Хороший брат (гет)

Всё случилось после пятого курса, точнее нет, не так, всё случилось в конце пятого курса. В тот момент, когда Гарри Поттер сдавал свой аттестационный экзамен по истории магии за пятый курс, СОВ если проще. Настолько важный, что Гермиона этим ему все уши прожужжала. И именно поэтому, несмотря на недосып и прямо-таки адскую мигрень, парень упрямо водил пером по пергаменту. Вопросы ему выпали на удивление простые. А второй так и вовсе из учебника с первого курса. Ну да оно и понятно. СОВ это ведь не годовая аттестация, в них входят знания за все лѣта, проведённые магом в школе до момента как он, маг этот то есть, на аттестацию эту попал. И именно это парня и спасло. Один вопрос с первого, второй с третьего, и лишь первый в списке проверял, как внимательно он слушал профессора Биннса на четвёртом курсе.

На четвёртом Гарри, признаться, был не так чтобы внимателен, он вообще внимательным к учёбе никогда не был. Особенно к истории магии, но посмотрите-ка, на первые два вполне прилично так накарябал, и по делу даже. Само как-то пошло, одно за другим потянулось. Так и вышло, что в данный момент парень пытался вспомнить, что же и как именно было в том сражении, так как первый вопрос в билете именно этим и интересовался у экзаменуемого. А именно именем того гоблина, который первым согласился на переговоры. История там была путаной, было много лже-переговорщиков, а потому ошибка была недопустима. Именно поэтому Гарри был очень упрям. Когда-то воспользовавшись тем, что в прошлом году, как участник турнира, от экзаменов он был освобождён, в этом году он проклинал эту свою глупость.

В какой-то момент глаза, не выдержав нагрузки, закрылись всего лишь на миг и уши Гарри всё ещё улавливали как скрипели перья, строча бесконечные ответы, и как песок в часах сыпался тонкой струйкой, тем отсчитывая оставшееся до конца время.

Он снова шёл по прохладному тёмному коридору к Отделу тайн, шагал твёрдо и целеустремлённо, иногда переключаясь на бег, уверенный, что уж теперь-то непременно достигнет цели своего путешествия... Как обычно, черная дверь распахнулась перед ним, и он очутился в круглой комнате с многочисленными дверьми...

Вперёд, по каменному полу во вторую дверь... пляшущие на стенах и полу световые блики и это странное механическое тиканье, но разбираться нет времени, ему надо спешить...

Он миновал последние несколько шагов, отделявшие его от третьей двери, и она распахнулась, как предыдущие...

И вновь он очутился в высоком как собор зале со стеллажами, на которых лежали стеклянные шарики... его сердце забилось очень быстро... сейчас он наконец попадёт туда, куда нужно... Добравшись до ряда номер девяносто семь, он повернул налево и поспешил дальше по узкому проходу между стеллажами...

Но в самом конце прохода, на полу, была какая-то фигура — эта черная фигура корчилась, словно раненое животное. От испуга и волнения у Гарри сжалось сердце.

И вдруг из его собственных уст раздался голос — высокий, равнодушный, лишённый всякой человеческой теплоты.

— Возьми его и отдай мне... ну же, бери... я не могу до него дотронуться... зато ты можешь...

Черная фигура на полу шевельнулась. Гарри увидел, как перед его глазами появилась белая рука с длинными пальцами, сжимающая палочку, — это была его рука... И снова услышал холодный, высокий голос:

— Круцио!

Человек на полу закричал от боли, попытался встать, но сразу же, корчась, рухнул снова. Гарри смеялся. Он поднял палочку, исходящий из неё луч тоже поднялся, и человек на полу застонал, но остался недвижим.

— Лорд Волан-де-Морт ждёт!

Очень медленно, опираясь на дрожащие руки, человек приподнял плечи и голову. Его худое лицо было залито кровью, искажено страданием, но на нём застыло выражение непокорства...

— Тебе придётся убить меня, — прошептал Сириус.

— Рано или поздно — разумеется, — произнёс холодный голос. — Но сначала ты дашь мне его, Блэк... Думаешь, тебе уже известно, что такое боль? Подумай ещё... у нас впереди долгие часы, и никто не услышит твоего крика...

Но едва Волан-де-Морт вновь опустил палочку, как кто-то отчаянно закричал, и боком рухнул из-за почему-то горящего стола на холодный каменный пол. От падения Гарри проснулся, все ещё крича, — его шрам невыносимо жгло, а вокруг вместо Отдела тайн внезапно опять выросли стены Большого зала. И упавшим, как оказалось, был он сам. Это он упал и вовсе не из-за того, что его стол загорелся, и кричал, судя по всему, тоже именно он.

Всего несколько секунд, и подле него оказался один из экзаменаторов и заботливо помог подняться. А затем, что удивило ошалевшего от только что им увиденного Гарри, весьма учтиво справился о том, как он. И на невнятный ответ ученика достал из внутреннего кармана мантии коробочку с леденцами "монпансье", после чего предложил её содержимое Гарри.

— А что это? — неуверенно спросил, невольно рассматривающий оказавшиеся внутри цветастые карамельки Гарри.

— Успокоительное, всегда при себе держу, очень хорошо при стрессе. И да, никаких зелий. А употребление корней валерианы, пустырника и отвара из цветков пиона никакими законами не запрещено. Их кстати, в «Сладкое королевство» каждый год перед экзаменами поставляют. Популярностью пользуется.

— Благодарю, — тихо пробормотал Гарри и вглядевшись в имеющие такой знакомый ещё с детства запах конфетки, подцепил ту, что была приятно желтоватой и положив её себе в рот, спросил: — А можно ещё одну, сэр?

— Конечно, берите, — спокойно ответил ему экзаменатор и дождавшись, когда парень возьмёт ещё одну, закрыл коробочку. — Удачи на экзамене.

— Благодарю, — смущённо пробормотал успевший вернуться за своё место Гарри.

— Во благо, — ответил экзаменатор, правда, Гарри его уже не услышал. Вновь погрузившись в историю магии, но краешком мыслей вспомнил, как именно этот запах разносился от того стакана воды, что дала ему прямо при нём принявшаяся в нём что-то смешивать их школьная медсестра. В тот день он из-за Дадли пребольно упал, из-за чего и оказался у неё. Добрая, насколько это вообще возможно для школьной медсестры, миссис О `Браен тогда его даже погладила по спине. Спустя несколько месяцев она уволилась, и сменившая её на посту миссис Джереми уже не позволяла ему прятаться у неё в кабинете от нападок вредного кузена. Но эту, как она это называла тройчатку, Гарри запомнил. И вот этот запах и вкус вернулись в его жизнь столь неожиданно. На миг показалось, словно бы его как тогда в детстве погладили по спине. И это окончательно успокоило. Видение выветрилось, по рту растекался приятный, чуть терпкий вкус. Одновременно и бодрящий, и успокаивающий. В итоге, второй леденец он закинул себе в рот уже на выходе. Тихо и спокойно за оставшиеся полчаса дописал столь неожиданно, будто бы на ладони всё это время бывший ответ. И, удостоившись им так и незамеченного кивка того самого экзаменатора, как и все покинул зал.

— Опять твои леденцы спасают мiръ! — произнёс подошедший к своему коллеге профессор Тофти.

— А что такого, положением об экзаменах это не запрещено. А что они перед экзаменами с собой творят и какую гадость в рот тянут, вы, коллега, получше моего знаете.

— Знаю… — отозвался собирающий тем временем со столов листы с ответами Тофти.

В это же самое время покинувший большой зал Гарри с упоением перекатывал во рту доставшуюся ему успокоительную сладость, и уже обдумывал, как бы ему ещё таких заказать. "Экзаменатор сказал, что в «Сладком королевстве» есть", — пронеслось в голове парня, и в тот же миг его мысли перебил буквально влетевший в него Рон. Экзамен они сдавали в вдвоём, а потому тот попросту не мог не слышать того, как Гарри упал.

— Ты как, приятель, всё хорошо, шрам? — тут же пропыхтел ухвативший его за локоть рыжий.

— Да, вполне.

— А что тебе тот дядька такое дал?

— Леденец успокоительный, мне такое медсестра в школе ещё магловской давала, уволилась она, правда. Зато добрая была, от Дадли прятаться у неё разрешала. Хорошее было время.

— Ну тоже мне скажешь, — протянул понявший, что Гарри сейчас о том, что было до Хогвартса говорит, Рон. — Куда пойдём?

— Куда ты, не знаю, а я в совятню, и почему я раньше-то не знал. Надо заказ в «Сладкое королевство» отправить.

— Сладости! — тут же воодушевился решивший, что друг и его угостит, Рон.

— Можно и так сказать, экзаменатор сказал, что те леденцы у них есть, вот и закажу. Коробок так десять, чтобы надолго хватило. О, точно, надо ещё валерианы, пустырника и пиона у Малпеллера запросить. Я точно помню, как эту терпкую штуку миссис О`Браин замешивала. В равных долях на половину стакана кипячёной воды, но, думаю, что и та что из под крана сойдёт, — мечтательно произнёс направляющийся в сторону совятни Гарри.

О том, что его ждёт уже этим вечером, а если точнее, то после полуночи, парень и малейшего представления не имел. Заполнив бланк заказа и отдав его первой попавшейся школьной сове, отправился в обратный путь. Засунутый за щёку леденец, в отличии от первого, ещё около часа не заканчивался, наполняя своего обладателя каким-то, казалось бы, и вовсе недостижимым умиротворением.