Тьма и сталь (джен)

Тень убежден, что бесконечно можно смотреть на три вещи: на жизнь пламени, на течение воды и на полет пластинчатого меча в умелых руках.

…Даже если этот самый меч очень больно ранит.

Тень до скрипа стискивает зубы, когда ему в ноги впиваются сразу несколько составных частей лезвия. Выпад противника был направлен вперед, но уклонение не помогло — разложенный меч подобно змее скользнул за его спину, достав воина и там.

Извернувшись, он откатывается в сторону… только для того, чтобы увидеть, как уже сложенное лезвие со свистом летит прямо ему в голову.

* * *

Один за другим тянутся проведенные то в Убежище, то в недрах Фабрики, то в Каменном лесу длинные дни и такие же длинные ночи… а Тень, как и прежде, занимается тем, что умеет лучше всего: сражается.

С течением времени он нарабатывает репутацию: сначала в стычках с прочими жителями Убежища, потом в боях с Древним во множестве чужих обличий, еще позже — на турнирах среди Безликих. Не обходится и без поражений, не обходится и без освоения нового оружия (он подсматривает приемы у противников — и неважно, что они зачастую лежат за пределами возможностей человеческого двурукого-двуногого тела).

— Ты действительно силен, — кивает Сайфер по окончании тренировки, вставая с пола и одергивая на себе мундир. Его лицо неизменно, но в голосе — едва приметное одобрение… которое быстро сменяется обычным холодом: — Однако все еще недостаточно, чтобы Титан выделил тебя среди остальных Безликих.

Тень молча поднимает копье с тяжелым наконечником⁽¹⁾, как бы говоря, что это — лишь вопрос времени.

— Ждать нельзя, — качает головой лидер Убежища, и Тень ощущает на себе его пристальный взгляд (хотя, казалось бы, как можно смотреть, когда глаза закрывает многосоставная металлическая деталь?). — Вот что. Препоручу тебя заботам Механо. Посмотрим, что он сможет сделать.

Тень вопросительно вскидывает бровь — никого с таким именем он среди обитателей Убежища не знает, а знает он вроде бы всех.

* * *

— Ты слишком медлителен, — Тень не уверен, что между острием меча и его шеей войдет хоть один волос. Меж тем его продолжают отчитывать без малейшего намека на гнев или любое другое чувство: — Титан быстрее даже меня. Поднимайся. Сразимся еще раз.

* * *

Мигает освещение, и мрак из дальних углов огромного безжизненного помещения — Сайфер однажды обмолвился, что Убежище «вместит вдесятеро больше последних из могикан, если понадобится», — подползает к самому порогу.

— Механо? — спрашивает Тень в эту трусливую темноту, что отступает секундой позже, а потом — возвращается, стоит яркому белому свету ненадолго перестать литься с потолка.

Тень ловит ладонью слабый ветерок, обозначающий чье-то движение.

Свет отвоевывает прежние позиции, но теперь он отражается от высокой худой фигуры, с ног до головы закованной в металл. Местами броня незнакомца щерится острыми режущими кромками, но идеальную грозную симметрию нарушают отличные по цвету заплаты из иного, более тусклого материала.

Механо, если это он, внушает трепет одним своим видом — несмотря на то, что его четырехпалые руки пусты.

— Тень? — и лязг слышен даже в голосе этого… человека? Определенно нет — не бывает у людей такой узко-вытянутой головы и вторых коленей, сгибающихся назад. — Доспех — долой. Титан владеет оружием, один удар которого может рассечь существо вроде тебя пополам. Проверим, как ты умеешь уворачиваться.

* * *

Механо — воплощенная сталь. Стальное терпение, стальная выносливость, сталь в голосе… кажется, сталь, слитая с броней воедино, заменяет ему даже кожу. Но в то же время он нечеловечески, смертоносно быстр. И Тень, сколь бы позорно это ни было, постоянно проигрывает ему.

— Поднимайся. Сразимся еще раз.

Тень не в силах сосчитать, как часто слышит эти слова, в которых с течением времени не меняется ничего — от манеры произношения до интонации. Но сейчас он впервые сомневается в том, что сможет подчиниться.

Сиплые суматошные вздохи рвутся из его груди подобно пойманной птице, сердце заходится в самом горле, а по лицу стекает кровь. Тело стало одним сплошным очагом боли — где-то ноющей, где-то острой.

— Я ослеп, — хрипит он, переступив через жгучий стыд.

— Знаю. Поднимайся. Сразимся еще раз.

* * *

— Начнем? — своим неживым, неестественным голосом Механо неуловимо напоминает Кроноса.

Тень кивает и берется за утяжеленное копье. Механо же делает что-то странное: стремительно проводит руками по голове, плечам, груди, отделяя от брони некоторые ее части (другие элементы незаметно для глаза сдвигаются, почти полностью закрывая прорехи, в которых виднеется что-то черное и перемигиваются тусклые огоньки)…

Стискивает правой ладонью нечто похожее на рукоять меча, а левой ведет по воздуху прочь, и зажатые в пальцах элементы будто бы сами складываются в лезвие…

В условной стойке опускает к земле новоявленный пластинчатый меч.

Тень… удивлен.

* * *

Тень сражается на жалких остатках сил и концентрации, разя копьем почти наугад и едва держась на ногах. Зрения отчаянно не хватает; Механо неведомым образом ступает бесшумно, выдавая себя разве что редким свистом рассекаемого мечом воздуха.

Но в какой-то момент из окружающей черноты начинают проступать смутные белые контуры. Выдохшийся Тень не может позволить себе даже лишнюю мысль, чтобы не сбить хлипкое сосредоточение на битве — и потому просто принимает вернувшееся странное подобие зрения как данность.

Ровно до тех пор, пока подсечка не отправляет его на пол — снова. И пока он не понимает, что слепота вновь с ним, а подняться — стократ выше его сил.

— С этим уже можно работать, — это усталость играет с ним шутку, или Механо и впрямь говорит с удовлетворением?

— Что ты… со мной… сделал? — слова царапают горло. Во рту и на губах — металлический вкус крови.

— Спровоцировал выброс теневой энергии на замену утраченным органам чувств. Осталось научить тебя контролировать данное состояние.

* * *

— Знаю, ты сможешь с ним справиться, — с такими словами Тени рукоятью вперед протягивают сложенный меч. — Его структура основана на теневой энергии.

Тень долго смотрит на металлические детали, заменяющие Механо лицо.

Перед ним — еще один эксперимент Титана, пошедший против своего создателя?

Однако спрашивает он совсем другое:

— Как тогда Древний смог совладать с этим оружием? — хоть раз увидев предбоевую трансформацию Механо и его заплаты, нетрудно догадаться, что мечи изначально были парными.

— Особенности расы, — неопределенно звякает в ответ. Механо явно не считает нужным пускаться в объяснения — они оба знают, что Тень их просто не поймет.

* * *

В следующий рассвет в Убежище проникает Судья — и устраивает подлинную резню, убив всех, кроме Сайфера.

После его пленения на выживших ложится новая задача: разобраться с трупами.

— Отправим их в утилизатор. Не пропадать же дармовой энергии, — пожимает плечами Кали.

Тень, всеми силами стараясь не выдать охватившего его смятения, снова обращает взгляд на изуродованные тела павших.

Механо среди них нет.

* * *

Механо был прав, понимает Тень: огромный, в человеческий рост меч Титана вкупе с его силой — грозное оружие. Но если пропущенные удары плашмя лишь ломают ему несколько костей, то удар лезвием в спину сминает-пронзает его броню и тело с невиданной легкостью.

Одно бесконечно растянутое мгновение Тень пытается понять, что трещало — пластины сверхпрочного доспеха или его перебитый хребет.

А потом он в агонии хватается за торчащий из грудины конец меча, захлебываясь кровью и криком.

И мир вокруг тонет в темнеющем кровавом мареве.

И дробится на части.

И уплывает-уплывает-уплывает…

…Вечность боли спустя он обнаруживает себя лежащим навзничь у стены Цитадели, отброшенным туда небрежным взмахом меча.

И обнаруживает, что Титан стоит не возле него, очевидно проигравшего, а в центре помещения, сражаясь… с кем?

Узнавание понуждает Тень вскочить, забыв о перерубленном хребте и параличе. Изломанные ребра отзываются на его неосторожность влажным хрустом, клинят, и он окончательно теряет возможность дышать — но она ему сейчас и не требуется.

Подле Титана со знакомой нечеловеческой быстротой кружит Механо, в моменты отключения силового щита нет-нет да задевая его доспех лезвиями электроглефы, которую сжимает левой рукой; правая висит безвольной плетью на остатках жил-проводов.

Вот он отступает дальше допустимого, и Титан, вновь окутанный шестигранным орнаментом, ломаным движением опускается на колено, чтобы атаковать рукой-гарпуном…

Предупреждающий выкрик Тени превращается в болезненный хрип, но Механо хватает и этого: согнув многосуставчатые ноги, он бросается вниз и вперед, уходя из-под удара.

Тень собирает воедино лезвие пластинчатого меча, сплевывает кровь прямо в шлем — и осознает, что ухмыляется, только когда засохшая кровяная корка на его лице вдруг трескается.

Их шансы одолеть Титана поодиночке — ничтожно малы.

Вместе они уже на что-то да способны.

1) Пронзатель.

Вернуться к тексту