Общак Гитлерюгенда (джен)

На стене гаража висел большой чёрно-белый портрет Гитлера, отпечатанный на принтере. Выпученные глаза фюрера неодобрительно взирали на троих подростков — двух парней и девушку, сидящих прямо на полу.

— Ненавижу свою фамилию, — лениво протянул худой темноглазый парень лет пятнадцати — Игнат Шарипов. — Отстойная, в натуре неарийская.

— Ты чё, не ариец? — вытаращилась на него изрядно прожённая Ленка Новикова и даже захлопала жирными от туши ресницами.

— Я те дам — не ариец, — показал ей кулак сидевший в углу лошадеподобный Денис Пузатов. — Фильтруй базар, а то в репу съезжу!

— Ты чё взъелся, — осадил его Игнат, — Ленка тупо не в курсах. Это отчим мой, козлина, меня на себя записал. А отца я ваще не знаю. Может, реально немец был… — Он сложил руки за головой и мечтательно вздохнул: — Вот будет мне восемнадцать, сразу фамилию сменю. Например, Игнат Гиммлер. Или Игнат Шелленберг.

— Или Мюллер, — хихикнула Ленка. Мюллер был единственным из всех отрицательных героев бессмертной киносаги про Штирлица, кого она знала.

Дверь с лязгом распахнулась, и в гараж влетела тощая курносая девчонка со светлой косой — Зинка Разина.

— Народ! — завизжала она. — Народ, я чё нашла! Смотрите!

Она плюхнулась на ящик с инструментами и достала из кармана сложенный в несколько раз тетрадный листок, исписанный крупным почерком со множеством помарок.

— Это я у брата взяла, — сообщила она. — Ему перевести задали, я посмотрела, а там тако-ое… — Она мечтательно закатила маленькие бесцветные глазки.

— Ну давай, не тяни, — поторопил её Игнат.

Зина развернула листок и принялась читать вслух:

«В последние годы в курортном районе вблизи Дрездена, более известном как Саксонская Швейцария, всё чаще появляются бритоголовые молодые люди. Их привлекает сюда новый молодёжный центр, созданный одной из неонацистских организаций Германии… Центр предоставляет возможности для занятия туризмом и различными видами спорта, организует пикники, дискотеки, конкурсы, в том числе спортивные соревнования, на которых юные нацисты демонстрируют владение приёмами борьбы и даже оружием…» Ну, дальше неинтересно, дальше пропаганда одна.

— Блин, круто! — с завистью выдохнул Пузатов. — Почему у нас такого не сделают?

— Ты с дуба рухнул? — усмехнулся Игнат, ощерив крупные белые зубы. — У нас ветераны сразу такой хипеж поднимут!

— Угу, — подтвердила Лена. — И чё они не вымрут никак?

— А ты про эту твою Швейцарию ничего не напутала? — испытующе воззрившись на Разину, спросил Игнат.

— На кого бочку катишь! — обиделась та. — Мой брат три года немецкий в вузе учит, шпрехает как реальный ариец!

— Тогда базару нет, — Игнат встал. — Вот что: нам надо в эту Швейцарскую Саксонию ехать. А тот так и просидим всю жизнь в этом голимом гараже. А там нас научат, как этих обезьян зачищать. Может, и гражданство получим! А чё, круто: почикаем хачей, а нас трогать нельзя — мы типа иностранные граждане!

— Клёво, — согласилась Ленка. — Только… мы типа несовершеннолетние. Нас не отпустят.

— Придумаем чё-нибудь, — решил Игнат. — Главное — нам сейчас бабки нужны, и много.

Он снял с полки коробку, вытряхнул из неё гвозди и поставил перед приятелями.

— Вот тут будет наш общак, — объявил он. — У кого сейчас сколько?

— У меня всё дома, — Денис порылся в карманах штанов.

— А мне предки дадут, когда в лагерь поедем, — прибавила Зинка.

— Точняк! — оживился Игнат. — В лагере всем дают бабло, надо только взять…