Сколько себя в себе? (гет)

В зале с круглым столом, окруженным мерцающими свечами, царила атмосфера напряженного ожидания. Люстры, свисающие с потолка, сочетали свет и тени, придавая помещению таинственность, а за окнами Волчьей Крепости бушевал снежный шторм, накрывая мир белым покрывалом. Вокруг круглого стола из серо-голубого камня расположились предвестники Фатуи — фигуры освещенные светом свечей, погруженные в свои мысли.

Дотторе, предвестник, прославленный своим умом и хитростью, медленно переворачивал страницы древней книги, его перстни с железными когтями шуршали по обветшалой обложке. "Некогда, 800 лет назад, жил герой, чье имя было стерто песками времени", — произнес он, его голос звучал торжественно. "Тот, кто спасал людские души и остановил вторжение чудовищ и демонов в наш мир. Он исчез, оставив мир в безопасности и гармонии…"

Панталоне, полусонный, с трудом приподнял голову от стола. Устали глаза его недоуменно смотрели на Дотторе, словно пытаясь понять, какое отношение имела эта детская сказка к их текущим делам. Воспоминание о Доме Очага шевельнулось в его памяти — знакомый уют, атмосферные рассказы у пылающего камина.

Арлекино, с легкой усмешкой на губах, лениво помешивала чай в своей чашке, подмигивая Панталоне: "Собрались ради того, чтобы послушать сказку от Дотторе? Вероятно, у него отстает терапия от детства".

Пунчинелло, стоя у окна, сложив руки за спиной, с интересом разглядывал метель, но его взгляд вскоре вернулся к собравшимся. Чуть отстранившись от беседы и чувствуя, как холод проникает в разум, он решил быть внимательным к происходящему.

Пьеро, нахмурившись, наблюдал за Дотторе с ухмылкой, будто уже знал, что истинный интерес предвестника не в личности героя, а в его необъяснимых силах, которые могли бы пригодиться Фатуи.

Сандроне, наклонив голову от досады, не выдержал: "Мы тратим время на… бредни. Сказки? Какой цели мы вообще добиваемся?" Переговоры за столом начали нарастать, как снежная буря за окном, охватывая тех, кто не разделял его мнение.

Коломбино, невозмутимая как обычно, продолжала помешивать чай, погруженная в свои мысли. Кажется, она была в своем мире, вдали от споров других предвестников.

Капитано, с его громким и грозным голосом, прервал обсуждение, как гром в ясное небо: "К чему ты нас собрал?" Вопрос звучал, как вызов, бросая тень на обстановку в зале.

Пунчинелло, осмотрев собравшихся, произнес: "Неужто ты уверен, что это реальность, а не миф? Сказки, может быть, и забавны, но в них всегда есть зерно правды…"

В этот момент все взгляды устремились к Дотторе, который замер в ожидании, словно зная, что глубже в истории скрывались не только старые мифы и забытые имена, но тайны, способные изменить ход их собственных судеб.

Дотторе, почувствовав волну недовольства и сомнений, ухмыльнулся под своей маской, и его голос, проникнутый азартом, зазвучал как мелодия уверенности: "Неужели вы не понимаете? Если он действительно существовал, какая чудовищная сила могла бы быть под его контролем? Эта сила может выходить за рамки понимания!"

Пунчинелло, скептически закатив глаза, ответил: "Предположим, он умер как человек. За вековые сотни не осталось ничего, кроме праха и песчинок времени."

Пьеро, скрестив руки, с интересом вгляделся в Дотторе, блеск ума в его глазах придавал ему вид истинного исследователя. "Предполагаю, у тебя есть доказательства его существования?" — спросил он, обводя собравшихся внимательным взглядом, обращая внимание на растущее смятение.

Дотторе, понимая, что его слова не находят должного отклика, но мысленно обретая уверенность, словно оратор, обрел силу речи. Он радостно, с полной уверенностью в своей правоте, обратился к Пьеро и остальным: "Что ж, встречайте, Юниа!"

В зал вошла она — девушка, на которую сразу обратили внимание. Ее статная фигура привлекала взгляды, а золотистые глаза сверкали, как редкие драгоценные камни. Бела белоснежная диадема, из которой исходили тонкие рожки, придавали ей вид истинной царицы. Прозрачно-голубые серьги, словно искрящиеся капли воды, медленно переливались волнами энергии, отражая чудеса, которые она несла в себе.

Дотторе, продолжая с азартом, добавил: "Она та, что сможет рассказать о Крестнике Бездны — Харроу. Она согласна сотрудничать с нами в обмен на… а, возможно, это не столь важно." Его слова вызвали смешанные чувства у присутствующих: некоторые смотрели с любопытством, другие с подозрением.

Коломбино, что была отстранённая от разговоров, помешивая чай посмотрела на Юнию тихо, с еле заметной улыбкой произнеся про себя "это уже интереснее, даже очень."

Юниа, остановившись в центре зала, посмотрела на предвестников Фатуи с легкой улыбкой, как будто предвкушая предстоящее взаимодействие. В ее глазах горела внутреняя сила, которая обещала открыть тайны, о которых многие даже не смели мечтать. Всё вокруг замерло в ожидании, притяжение её присутствия стало явным, заставляя всех собравшихся осознать, что они стоят на пороге чего-то большего, чем просто разговоры о прошлом.