, кто изволил нервировать замкомандира по боевой части, Хидзикату Тосидзо. Замкомандира отличался пригожей внешностью и сложным характером, что, впрочем, прекрасно компенсировал недюжинным умом, хитростью и редкой даже для представителей своего народа педантичностью. А синие глаза и длинные ухоженные черные волосы, которые Хидзиката предпочитал завязывать в хвост, позволяли ему пользоваться успехом у женщин, если бы, конечно, его хоть что-то интересовало, кроме работы.

И пока синеглазый брюнет, сидя за столом и что-то записывал, а другой, молодой парень с каштановыми волосами и смеющимися зелеными глазами, расположившись на полу, наблюдал за пролетающей мимо него бабочкой. Это действо оказалось настолько увлекательным, что он не сразу расслышал, сердитый голос непосредственного начальства, которое, судя по всему, уже не первый раз обращалось к нему.

— Содзи, ты должен… Содзи! Ты меня слушаешь или нет? Повтори-ка, что я только что сказал? — возмутился великий и ужасный они-фукутё.

На кого-то, кто не был близко знаком с Хидзикатой подобный тон и выражение лица несомненно произвели бы самое сильное впечатление. Однако, знавшего его с детства Окиту напугать было сложно. Тем более, что, несмотря на свое амплуа легкомысленного человека, Содзи Окита всегда был предельно внимательным, чтобы не думали рядом находящиеся люди. Этот навык не раз спасал ему жизнь и обеспечивал выполнение миссий. Ведь кто обратить внимание на рассеянного горожанина или легкомысленного юношу?

— Тоси, не будь таким занудой! Понял, понял я все. Втереться в доверие к Хигути и разузнать о его возможном участии в заговоре. Все, будет сделано. — Окита одарил начальство расслабленной улыбкой и, от души потянулся.

— Я рад, что ты меня понял. Готовься, завтра ты идешь устраиваться к нему телохранителем. Выдвигаешься с утра, — ровно произнес Хидзиката и вернулся к своим записям.

— Я вот одного понять не могу — почему именно я? Почему не Ямадзаки или хотя бы тот же Саноске? Я что, ниндзя что ли? И вообще, какой из меня шпион.

Это было правдой. Несмотря на неплохие задатки к лицедейству, шпионом Содзи Оките было бы не стать — не хватало усидчивости и умения держать себя в руках. Однако, был у него дар втираться к людям в доверие без лишних со своей стороны усилий. И именно этот дар и хотел использовать фукутё. Тем более, что миссия предполагала краткосрочность, а значит набедокурить и влезть в неприятности парень скорее всего не успеет. Так, по крайней мере, хотелось думать Хидзикате.

— Ты еще здесь? — бровь командира влетела вверх, указывая на то, что мужчина явно был не намерен обсуждать тонкости операции с подчиненным. — А ну, марш готовиться. И помойся, кстати. В приличный дом идешь. А теперь иди. Я занят.

Содзи Окита, командир 1-го подразделения Шинсенгуми, легко вскочил на ноги и, угрюмо запыхтев, пошел на выход. Не сказать, что подобные ситуации были редкостью, да и кто он такой чтобы пререкаться со старшим по званию, но все же он предпочел бы биться с врагом лицом к лицу, выслеживая его, а не играть с юной наследницей в куклы. Тьфу! Видимо, о чему-то подобном подумал и фукутё.

— Содзи! — послышался за его спиной потеплевший голос замкомандира.

— Что такое. Тоси? — обернувшись, спросил Окита.

— Я хотел пожелать тебе удачи, — произнес брюнет, приподнятым уголком губ обозначив улыбку. — Удачи тебе, брат.

— Спасибо, брат, — в ответ улыбнулся шатен. — Ну, я пойду?

— Иди, иди. — сказал Тоси и вернулся к своим бумагам, мысленно попросив всех богов помочь и защитить друга.

* * *

— Вы сказали, что служили шесть лет на благо клана Айзду. Значит, военный опыт у вас есть. Что ж, хорошо. — Мужчина лет пятидесяти, одетый в расшитое серебряными нитями синее кимоно, потер подбородок. — Решено. Вы нам подходите. Предлагаю Вам место телохранителя моей дочери. Аи, иди сюда, — махнул он рукой, подзывая.

В комнату вошла невысокого роста девушка. На вид — лет семнадцать, не больше. Ее длинные волосы были собраны в высокую прическу, необыкновенные глаза, темны, как летняя ночь, безупречная кожа была цвета слоновой кости. А губы, как цветок персика — такие же нежные и прекрасные.

Юноша смутился, увидев ее. Наверное, впервые за двадцать два года жизни. Окита был ошеломлен, обескуражен, сражен наповал и не знал, куда себя деть. Девушка, вздернув голову, посмотрела на нового телохранителя и, поклонившись, произнесла:

— Здравствуйте! Меня зовут Хигути Аи. Рада с вами познакомиться. Надеюсь, Вы позаботитесь обо мне.

— Здравствуйте, Хигути-доно, я — Окита Содзи, ваш новый телохранитель. Счастлив, что мы познакомились, — откашлявшись, проговорил Содзи.

«Ух, лучше хорошее сражение, чем один разговор с этими дамами. Кажется, задание будет гораздо сложнее, чем я думал изначально», — мысленно вздохнул юноша.

— Прошу за мной. Я покажу комнату, в которой вы будете жить, — сказала девушка и приоткрыла дверь. — Она находится недалеко от моей. В случае чего вы будете рядом.

— Аи, доченька, ты не могла бы оставить нас наедине на минутку?- попросил Хигути.- Я сам провожу Окиту-сана до его комнаты.

— Как вам будет угодно, отец, — сказала Аи и скрылась за дверью.

Едва девушка ушла, ее отец повернулся к Оките. Парень не мог не отметить, что при виде дочери лицо Хигути-доно разгладилось, а на губах царила полуулыбка.

— Она у меня умница, — с гордостью проговорил отец. — Окита-сан, очень вас прошу, позаботьтесь о ней. Но учтите, Аи молодая девушка, молодая и глупая. Не давайте повода увлечься вами. Я подыскиваю для нее мужа, который сможет о ней позаботиться и, не в обиду вам, сможет дать то, к чему она привыкла. Поэтому, очень вас прошу, не давайте ей повода и не привязывайтесь к ней сами.

— Да-да. Конечно. Не волнуйтесь, Хигути-доно. Все будет в порядке, — заверил его Окита. Несмотря на то, что он даже и не думал строить какие-то планы на девушку, сердце кольнула непрошенная обида. — Что ж, когда все вопросы улажены, почему бы нам не пропустить по чашечке сакэ? — улыбнулся хозяин и достал бутылку.

— А почему бы и нет, — ответил Окита, пододвигаясь поближе к угощению