Кровь единорога (джен)

Август, 1979 год

Рассказ едва выжившего Кикимера потряс Регулуса до глубины души. А он-то думал, что предложил домового эльфа для благого дела! Думал, Тёмный Лорд собрался сделать что-то для процветания волшебного мира, а тот его жестоко обманул. Мало того, что он мучил бедного домовика, заставляя пить зелье отчаяния, так ещё и бездушно бросил Кикимера посреди озера как какую-то безделушку. И всё ради чего? Ради сохранения в тайне некой «тёмной вещицы», как назвал медальон Салазара Слизерина домовик. Но Регулус-то понял, что из себя представляет этот медальон, а ещё понял, как сильно заблуждался. Всё это время он верил, будто Тёмный Лорд старается ради них всех, ради достойной жизни для чистокровных волшебников, а всё это время тот старался только ради себя самого. В тайнике, посреди озера, он оставил частицу души, чтобы жить вечно. Никакой Тёмный Лорд не Великий человек, коим Регулус считал его раньше. Он хуже, чем даже те же оборотни, неспособные контролировать себя. Тёмный Лорд осознанно вершил ужасные вещи против человеческой природы и переплюнул оборотней и многих других существ одним разом.

От досады и злобы Регулус срывал со стены вырезки газет, на которых был запечатлён его кумир или давалось описание совершённых им деяний. Срывал, бросал под ноги и сжигал. В какой-то момент он злобно посмотрел на свою руку, на которой была метка, и пожалел, что не может содрать кожу или свести её одним взмахом палочки. А он-то гордился, что получил её в шестнадцать лет! Радовался тому, что восславил их семью, с наслаждением слушал похвалу родителей, а всё это время жестоко заблуждался. Какой же дурак! Каким же наивным дураком он был!

Когда приступ гнева стал отпускать, Регулус сполз по стене к полу, усевшись, положил локти на колени и уронил голову на руки. Жалеть было уже поздно, ему не повернуть время вспять. Значит, остаётся лишь что-то делать, как-то избавиться от всего того, что Тёмный Лорд ему внушил, наказать подлого кумира за мучения бедного Кикимера, лишить его чего-то ценного, такого, чтобы он понял, что люди ему не игрушки и не животные, чтобы пускать их в расход ради своей выгоды. Регулус вдруг поднял голову и уставился в одну точку. Решение пришло само собой. Он должен отправиться на озеро, должен забрать проклятый медальон и хоть таким образом искупить вину за то, что слепо последовал за бездушным Лордом.

— А-ам, матушка…

К той минуте, когда он вышел из комнаты и спустился вниз, Регулус снова выглядел собранным и невозмутимым, как будто ничего страшного не произошло. В этом году не стало его отца, старший брат не первый год где-то пропадал, и они с матерью жили в доме одни. Регулус не хотел ни огорчать мать, ни тем более тревожить, потому, зайдя в столовую, вскинул подбородок и сделал вид, будто собрался выйти по делам. Прощальное письмо, написанное на случай, если на озере пойдёт что-то не так, отяжеляло карман, точно камень, но Регулус не хотел обращать на это внимание и тревожиться понапрасну. А вдруг всё пойдёт так, как надо? Зачем сразу же думать о плохом?

— …я хотел тебя предупредить, что… — продолжил было он, но мать ему помешала.

— Вот же паршивец! — вдруг резко сказала она, сидя за столом и читая письмо, зажатое в пальцах.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Регулус.

— Случилось, — злобно повторила она, — твой бедовый братец угодил в Мунго!

Матушка смяла пергамент в комок и отбросила от себя, словно мусор, посмевший её коснуться и испачкать.

— Не сын, а позор для всего рода! — с чувством прибавила она, а Кикимер поспешил поднять бумажный комок с пола и унести.

Произойди это событие день или два тому назад, Регулус бы с матерью согласился и не замер бы в дверном проёме, точно получив пощёчину. А ведь его брат был прав… ещё тогда, когда называл его идиотом, когда спорил с родителями и сбежал из дома, чтобы больше ни подчиняться ничьим правилам и быть свободным. Почему тогда он, Регулус, к нему не прислушался? Может, он и вправду был идиотом?

— С Сириусом… случилось что-то серьёзное? — помедлив, спросил он у матери, впервые произнеся при ней имя брата.

Само собой это имя вызвало у неё новую вспышку гнева.

— Не знаю и знать не желаю! — объявила она и наконец-то обратила к нему взгляд: — Ты хотел мне что-то сказать?

— Да, я… мне нужно отлучиться по делам, — произнёс Регулус, и мать ему лишь кивнула.

Развернувшись, он с тяжёлым сердцем двинулся по коридору к двери. В обмане жил не только он сам, но и его близкие — родители, дяди, тёти, кузины — на ходу думалось ему. Неужели из них всех только он один прозрел? Может, его поступок поможет и им увидеть, за кем они все ошибочно последовали?

Выйдя на крыльцо, Регулус вдруг замер в нерешительности. Надо было позвать Кикимера и отправиться к озеру, но впервые он задумался о брате. А как же Сириус? Кто поможет ему? Вдруг ему что-то нужно… или нужно целителям для его здоровья… Они с братом не разговаривали больше двух лет, но сейчас, под гнётом упрёков и сожалений, Регулус вдруг почувствовал своё одиночество и острое желание побыть с кем-то близким, с тем, кто тоже видит истинную сущность Тёмного Лорда. Регулус тяжко вздохнул и решил, что лучше сперва сходить в Мунго, побывать на озере он всегда успеет.

* * *

— А ты чего сюда припёрся, змеёныш?! Сириуса добить или тупо позлорадствовать?!

В Мунго Регулуса встретил лучший друг брата, а именно Джеймс Поттер, настроенный крайне недружелюбно. Как оказалось, он, его рыжая грязнокровка и Сириус были в Хогсмиде, когда туда явились по какому-то делу Пожиратели смерти. Кажется, друзья что-то отмечали, услышали шум и рванули из паба узнать, в чём дело. Регулус, конечно же, не сомневался, что Мародёры всегда были из тех людей, кто бросается в огонь, нежели прочь от того, но впервые ему стало не по себе. А ведь он тоже мог быть там, в Хогсмиде, тоже мог что-то выполнять для Тёмного Лорда и напасть на брата. Если раньше эта мысль не вызывала у него беспокойства или отторжения — всегда думалось, что брат заблуждался и должен поплатиться за это, — то сейчас стало жутко не по себе. Нападки Поттера не действовали на него так, как собственное порицание.

— Я припёрся потому, что я его семья, а ты Сириусу никто, — холодно сказал Регулус, и кулак Джеймса не достиг его лица лишь потому, что тому в руку вцепилась рыжая грязнокровка.

— Джеймс, прошу, не надо! — воскликнула она, повиснув на своём парне.

Регулус прошёл мимо и зашёл в палату. Целители, а их было двое, не стали его выгонять, как только поняли, что он родственник. Сириус лежал на койке крайне бледный, его тёмные волосы были растрёпаны, а на лице виднелись многочисленные алые полосы.

— Как мой брат? Скоро поправится? — остановившись от него в шаге, спросил Регулус.

Целители не сразу ответили, лишь переглянулись между собой, как будто бы решая, кто из них возьмёт инициативу, и заговорил тот, который стоял по другую сторону от койки.

— Боюсь, мистер Блэк, мы не можем рассчитывать на столь благополучный исход, — произнёс он, и Регулус невольно задержал дыхание.

Холод пробрал всё его существо. Неужели он опоздал и больше никогда не поговорит с Сириусом по душам? С братом, который в детстве частенько его защищал и был очень огорчён, а потом и невероятно зол, что Регулус принял не его сторону, а примкнул к мнению родителей. Неужели теперь ничего не изменить?

Совладав с минутной слабостью, Регулус втянул в себя воздух и спросил как можно спокойней:

— Насколько всё плохо?

— Настолько, что это уже чудо — то, что ваш брат ещё жив и дышит, — хмуро ответил ему другой целитель.

— Мы не можем дать вам прогноз, как долго это может продлиться, — заметил первый целитель, и в палате повисла оглушающая тишина.

В этом году, а возможно, в этот самый день, он потеряет и брата, понял Регулус, стоя на месте, точно окаменевший. Казалось, одно сердце в его груди продолжало биться, отчаянно желая сказать ему что-то своим стуком. Регулус инстинктивно кивнул — манеры не позволяли делать вид, будто он не слышал целителей, — и развернулся. Стоять возле койки и смотреть, как брат испускает дух, не хотелось. Словно в тумане он вышел в коридор, прошёл мимо Джеймса Поттера, сидевшего на лавке, вцепившись руками в волосы, и двинулся к выходу.

Теперь ещё и Сириус… тот, в ком он сейчас нуждался больше всего, думалось Регулусу, пока он бездумно брёл по улице. Знай он раньше, что из себя представляет Тёмный Лорд, как бы всё сложилось? Остался бы брат жив? Жила бы в мире и гармонии их семья? Регулус не знал ответов и просто шёл куда-то. Он столько времени старался стать хорошим сыном… из года в год усердно что-то изучал… получал высшие отметки… проявлял сообразительность, преданность… желал стать ближайшим сторонником Тёмного Лорда… И всё это зря. Своими стараниями он всё равно что помог ранению брата и теперь должен смотреть, как тот мучается перед тем, как Мерлин заберёт его душу.

В какой-то момент Регулус остановился и покачал головой, не веря тому, что всё это происходит с ним, происходит в реальности. Будь Сириус сторонником Тёмного Лорда, тот бы наверняка возвышенно утвердил, что сделает для него всё возможное и невозможное. Он и сделал бы, безусловно, сделал бы. Тёмный Лорд сделал бы это так, чтобы «сторонник» был до конца жизни верен ему одному, иначе умрёт. Большая часть тёмной магии построена на этом — на зависимости, подчинении, лишении чужой воли.

Тёмная магия… В какой-то момент Регулус остановился и ощутил, как сердце забилось ещё быстрее. А собственно, почему бы и нет? Тёмный Лорд творил вещи и похуже, если подумать. Неужели желание спасти брата — это что-то преступное и запретное? Не одному Тёмному Лорду хочется что-то сделать ради своего блага, другим тоже не помешает, особенно в тяжёлый момент.

Регулус кивнул собственным мыслям и крутнулся на месте. Трансгрессировал на крыльцо и зашёл в дом.

— Быстро ты вернулся, сын, — заметила из столовой его мать, попивавшая чай.

— Дела оказались незначительными, матушка, не стоило и тратить на них время, — на ходу бросил ей Регулус с напускным безразличием и поднялся по лестнице.

О библиотеке Блэков слагались легенды… Одни говорили, что книг в ней, накопленных за многие века, не счесть сколько и некоторые экземпляры крайне редкие, другие твердили, что библиотека Блэков — это вымысел. И те, и другие были в какой-то степени правы. Библиотека существовала, вот только доступна была не всем, даже Сириус не был её достоин, потому вошёл в число тех, кто твердил, что библиотеки у Блэков не было отродясь. Но Регулус получил к ней доступ в семнадцать лет — в день, когда стал совершеннолетним волшебником. В тот день его предок, запечатлённый на портрете, обратился к нему и протянул руку.

— Только достойному Блэку открывается путь к познанию, — сказал на своём портрете Ликорус Блэк, — и я рад, юноша, что наконец-то встретил такого. Однажды ты или твои потомки сменят меня на этом посту.

Регулус взял его за руку и Ликорус потянул его за собой. Они прошли словно сквозь дымку и очутились в ней… в просторной библиотеке, где некоторые фолианты дрожали или сверкали, стоя на полках. Возможно, этим открытием Регулус мог бы поделиться с братом, но в тот год они не разговаривали и не виделись, да и вряд ли бы Сириус захотел появиться дома, чтобы проверить утверждения брата, а ещё и узнать, что ему бы библиотека не открылась. Старшему брату всегда было легче верить, будто Блэки только напускают на себя важный вид, нежели владеют чем-то ценным, помимо денег.

— Мне нужно в библиотеку, — только лишь и сказал сегодня портрету предка Регулус.

— Конечно же, юноша, — с поклоном отозвался Ликорус, и портрет снова стал проходом, в который осталось лишь протянуть руку, оторваться от пола и пройти сквозь опустевшую раму, словно сквозь барьер между маггловской и магической станцией.

* * *

До самой ночи Регулус ходил по библиотеке, откладывал книги, захлопывал их, резко ставил на полки и не обращал внимание на вздохи или качания головой Ликоруса, второй портрет которого находился прямо за проходом. Предок смотрел за его действиями и, видимо, был недоволен тем, как потомок обращается с наследием.

— Ты ищешь что-то конкретное, юноша? — наконец спросил он.

— Только то, что поможет мне спасти брата! — раздражённо ответил Регулус, захлопнув очередную книгу.

Возможно, Сириус уже на грани, а возможно, он уже… О плохом не хотелось думать, но именно это всё настойчивей преследовало его, чем дальше двигались стрелки наручных часов. Сколько времени у него осталось? И осталось ли?

— И что же стало с твоим братом? — спросил Ликорус.

Регулус хотел ответить, что много чего, но застыл с открытом ртом. А собственно, что может помочь от смертельных ударов? В пылу сражения Сириус ощутил на себе несколько мощных заклятий. Магия прошла сквозь его тело, опустошила и оставила после себя лишь жалкую оболочку, а под ней те крохи тепла, которых пока хватало сердцу. Разве тут можно что-то исправить и найти? Разве есть лекарство, способное восстановить после такого и продлить жизнь?

«Нет», — хотел сказать сам себе Регулус, но засмотрелся на книгу, стоявшую на дальней полке. Кажется, на ней было что-то написано о волшебных животных, но его взгляд привлекло не название. На тёмной обложке светились очертания единорога.

«Нет, я не могу, я… Нет!» — возразил нахлынувшим на него мыслям Регулус и стал качать головой. Он знал лекарство, способное сделать невозможное возможным, а ещё знал его цену. Кровь единорога, как было известно многим волшебникам ещё с детства, способна вернуть к жизни даже того, кто находится на волосок от смерти. Вот только если испить эту кровь, то человек подвергнется страшному проклятию на всю оставшуюся жизнь.

«Нет, я могу… я не стану… Сириус меня никогда не простит!» — снова возразил сам себе Регулус, но оказался на грани поражения. Сириус умирал. И всё благодаря тому, кого его собственный брат превозносил. Всё благодаря Тёмному Лорду.

Регулус сглотнул и наконец-то сдался.

— Кикимер, — позвал он, оторвав взгляд от книги на дальней полке.

— Да, хозяин Регулус? — отозвался домовик, появившись прямо в библиотеке. — Вы чего-то желаете, хозяин Регулус?

— Скажи, ты набрался сил? Сможешь доставить меня в Запретный лес или мне лучше отправиться в Хогсмид и двинуться своим ходом?

Кикимер, конечно же, был очень тронут тем, что его здоровье так беспокоит хозяйского сына, и заверил, что доставит Регулуса куда угодно. Осталось лишь сделать так, чтобы об их вылазке не прознала хозяйка и не стала беспокоиться.

— Хорошо, тогда иди ко мне в комнату, а я подойду через пару минут.

Регулус покинул библиотеку и отправился на кухню. Прихватив с собой кухонный нож и небольшую стеклянную колбу, он поднялся наверх.