Неожиданная встреча (новая версия) (гет)

Борясь с зевотой и от усталости еле в состоянии ясно мыслить, Джинши тащился по коридору своей резиденции к своим личным покоям и кровати, которая уже с нетерпением ждала его. Как красивое привидение, пересекающее мир смертных.

Была уже ночь, и совершенно тихое здание было окутано полной темнотой, если не считать тусклого оранжевого света свечи в испачканной чернилами руке Джинши. Естественно, он знал собственный дом как пять пальцев и смог бы без проблем найти дорогу даже в темноте, но все равно не хотел в своем утомленном состоянии нечаянно обо что-нибудь споткнуться.

Он по дороге тер глаза, которые закрывались уже почти сами по себе. Легкая дрожь пробежала по его телу, когда его мысли вернулись к горе бумажной работы, которая снова будет его ждать на следующий день. Почему-то эта гора как, по волшебству, никак не становилась меньше, сколько бы Джинши над ней ни трудился. Настоящая магия!

Молодой господин вздохнул и начал тереть плечо, которое стало напряженным после стольких часов сидения за письменным столом. Нет, такая магия ему явно не была нужна в жизни…

Стремясь доделать хотя бы самые важные документы, прежде чем пойти спать, и несмотря на намерение хотя бы раз закончить работу пораньше, он постепенно потерял чувство времени, а когда пришел в себя, на улице уже полностью стемнело. Отлично, правда? Он в очередной раз переутомился от работы, хотя и обещал Маомао лучше следить за своим здоровьем и нормально отдыхать. Черт!

Молодой дворянин взял свечу в левую руку и, нахмурившись, принялся рассматривать правую, замечая, что та слегка дрожит от писания. Он уже мог представить себе, как травница бы вздохнула, если бы увидела его сейчас, будто имела дело с упрямым ребенком. А еще наверняка бы подарила ему взгляд, будто он противный слизняк, ползающий у ее ног и оставляющий за собой дорожку слизи. Или жалкий червяк.

Щеки Джинши немного покраснели, и он откашлялся, поймав себя на мысли, что был бы не против такого взгляда. Если честно, он даже не мог дождаться, когда увидит его. Как-то так. Но не потому, что он мазохист, конечно нет! Ему просто надоели все эти мечтательные и восторженные взгляды остальных женщин (и некоторых мужчин), очарованных его прекрасной внешностью. Поэтому взгляды Маомао были для него как глоток свежего воздуха.

На его губах появилась легкая улыбка. Так, точно. Маомао была редким исключением… Единственная, кто видел в нем что-то еще, кроме красивого лица.

Кстати, о Маомао… Думая о ней сейчас, он понял, что почти не видел ее весь день. Вообще-то только утром, когда она пришла к нему в покои, чтобы, как всегда, пожелать ему доброго утра и узнать от его главной служанки Суйрен о задачах этого дня.

Может, она была занята приготовлением лекарств или сбором трав? (Хотя он пару раз слышал, как она бормотала себе под нос, что во Внешнем Дворце растет слишком мало лекарственных трав, ей все-таки могло удасться найти несколько. Кто знает).

Или, возможно, беспощадная Суйрен закопала бедную травницу под лавиной домашних задач?

— Она ее иногда на самом деле заставляет трудиться почти до упада, — пошутил он и тихо засмеялся, поворачивая за угол.

Но как только он это сделал, смех немедленно застрял у него в горле. Он нахмурил брови.

— А это еще что? — пробормотал он с изумлением.

Через несколько метров от него на полу было что-то прислоненное к стене.

Джинши остановился на пару секунд, колеблясь, но в конце концов победило любопытство, и он подошел поближе, чтобы посмотреть с помощью свечи, что это. Но, сделав это, он увидел, что это был скорее «кто-то», а не «что-то»…

Его глаза раскрылись так широко, как позволяли веки, а усталость немедленно исчезла.

— Маомао!

Джинши настолько испугался, что, даже не замечая, назвал ее по имени.

Он бросился к травнице и упал рядом с ней на колени, так торопясь, что от внезапного ветерка начала мерцать свеча, которая чуть не выпала у него из руки. Он едва мог думать из-за паники, и холодный пот тек по его лицу.

Девушка сидела с закрытыми глазами на полу, прислонившись спиной к стене. Ее рот был приоткрыт.

— М-Маомао… Что случилось?

С огромным комом в горле молодой господин протянул дрожащую руку в ее сторону. Его самая первая мысль, когда он увидел Маомао, была ужасным предположением, страхом, который подсознательно мучил его с того дня, как он впервые увидел, как она принимала яд. Это был страх, что она однажды нечаянно проглотит смертельную дозу. Ведь каким бы невосприимчивым и выносливым ее тело ни было, она все еще была человеком, а яд — ядом. Большое количество убило бы даже ее.

Джинши тяжело сглотнул.

Не может быть! Неужели… неужели этот случай сейчас на самом деле наступил?

Что ему делать?! Отнести ее к придворному врачу? Или уже слишком поздно? Или, возможно, он все еще сможет спасти ее, если заставит все вырвать?

Джинши поставил свечу (которой от паники чуть ли не поджег себе нечаянно рукав) на пол и уже собрался засунуть пальцы в горло Маомао.

Но тут он вдруг заметил мягкие движения ее грудной клетки, немедленно остановился и присмотрелся. А через пару секунд наконец стал на четвереньки и осторожно приложил ухо к ее груди. От регулярных звуков, услышанных изнутри, у него от облегчения чуть не ослабли колени.

Она дышала, а ее сердце стучало. Травница, несомненно, была жива.

Она просто крепко спала.

Его напряженные мышцы расслабились, и он прижался лбом к стене, взъерошивая волосы, падающие в лицо, испустив тяжелый вздох и чуть не начав громко смеяться. Его тело до сих пор слегка дергалось от адреналина, а облегчение было таким сильным, что у него едва не закружилась голова.

— Какое прекрасное место, чтобы заснуть, травница…

Он слегка укоризненно похлопал ее указательным пальцем по носу. Маомао скривилась немного, но не проснулась.

Спать на голом полу в коридоре… так могла только Маомао. Неужели она действительно настолько устала, что не дошла даже до кровати? Но, с другой стороны, Джинши не был слишком удивлен, ведь уже более или менее привык к ее необычному характеру, хотя был вынужден признать, что такие действия были странными даже для нее.

«А что, если она заболела», — подумал он и сразу снова заволновался, однако это невозможно было сравнить с его недавней слепой паникой.

Джинши сел рядом с ней на пол и положил ей руку на лоб, проверяя нет ли жара.

Нет, горячим лоб не был. Фух.

Гм, а что тогда? Снова успокоившись, молодой господин взглянул на ее веснушчатое лицо и поднял бровь, когда ему пришла другая мысль.

А что, если она… пьяна?

Но затем он покачал головой. Даже Маомао не была настолько наглой, чтобы без разрешения пить его алкоголь. По крайней мере, он так думал… И, кроме того, он все равно не имел достаточного количества дома, чтобы вызвать такой эффект у этой маленькой пьяницы. Он слабо улыбнулся, вспомнив, как однажды пил вместе с ней и она осушила целых шесть стаканов крепкого ликера подряд не моргнув глазом и после этого даже не шатаясь. А он сам достиг своего предела уже на четвертом стакане.

Он слегка наклонился в ее сторону. Нет, алкоголем от нее не пахло. Только травами, как всегда.

Джинши обхватил руками колени и принялся наблюдать за травницей в слабо мерцающем свете свечи, тоже прислонившись спиной к стене.

Значит, все-таки переутомление? Как в его случае? Может, ему стоило поговорить с Суйрен и попросить ее относиться немного мягче к Маомао?

Он тихо вздохнул, и его большая рука неосознанно снова потянулась к ее лицу. Ну что за ирония: после того как постоянно ругала его за переработку, она теперь сама отключилась от утомления.

Джинши решил на следующий день позвать травницу к себе в покои и задать ей несколько вопросов.

И пока его взгляд и мысли медленно терялись в расслабленных ее чертах лица, он начал, даже не замечая, но все еще достаточно осторожно, чтобы не разбудить Маомао, гладить ее большим пальцем по щеке. Было как-то необычно так свободно трогать ее, не видя, как она вздрагивает или направляет на него взгляд, от которого наверняка несколько придворных дам сбежали бы, визжа от страха.

Хотя он вообще-то заметил, что она вроде уже привыкла к его присутствию.

Маомао тихо вздохнула во сне и немного подвигала руками.

Джинши улыбнулся. Только сейчас до него дошло, что он впервые видел ее спящей.

Он ласково взглянул на нее.

Какой же она была милой…

Ну, если честно, он почти с самого начала так считал, но когда она сейчас спала, мирно и без нахмуренного лба, она выглядела так мило, как никогда.

Но все равно было немного жаль, что ему придется ждать до утра, чтобы снова увидеть ее красивые глаза.

«Небесная нимфа» скрестила ноги, стараясь при этом не издавать слишком много звуков. Джинши полностью забыл о своей усталости. Хах, как бы ему хотелось просто часами сидеть так и смотреть, как она спит. Желая, чтобы момент длился вечно.

Маомао казалась такой маленькой и ранимой, что на Джинши напало почти непреодолимое желание защищать ее… Несмотря на то, что она уже пару раз успела доказать ему, что не была ни нежной, ни хрупкой. И что недооценивать ее лучше не стоило.

Джинши почесал голову, задумывшись, сколько литров алкоголя могло бы наверняка войти в это маленькое существо, сидевшее рядом с ним, и наконец ухмыльнулся при воспоминании о какао-афродизиаке, который она однажды сделала для него. Ни он, ни остальные присутствующие не могли поверить своим ушам, когда она им преспокойно объяснила, что оставшийся шоколад должен был стать ее ужином!

Не считая уже, сколько раз она глотала вещи явно не для человеческого употребления и не только не пострадала, а еще и, видимо, наслаждалась этим.

Сначала Джинши думал, что у нее, возможно, что-то не так с головой, но со временем понял, что она абсолютно здорова и просто такой человек.

Такой, как никто другой.

Да, Маомао была настолько уникальной, что он был уверен, что до конца жизни не встретит никого такого, как она. Он предполагал, что именно судьба заставила их встретиться, и, несмотря на то, что ему было немного стыдно за такую мысль, он был несколько благодарен тем, кто похитил и принес ее во Внутренний Дворец, ведь иначе она бы наверняка никогда не пересекла его путь.

Все еще восхищаясь спящей травницей и будучи слегка погруженным в мысли, Джинши подвинулся поближе к ней. Больше всего ему хотелось обхватить ее рукой, но он боялся, что это разбудит ее, и поэтому сдержался.

Но как только мелькнула эта мысль, он вздрогнул и чуть ли не вскочил, когда ни с того ни с сего почувствовал что-то теплое на руке. С широко раскрытыми глазами и покрасневшими горящими щеками он уставился на Маомао, чье тело во сне наклонилось, а голова касалась его левой руки.

На пару секунд в голове у него от изумления царили одновременно сумасшедший беспорядок и полная пустота. Как будто он теперь сам видел сон. Он медленно протянул правую руку и осторожно положил ее на голову травницы.

Нет, Джинши это не снилось. Он на самом деле ощущал приятное тепло, исходящее от ее тела.

— О, неужели она перепутала мою руку с подушкой? — выдал он еле слышно и снова улыбнулся.

А затем нежно провел кончиками пальцев по ее волосам.

— Ха, они такие мягкие… А?

Вдруг его пальцы что-то нащупали и вытащили из ее волос несколько листиков и крошечную ветку. Джинши поднял ее к лицу и хмуро осмотрел.

— Где она опять бродила? — пробормотал он, будто Маомао была кошкой, которая гуляла на улице, а потом вернулась домой. — Оказывается, она все-таки нашла какие-то травы.

И зная Маомао, можно быть уверенным, что она ради этих трав залезла бы даже в самую грязную дыру.

Он не очень хорошо видел это в слабом свете свечи, но ее одежда сейчас наверняка тоже не была самой чистой на свете. Джинши вздохнул. Ладно, ничего страшного, это может подождать до следующего дня. Сон пока важнее.

— Ты представить не можешь, как тебе повезло, что нашел тебя именно я, а не Суйрен, знаешь…

И пока он задумчиво наблюдал за ней, его взгляд вдруг упал на собственные колени. Что-то лежало на них. Он с любопытством поднял эту вещь.

— А это, я предполагаю, как раз те травы, которые она собрала, — пришел он к выводу и фыркнул с улыбкой на губах, пока крутил связанные травы между пальцами, радуясь, что угадал правильно. Не то чтобы это было прямо очень сложно угадать.

Не очень желая знать, что это точно были за травы, он засунул их обратно в рукав Маомао, из которого они наверняка выпали, когда она прислонилась к нему. А после этого просто продолжал сидеть и смотреть на нее, не издавая ни звука. Вид спящей травницы был таким успокаивающим и почти гипнотизирующим, что он не мог оторвать от нее глаз и в очередной раз потерял чувство времени.

Однако это был как раз тот момент, которого ждала его собственная усталость, чтобы подкрасться сзади и внезапно напасть на него. Итак, глаза Джинши начали закрываться, и он не мог поступить иначе, чем вздремнуть…

…пока его глаза вдруг снова не открылись, когда он почувствовал, как Маомао задрожала во сне и покрепче прижалась к его руке.

У Джинши на секунду перехватило дыхание. Только сейчас он заметил, как прохладно было в коридоре.

«О нет, она замерзла! Надо что-то сделать, а то она еще заболеет!»

Джинши отодвинулся от Маомао, чтобы обхватить за талию и поднять ее с пола. Очень бережно.

— Иди сюда, травница… — пробормотал он и с той же осторожностью посадил ее к себе на колени. — Да, лучшего места, чтобы уснуть, ты, конечно, не могла себе найти, честное слово…

Голова Маомао теперь находилась у него на груди.

Какой тесный контакт! Лицо Джинши снова начало гореть, а сердце — стучать быстрее.

— М-м-м…

Этот звук заставил его удивленно опустить взгляд и заметить, что травница снова немного скривилась и начала шевелиться. Казалось, будто она вот-вот откроет глаза.

Джинши застыл. Неужели… Неужели бешеный стук его сердца нарушил ее сон?

Но вскоре он покачал головой, чтобы снова прийти в себя, и нагнулся, пытаясь успокоить взволнованное сердце.

— Тс-с… скоро согреешься… — ласково шепнул он ей на ухо. — Спи, травница, спи…

Говоря, он нежно потер ей спину и тесно прижал к себе, накрывая ее своими длинными рукавами.

Через некоторое время Маомао тихо вздохнула и расслабилась, снова погружаясь в сон. А также перестала дрожать.

— Фух… еще бы немного — и все.

Джинши с облегчением опустил подбородок ей на голову, чувствуя, как и его напряжение начало исчезать.

Он не мог себе даже представить, как Маомао отреагировала бы, если бы сейчас проснулась и поняла, где она находится. Получился бы наверняка самой злой взгляд столетия!

Не то чтобы Джинши был на самом деле против, но пока ему не очень хотелось раздражать ее, если она уже так устала. И он сам, вообще-то, тоже…

Кстати, об усталости…

«Как здорово бы ни было держать ее так в объятиях, я очень сомневаюсь, что смогу это делать всю ночь, — подумал он с печалью и легкой горечью. — Ей нужно в кровать… и мне тоже. Ладно уж, что поделаешь».

Джинши сделал глубокий вдох, осторожно обхватил верхнюю часть тела Маомао, взял второй рукой под колени и медленно поднялся с пола, стараясь не делать слишком резких движений. А затем пару секунд просто стоял на месте, чтобы удостовериться, что она до сих пор крепко спит, и наконец двинулся в путь, чтобы дойти до ее комнаты и положить ее в кровать.

Маленькая свеча, которую он не смог взять с собой, поскольку держал Маомао обеими руками, начала мерцать немного сильнее, будто обиделась, что ее оставили совсем одну на холодном полу.

Но стояла она там не очень долго: как только Джинши ушел, Гаошунь появился из угла, за которым стоял, и поднял ее. Он с улыбкой покачал головой, подумав, найдет ли его хозяин правильную дороге в темноте и с Маомао на руках.

Наверняка найдет.

Ассистент хотел дойти до канцелярии Джинши, чтобы проверить, работет тот еще или нет, и по дороге наткнулся на эту мирную сцену в коридоре. Сначала он собирался вмешаться, но затем решил спрятаться и не мешать им. Что, естественно, не означало, что он был готов позволить хозяину спать на полу…

Держа свечу в руке, он в конце концов отправился в ту же сторону, что и Джинши, который сейчас наверняка шел к комнате Маомао. На всякий случай. Как только он убедится, что тот благополучно добрался, он удалится в собственные покои.

* * *

«Она такая худенькая и легкая… Не удивительно, что ей было холодно…»

Поскольку Джинши был полностью сосредоточен на дороге перед собой и на спящей травнице у себя на руках, он не заметил, что его ассистент следовал за ним по коридору. И также не увидел тусклого света свечи в руке Гаошуна, пока тот шагал несколько десятков метров за своим господином.

Шаги молодого дворянина раздавались по почти пустому коридору, окутанному ночной тьмой. А Маомао тем временем продолжала тихо вздыхать время от времени, будучи погруженной в глубокий, спокойный сон.

Джинши до сих пор понятия не имел, как она могла заснуть на полу, но ответа придется ждать до следующего дня. Как бы то ни было, пока он должен донести ее до кровати, где ей будет намного удобнее и не будет риска простудиться или проснуться утром с болью в спине или шее (он сам уже пару раз уснул за письменным столом и хотел уберечь ее от столь неприятного опыта).

А после этого он пойдет в собственные покои и наконец тоже ляжет спать, чтобы быть готовым к следующей горе документов в канцелярии (хотя и против своей воли).

Он скривился от этой мысли, надеясь, что эти идиотские бумаги хотя бы не будут преследовать его во сне.

— Я бы предпочел, чтобы мне приснилась ты, травница, ладно? — шепнул он, улыбаясь.

Именно в этот момент, будто на самом деле услышав его слова, Маомао начала тихо стонать, и глаза Джинши уже настолько привыкли к темноте, что он смутно увидел, как она с недовольным выражением сжала губы.

— Нет? Не хочешь? — начал дразнить он ее, тихо смеясь от ее милоты. Его сердце наполнилось теплом, как уютный камин в ледяную зимнюю ночь. — А будешь.

Нога Маомао стала слабо дергаться, будто она пыталась сбежать от чего-то, а еще он почувствовал, что ее сердце забилось немного быстрее.

Джинши застыл на секунду, снова становясь серьезным. Он посмотрел на нее и слегка взволнованно нахмурился. Может, она сейчас проснется? Нет, не выглядело так.

— Что с тобой, а? Тебе снится что-нибудь неприятное?

Что-нибудь неприятное… Ну, он надеялся, что этим «чем-нибудь» не окажется он. Вообще-то он был бы вне себя от радости, если бы на самом деле снился ей… но он предпочел бы, чтобы это был приятный сон, а не… это.

Джинши фыркнул с горечью и снова поднял взгляд. Маомао притихла, что наверняка означало, что источник ее дискомфорта исчез.

Поскольку ему надо было внимательно смотреть, чтобы ни во что не врезаться и не споткнуться в темноте, он не сразу заметил, что ее правая рука, лежавшая на ее животе, пока он нес ее, крепко сжалась в кулак.

— Значит, ей все-таки снится кошмар! — испугался он, когда наконец заметил и услышал еще больше ее стонов.

Внезапно на него напала отчаянная потребность взять ее маленькую, слегка дрожащую руку, но, к сожалению, он пока не мог, поскольку обе его собственные были пока заняты.

Точно не зная, что делать, чтобы прогнать ее страшный сон, он наконец решил прижать ее немного крепче к себе, чтобы ее голова лежала удобнее на его груди. И, к его удивлению и огромному счастью, это, видимо, сработало, потому что ее лицо снова расслабилось.

Джинши был доволен. Значит, он все-таки может положительно влиять на нее. Эта мысль дарила ему надежду. Надежду на будущее.

Надежду на то, что она однажды улыбнется ему. Не травам, не каким-то другим медицинским ингредиентам, не алкоголю. А именно ему.

Несмотря на то, что она это вообще-то уже один раз сделала (хотя и нечаянно, судя по ее объяснениям потом), сбивая его с толку до такой степени, что он только и мог биться головой о стенку. Это просто было слишком для него тогда.

Но если это случится снова, он больше не собирается показывать столь смущающую реакцию. О нет! Он обязательно будет готов к этому.

Или, по крайней мере, он так надеялся

Будучи погруженным во все эти мысли, он наконец дошел до ее комнаты (к счастью, цел и невредим) и вошел внутрь, открыв дверь локтем.

Увидев это, Гаошунь остановился, постоял еще пару секунд на месте и наконец развернулся и ушел. Теперь его хозяин уже, без всякого сомнения, справится без него.

На столе Маомао горела маленькая свеча и валялись кучи каких-то странных бумаг и разных незнакомых Джинши вещей. Лучше не думать о них. До тех пор, пока она не притащит ничего опасного, ему было, честно говоря, все равно, что она держит у себя в комнате.

Он направился прямо к кровати и бережно положил на нее Маомао, а затем стянул с нее обувь и осторожно вытянул из-под ее тела одеяло, чтобы накрыть ее. Если постель испачкается от ее грязной одежды — пускай пачкается, он же не мог просто так раздеть ее, пока она спит.

Джинши сглотнул, и его лицо стало горячим от одной лишь мысли. Он покачал головой, чтобы успокоиться. Нет, ни в коем случае!

— Не волнуйся, я не буду… — пробормотал он в ночную тишину и нагнулся, чтобы нежно погладить ее по щеке и убрать несколько прядей волос за ее ухо. — Не… буду…

Она немного пошевелилась во сне, но выглядела совершенно спокойно.

Джинши выпустил задержанный воздух. Ну что ж, миссия выполнена. Теперь она мирно спит в своей теплой кровати, а ему пора уйти, верно?

Совершенно верно, но почему-то он не уходил.

Или, иначе говоря, не хотел уходить.

Вместо этого он сел к ней на кровать и начал снова наблюдать за ней так, как делал в коридоре. Даже не думая, что вообще делает, в очередной раз забыв о собственной усталости.

Если будет продолжаться в том же духе, он наверняка вообще не будет спать всю ночь, а на следующий день уснет за письменным столом… Но он просто никак не мог иначе.

Джинши не двигался и не издавал ни звука, просто сидел, держа руки на коленях, как живая, дышащая статуя, и глядел на спящую Маомао.

Минуты проходили, и у него появилось абсурдное, но такое невыносимое желание лечь рядом с ней на эту кровать и уснуть, держа ее в объятиях. Просто так — взять и сделать. Забыть об их статусах, их позициях, обо всех и обо всем вокруг него. Хотя бы на одну эту ночь.

Сердцебиение Джинши ускорилось.

Да, они дворянин и служанка, но… и что? Джинши никогда особенно не волновали такие вещи. Хотя он был рад, что Маомао знала свое место, поскольку это уберегало ее по крайней мере от нескольких неприятностей, он все-таки хотел на одну ночь схватить замок золотой клетки, в которой находился с самого рождения, и раздавить его собственными пальцами. Освободиться и быть с Маомао.

Это его желание было настолько сильным, что он неосознанно поднял руку и протянул ее в сторону травницы. Она была совсем близко. Еще немного, еще несколько маленьких движений — и его желание сбудется.

Просто осталось поднять одеяло и лечь. Больше ничего.

У него возникло ощущение, будто в его груди не хватает места для его дико бьющегося сердца. Сердца, которое тосковало по девушке, спящей рядом.

Но, в конце концов, его рука опустилась, когда он снова пришел в себя.

Нет.

Не будет он этого делать, ведь что она тогда о нем подумает? Он не хотел, чтобы она считала его извращенцем или чтобы убила его во сне (хотя, по его мнению, не существовало бы лучшего способа покинуть этот мир).

Но просто так встать и уйти, словно ничего не случилось, словно он никогда там не был, тоже не очень бы понравилось ему. Молодой дворянин вздохнул. Несмотря на то, что Маомао лежала в той же кровати, на которой он сидел так близко, что даже чувствовал ее движения под одеялом и чуть ли не тепло ее тела, так близко, что смог бы прикоснуться к ней, если бы слегка протянул руку… Казалось, будто между ними находится стена из толстого стекла. Стена, сквозь которую он не сможет проникнуть, как бы ни старался.

Барьер. Невидимый барьер.

Джинши продолжал наблюдать за спящей травницей, и лицо его внезапно омрачилось печалью. Он прекрасно понимал, что, несмотря на то, что Маомао больше не вздрагивала от его прикосновений, она лишь терпела его и совсем не испытывала никаких чувств к нему… Он ведь все-таки не был слепым, но… не мог поступать иначе, чем постоянно пытаться приблизиться к ней, хотя и знал, что играет с огнем, и рисковал, что она начнет по-настоящему ненавидеть его. Точно как когда держал ее на коленях в коридоре. Как хорошо, что она тогда не проснулась…

Да, ведь несмотря на то, что он был очарован ее характером и наслаждался ее злобными взглядами, он бы не выдержал, если бы она его презирала на самом деле.

Никогда в жизни он не испытывал такой интерес, такую любовь к кому-то другому. Такое чувство безопасности, такое счастье рядом с другим человеком…

Но одновременно и никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Поскольку его самое главное оружие — необычно красивая внешность — никак не действовало в этот раз. А что от него вообще останется, если отобрать у него его прекрасный фасад?

Ничего.

Джинши резко вдохнул. Он бы с удовольствием отдал ей свою жизнь… но горечь и суровый мороз, окутывающие его сердце, шептали ему, что она ее даже не захотела бы.

Он в очередной раз вздохнул и подвинулся немного ближе к ней. А затем покачал головой.

Нет. Хватит так мучить себя. Они знали друг друга всего лишь пару месяцев, и никто не мог предсказать, что принесет будущее. Он совсем недавно убедился, что был в состоянии кое-как согреть, успокоить ее, поэтому у него не было причины чувствовать себя так плохо. Нужно оставаться позитивным.

Да, он не мог ее сейчас обнять в этой кровати, ну и что? Тогда он это сделает утром, как только она войдет в его покои. Так крепко, как только сможет. А после этого пригласит ее на короткий разговор, чтобы она объяснила ему, чем занималась, чтобы заснуть на полу.

Этот план вернул ему улыбку.

— Ну что ж, тогда до завтра, травница, — шепнул он и ласково провел указательным пальцем по ее руке, которую тогда так хотел взять и которая теперь лежала рядом с ее головой на подушке. — Спокойной ночи.

Затем Джинши встал, понаблюдал за ней еще пару секунд, а потом, следуя внезапному импульсу, нагнулся и нежно поцеловал ее в левую щеку.

Но как только его губы расстались с ее кожей, она вдруг начала дергаться так, что одеяло чуть не оказалось на полу.

Джинши выпучил глаза от испуга. Он немедленно выпрямился. О нет, неужели ей снится еще один кошмар?

После краткого колебания он снова сел на кровать и начал бережно гладить Маомао по волосам, не зная, что ему еще делать. Как он сможет оставить ее одну в таком состоянии? Правильно — никак.

— Тсс… Все в порядке…

А после этого она начала хныкать и говорить во сне. Тонким, умоляющим и весьма необычным для нее голосом. А от ее слов Джинши окаменел настолько, что у него чуть не остановилось сердце и не застыла кровь в венах.

— Джинши-сама… нет! Не надо! Пожалуйста, не надо! Я вас умоляю!

Джинши уставился на нее широко раскрытыми глазами. Его грудь еле двигалась, будто он медленно, но верно забывал, как дышать. Его рука прекратила гладить Маомао и резко убралась, будто обожглась.

— Ей… — пробормотал он в полном шоке, когда наконец снова смог говорить. — Ей снится сон обо мне… как я…

— Нет! Не надо!

Больше не в состоянии терпеть эти отчаянные крики, он вскочил с кровати и выбежал из комнаты, по дороге чуть не столкнувшись со столом и не споткнувшись о собственные ноги в темноте.

К сожалению, как раз вовремя, чтобы пропустить ее следующие слова…

— Пожалуйста, не надо… запрещать мне попробовать этот яд! Он не смертельный… честное слово…

* * *

Задыхаясь, Джинши добежал до своих покоев, стянул обувь, швырнул ее с такой силой, что она чуть не полетела в угол, и рухнул на кровать, сворачиваясь калачиком под одеялом, пока не остались видны лишь его испуганные глаза с суженными зрачками. Даже не переодевшись.

Превращаясь в жалкое, дрожащее существо, как маленький ребенок, который боится грозы.

Шок так глубоко проник в его тело, что он едва был в состоянии ясно мыслить.

— Ей… снился… к-кошмар… обо м-мне! Как я… п-причиняю ей вред!

Его голос был заглушен одеялом.

— Она меня боится!

Произносить эти слова вслух было еще ужаснее, чем воображать их. Джинши повернулся на живот и открыл голову с теперь полностью взъерошенными длинными волосами. Мольбы травницы до сих пор раздавались у него в ушах.

— Она меня боится! — повторил он в панике, так крепко цепляясь обеими руками за одеяло, что чуть не разорвал его пополам. — Но… она никогда не показывала страх! Н-неужели она его так хорошо скрывала? Н-но почему? Что я сделал? Я на самом деле сделал что-то, отчего она могла начать бояться меня? О нет, сделал! Мед! Тот инцидент с медом! Но… я этого не хотел! Это была всего лишь шутка! Как я мог быть таким придурком?!

Именно из-за этой слепой паники он полностью забыл, что Маомао сама позволила ему выкупить себя из дома развлечений и сделать его личной служанкой, поэтому она никак не могла серьезно бояться его, даже после его дурацкой шутки с медом. Но в его голове просто царил сумасшедший беспорядок.

Естественно, он всю ночь не мог уснуть ни на минуту.

* * *

А для Маомао остаток ночи прошел в совершенной тишине, после того как она отошла от своего кошмара.

Когда настало утро, солнце начало пробиваться сквозь окно комнаты травницы и сиять ей прямо в лицо, объявляя начало нового дня. От яркого света Маомао начала шевелиться и тихо ворчать, медленно открывая глаза и начиная тереть их.

Глядя в потолок, она несколько секунд приходила в себя. Было еще довольно рано, предполагала она, поэтому, может, стоило еще немного поспать.

Да… хорошая идея.

Итак, Маомао зевнула, повернулась на бок, спиной к раздражающему солнцу, и снова закрыла глаза. Но прежде чем она успела заснуть, ее глаза внезапно опять открылись, и она резко перешла в сидячее положение, с легкой растерянностью глядя на себя. Почему она полностью одета? Неужели она действительно так устала этой ночью, что не переоделась перед сном?

И даже не помыла руки?

Маомао нахмурилась, рассматривая грязь на ладонях и пятна от травы на одежде.

Ее синие глаза потемнели. Секунду… если честно, она даже не помнила, что вообще легла в кровать…

По ее позвоночнику прошла сильная ледяная дрожь, когда ее чувствительный нос уловил некий запах, оставшийся в воздухе. Запах, который ей был уже довольно знаком… Сандаловое дерево.

— Он недавно был здесь, — пробормотала Маомао с таким выражением лица, что некоторые придворные дамы наверняка закричали бы от страха. Ведь она вспомнила отрывки очень неприятного сна, который видела прошлой ночью. Но затем она просто фыркнула, расслабилась, легла обратно и накрыла одеялом голову, чтобы защитить глаза от солнца.

— Все время он обязательно должен мне мешать… Я прекрасно знаю собственные границы и никогда бы не потребила больше яда, чем смогла бы выдержать, черт побери! Кто бы их знал лучше меня?

Да, это было действительно единственное, что пока злило травницу. Факт, что Джинши даже во сне не дает ей пробовать яд.

Больше ничего. Ей даже в голову не приходило, что молодой дворянин мог что-то сделать с ней, пока она спала. Джинши просто не был парнем, который воспользовался бы спящей или бессознательной женщиной. А еще он был евнухом. И несмотря на то, что он был довольно назойливым и навязчивым… и время от времени вел себя как избалованный ребенок… Маомао уже давно поняла, что он неплохой человек.

Она вздохнула.

— Видимо, я на самом деле уснула, а он нашел и отнес меня в кровать. Что наверняка означает, что я теперь в неприятностях.

Маомао уже представляла себе, как он будет отчитывать ее, и скривилась. Ну что ж… это ведь не первый раз. Как же это действовало на нервы… но ничего не поделаешь.

Тут она вспомнила, что делала прошлым вечером и ночью, и ее лицо внезапно озарилось, когда она вытянула один из собранных листьев из рукава. Она восхищалась им с широкой усмешкой на губах, держа его между большим и указательным пальцем и убирая одеяло с головы.

— Хе-хе! Но это того вполне стоило!

Ее мысли начали блуждать, когда она вспомнила, что точно произошло.

После нескольких часов уборки, через которые Маомао нужно было пройти благодаря строгой и прилежной Суйрен прошлым днем, травница от мытья пола и полировки посуды уже еле чувствовала пальцы. Но такой была ее работа, и поскольку она по природе была довольно трудолюбивой, то даже и не возражала. А после ужина ей наконец дали свободное время, и она вернулась к себе в комнату и принялась делать лекарства против простуды (ведь скоро должен был начаться сезон простуд, и ей хотелось быть готовой — привычка со времени, когда она помогала отцу в его аптеке). Когда это было сделано, Маомао потянулась и посмотрела через окно на ясное ночное небо, усталая, но счастливая, наслаждаясь ароматом трав в воздухе.

Травница сама точно не знала почему, но при виде неба у нее вдруг возникло желание выйти и погулять пару минут перед сном. Итак, она встала и покинула комнату.

Однако эти минуты превратились в час и больше… из-за лечебных трав, которые она неожиданно нашла с помощью своего носа. Они росли между двумя большими кустами. Не думая дважды, Маомао опустилась на четвереньки и полезла в эти кусты, чтобы достать травы. Ее глаза так сияли от радости, что чуть ли не светились в темноте, как у кошки.

Ну а когда она пришла в себя, была уже глубокая ночь… Грязная, еще более усталая, но и еще более счастливая, Маомао так и потащилась обратно к резиденции Джинши со своими ценными, только что собранными травами в рукаве. Собираясь хотя бы помыть руки, переодеться и лечь спать.

Но… она недооценила собственное утомление и не успела оглянуться, как уже сидела в коридоре на полу. Хорошо, тогда Маомао пять минут посидит и снова встанет…

По крайней мере, она так думала своим затуманенным разумом…

Что было потом, она уже не помнила, а теперь она проснулась у себя в комнате.

Ей все еще было немного трудно поверить, что она на самом деле умудрилась уснуть прямо где сидела, но…

Травница пару раз моргнула и снова перешла в сидячее положение. Солнце все еще безжалостно сияло ей в лицо.

…Как бы то ни было, пора наконец встать, помыться и надеть чистую одежду. Новый день начался.

* * *

— Сейчас начнется…

С глубоким вздохом готовясь к неизбежному выговору, теперь чистая и прилично выглядящая Маомао открыла дверь к покоям Джинши и зашла, немедленно пряча руки в карманы и кланяясь.

— Желаю вам доброго утра, Джинши-сама.

— Тебе тоже доброе утро, травница.

Как только Маомао услышала голос молодого дворянина, она смогла только нахмуриться от удивления и выпрямилась. Он звучал как-то напряженно… почти так, будто он страдал от боли, будто только что получил какую-то плохую новость. Это был однозначно не тот веселый тон, который она от него обычно слышала по утрам.

А когда она подняла взгляд, морщина между ее бровями стала еще глубже.

Джинши сидел в спальной одежде, а Суйрен вручала ему миску с рисовой кашей. Гаошунь еще не пришел, поэтому они были пока втроем в помещении. Ничего необычного. Все казалось нормальным, можно было подумать…

…если бы не внешний вид молодого господина.

К сожалению, Маомао уже привыкла видеть его переутомленным работой и невыспавшимся, но на этот раз было даже хуже: темные круги появились под его фиолетовыми глазами, наполненными глубокой грустью, подчеркнутой его тонкими нахмуренными бровями. Даже его пышные длинные волосы, видимо, потеряли свой блеск. Чуть ли не казалось, будто над его головой висит тучка и поливает его с головы до ног холодным дождем.

«Что с ним случилось?»

— Вы в порядке, господин? — посмела она через некоторое время спросить скептическим тоном, прерывая неприятное и непривычное молчание.

— О-о чем ты? Естественно, я себя чувствую прекрасно, — ответил он… бросил на нее взгляд, который она не совсем поняла, и немедленно отвернулся, как только заметил ее пронзительный взгляд.

«Угу, конечно», — подумала она, заметив легкую нервозность в его голосе, а также факт, что его глаза раскрылись немного шире, когда он услышал ее вопрос.

Что-то было однозначно не так. Однако Маомао, конечно, не могла заставить его рассказать ей, в чем дело, если он не хотел об этом говорить.

* * *

«Он ни слова не сказал о том инциденте», — размышляла травница немного позже, когда ела собственный завтрак, и, положив на стол ложку, оперлась щекой на ладонь, продолжая хмуриться.

После некоторого времени она снова взяла в руку ложку и продолжила есть, задумчиво жуя и глядя из окна.

«Может, это все-таки был не он. Тот, кто донес меня до кровати, имею в виду».

Но затем она покачала головой, вспоминая запах сандалового дерева у себя в комнате и прислушиваясь к своей интуиции, которая никогда ее не обманывала.

«Нет, он. Я уверена…»

Маомао вздохнула и подняла руку к подбородку в глубокой задумчивости. Но как бы она ни ломала себе голову, никак не могла придумать объяснение его странного поведения.

— Сяомао! Ты закончила завтрак?

Маомао чуть не подпрыгнула, когда услышала голос Суйрен.

— Еще минуту, дама Суйрен!

«Ладно уж, это ведь не первый раз, что я совсем не понимаю этого типа. И даже если с ним что-то произошло, я тут все равно ни при чем. Если он хочет притворяться, что все хорошо, то пусть делает, — подумала она, быстро доедая завтрак. — Зная его, он скоро поправится. Не думаю, что будет долго продолжаться в том же духе».

* * *

Но оно продолжалось. О, еще как.

Джинши весь день не только держался подальше от Маомао и разговаривал с ней, лишь когда было совсем необходимо, а вообще еле смотрел на нее. И, что было самое удивительное, он с самого утра даже ни разу не дотрагивался до нее. Не гладил по голове, не клал ей руку на плечо, не обнимал. Ничего.

А вместо этого моментально отворачивался или уходил, как только видел ее. То есть, иными словами, избегал травницу любой ценой.

Маомао была в полном недоумении.

«Что же только могло случиться? Что я ему сделала, а? Вчера еще все было нормально!» — мысленно возмущалась она, пока убирала у него в канцелярии. Одна, поскольку молодой господин сразу убежал прочь, когда она пришла, будто вдруг вспомнил, что его где-то ждет срочная задача. «Я понятия не имею, что творится у него в голове! Какого черта он так себя ведет сегодня?»

Она остановилась на мгновение и мрачно уставилась на тряпку у себя в руке. А затем издала звук, похожий на шипение кошки.

«А я себя какого черта так веду? Какая мне разница? У него наверняка просто плохой день, вот и все! Это не мое дело! Вот он наконец один день решил не приставать ко мне, а вместо того чтобы радоваться, я тут стою и строю теории. С ума сойти!»

Чем дольше Маомао думала об этом, тем хуже становилось ее настроение.

Так точно! Это ведь то, что она все время хотела, правда? С самого начала, не так ли?

Травница громко фыркнула и продолжила уборку.

Просто невероятно… Этот тип действовал ей на нервы, даже когда НЕ действовал ей на нервы!

Может, стоило добавить ему немного слабительного в еду. Нет, вообще-то лучше не надо. Не нужны ей лишние неприятности.

Маомао отжала тряпку над ведром, стоявшим рядом, и пару секунд глядела на пол, вспоминая, как Джинши выглядел в этот день.

«А может… я тут на самом деле совсем ни при чем… Неужели он заболел?»

Выражение ее лица стало немного мягче, и она выпрямилась, поднимая ведро. Если это было действительно так, то она обязана вылечить его. Не как служанка, а как травница.

«Во всяком случае, мне надо будет внимательнее посмотреть на него позже».

Решив это, она наконец покинула помещение.

* * *

Как только Маомао вернула тряпку и ведро на место и вымыла руки, она тут же отправилась выполнять следующую задачу: снять высохшее белье. До сих пор с плохим настроением и пустой корзиной на спине.

А вечером после окончания работы она пойдет искать Джинши. Ведь она уже чувствовала, что иначе не сможет спокойно спать ночью, и эта мысль ее невероятно раздражала. У нее не было никакого желания всю ночь крутиться в кровати, думая о поведении Джинши.

— Как же действует на нервы… — проворчала она себе под нос, пока с мрачным видом шла по коридору, чувствуя тепло солнца, которое стояло высоко на небе и заставляло маленькие пылинки танцевать в воздухе.

Вдруг она услышала, как за пару метров позади нее с тихим скрипом открывается дверь. Ничего особенного, но по каким-то причинам интуиция Маомао приказала ей сию секунду остановиться и обернуться. Что она и сделала…

…чтобы узреть некоего молодого господина, который выходил в коридор, читая пару документов. Или, вернее говоря, пытаясь читать их, поскольку он выглядел так, будто его мысли находятся где-то совсем далеко. Уже не говоря о том, что он выглядел таким измученным и изнуренным, будто вот-вот упадет в обморок.

«А вот и он, надо же», — подумала Маомао, прищурилась и сжала руки в кулаки.

Она напряглась почти как кошка, которая увидела мышь и готовилась напасть на нее.

«Черт, он выглядит еще хуже, чем утром… Ладно, тогда придется поменять планы. Это не может ждать до вечера».

— Джинши-сама!

Услышав ее голос, Джинши повернул голову в ее сторону и открыл глаза широко, как блюдца. Его и так уже бледное лицо стало почти таким же белым, как тончайший фарфор. Он застыл на месте.

— Прости, травница, Гаошунь ждет меня! — спешно выдал он и собрался умчаться прочь, как только снова был в состоянии двигаться.

Однако…

— Нет, вы никуда не уйдете! — тихо прорычала Маомао сквозь стиснутые зубы и побежала.

Ей на самом деле удалось догнать ослабшего работодателя, прежде чем тот смог убежать, и остановить его, хлопнув руками о стену справа и слева от него. Все. Джинши попался. Ему уже некуда деться. Он выдал звук, похожий на подавленный визг, крик, который застрял у него в горле, пока он прижимался к стене и в полном шоке глядел на травницу.

Они стояли так близко друг к другу, что Маомао едва не обхватывала его за талию, а также ощущала его тяжелое дыхание и дикий стук его сердца. Его знакомый запах проник ей в нос.

Ой, что за забавное зрелище: мужчина, как Джинши, знаменит и высоко оценен как «небесная нимфа», пойман такой маленькой хрупкой девушкой, как Маомао, которая едва доставала ему до плеча. Но им не было до смеха. Разумеется.

«Нет, что-то здесь явно не так, — подумала Маомао, направляя на него проницательный взгляд. — Что это еще за реакция?!»

Травница прекрасно знала, что простая служанка не должна вести себя так, как она ведет себя сейчас, но ей это было совершенно все равно. Ей обязательно нужно было узнать, в чем дело, и если ее потом за это накажут, то возражать она не собирается. Кстати, если Джинши действительно хотел бы сбежать, он бы мог ее просто оттолкнуть от себя, поскольку даже в своем нынешнем состоянии был намного сильнее нее. Но он этого не делал…

Вместо этого молодой господин вдруг начал скользить вниз по стене, пока не сел на пол, будто у его ног не хватало больше сил держать его. Словно марионетка, у которой обрезали ниточки. Документы выпали у него из руки, а его тело неконтролируемо задрожало.

Удивленная Маомао быстро убрала руки со стены и инстинктивно отскочила, делая пару шагов назад, прежде чем смогла упасть вместе с ним. Да, такого она уж точно не ожидала. Но после нескольких мгновений она снова успокоилась. Ладно, пускай будет так. Вообще-то она собиралась попросить его пойти с ней к его покоям или в какое-то другое место, где он смог бы присесть, чтобы она осмотрела его, но поскольку он уже и так сидел, можно было пропустить этот шаг.

— Т-Травница… — выдал он и посмотрел на нее с такой глубокой печалью, что у нее на секунду перехватило дыхание. Но, по крайней мере, он больше не пытался убежать от нее.

Она могла видеть собственное отражение в его глазах.

— Пожалуйста, успокойтесь, господин.

Пытаясь звучать так ласково, как могла, травница снова приблизилась к нему. Джинши теперь уставился на пол, и его дыхание стало действительно немного спокойнее. Наверняка он пришел в себя и до него дошло, как абсурдно он себя вел только что.

Хотя Маомао все-таки почувствовала, как он вздрогнул, когда положила ему руку на лоб.

— Травница?!

— Гм, температуры у вас вроде нет. Но что это тогда может быть?

Лицо Джинши ярко покраснело и начало гореть. Он снова посмотрел на нее, прикусив нижнюю губу.

— А, нет, подождите. Вы все-таки немного горячий.

Травница преспокойно убрала пару прядей его волос в сторону, пока тщательно проверяла температуру его лба.

Молодой господин был настолько сбит с толку, что на мгновение потерял дар речи.

— Подожди… Т-ты думала, что я заболел? — наконец спросил он с удивлением.

— Ну, судя по вашему внешнему виду и поведению сегодня, мне это кажется самым логичным предположением, — объяснила она, пожимая плечами, и недовольно взглянула на темные круги под его глазами. — Или это, или чрезмерная усталость. Во всяком случае, вам нужно срочно в кровать, Джинши-сама. Как вижу, вы не прислушались к моему совету и не стали лучше заботиться о вашем здоровье. Вот вам результат.

Она щелкнула языком и подарила ему злобный взгляд, будто он — куча оставленной немытой посуды.

— А? Ты что… в-волновалась?

— Это моя обязанность как травницы, господин.

Голос Маомао был совершенно спокоен, но Джинши видел, как она отвела взгляд. Не говоря уже о том, что слова «нет» он от нее не услышал.

— Травница…

Глаза молодого дворянина начали блестеть. Он поднял руки, и у него было практически написано на лбу, как сильно ему хотелось обнять Маомао, уцепиться за нее. Но затем он, видимо, передумал и снова опустил их. Его глаза снова потемнели.

Вместо этого он после некоторого колебания взял ее за руку и начал нежно гладить ее своими до сих пор слегка дрожащими пальцами, будто сам теперь почему-то пытался успокоить травницу. Пробиться сквозь невидимый барьер. И пока делал это, взглянул на нее, нахмурившись, словно боролся сам с собой. А Маомао просто молча смотрела в ответ, пока он в конце концов не покачал головой, вздохнул и снова заговорил, будто разговаривал сам с собой:

— Нет. Так дело продолжаться не может.

Затем он снова посмотрел на Маомао, и его голос стал твердым и уверенным.

— У меня нет температуры, травница, дело… дело совсем не в этом. Нам нужно поговорить. Пошли со мной к моим покоям, хорошо?

Он внимательно наблюдал за ней, словно изучал ее реакцию, каждое малейшее движение ее лица, продолжая держать ее за руку.

— Или тебе будет неприятно? Быть одной со мной в одной комнате, имею в виду.

Маомао подняла брови и уставилась на него, будто у него выросла вторая голова. С каких пор он ей задает такие вопросы? Ее свободная рука немедленно вернулась к его лбу.

— Простите? Вы уверены, что у вас нет температуры, Джинши-сама?

Но, несмотря на все свое удивление, она должна была признать, что ее любопытство было теперь однозначно задето. Белье еще может немного подождать.

* * *

Как только они дошли до его покоев, Джинши тут же направился к дивану и сел на него. Маомао, которая шла за ним и мрачно наблюдала, как он слегка шатался, была рада, что он не упал по дороге. Очень рада, ведь поймать она бы его никак не смогла.

«Сейчас послушаю, что он хочет мне сказать, а потом заставлю его лечь спать, — подумала она. — Даже если он не болен, его тело это все явно долго не выдержит. А сегодня вечером мне наверняка стоит приготовить ему средство для улучшения сна, на всякий случай. А завтра еще укрепляющее средство, чтобы помочь ему восстановить энергию».

— Иди ко мне, травница, — ласково позвал ее молодой господин, прерывая ее мысли и похлопывая по свободному месту рядом с собой. Хотя его голос также явно показывал, как сильно он старался скрыть беспокойство. Маомао послушалась, поставила корзину на пол и села, желая, чтобы он быстро перешел к делу и не слишком долго ходил вокруг да около.

Джинши посмотрел ей глубоко в глаза. Она слегка скептически ответила на его взгляд.

— Хорошо, тогда, думаю, сразу перейду к делу, — сказал он и сделал глубокий вдох, будто готовился к тому, что еще будет.

«Отлично. Давайте быстро справимся с этим всем», — подумала Маомао, радуясь, что он угадал ее желание.

Джинши коротко взглянул на свои дрожащие руки и кашлянул, прежде чем продолжить.

— Травница, ты меня боишься?

Совершенно сбитая с толку Маомао пялилась на него почти целую минуту, не произнося ни слова. Она ожидала чего угодно, но уж точно не этого.

«Откуда он взял эту ерунду?»

Она не помнила, чтобы хотя бы раз показывала страх в его присутствии.

И как только Джинши уже начал думать, что скоро сойдет с ума от ее молчания, она наконец открыла рот:

— А? Что вы имеете в виду, господин?

— Я имею в виду именно то, что сказал, — ответил он дрожащим, чуть ли не ломающимся голосом. — Т-ты меня боишься? Пожалуйста, б-будь честной и с-скажи мне правду.

Его пальцы крепко вцепились в одежду.

— Я не совсем понимаю. По какой причине мне бояться вас?

— Просто ответь на мой вопрос, травница.

Джинши нахмурился, начиная медленно, но верно терять терпение.

Маомао задумчиво подняла руку к подбородку и решила сказать все открытым текстом.

— Ну… я вынуждена признать, что мне иногда снятся довольно страшные сны о вас, но нет, господин, я вас не боюсь.

— Что за сны?!

Джинши едва не вскочил на ноги. Он выглядел, будто хотел схватить ее за плечи и начать трясти, но смог удержать себя в руках.

— Что за сны?! Скажи мне!

«Господи, что он вдруг так?»

— Хорошо. Прошлой ночью, например. Я уже не очень точно помню, но мне снилось, как вы мне не даете пробовать яд. Весьма ужасный сон, господин, — ответила она, спокойно пожимая плечами.

Джинши широко раскрыл глаза. А после этого так хлопнул себя по лбу, что тот покраснел.

— Секунду… так вот оно что… Так вот какой кошмар тебе снился прошлой ночью, а? Кошмар, где ты меня отчаянно умоляла что-то не делать…

Его голос был тонким, недоверчивым.

Маомао скрестила руки на груди. Ей казалось, будто до нее дошло, что за мысли ему наверняка пришли в голову.

«Люди могут называть его как только хотят, но иногда он просто невероятный идиот», — подумала она и глубоко вздохнула.

— Джинши-сама?

— Да?

— Откуда вы знаете, что мне снился кошмар прошлой ночью? Так и знала. Значит, это вы уложили меня в кровать, правда?

Джинши изумленно открыл рот и отвернулся в сторону от неловкости. Его щеки были ярко-красными.

— Я… Я не мог позволить тебе спать на полу!

Затем он снова посмотрел ей в глаза и сглотнул. Его длинные ресницы дрожали.

— Ты сердишься? — пробормотал он.

Нет, из-за этого Маомао вообще-то не сердилась, ведь уже и так чувствовала, что так было, и на его месте наверняка поступила бы так же. Но это еще не все…

— Сержусь, господин, — ответила она и увидела, как он резко вздрогнул от ее слов. — Ведь факт, что вы нашли меня ночью в коридоре, означает, что вы в то время не лежали в кровати. А это значит, что вы в очередной раз работали до ночи, не так ли? Нет, не нужно мне отвечать. Одного взгляда на ваше лицо хватает, чтобы подтвердить мои слова.

На этот раз она не смотрела на него, будто он кусок мусора, но ее взгляд все равно был далеко не добрым, а в голосе звучало раздражение.

— Мне известно, что я просто служанка и что вы мои советы, возможно, считаете бесполезными, господин, но я также травница и знаю, о чем говорю.

Теперь она отвернулась от него, до сих пор хмурясь.

— Травница! Это не то, что…

— Но… — продолжила она, игнорируя его замечание, — спасибо вам, Джинши-сама. За то, что отнесли меня в кровать. Просто так заснуть на полу было весьма дурным и неосторожным поступком с моей стороны. Я вам доставила много неприятностей.

— Н-нет, что ты… — возразил он, и на его губах появилась слабая улыбка, когда он вспомнил, как прекрасно было держать ее на коленях, а потом носить на руках. — Никаких неприятностей не было…

Маомао взглянула на него с легким подозрением, но не прокомментировала его слова.

Молодой дворянин в очередной раз посмотрел на нее.

— Оказывается, я совсем зря волновался?

— Так точно, господин.

«Фух, видимо, все наконец решено», — подумала она.

Джинши закрыл рот и замолчал ненадолго, а потом подвинулся немного ближе и положил руки ей на плечи. Маомао подняла взгляд и стиснула зубы, когда увидела, с каким гневом он глядит на нее сквозь суженные глаза.

— Что, ты сказала, тебе снилось? — прошипел он. — Как я не даю тебе пробовать яд? И это ты называешь кошмаром?! Естественно, я бы остановил тебя в таком случае! Каждый нормальный человек бы это сделал! И не только во сне!

«Ой, прекрасно, теперь ОН злится!»

— Я поняла, господин.

Травница звучала не очень счастливой, но знала, что сейчас лучше не спорить с ним.

— Когда я нашел тебя в темноте на полу, моей первой мыслью было, что ты нечаянно убила себя какой-то опасной дрянью, пока никто не видел! Ты себе представляешь, как я испугался?!

— Простите, пожалуйста, господин.

Джинши вздохнул и с раздражением провел рукой по своим волосам.

— Да какая разница, ты меня все равно никогда не слушаешь… — буркнул он и снова успокоился. — Ладно, самое главное, что с тобой все в порядке. Но если ты еще раз посмеешь это сделать, я тебя накажу домашним арестом и заберу у тебя все травы! На целую неделю! Не смотри на меня так, я не шучу! Играть с собственной жизнью — тоже не шутка, чтобы ты знала!

Маомао тяжело сглотнула. Этот мужчина мог быть действительно жестоким, если только хотел.

— Я-я буду осторожнее в будущем, Джинши-сама!

Но вместо ответа он выдал еще один вздох.

— Значит, ты меня не боишься, да? Господи, какое облечение…

Он кратко похлопал себя по сердцу и взял травницу за руки.

— И также не ненавидишь меня, правда?

Его глаза просили, чуть не умоляли ее. Это был взгляд мальчика, который никогда не мог обработать рану, беспомощно наблюдая, как у него без всякой пощады забирали самое дорогое.

«Нет! Ну сколько можно?!» — мысленно жаловалась Маомао.

— Нет, господин. А почему?

— Повтори!

Ни с того ни с сего он практически начал сиять от радости, и выглядело так, будто с него внезапно спала часть усталости.

— Я не ненавижу вас, господин.

— Серьезно?

— Да, серьезно.

— Ты уверена?

— Да! Но если вы не прекратите задавать мне вопросы, могу начать! — рявкнула она, когда наконец потеряла терпение.

Услышав это, Джинши внезапно встал, схватил Маомао за талию, поднял с дивана и принялся крутить ее в воздухе с широкой улыбкой на губах.

— Я так счастлив!

— Джинши-сама, прекратите!

У травницы уже начала кружиться голова. Как ей хотелось пнуть его! Ой, как же хотелось!

Джинши ухмыльнулся, но все-таки послушался и поставил ее на ноги. Видя, что Маомао немного качается и может упасть, он поймал ее и, смеясь, посадил обратно на диван. А потом снова сел рядом.

— Ха-ха, прости, травница, я не смог сдержаться.

Маомао фыркнула, но признала, что ей стало легче из- за того, что он чувствовал себя лучше.

Джинши погладил ее по голове, а после этого крепко обнял, получив за это злобный взгляд, который его нисколько не встревожил.

— Я так по тебе скучал, травница…

«А? О чем это он?»

— Но я же никуда не уходила, господин.

— Уходила… — пробормотал он, прижимая лицо к ее волосам. — Уходила…

Маомао не совсем знала, что делать, поэтому просто разрешила ему обнимать ее и молча похлопала его пару раз по плечу.

Бонус:

Суйрен ходила по коридорам резиденции своего хозяина в поисках Маомао, не понимая, куда та могла подеваться. В какой-то момент она дошла до двери в покои молодого господина и приоткрыла ее, испытав внезапный импульс.

И на самом деле увидела внутри Маомао вместе с Джинши. Они сидели на диване, травница находилась в объятиях молодого дворянина, а его голова лежала у нее на плече.

Главная служанка решила, не вмешиваясь, немного понаблюдать за ними.

— Господин, вам действительно стоит сейчас лечь в кровать. Вам срочно нужно поспать, — услышала она голос Маомао.

— Ой, а нельзя мне просто спать здесь, на диване? Нет, не уходи, останься здесь!

— Однозначно нет, господин.

— Пожалуйста, травница! Я недостаточно обнимал тебя, ты должна еще компенсировать все мои мучения!

— Это было недоразумение, Джинши-сама, я тут не виновата. Кстати, я все еще должна снять белье, а то дама Суйрен будет ругать меня потом.

— Я поговорю с Суйрен. Ну пожалуйста, травница, ну еще немного!

Глубокий вздох. Затем Маомао положила руки ему на спину.

— Ну ладно…

Теперь раздались звуки поцелуев.

— Джинши-сама, хватит!

— Ха-ха…

Суйрен покачала головой, с облегчением улыбнувшись, и тихо закрыла дверь, решив пока не мешать этим двоим. Она весь день ужасно волновалась за Джинши и теперь была рада, что он стал таким, как прежде.

Что она пропустила: Джинши не мог больше бороться с усталостью и вскоре заснул на диване, все еще держа Маомао в объятиях и прижимая губы к ее щеке.

— Черт побери… — пробормотала травница.