Неизвестная родня 3. Дементоры Азкабана (джен)

Были времена, когда Ориону Блэку нравилось жить в особняке Блэков на Гриммо-двенадцать. Однако сегодня было не так. Несколько часов лил дождь, завывал ветер, сверкали молнии, и гремел гром, доказывая, насколько старым был особняк. Ставни громко хлопали, ударяясь о окна, и Ориону пришлось натянуть одеяло на голову. По какой-то причине он ненавидел грозы. Они всегда вызывали у него… беспокойство.

Сказать, что Орион стыдился своей нервозности, — значит, ничего не сказать. В конце концов, ему только что исполнилось тринадцать, и он столкнулся с большим, чем любой другой знакомый ему подросток-волшебник. Только в прошлом году он столкнулся с Василиском, подростковой версией Тёмного Лорда Волан-де-Морта, и при этом чуть не потерял своего отца, Сириуса Блэка.

Этот поступок вызвал перемены в семье Блэков. В то время как Орион пытался сохранить отношения с отцом, Сириус, казалось, был готов отпустить его. Чрезмерная опека никуда не делась, но Сириус уже не так открыто проявлял её, как раньше. Впервые за много лет они провели несколько недель вдали от Британии, отправившись в семейный отпуск в разные волшебные города. Было весело побывать во Франции, Болгарии, Румынии и Египте, но Орион быстро понял, что у этих поездок была и другая причина.

Это был идеальный способ обучать Ориона заклинаниям, не отвлекаясь на помощь Сириуса из Министерства магии. По крайней мере, так было до тех пор, пока Кингсли Шеклболт не выследил их в Египте и не настоял на том, что им нужно немедленно вернуться в дождливый Лондон. Сначала Орион хотел возразить, но все мысли улетучились, стоило ему взглянуть на Сириуса и Ремуса. Что бы это ни было за срочное дело, оно было плохим — очень, очень плохим.

Только когда они вернулись в Блэк-Мэнор, Ориону, наконец, рассказали, что произошло. Впервые с тех пор, как дементоры взяли на себя охрану волшебной тюрьмы Азкабан, произошло такое масштабное происшествие. Впервые произошёл побег изнутри. Подробности всё ещё были туманными, но было известно, что заклинания и чары, наложенные на две отдельные тюремные камеры, не сработали. Министерство магии пришло к выводу, что они были взломаны изнутри, но не могло понять, как первому заключённому удалось сбежать, ведь его камера была одной из самых надёжных в Азкабане.

Волшебный мир был на взводе по многим причинам. Мало того, что на свободе разгуливали два преступника, так ещё и Корнелиус Фадж, министр магии, решил, что дементоры из Азкабана должны сыграть активную роль в поимке беглецов. Орион не мог понять, чем руководствовался Фадж, принимая это решение. Любой, кто хоть немного знал о дементорах, понимал, что выпускать их в люди — плохая идея. Дементоры чувствуют положительные эмоции и питаются ими, как термиты. Они никогда не бывают, довольны и никогда не останавливаются. Любой, кто окажется рядом с ними, быстро окажется в ловушке собственных худших воспоминаний.

Именно поэтому в особняке Блэков теперь хранился самый большой запас, содержащий самый простой противодементорный препарат — шоколад. Особняк стал излюбленным местом отдыха членов команды Сириуса, где они могли как можно быстрее восстановиться перед тем, как вернуться и продолжить поиски. Люди часто появлялись там в неурочное время. Орион помогал Ремусу принимать Кингсли, Фрэнка Лонгботтома, Эвелин Смит (бывшую девушку Сириуса), Аластора Грюма и даже Джеймса Поттера.

Эвелин и мистер Поттер, конечно, вели себя наиболее неловко. Сириус разорвал отношения с Эвелин вскоре после похода в Тайную комнату. Орион не знал всех подробностей, но у него было ощущение, что это было связано с тем, что Эвелин расспрашивала Сириуса посреди миссии. Для Сириуса это было самой большой ошибкой, которую он мог совершить. Эвелин пыталась извиниться, но Сириус настаивал, что так будет лучше, и оставил Ориона и Ремуса в затруднительном положении, не зная, как себя с ней вести.

Присутствие мистера Поттера было ещё хуже. Он нечасто заходил, потому что у него была своя семья, но те несколько раз, когда он приходил, были тяжёлыми для Ориона и Ремуса. Мистер Поттер старался быть дружелюбным, правда старался, и Ремус старался отвечать ему тем же. Однако Орион имел привычку запоминать задания, которые Ремус давал ему по учебникам пятого курса, которые он читал. По правде говоря, Ориону было неловко оставлять Ремуса разбираться с мистером Поттером, но Орион просто не мог заставить себя находиться рядом с этим человеком. Годы недоверия и гнева не могли исчезнуть просто так.

* * *

Скрип открывающейся двери спальни Ориона заставила паренька осторожно выглянуть из-под одеяла. Силуэт высокого худого мужчины в мантии заслонял большую часть света из коридора. Он стоял прямо, но то, как он слегка ссутулился, намекало на боль, которую он, несомненно, испытывал.

— Ори, я знаю, что ты не спишь, — мягко сказал мужчина, входя в комнату. — Ты никогда не мог уснуть во время шторма.

Орион вздохнул и откинул одеяло. — Хотел бы я знать почему, — пробормотал он, садясь. — Это так раздражает.

Свет, наконец, упал на усталое лицо Ремуса Люпина, озарив сочувственную улыбку, когда он присел на край кровати Ориона. — Орион, в ночь, когда тебя усыновили, был шторм... Ну, в ночь, когда ты принял зелье. Когда ты проснулся полностью дезориентированным — Ну, шторм только напугал тебя еще больше. Мы перепробовали все, чтобы успокоить тебя, но, похоже, ничего не помогало, поэтому нам пришлось напоить тебя успокаивающим. Ты был так измучен, что заснул прямо на нас.

Орион в замешательстве уставился на Ремуса. — Я не помню…

— Я не удивлён, — с улыбкой сказал Ремус. — Это был травмирующий опыт для тебя. Понятно, что ты его забыл. Только когда ты проснулся на следующее утро, мы поняли, почему твоя реакция была такой сильной.

— Ты понял, что я ничего не могу вспомнить, — тихо сказал Орион. Ему уже говорили об этом. Отец и дядя никогда не скрывали от него этого. Потеря памяти не должна была произойти. Это была аномалия, которую не могли объяснить ни специалисты в Святого Мунго, ни даже профессор Снейп. Зелье было приготовлено идеально. Орион должен был проснуться как сын Сириуса биологически и магически, но помнить последние пять лет, но по какой-то причине что-то пошло не так.

Ремус протянул руку и провел пальцами по волосам Ориона, прежде чем вытащить палочку из-под мантии. — Послушай, малыш, я знаю, тебе тяжело, — сказал он сочувственно. — Мы обещали веселое лето, и ты снова большую часть времени предоставлен сам себе. —

Орион пожал плечами. — Это не твоя вина, — настаивал он. — Я знаю, что папа нужен на работе. У него больше всего знаний, а с его послужным списком по поимке Пожирателей Смерти ... Что ж, Скримджер бы разозлился, если бы не попросил папиной помощи. Я также знаю, сколько работы тебе нужно проделать, чтобы подготовить планы уроков и утвердить их с дедушкой. Сейчас ты занят, но, по крайней мере, ты будешь в Хогвартсе со мной, верно?

Ремус ухмыльнулся. — Я должен сказать, что ты единственный подросток, которого я знаю, который был бы в восторге от того, что его дядя преподает в его школе, — сказал он веселым голосом. — Ты ведь понимаешь, что я ожидаю от тебя гораздо большего, чем от остальных одноклассников, верно?

Орион закатил глаза. — Лунатик, пожалуйста, ты годами преподавал мне Защиту от Темных искусств, а также большинство других предметов в Хогвартсе, — сказал он. — Во всяком случае, ты сможешь держать меня в курсе, чтобы я мог закончить материал пятого курса быстрее, чем если бы я делал это сам.

Ремус уставился на Ориона, приподняв бровь. — Ори, не слишком торопись с курсовой работой, — предупредил он. — Что ты собираешься делать, когда закончишь материал уровня N.E.W.T.? Тебе будет безумно скучно. Сейчас не торопись. По-настоящему выучи материал. Кроме того, не забывай, что в этом году у тебя будет ещё два курса — курсы, о которых ты только начал читать.

Орион понимал, что говорит Ремус, и чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что Ремус прав. Он слышал слухи о том, что в Хогвартсе будет ужасный год перед СОВ. Избыток домашних заданий и стресс перед экзаменами СОВ могут свести с ума даже самых прилежных учеников.

Внезапное отсутствие шума от ревущего шторма быстро отвлекло Ориона от его мыслей, так что он увидел, как Ремус поднимается на ноги и засовывает палочку в карман. "Ну вот", — сказал он, подмигнув. "Так должно быть лучше. Постарайся немного поспать. Ты же знаешь, Невилл, Гайден и Роуз будут здесь с утра пораньше".

Орион застонал и рухнул на кровать. У Гайдена и Роуз Поттеров вошло в привычку приходить через каминную сеть всё раньше и раньше. Невилл Лонгботтом обычно приходил около восьми, когда его мама уходила на работу. Невилл был в такой же ситуации, как и Орион. Оба его родителя работали в отделе авроров, просто в разных подразделениях. Алиса Лонгботтом работала в архиве, а Фрэнк Лонгботтом отвечал за связь между теми, кто находился в поле, и главой отдела авроров Руфусом Скримджером.

Громкий звук, похожий на сигнализацию, заставил Ориона и Ремуса подпрыгнуть и выбежать из комнаты. По пути Орион схватил свою палочку с прикроватной тумбочки. Этот сигнал означал только одно: сеть летучего пороха была взломана. Сириус усилил защиту поместья, особенно сети летучего пороха, сразу после возвращения домой. Если бы кто-то попытался пройти через сеть до того, как защита была снята, сигнал тревоги раздался бы по всему поместью.

Довольно досадно, потому что Сириус имел привычку забывать сообщать об этом людям.

Орион последовал за Ремусом вниз по лестнице в гостиную и резко остановился, увидев представшую перед ними картину. Покрытая сажей Лили Поттер стояла перед камином и помогала своим покрытым сажей детям, одетым в пижамы, подняться на ноги. Все трое выглядели крайне потрясёнными. Казалось, что Гайдена и Роуз буквально вытащили из постели и толкнули в камин.

Несколько замысловатых взмахов волшебной палочкой — и Ремус заглушил сигнал тревоги. — Лили? — осторожно спросил он. — Что ты здесь делаешь?

Миссис Поттер судорожно вздохнула, когда комнату озарила вспышка молнии. — Защита была нарушена … она просто продолжала разрушаться … я не знала, что делать, — сказала она умоляющим голосом. — Дети хотели прийти сюда…

Ремус уже направлялся к камину с палочкой наготове. Не говоря ни слова, он прижал кончик палочки к одному из кирпичей, и весь камин на мгновение засветился, прежде чем снова стать обычным. — Вот, камин запечатан, — сказал он, повернувшись и посмотрев на Ориона. — Ори, пожалуйста, отведи Гайдена и Роуз в свою комнату. Думаю, вам троим, не помешает немного отдохнуть.

Последнее, чего сейчас хотелось Ориону, — это ложиться спать, но он чувствовал, что это нужно скорее Гайдену и Роуз, чем ему самому. Громкий раскат грома послужил дополнительным стимулом. Кивнув в знак согласия, Орион вывел Гайдена и Роуз из комнаты, не обращая внимания на тихие протесты детей Поттеров. Тот факт, что Орион смог вывести Гайдена и Роуз из комнаты, доказывал, насколько они устали.

Однако, как только они вошли в комнату Ориона и Орион закрыл дверь, усталость, казалось, исчезла из Гайдена и Роуз.

— Я не могу в это поверить, — простонал Гайден, плюхнувшись на кровать Ориона. — В прошлом году Добби прорвался сквозь чары, а теперь какой-то безумный Пожиратель смерти.

— Прекрати, Гайден, — нервно огрызнулась Роуз. — Пожалуйста, я не хочу думать о том, что он там.

Орион шагнул вперед и обнял Роуз за плечи. — Давай не будем думать об этом, — сказал он, бросив многозначительный взгляд на Гайдена. — Насколько я знаю Ремуса, он уже связался с отцом. Папа все исправит. Он всегда так делает.

Гайден сел и уставился на Ориона. — Есть ли что-то, чего не может твой отец? — с любопытством спросил он.

Орион ухмыльнулся. — Ты был бы удивлен, — признал он. — Папа не идеален, но он лучший аврор, которого я знаю. Он выполнит свою работу, чего бы это ни стоило.

Стук в дверь быстро положил конец разговору. Орион, Гайден и Роуз обменялись осторожными взглядами, прежде чем Орион подошёл к двери и медленно открыл её, чтобы увидеть мужчину, который был очень похож на Гайдена и Роуз. Подавив вздох, Орион открыл дверь и отошёл в сторону, чтобы Гайден и Роуз могли хорошо его рассмотреть.

— Папа! — закричала Роуз, бросившись вперёд и прыгнув в объятия мистера Поттера. — Папа, мы так испугались!

Мистер Поттер опустился на колени и обнял дочь. — Я знаю, Рози, — тихо сказал он. — Мне жаль, что меня не было рядом, чтобы защитить тебя, но я обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы исправить это, чтобы это никогда не повторилось. — Мистер Поттер слегка отстранился, чтобы встретиться взглядом с Розой. — Я знаю, тебе страшно, но мне нужно, чтобы ты была храброй ради своей мамы. Она пока побудет здесь, с тобой. На всякий случай здесь постоянно будет находиться кто-то из команды, хорошо?

Роуз неохотно кивнула, когда Гайден соскользнул с кровати и двинулся вперёд. — Пап, они прорвались через большинство защитных чар, как будто их вообще не было, — сказал Гайден. — Как такое возможно?

Мистер Поттер вздохнул, поднимаясь на ноги и сосредоточившись на Гайдене. — Я не знаю, сынок, — честно сказал он. — Это не должно быть, возможно. Вот почему мы с твоей матерью думаем, что тебе лучше пока остаться здесь. Никто не сможет найти это место без помощи хранителя тайны, и я не думаю, что это произойдет в ближайшее время.

Роуз в замешательстве склонила голову набок. — Почему?

— Тоби хранитель «Фиделиуса», Роуз, — ответил Орион. — Он также отказывается уходить, когда я дома.

Гайден уставился на Ориона, приподняв бровь. — У тебя домовой эльф в качестве тайного хранителя? — удивлённо спросил он.

Орион пожал плечами. — Ты можешь предложить кого-то получше? — возразил он. — Минди и Тоби здесь счастливы. Они никогда не сделали бы ничего, что подвергло бы опасности папу или меня. А твои домовые эльфы?

Гайден слегка смутился и опустил взгляд. — Прости, я не это имел в виду, — признался он. — Я просто удивлён.

— Думаю, в этом-то всё и дело, Гайден, — предположил мистер Поттер. — Поскольку все в нашем обществе смотрят на домовых эльфов свысока, кто бы заподозрил одного из них в том, что он хранитель тайны? А теперь я предлагаю вам двоим пойти поспать.

— Но папа…

— Никаких «но», Гайден, — строго сказал мистер Поттер. — Утром со всем разберемся.

Мистер Поттер шагнул вперёд, обнял Роуз, а затем повторил то же самое с Гайденом. Проходя мимо Ориона, он остановился, затем на мгновение сжал плечо Ориона и ушёл. Орион застыл на месте, не в силах пошевелиться. Почему мистер Поттер так поступил? И, что ещё важнее, почему мистер Поттер решил, что это будет воспринято с радостью? Орион никогда не проявлял к этому человеку ничего, кроме неприязни.

Если Гайден и Роуз и заметили, что Ориону некомфортно, то не стали об этом говорить. Они по очереди прибрались в ванной, прежде чем забраться в кровать Ориону, который лежал посередине. Глядя в потолок, Орион не мог перестать думать о мистере Поттере. Он впервые увидел, как мистер Поттер ведёт себя как настоящий заботливый отец. Это было странно. Гайден всегда описывал мистера Поттера как человека, который большую часть времени был отстранённым и рассеянным.

Когда мистер Поттер изменился? Почему это важно? Мистер Поттер всё ещё причиняет боль папе.

Разочарованно вздохнув, Орион перевернулся и уткнулся лицом в подушку. Он ненавидел это. Он ненавидел то, что не мог забыть о своей обиде, но был вынужден общаться с этим человеком. Он знал, что Сириусу не нравилась эта договоренность, но Скримджер настоял на своем. Поскольку мистер Поттер знал о беглецах, его участие поощрялось высокопоставленными чиновниками Министерства. В конце концов, для отца мальчика, который выжил, было хорошей рекламой вернуться в ряды авроров и помогать ловить таких опасных преступников.

Вероятно, именно это беспокоило Ориона больше всего. Назначение мистера Поттера в команду Сириуса было политическим ходом. «Чёрная команда» была хорошо известна своими опасными миссиями, в которых не должен был участвовать новичок, каким был мистер Поттер. Наличие новичка в такой продвинутой команде подвергало риску всю команду, но люди смирились с этим только потому, что Гайден был Мальчиком-который-выжил.

— Ори? — сонно спросил Гайден, перевернувшись на бок и приоткрыв глаза. — Что случилось? Это из-за папы?

Орион повернул голову и уставился на Гайдена. Что он должен был сказать? «Прости, Гайден. Я знаю, что ты один из моих ближайших друзей, но я просто терпеть не могу твоего отца»

— Ты не упоминал его в своих письмах, — наконец сказал Орион.

Гайден слегка пожал плечами, его глаза медленно закрылись. — Нечего было сказать, — признался он. — После побега, папа почти не бывал дома. До всего этого он проводил с нами больше времени, обучая нас основам дуэлей. На самом деле мама помогала мне с домашним заданием. Она очень хорошо объясняет, и я не чувствую себя тупицей. Мама и папа стараются, Ори. Я думаю, они … ну, папа больше, чем мама, устали от того, что я постоянно попадаю в неприятности и не могу себя защитить.

Орион уставился на Гайдена, приподняв бровь. — Ты мог бы решить эту проблему, не попадая в неприятности, — сухо предложил он.

Ленивая усмешка появилась на лице Гайдена. — Мама говорила то же самое. Потом она сказала, что я могу начать слушать тебя. — Глаза Гайдена открылись. — Ты действительно нравишься маме и папе, Ори. Они спрашивали, когда ты придешь в гости. Они, должно быть, думают, что ты оказываешь на меня хорошее влияние или что-то в этом роде.

Орион сдержал дрожь. В ближайшее время он не собирался посещать поместье Поттеров. Если он не мог находиться в одной комнате с родителями Поттера, то, как он должен был вести себя в их доме, откуда не было выхода? — Гайден, ты же знаешь…

— … что они тебе не нравятся, потому что они причинили боль твоему отцу? — перебил Гайден. — Да, я знаю. Ори, но это было много лет назад. Мама и папа пытаются загладить свою вину перед ним. Может, ты просто дашь им шанс?

Как на такой простой вопрос можно было так трудно ответить? Часть Ориона знала, что не может вечно злиться, но другая часть — детская — настаивала на том, что они сами начали. Они отвернулись от Сириуса, когда он больше всего в них нуждался, так почему он должен облегчать им задачу? Потому что Гайден и Роуз — мои друзья, вот почему.

Тихий храп отвлёк Ориона от его мыслей, и он увидел, что Гайден снова заснул. Теперь бы и Ориону так же.

Начало новой части положено.