I never asked for this (гет)

Примечания:

Пояснение к ООС: курить и пить он начал после потери Меган, что явно видно по внешнему виду его апартаментов в DE:HR. Ну, не начал, но возобновил.

Ну и в конце концов, никогда не было канонно указано, как именно Меган узнала об особенной ДНК Дженсена. Айо, она ж не безумный ученый, который с каждого первого срывает волосы и пытается найти свой Грааль в области биотехнологий. Так что для меня это вполне разумное объяснение, плюс хорошее объяснение, почему они вообще расстались. Меган до корней волос ученый, ее ребенком скорее станет научный проект, чем, ну... ребенок.

Меган Рид обнаруживает, что ДНК Адама уникальна.

* * *

Нечестно.

Думая об Адаме, Меган с уверенностью может сказать, что так бы он отозвался про множество вещей. Нечестно, что Дюрант, с которым он служил вместе и которого он так уважал как командира и просто хорошего копа, пошёл по кривой дорожке. Нечестно, что как бы он ни старался, единственный хлорофитум у него в квартире чахнет и скоро превратится в торчащую из такой нечестно богатой удобренной и политой земли ветку.

Нечестно, что Меган решила проверить его ДНК перед тем, как заводить ребёнка.

В век, когда можно убрать невосприимчивость лактозы и выбрать цвет глаз своего потомства, он уж наверняка должен был понять желание Рид. Не говоря уже про возможность узнать, не принесут ли они в этот мир набор покалеченных и неизлечимо больных генов. В конце концов… Это её работа. Её ответственность. Рид с самых юных лет учили одной истине: «Либо идеально, либо никак». Её мама — красивая, уверенная в себе женщина, не растерявшая элегантности даже в достаточно пожилом возрасте, — была для Меган живым примером тому.

Она оборачивается, глядя на крепко спящего мужчину. На белоснежных простынях его кожа кажется ещё более смуглой, алая татуировка на мускулистом плече косится на неё взглядом затаившегося хищника, но сам Адам удивительно спокоен и мягок. Он нравится ей таким — расслабившимся, обхватившим подушку заместо ушедшей женщины, без вечно хмурой складки между бровями, растрепанный и по-домашнему уютный. По-смешному открывший рот, из которого на подушку стекает струйка слюны.

Этот бравый спецназовец… Он будет хорошим отцом, Рид уверена в этом. Так же, как он ревностно охраняет Детройт, как он слепо предан ей — так же он будет охранять их маленького или маленькую Дженсен. Пожалуй, хорошо, что конвенция о генетическом наследовании не позволяет выбрать пол ребёнка. Пусть для них это будет сюрпризом, и как и десятки лет назад, на скрининге они будут с замиранием сердца ожидать вердикта: «Это девочка» или «Это мальчик».

Рид уезжает и увозит с собой пробирку со слюной Адама, а потом возвращается уже к проснувшемуся и приготовившему завтрак мужчине. Несмотря на холод, принесенный ею на белоснежном пальто, Адам встречает её в прихожей в одних штанах, всё ещё встрепанный.

— Я даже не услышал, как ты ушла, — после короткого поцелуя он помогает ей раздеться и шлепает босыми ногами обратно на кухню к — как она знает его привычки — крепкому кофе с двумя порциями сливок и тремя ложками сахара.

— Надо же, что-то остаётся вне твоего контроля, — Меган лукаво улыбается, развязывает шарф и бесшумно подходит к нему со спины. Она прижимается к нему, обнимает, чуть трется щекой о горячую спину, раз уж разница в росте не позволяет положить голову ему на плечо. — Срочная встреча с Таггартом.

— Мх-м. Для власть имущих не существует выходных, да? — ворчит Дженсен, но Меган не слышит возмущения или раздражения.

— Сам понимаешь, для людей уровня Таггарта созвон по инфолинку скорее оскорбление, — беззаботно пожимает плечами Меган и радуется, что обычно настороженный, как только разговор заходит о работе, Адам не развивает тему.

Вся эта политика, переговоры, научные исследования и противоречия от него далеки так же, как взгляды Таггарта далеки от энтузиазма Шарифа. Он простой коп, куда ему до корпоративных войн?

— Брось. Ты прав, сегодня выходной. Не хочу говорить о работе.

— Наконец-то. Я-то думал, меня ждёт брифинг.

Адам допивает кофе, отставляет кружку и разворачивается, чтобы коротко поцеловать Меган и тем самым поставить жирную точку в разговоре о делах. С небольшим сожалением она отмечает на его губах вкус сигарет — вредная привычка истреблению поддавалась с большим трудом, несмотря на все её усилия, на что Адам философски отмахивался: «Старую собаку новым трюкам не научишь».

Одним из таких «старых трюков» была совершенно несовместимая в глазах многих с образом сурового оперативника привычка Адама самому заниматься делами по дому. Свою роль играло и то, что Меган, выросшая в обеспеченной семье, никогда не думала о необходимости пылесосить или мыть посуду. У Дженсена же служба в полиции, а потом и в спецназе, выработала какую-то маниакальную тягу к порядку. Может, аккуратность дома его успокаивала? В отличие от работы, где он пропадал сутками душой и телом, где спокойствие только снилось.

Поэтому, пока Меган валяется в кровати с кофе и планшетом, Адам мотается по дому. Исчезает гора грязной посуды и накопленные за рабочие дни контейнеры из-под доставки, стрелки на форменных брюках теперь выглажены до остроты бритвенного лезвия. И несмотря на вечно пасмурное желто-серое небо Детройта, в квартире будто немного светлее.

Когда пыль остается только снаружи его жилища, Адам заваливается рядом, нашаривает в складках одеяла пульт от телевизора и протяжно хрипло выдыхает. Меган, погруженная в чтение отчёта из клиники по результатам анализа ДНК, не обращает на это внимание.

И Дженсену это не нравится. Перекатившись набок, он тянется губами к шее женщины, одновременно отводя длинные пряди.

— Адам, — предупредительно, но без явного протеста, тянет Меган, отводя в сторону руку с кружкой, из которой только собиралась отпить.

— Да?

— Я сейчас разолью на тебя кофе.

— Уж чему-чему, а ему я не позволю встать между мной и тобой.

— Хм-м? — уже более заинтересованно хмыкает Рид.

— Мх-м, — в тон ей отвечает Дженсен, куда более увлеченный тонкой шеей женщины. Меган выдыхает, откидывая голову. — Ты можешь хоть на день забыть о работе? Посуди сама: приезжаешь ко мне, но всё твоё внимание обращено…

Неожиданно ловко он выуживает планшет из руки Меган и откладывает его на тумбочку рядом, что женщина понимает не сразу, а когда уже осознает, то потянуться обратно ей не позволяет нависший сразу Дженсен.

— Не на меня.

Чуть прищуренные голубые глаза смотрят на неё с явной усмешкой и говорили: «я победил, ты проиграла». И вправду, избежать его теперь намного труднее. Теплое, даже горячее мужское тело почти прижимает ее к постели, и преграде из складок одеяла явно осталось недолго.

И Меган с удовольствием проигрывает. Но держит в голове зацепившие её строчки, в переводе на обывательский гласящие: «высокое содержание мутагенных веществ в главной цепочке». И не позволяет Адаму не использовать презерватив.

* * *

Ответ из клиники не удовлетворяет Меган. Это «высокое содержание мутагенных веществ в главной цепочке»… В отписке врача через строки читалось, что подобные сегменты не особо влияли на фертильность или наследственность, но явно выбивались из нормы. Уже на следующий день она нагло пользуется служебным положением и проводит секвенирование ДНК Адама в своей лаборатории во время обеденного перерыва, естественно, забыв о самом обеде.

После этого она приезжает к нему не каждые выходные, а через пару месяцев и вовсе прекращает. Адам зря пытается вытащить её на свет божий, ведь свет флуоресцентных ламп лаборатории для Рид явно заменил светлый Рай. И происходящее там ей интереснее, чем давно остывшая постель в бедной квартире Дженсена, чем умерший без её напоминаний о поливе хлорофитум, чем сам Дженсен — всё более мрачный и совсем небритый.

Хотя нет, Адам ей интересен, как интересна лягушка на препараторском столе. Интересна резистентность его ферментов к ультрафиолетовому излучению, бешеная репликативная транспозиция, количество миссенс и нонсенс-мутаций в пресловутой главной цепочке и абсурдно высокое содержание Hfr-клеток.

То, что она сама все еще очень интересна Адаму, Меган знает, но просто не может перейти на более высокий уровень. Какая ирония! Образный «следующий уровень», на который она хотела вывести их отношения», стал чем-то совершенно иным. Да, они вышли на него. Только односторонне; более глубоко, чем того хотела другая сторона…

И попросту нечестно.

* * *

— Я хочу…

Адам не поднимает глаз от стаканчика кофе. Дурацкий принт со снеговиками на его боку напоминает, что Рождество совсем близко, да и обстановка снаружи кофейни — гирлянды, лёгкий снег и гомон бегающих в попытках найти подарок людей, — тоже насмехается над двумя внезапно очень отдалившимися людьми.

— Расстаться?

Он резко, почти оскорбленно вскидывает голову. Меган сама не сразу понимает, что прозвучала… Сочувственно.

— Не ожидал, что ты так легко на это пойдешь, — он выдавливает эти слова и прячет свободную руку под стол. Чтобы Рид не видела, как дрожат пальцы, сжимающие поводок Кубрика. Пёс недоуменно переводит взгляд на хозяина. Ему сегодня вообще уделяют мало внимания — Меган не гладит мохнатое пузо, Адам не обращает внимания, что щенок уже погрыз ножку стола.

— Я не хочу этого, Адам, — твердо говорит Рид и протягивает руку, чтобы попробовать положить её на руку Адама, но это как-то неудобно, пока он мучает стаканчик кофе. Она останавливается на неуклюжем касании пальцев.

Адам поджимает губы.

— Непохоже. Ты словно хочешь удержать меня на поводке. Как Кубрика, — ядовито бросает Дженсен. — Удобно, да? Трахаться на выходных, когда тебе удобно. Ставить перед фактом, что приедешь, я ведь всегда дома, всегда доступен. Меган, я тебе не…

— Я хотела с тобой встретиться не из-за этого! — громко произносит Меган. Остальные посетители недовольно косятся на пару. — Так. Выдохни.

Адам и вправду выдыхает. Всё ещё чуть ли не яростно.

— Я хочу, чтобы ты устроился на работу в Шариф Индастриз.

Он всё ещё раздражен, или эта складка между бровей — признак уже удивления?

— Ты сам говорил, что обратно в спецназ тебя не примут, — уже тише говорит Рид. — Адам, я думаю, тебе нужно отвлечься. Я знаю тебя, и знаю, что ты без дела просто… Просто не свой. Подумай, пожалуйста, — уже более настойчиво она обеими руками берет его за ладонь, сжимает, наклоняясь через столик ближе. — Мы будем работать вместе. Я уже попросила Дэвида рассмотреть твою кандидатуру. В Детройте сейчас… Неспокойно. И мне будет спокойнее, если ты будешь рядом. Обещаю, всё будет как раньше.

Он всё ещё хмурится.

— Честно.

Нечестно. Между врачом и пациентом не может быть отношений. А из Адама Дженсена получится великолепный Пациент Икс.