Путаница (джен)

То, что из трех братьев Дьябло был самым сильным, знали все, но, когда поднимался вопрос об уме, Мефисто и Баал деликатно молчали, чтоб обидчивый братец не размазал их тонким слоем по всей Преисподней.

Дьябло уже был готов прорычать свою любимую фразу: «Даже смерть не спасет тебя от меня!», как вдруг стоящий перед ним человек — кстати, почему-то у него не было ни меча, ни арбалета… он вообще был безоружен — обескуражил его одним единственным вопросом:

— Извините, вы — порождение Древних Богов, что пришли в наш мир из тьмы за звездами?

Дьябло подавился рыком и огнем, закашлялся, и осторожно помотал головой. Человек тяжело вздохнул и предпринял еще одну попытку:

— Тогда, возможно, вы — хтоническое порождение кошмара, что спит веками, ожидая конца миров?

Дьябло задумался. Дьябло очень сильно задумался. Устав думать стоя, он, покосившись на странного гостя, уселся на груду костей и поскреб когтистой лапой голову:

— Ну… Вроде бы, да.

Вместо того, чтобы устрашиться, этот непонятный человек обрадовался, как некромант свежему трупу:

— О, это честь для меня, говорить с вами! Но только это, кажется, вовсе не Р’льех?

— Это… Санктуарий, — Дьябло вконец запутался. Он уже должен был дожевывать ноги этого незнакомца, а вместо этого сидит и беседует. Незнакомец, в свою очередь, осекся:

— Что? Это не… ох, Господь, неужели карты неверны? Торговец убеждал меня, что это — кратчайший путь к обители Ктулху. Но вы ведь…

— Я Дьябло, Владыка Ужаса и воплощение одного из трех изначальных зол, — гордо произнес Дьябло, для ясности поднимаясь с костей и расправляя плечи. Незнакомец вежливо поклонился:

— Говард Лавкрафт, очень приятно… О, значит, вы — тот самый Владыка Ужаса? Я слышал о вас. У того же торговца, какая-то компания из пятерых воинственно настроенных людей, требовала карты Санктуария. Неужели торговец ошибся, и они сейчас в обители Ктулху?..

Дьябло попытался изобразить на своем лице понимание и сочувствие. Получилось плохо, и он опять сел. Говард решительно выпрямился и вытащил из кармана пиджака блокнот и карандаш.

— Ну что ж, если вы не против… Позвольте я задам вам несколько вопросов…

Дьябло с тоской подумал о тех воинственных странниках и от души позавидовал Ктулху — ему ведь всяко легче.

Сам Ктулху, удирающий по всему Р’льеху от мечей, копий и прочих острых предметов, в этом уверен не был.

* * *

Рыжий торговец неторопливо сворачивал карты, изредка посмеиваясь в густую бороду, когда сверху раздался громкий — и очень грустный — голос:

— Локи, ну вот нахрена?