"Ультиматум" (джен)

Чёрную ткань небытия прорезал громкий звук работающего двигателя, и безмолвная тьма отпрянула, уступая место реальному миру. Веки предательски дрогнули, правая рука сжалась в кулак — и вместе с этим движением по телу электрическим разрядом пришло дикое, неконтролируемое чувство паники.

Нужно бежать.

Мысль ярким пламенем вспыхнула в голове и обожгла сознание, рассыпавшись тысячами искр не отвеченных вопросов, но что-то вопило: остальное могло и подождать.

Нужно бежать.

Чувство опасности было таким острым, что тело непроизвольно дёрнулось — и замерло, не в силах сдвинуться с места, отозвавшись странной болью в груди и животе.

Это было уже слишком.

Эзра резко распахнул глаза. Не видя ничего вокруг, он снова попытался сорваться с места. В этот раз парень отчётливо ощутил, как сдавили его тело, удерживая на месте, широкие ремни, — и, чувствуя приближение очередной волны паники, неловко попытался взмахнуть рукой, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что, скорее всего, та тоже связана.

Рука беспрекословно подчинилась своему хозяину, описав в воздухе некое подобие дуги.

Эзра на секунду замер, внезапно осознав, что руки почему-то были свободными и, вцепившись ими в жёсткий ремень, начал судорожно искать что-то, что помогло бы ему освободиться. Не утратившие былой ловкости пальцы быстро пробежались по ткани, пока не нащупали что-то холодное, подозрительно похожее на металл. И Эзра почему-то сразу понял, что это была застёжка от ремней.

Он надавил на небольшую клавишу и не услышал щелчка, но зато сразу почувствовал, как ремни неохотно скользят по плечам, освобождая пассажира от пут. Возликовав, Эзра попытался вскочить на ноги — и потерпел сокрушительное фиаско, когда стопы запутались в непонятно откуда взявшейся ткани. С тихим вздохом он свалился на жёсткий и холодный пол, лишь сейчас осознав, что несвязанные путами ноги почему-то при этом были обернуты каким-то тяжёлым материалом, похожим на гигантскую простыню или плащ. Теперь надо было выпутываться и из этой ловушки, но Эзра не торопился встать, чувствуя, как подбадривающий его всё это время адреналин медленно покидает тело, и на его место теперь приходят усталость и ноющая боль.

Эзра глубоко вздохнул, пытаясь успокоить все ещё колотившееся в груди сердце, и постарался привести в порядок хаотично бегающие в голове мысли. Несколько секунд он продолжал неподвижно лежать на полу, слушая монотонный гул работающего двигателя — звука, который и вывел его из беспамятства некоторое время назад. Пол под мальчиком слегка вибрировал, навевая тёплые воспоминания о «Призраке», но Эзра слишком хорошо изучил свой корабль и сразу понял, что сейчас находился на борту другого судна. Вероятнее всего, на очередном имперском трофее, необходимом для успешного выполнения текущего задания.

Стараясь не делать резких движений, Эзра осторожно приподнялся на локтях и попытался встать. Собственное тело показалось ему на удивление тяжёлым: парень с трудом начал подниматься с пола, цепляясь сначала за сидение, а потом и за спинку кресла, которое он так неосторожно поспешил покинуть. С трудом встав на ноги и почувствовав наконец-то под собой надёжную опору, Эзра с усилием разжал стиснутые пальцы, вцепившиеся в злосчастное кресло с такой силой, будто бы оно было его последней надеждой на спасение.

Внутренний голос, истошно вопивший об опасности, несколько поутих, но у Эзры всё равно оставалось неприятное чувство, что что-то было не так. Что-то очень важное.

Эзра глубоко вздохнул — жалкая попытка начала медитации, которой он так и не смог овладеть — и наконец-то решил как следует оглядеться вокруг.

Реальный мир встретил его утопающей в полумраке каютой корабля, резко отличающейся от всех ранее им увиденных, негромким гулом работающего двигателя и редкими всполохами разноцветных огоньков, мерцающих где-то в клубящейся вдалеке темноте. Лишь мгновение спустя Эзра осознал, что это переливались цветами мигающие диоды на приборной доске панели управления. Обернувшись, он заметил чуть позади себя дверь, которая, скорее всего, вела в грузовой отсек корабля. Вновь повернувшись лицом к передней части кабины, Эзра наконец-то смог рассмотреть в полумраке очертания других кресел. Они стояли парами вдоль прохода, ведущего прямиком к местам пилотов, и отсюда ему хорошо было видно, что и соседнее с ним пассажирское место, и два кресла спереди пустовали. От вида пустых кресел по спине пробежал холодок.

Выходит, он единственный пассажир?

Эзра перевёл взгляд вперёд, туда, где тьма салона сливалась с холодной пустотой космоса за стеклом, и только тут его наконец-то озарило. Кресло пилота точно не должно пустовать. Кто-то управлял этим судном, пока сам Эзра пребывал в беспамятстве, и этот же человек должен был усадить его…

Нога отозвалась резкой болью, и Эзра стиснул зубы, упорно продолжая свой путь. Похоже, его изрядно потрепало в последней заварушке, раз теперь…

Заварушке?

Эзра замер, внезапно осознав, что он вообще не помнит, как именно он умудрился получить свои раны. И самой битвы тоже не помнит. И того, что было перед этой битвой, тоже.

Где-то в районе живота тугим кольцом свернулась холодная змея, и Эзре пришлось закрыть глаза и мысленно досчитать до десяти, чтобы немного успокоиться.

Легче почему-то не стало. Действительно, ну что с того, что события последних дней исчезли из твоей памяти, будто бы там их никогда и не было?

Но пилот… пилот же объяснит ему, что происходит, верно?

Эзра вновь посмотрел в сторону окна, и тут он наконец-то различил смутные очертания человека в левом кресле.

Вопреки ожиданиям, никакого облегчения он при этом не почувствовал.

Пилот сидел абсолютно неподвижно и никак не отреагировал ни на пробуждение своего пассажира, ни на его действия. Эзра продолжал стоять на одном месте, чувствуя, как возвращается к нему возникшее при пробуждении ощущение тревоги.

Что-то здесь было не так. Абсолютно неправильно.

Эзра снова пригляделся к фигуре пилота и с каким-то леденящим душу страхом понял, что это точно был не Кейнан.

Его глаза уже достаточно хорошо привыкли к темноте, чтобы разглядеть выступающее за край спинки кресла плечо с чёрной накладкой — скорее всего, бронёй, — длинную руку, окутанную плотной тёмной тканью, узкие пальцы, с силой сжимающие штурвал. Всё это выглядело на удивление знакомым и в то же время чужим, словно бы Эзра когда-то случайно опустил свой взгляд на эту руку, отметил какую-то особенность и тут же перевёл свой взгляд дальше. Словно не хотел её дальше рассматривать. Словно ему не давали возможности как следует её рассмотреть.

В горле почему-то сразу пересохло, безумная мысль мелькнула в измученном мозгу, и Эзра, чувствуя, как учащённо начинает биться его сердце, бросил ещё один оценивающий взгляд на весь образ в целом.

И в тот момент, когда он осознал, что оказался прав, фигура резко поднялась из-за штурвала и обернулась к нему.

Несмотря на тьму, Эзра прекрасно смог разглядеть своего оппонента. Этот силуэт — высокий, худой, словно оживший кошмар из страшного сна — Эзра признал бы где и когда угодно. Но хуже всего были глаза — яркие, жёлтые, горящие диким огнём в этой зловещей мгле. Они пристально смотрели на свою жертву, ни на секунду не отводя взгляда, и Эзра, поняв, что это было чересчур, стремглав бросился наутёк.

Впоследствии он сам поражался, как в своём незавидном положении смог развить такую огромную скорость. Эзра в мгновение ока оказался у двери и попытался её открыть, но та не поддалась, надёжно запертая предусмотрительным пилотом. Парень скорее почувствовал, чем увидел, как Инквизитор направился в его сторону, и со злостью стукнул кулаком по панели управления дверью, прекрасно отдавая себе отчёт, что та не поддастся. Для вскрытия подобных замков требовалась ювелирная работа и чрезвычайная точность, а ещё инструмент и время, которых у Эзры сейчас не было. Парень вновь замахнулся, намереваясь ударить по панели теперь уже и с помощью Силы, пригляделся получше, чтобы поточнее нанести свой удар — и почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

… Он заносит руку и нажимает кнопку на панели, уверенный, что дверь надёжно заперта. Но та с пугающей лёгкостью открывается и отъезжает в сторону, позволяя парню зайти внутрь…

Эзра моргнул, осознав, что так и остался стоять с занесённой рукой около двери, с трудом находя в себе силы удержать равновесие и не упасть. Что это было? Что он видел? И почему?

… Ему страшно узнать правду, но он делает первый шаг вперёд. Он обязан это увидеть…

…Из темноты, клубящейся вокруг воспоминания, раздаётся злобное, низкое шипение…

… Кейнан…

Эзра почувствовал, как ему на плечо осторожно и даже как-то вкрадчиво легла сильная рука, но ему было уже всё равно.

Он открывал дверь в камеру Кейнана. Кейнана, которого Империя поймала в плен, а он вместе с остальными друзьями сломя голову бросился спасать.

И вместе с осознанием вернулись и воспоминания.

Они хлынули на него, словно холодный водопад, и Эзра не смог удержаться на ногах под их тяжестью. Он рухнул на колени, не обратив на это ни малейшего внимания, и прижал ладони к вискам, будто это могло облегчить его головную боль.

Ему показалось, что кто-то окликнул его, но Бриджер уже настолько погрузился в своё прошлое, что не обратил на это никакого внимания. События последних дней вились вокруг Эзры, словно рой рассерженных насекомых, жаля его с каждым вспыхивающим в голове образом.

Система Мустафар. Звёздные разрушители. Ослепляюще яркий, словно лотальское солнце, имперский истребитель, доверху напичканный бомбами. Вспышка света. Длинные коридоры, усеянные неподвижными телами. Люк вентиляции.

«Не вспоминай», — кричало ему его сознание. — «Не вспоминай!»

Но он продолжал плутать по закоулкам своей памяти, вылавливая новые, куда более мрачные образы.

Тюремный блок. Камера Кейнана. Он нажимает кнопку, чтобы отпереть дверь, та сразу же открывается. А потом…

Резкая боль обожгла его щёку, и Эзра резко распахнул глаза, вырываясь из кошмара. Мир остановил свой безумный бег, снова став родным и понятным, и сквозь туманную пелену памяти наконец-то начали проступать знакомые очертания корабля. Фрагменты воспоминаний продолжали кружиться вокруг мальчика, словно осыпающиеся лепестки цветов, и Бриджер даже не пытался ухватить их все разом, чтобы снова сделать частью своего разума. Он чувствовал, что паззлы мозаики почему-то не торопятся собраться все вместе, что какие-то элементы оказались безвозвратно упущены из-за слишком грубого возвращения в реальность, но мальчик был слишком измотан и потрясён увиденным, чтобы попытаться восстановить полную картину произошедшего кошмара.

Но только для того, чтобы вновь встретиться с ним в реальности.

Жёлтые глаза пару мгновений молча изучали его. Эзра не отводил взгляда, настороженно наблюдая за своим тюремщиком. Наконец, Инквизитор встал, и только сейчас Эзра осознал, что тот присел на корточки, чтобы получше рассмотреть его.

А он стоял теперь перед ним на коленях.

Эзра подскочил настолько быстро, что закружилась голова, и ему пришлось сделать шаг назад, чтобы не потерять равновесие. При этом он упёрся спиной в холодный металл двери и теперь искренне порадовался тому, что она не отреагировала на его движение и не открылась. Кое-как восстановив равновесие, парень оторвал взгляд от пола и наконец-то снова посмотрел на Инквизитора.

Пауʼан всё так же безмолвно возвышался над ним, пристально смотря на него своими хищными жёлтыми глазами. Эзра неподвижно продолжал прижиматься к стене, чувствуя, как бешено колотится в груди его сердце. Выхода не было. Имперский охотник всё же настиг его, отрезав все пути к отступлению, и Бриджер даже думать не хотел о том будущем, что теперь его ожидало.

Но даже это будущее меркло на фоне прошлого, которое он имел неосторожность так резко потревожить. Оно продолжало свой безумный танец, распадаясь на отдельные, не поддающиеся логике фрагменты, как опадал и рассеивался пепел от зарядов после грандиозного фейерверка. Вспыхнувшие образы и оставшиеся затемнёнными между ними пробелы требовали объяснений, ответов, размышлений, вопросы наползали друг на друга, сталкивались, отпихивали друг друга, никак не желая выстраиваться по степени важности. Каждый из этих вопросов был важен и в то же время терялся на фоне остальных, и Эзра не знал, с какого из них начать беседу.

Он мог спросить Инквизитора, что произошло в тот судьбоносный день в системе Мустафар.

Он мог поинтересоваться, почему теперь они вдвоём оказались на этом позабытом Силой корабле.

Он мог спросить, сколько времени прошло между этими двумя событиями.

Но всё это было неважно. Эзра с каким-то подозрительным спокойствием внезапно осознал, что по-настоящему его сейчас интересовал только один вопрос.

Единственное, о чём ему сейчас хотелось спросить — как же так получилось, что он, Эзра Бриджер и падаван Кейнана Джарруса, умудрился спасти жизнь самого Инквизитора.