Убийца, которого нет (джен)

— Чипсы будешь? — вихрастый Федька на ходу запустил руку в свой замызганный рюкзак с черепашками-ниндзя и вытащил пакет.

— Валяй, — одобрил Севка. Он был низенький, приземистый и, пожалуй, чересчур упитанный для своих десяти лет. Что, впрочем, неудивительно для человека, который ухитрялся жевать даже на уроках.

Севка щедро угостился чипсами и, с хрустом дожёвывая последние, неразборчиво поинтересовался:

— А ты к самостоялке готовился?

— Ёлки-иголки! — схватился за голову Федька. — Сегодня же по матике самостоялка… Выручай, Севыч, дай скатать!

— Блин, я тоже не учил… — захлопал глазами Севка. — Я думал, ты мне скатать дашь.

— И чё ж нам делать? — рассердился Федька. — Мне мамка пенделей всыпет, если я ещё одну пару схвачу…

— А давай свалим? — оживился Севка. — Зайдём подальше в парк, мяч погоняем, фанты купим…

— Круто! — обрадовался Федька. — А завтра скажем, что заболели!

Ребята огляделись по сторонам — нет ли поблизости кого из школы — и украдкой свернули в глубину лесопарка.

— Чтобы заболеть, — со знанием дела поучал Севка, — надо мороженого три порции сожрать. Сразу голос тю-тю!

— У меня на три порции не хватит, — констатировал Федька, порывшись в карманах. — Мне же предки карманные деньги урезали. Слушай, у брата один парень в классе горячее масло пил, чтобы горло покраснело — может, сработает?

— Отстой, — безапелляционно возразил Севка. — Только горло сожжёшь, ничего вкусного жрать не сможешь. Вот в моей старой школе был один пацан, так тот вообще…

Он внезапно осёкся и замер на краю широкой полянки. Приотставший Федька не сразу понял, отчего замолчал его многоопытный товарищ. Он раздвинул кусты и увидел то, что до него увидел Севка — пару бирюзовых замшевых сапожек на высоких каблуках, которые болтались где-то в полуметре над землёй, а над сапожками — ноги, край клетчатой юбки и бессильно повисшие синюшные руки с длинными ногтями…

Не сговариваясь, прогульщики с дикими воплями рванулись напролом через кустарник.

— Документы, личные вещи есть? — взволнованно спросил следователь Артём Неудача.

Эксперт-криминалист, осматривавший карманы жертвы, поднялся с колен.

— Ключи и паспорт… — он заглянул в документ, — вот: Сурбенина Мария Григорьевна. Двадцать три года. Повешена на шарфе, вероятно, своём собственном.

Неудача наклонился и внимательно осмотрел багровую полосу на шее убитой. Он поймал себя на том, что ему по-прежнему страшно заглядывать в лицо жертвам. Счастье, что лицо Маши было полностью скрыто прядями красновато-каштановых волос. Однако от этой мысли его отвлекла другая, куда более важная.

— Смотрите, да тут, похоже, две странгуляционные борозды, — объявил он. — Значит, всё-таки криминал.

— Посмотрите вот на это, товарищ следователь! — окликнул его второй эксперт, возившийся с фотоаппаратом. Он, как и Артём, был молод и взволнованно приглядывался к каждой мелочи.

Под деревом, с которого сняли труп, лежал большой букет жёлтых и красных кленовых листьев.

— Ну что тут такого? — вздохнул Неудача. — Скорее всего, листья набрала сама девушка. А потом на неё напали, и она их выронила.

— Если бы здесь была борьба, они бы разметали и затоптали листья! — возбуждённо возразил молодой трасолог. — А эти как будто нарочно положены!

Неудача нахмурил брови и, пристально глядя на странную находку, пробормотал себе под нос:

— Неужели опять маньяк?..