Реальный мир - мир без счастья (джен)

Примечания:

Повествование ведётся от лица клона, который указан в названии главы.

Я не помню, куда зашёл, как только мы попали в карточный мир. Всё вокруг было такое белое, пустое. Ещё и это странное устройство с вертушкой… Я так и не понял, зачем его нам дал Создатель. В любом случае, когда он пришёл за нами снова, я не успел его спросить. Я даже не знаю, сколько времени прошло между этими двумя событиями. Может, всего пять минут, а, может, год… У меня ведь не было часов. Я просто ходил по миру и пытался понять, что делать. А потом Создатель призвал нас всех и сказал, что выпускает нас, потому что не хочет мучать. Разве нам так плохо было там? Не знаю. А, может, плохо было другим, а я не знал? А почему они мне не сказали? А если бы и сказали, разве я мог бы им помочь? Я даже хотел спросить, но они не обращали на меня внимания. Всё расспрашивали Создателя о новом мире. А потом разошлись по квартире, а я не знал, куда себя деть. Тогда ко мне подошёл Создатель. Выглядел он не очень. Растрёпаный, уставший. Под глазами круги или как это называется…

— Габриэль, будь осторожен, — я тогда не понял его слов. Разве реальный мир опасен? Или я чего-то не знаю, — здесь… Всё не так просто, как вам кажется… Я пойму, если через время вы захотите обратно.

— Почему захотим? Что случилось? Тебе плохо? А почему все ушли?

— Со временем ты поймёшь. Или не поймёшь, тебе же лучше будет. Я… Просто будь аккуратным, хорошо?

— Хорошо.

Он поднялся и ушёл куда-то. А я остался стоять, так и не поняв, что же теперь делать. А потом ко мне подошёл Данте. Кажется, он что-то понял, но мне не спешил рассказывать. А жаль. Мне бы хотелось. Или нет? Хочу ли я знать, что имел в виду Создатель?..

* * *

Я уже час сижу и пялюсь в стену в гостиной. Кажется, на фоне играет телевизор, но меня он совершенно не волнует. Часто вот так ухожу в свои мысли и не двигаюсь с места. Правда, сейчас я осознанно ничего не делаю. Нет сил. Просто двигаться не могу. Вот и сижу.

Вару как-то говорил, что я в такие моменты выгляжу тупо. Не знаю. Сам на себя со стороны не могу посмотреть. А остальные так никогда не делают. Интересно, когда они успевают думать? Ночью? Я пытался. Ночью так тихо, что любой шорох сбивает с мысли. Иногда засыпаешь, не успев додумать. Впрочем, сейчас я предпочёл бы не думать. Слишком тяжёлой становилась голова. Хочу спать, но не могу. Ночью либо кошмары мучают, либо мысли.

Кажется, Данте что-то начинает подозревать в моём состоянии. Бросает хмурые взгляды, внимательно рассматривает. Но ещё ни разу он со мной не заговорил. Наверное, это правильно. Вряд ли бы я смог ему нормально объяснить, почему у меня нет сил встать. Я ведь ничего такого не делаю. Или делаю? Я не помню. Не понимаю.

В первые недели я как-то пытался помочь, но меня так грубо отшивали… За что они так со мной? Я ведь даже не понимаю, что сделал не так. Я ведь хотел помочь, почему меня отвергают? Они ведь даже не дали мне шанса. Вару смеялся надо мной. Почему? Почему они все так жестоки со мной? Я ведь не сделал ничего плохого… У меня нет сил. Я не хочу двигаться. Просто сидеть вот так…

Интересно, в реальном мире мы можем умереть?

Я очень хотел им помочь. Я ведь вижу, что у них всё далеко не в порядке. Что у них тоже проблемы. Я хочу узнать, что случилось, помочь… Но ведь я не могу понять, что происходит со мной. Что это за чувство спокойствия? Оно мне не нравится. Словно мир становится серым, безцветным. Словно уже плевать, что будет дальше… Мне не нравится. Я не хочу это чувствовать. Но как этого добиться? Я не знаю, не могу понять. Боже, почему всё так сложно?! Хочется вцепиться в волосы, закричать, но я не кричу. Оказывается так тяжело сохранять безразличный вид. Интересно, Пику так же тяжело или он и не притворяется вовсе? Он в последнее время вообще не выходит из комнаты, а если выходит, то не говорит ни с кем. Только с Вару пару раз поговорил, но слова были сказаны шёпотом, а сам он выглядел весьма расстроенным. У него что-то случилось? Может, ему так же плохо, но он молчит об этом. Как бы я хотел узнать… Но он ведь не скажет. Тут даже дело не во мне, а в нём. Может, он просто боится сказать? Я тоже боюсь. Они не поймут. Вроде бы спасение так близко, стоит лишь протянуть руку, но я не хочу. Не хочу, чтобы меня снова отвергли. Отставили в сторонку, как ненужную куклу среди дорогих игрушек. Я ведь тоже человек… Или не человек? Мы были клонами. Теперь мы в реальном мире. Но мы же не изменились… Или изменились? Есть ли в нас хоть что-то человеческое, если мы ведём себя так?

Я видел, как Феликс кричит на Вару, стоит тому, хоть чуть-чуть ошибиться. Он тогда отшатнулся, а у Феликса в глазах стояли слёзы. Неужели никто не заметил? Или всем плевать? А Вару с тех пор держится только своего короля. Или дамы. Вообще странно, что они живут с нами, но я не против. Николь хорошая. Только слишком тихая в последнее время. Странно всё это. Все странные. Это, наверное, плохо…

Я не понимаю, что происходит. Все на глазах меняются. Меняются в странную сторону. Зонтик ходит только углам, не говорит ни слова. Я видел пару раз, как Куро или Клео пытались его разговорить, но он всё так же молчал, лишь плача, если на него повышали голос. Всем сейчас не сладко. Я вижу тёмные круги под глазами Куромаку, я вижу отстранённость Вару, я вижу, как Ромео пытается не попадаться никому на глаза. Я вижу, как медленно угасаем все мы. И мне это совершенно не нравится. Но разве я могу что-то сделать? Я такой же бесполезный, как и они. Как они не понимают, что держа в себе свою боль, они ранят остальных? Поддавшись эмоциям, обижают остальных. Те закрываются. У всех нас есть проблемы. Так почему мы не хотим помочь друг другу?

Зачем Фёдор вообще выпустил нас сюда?

В карточном мире все держались вместе. Все, кроме меня. Я чувствую себя виноватым. Я ведь даже не подозревал, что они пытаются выбраться. Я как обычно ничего не понял вовремя. Ненавижу свою бестолковость. Почему Фёдор вообще создал меня таким?

Зачем он вообще создал меня?

Я ведь и правда бесполезен. Почему я не могу понять всё сразу? И почему в Карточном мире у меня не возникало таких мыслей? Там все были по одиночке, но цель была у всех одна. Даже дамы с Джокером тоже пытались сломать купол, хоть и были снаружи. Не зная друг о друге, мы двигались к одной цели. А здесь… А здесь мы все в одном месте, но закрываемся друг от друга. Боимся сказать то, что важно сказать. Это плохо. Я хочу помочь. Правда хочу! Я очень хочу сделать так, чтобы все были счастливы! Но здесь нет счастья… Реальный мир такой жестокий, холодный…

Он убивает нас изнутри..

Мне не нравится этот мир. Он лучше и больше нашего, но в нашем мы были хоть капельку счастливы, а здесь медленно тонем в омуте своих мыслей.

Лучше бы мы навсегда остались за куполом.

Там легко. Там мы могли быть правителями. Не думать о своих проблемах, думать о народе. Отодвинуть себя на второй план, не вспоминая о себе. Там можно было отвлечься, а здесь не помогает ничего. НИЧЕГО. Почему же я так просто упустил ту возможность? Наверное, я мог бы почувствовать себя значимым, великим. Нужным… Нужным, а не бесполезным. Я знаю, что они считают меня именно таким. Видел их снисходительные взгляды, видел их глаза, полные недоверия. И ведь если я спрошу, они никогда этого не скажут в лицо. Боятся ранить, не зная, что делают только хуже. Ложь — вот, что убивает сильнее всего. Обман рушит жизни. Данте совершенно прав. Ну, почему я понимаю нужное, когда уже поздно что-то менять? Когда уже нет сил ни жить, ни исправляться.

Данте всегда был прав.

У него тоже всё далеко не гладко. По нему видно. Он молчит много. Кидает на меня встревоженные взгляды. Часто зевает. Неужели у него тоже проблемы со сном? Я не знаю. Всегда боялся спать к нему лицом, боясь, что он всё узнает. Пока что у меня нет доказательств. Я не хочу мешать. Не хочу стать для них обузой. Не хочу быть бесполезным. А Данте будет больнее. Он же мой король. У всех мастей свои отношения. Думаю, он бы очень расстроился, узнав о моём состоянии. Он всегда говорил, что только разговоры могут помочь разрешить конфликты, помочь решить проблемы. Не просто так людям был дан язык. Так почему же он молчит, изменяя собственным словам. Даже цитаты не так часты в его фразах, как было раньше.

Что-то случилось.

У всех нас что-то происходит. Все молчат, отводят взгляды, всё реже выходят из комнат. Дамы почти ни с кем не общаются, предпочитая лишь женскую компанию. Я вижу их потухшие взгляды. Они должны быть с нами, но они почти не общаются. Не говоря уж о Джокере. Он вообще появляется раз в неделю. Мне кажется, он чувствует себя чужим. Странно, никто и никогда не проявлял к нему агрессии. Проблемы. Снова и снова. Почему они преследуют нас? Почему в этом мире так много надо думать? Почему же мысли занимают всё сознание, убивая изнутри? Хотел бы я сказать, что нужно рассказать другим об этом, но и сам никогда не буду этого сделать. Не могу. Не хочу нагружать других. Понимаю, что это неправильно, но не могу по-другому. Я вижу, что всем плохо и все молчат. Боятся рассказать. Так и тонем все вместе, стараясь не ранить. Тонем, почти не борясь. Знаем, что в холодной тишине не будет проблем, будет спокойно. То ли это, о чём говорил мне Создатель? Здесь совсем не просто. Здесь сложно. Слишком сложно. Много проблем, много мыслей. Не получается расслабиться, отпустить всё это. Может, так может только Ромео?… Пх. Я даже не задумался, что у него тоже есть чувства. Почему так сложно думать о других, не забывая о себе? Почему граница так тонка? Почему так сложно не переступить грань? Помочь всем, не утопив себя. Это невозможно. Я ничего не понимаю.

Почему же я не могу понять?

Может быть, истина лежит на поверхности? И я просто не могу протянуть руку? Но ведь я не знаю где поверхность… Я тону, захлёбываюсь чувствами. Захлёбываюсь тем, что ничего не могу с этим сделать. Сижу уже два чёртовых часа как изваяние, не двигая и мускулом. Хотелось лечь, закричать, может, даже заплакать… Но нельзя. Нельзя давать понять, что всё плохо. Что все не так. Что я не могу быть счастлив здесь. Я не хочу подводить других.

Почему же всё так сложно?

На плечо ложится чья-то рука. Я вздрагиваю. Неужели Данте всё-таки решил спросить? Оборачиваюсь. Нет. Не Данте. Вару. Ему-то что надо? Выглядит он как-то странно. Растрёпаный, очки сидят криво. Он словно только что проснулся, но ведь я только недавно видел, как он шёл в ванную.

— Эльф, всё нормально? — надломленно спрашивает он, стараясь скрыть дрожь в голосе. У него плохо получается. Неужели он считает меня настолько глупым?

— Да. А что? У тебя что-то случилось? — спрашиваю шёпотом. Понимаю, что вряд ли он хочет привлекать к себе лишнее внимание.

— Нет. Всё нормально, — он слишком быстро оправдывается. Явно лжёт. Но зачем? Впрочем, не мне его судить, — Я. Просто… Прости меня за недоверие, ладно? Ты… Не виноват. Я… — голос сбивается, он закусывает губу. Я вижу ободранную кожу на ней. Это ему помогает? Стоит попробовать, — не хотел обидеть тебя.

— Да ладно, всё нормально, — честно, я удивлён. В его словах нет лжи, а в моих она чище стекла. Он искренне извинился? По своей воле? Вряд ли его кто-то заставил, слишком много времени прошло. Он так и остался стоять, разглядывая меня. Заподозрил что-то? — что-то ещё?

— Нет. Ничего, — он словно оторвался от мыслей. Что это с ним? Он ко мне никогда не подходил, а теперь? И где Пик? Он без него в последнее время не выходит, — О чём думаешь?

— Да так… — я не хочу говорить. Может, он и поймёт, но что скажет? Я не хочу вообще об этом думать. Он ждёт. Стоит, не шевелится. Почему я только сейчас заметил, что в гостиной мы одни? Данте нет, и телевизор выключен. Я настолько глубоко ушёл в свои мысли? Проклятая невнимательность, — сложно здесь, — только бы не развивал тему. Он вздрогнул.

— Сложно. Тебе тоже здесь не нравится, да? — он перешёл на шёпот. Мы же одни? Так почему он такой загадочный, такой непонятный?

— Нет… Ты… Всё в порядке? — пытаюсь разглядеть его лучше. Он бледный, шёки впалые. Ключицы сильно выпирают, выделяясь за воротом синей толстовки.

— Всё. В норме, — слегка хрипит. Что происходит? Я ничего не понимаю. За что мне это? Может, это намёк, а я как обычно туплю? Тогда ещё хуже. Почему нет заглушки мыслей? — Я. Ладно, пока, — он уходит, оставляя меня одного наедине с мыслями. А я всё ещё не понимаю. Ни его, ни других, ни себя самого. Почему всё так сложно? Почему мне так тяжело? Почему этот мир так отнёсся к нам? Почему мы ещё живы, а не утонули в своих мыслях? Почему Федя позволил нам умирать?

Примечания:

Что ж, как по мне неплохо. 4 страницы мыслей это сложно. Сразу предупреждаю, у фанфика не будет логичного конца. Скорее всего, вообще не будет. Так сказать, много зарисовок чувств, почти не связанных между собой.

Кто здесь киннит Габриэля?

Тгк — https://t.me/Holleyleaf