Призрачные путы (гет)

Полумна Лавгуд

Косая Аллея преобразилась. Отремонтированные за последние годы магазинчики красовались свежевыкрашенными фасадами и новыми витринами. Рождественские украшения и разноцветные магические огоньки радовали глаз. Ароматы хвои, корицы и цитрусов окутывали уютом и наполняли предвкушением праздника.

Только вот Полумну всё это не трогало. Вежливо улыбаясь одними губами, она кивала приветствовавшим её волшебникам. Заставляя своё напряжённое тело медленно шагать по тротуару вдоль витрин, Полумна сжимала палочку в кармане пальто, держась за неё, как за спасательный круг. Другая рука пряталась в перекинутой через плечо сумке. Иногда раскрытой ладони касался любопытный нос, а иногда неизвестное существо, обитатель сумки, подставляло под пальцы пушистый бочок и тихо сопело, принимая ласку. Полумну это немного успокаивало и отвлекало от давно затаившегося внутри страха. Именно этот страх заставил её сбежать из Британии сразу после выпуска. Джунгли Амазонки, куда отправлялась исследовательская экспедиция магозоологов, стала для Луны настоящим спасением. Там она впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности. Смогла, наконец, засыпать без зелий и спать без кошмаров. Не вздрагивать от случайных прикосновений и громких звуков. Не пугаться темноты и ограниченных пространств.

И теперь, спустя год, она решила вернуться и попытаться побороть свои страхи, обитающие на улицах Лондона и в стенах Хогвартса. О её возвращении не знали ни отец, ни друзья. Не то чтобы ей хотелось сделать кому-то сюрприз, скорее иметь возможность уехать обратно, если не удастся совладать с эмоциями. Именно потому она оделась в неприметное твидовое пальто и скрыла волосы шарфом. Никаких вызывающих украшений и ярких деталей. Одна из многих, сливающихся с толпой.

Остановившись у лавки Оливандера, она замерла на несколько мгновений, раздумывая, стоит ли войти. Но решив, что сделает это позже, двинулась дальше. Луне не хотелось тревожить воспоминания о заточении в Малфой-мэноре, надёжно упрятанные внутри. Ей хотелось, чтобы всего, что случилось с момента возвращения Воландеморта, не происходило вовсе. Ладонь в сумке дрогнула, и её обитатель недовольно пискнул, зажатый случайным движением пальцев. Полумна опомнилась и погладила мягкую шёрстку, успокаивая существо. Глубоко вздохнув и собравшись с духом, девушка шагнула в лавку, на вывеске которой красовалась кружка с дымящимся глинтвейном.

Полумна заняла небольшой столик и, кивнув официантке, заказала кружку пряного рождественского напитка и яблочный штрудель. Палочку не хотелось выпускать из рук, но, переборов себя, Полумна положила её на стол и с усилием разжала пальцы. Еда немного успокоила, а горячее вино согрело так, что Луна расстегнула пальто и стянула с головы шарф. Отламывая небольшие кусочки штруделя, она прятала руку в сумку, подкармливая её обитателя. Прикосновение шершавого языка, собирающего с пальцев остатки сладкой начинки, заставляли Луну улыбаться почти как раньше. До.

В сумке зашуршали письма от друзей. Обитатель, съевший угощение до последней крошки, требовал ещё, ворочаясь и задевая лапками бумагу. Эти длинные письма были её связью с домом. Друзья писали о своих успехах и неудачах, интересовались жизнью в джунглях и настойчиво приглашали в гости. Отец писал, что почти восстановил их старый дом, и предлагал Луне, как и раньше, разрисовать стены в его комнатах.

За окном пошёл снег. Выйдя на улицу, Полумна, словно опомнилась, застегнула пальто, скрывая ярко-оранжевую блузку, но шарф накидывать на волосы не стала. Вместо этого, чуть отойдя в сторону, чтобы не мешать прохожим, запрокинула голову, ощущая, как лица касаются холодные снежинки. Она смотрела в тёмное вечернее небо, вдыхала ароматы Рождества, слышала радостный смех прохожих и шелест подарочных упаковок, и вдруг поняла, что абсолютно искренне улыбается. Луна решила заночевать сегодня в Дырявом Котле, а завтра отправиться за рождественскими подарками для друзей и отца.

— …Сбежали?.. Азкабан… Вчера… Видели в городе… иратели сме…

Обрывки слов донеслись откуда-то справа. Сердце Полумны ухнуло в живот и затрепетало от страха. Она заозиралась, выискивая говоривших, но их поглотила толпа. Луна сжала палочку и вся подобралась, как для прыжка, но уже в следующее мгновение обругала себя и попыталась чуть расслабится. Каковы шансы встретить беглых преступников на Косой Аллее? А может, обрывки услышанного ею разговора и вовсе были обычными сплетнями. Однако тревожность никуда не исчезла, и Луна едва ли не вприпрыжку бросилась к заднему двору Дырявого Котла.

Полумна никогда не была неуклюжей, но в темноте, едва разгоняемой светильником над задней дверью паба, налетела на человека. Мужчина подхватил её за плечи и вернул в вертикальное положение. Луна рефлекторно попыталась оттолкнуть его, но, подняв глаза, оцепенела от ужаса. Все звуки разом затихли. Она лишь видела, как двигаются губы мужчины, чувствовала, как под рукой нагревается и начинает тлеть его одежда, а потом отскочила в сторону, взмахивая палочкой. Спустя несколько мгновений задний двор Дырявого Котла заполонили мракоборцы.

Антонин Долохов

Ничто на свете не заставило бы Антонина появится на Косой Аллее, кроме необходимости забрать из схрона волшебную палочку, портальный камень, да ещё несколько необходимых для дальнейшего пути артефактов. И теперь, наложив на себя дезиллюминационные чары, он лавировал между прохожими, направляясь в Дырявый Котёл.

Обогнув странную девушку, застывшую на тротуаре с запрокинутой головой, он выругался и едва успел отскочить в сторону во избежание столкновения. Мимо пронеслась стайка юных волшебников, взрывающих хлопушки и разбрасывающих серпантин. Захотелось выхватить палочку и наложить на мелких засранцев парочку заклинаний.

На заднем дворе Дырявого Котла Антонин отошёл в тень, поджидая очередного посетителя, чтобы незаметно проскользнуть в паб. С улицы доносилась предрождественская суета. Шум он не очень жаловал, но после заключения в Азкабане уличный гвалт казался ангельским пением. Ему прекрасно виден был край тротуара и идущая по нему девчонка, ещё недавно преграждавшая дорогу. Кого-то она напоминала, эта нахохлившаяся, словно испуганная птица, девушка.

Он сражался с ней? Убивал её родных?

Белые спутанные волосы трепал ветер, а она прятала нос в огромный шарф и затравленно озиралась по сторонам. Кто успел напугать её настолько, что счастливая улыбка сменилась страхом? Девушка почти вбежала на задний двор паба, но вдруг оступилась и стала падать. Он едва успел выругаться, а руки уже подхватили девчонку и поставили на ноги. Чары развеялись. Удивлённо пискнув, она подняла взгляд, и её глаза остекленели от ужаса.

Узнала.

Долохов выхватил палочку.

«Инкарцеро».

Нужно выиграть всего несколько мгновений для трансгрессии. Он едва успел закончить формулу, как грудь стало нестерпимо жечь. Ровно под ладонью девчонки. Более того, заклинание не сработало. Долохов оттолкнул её и попытался руками погасить тлеющую одежду. Боль становилась почти нестерпимой. Стиснув зубы, он попробовал трансгрессировать вновь, но заклинание опять не сработало. Рядом появился мракоборец, девчонка всё же успела поднять тревогу. Но Долохов не собирался продавать свою жизнь за дёшево. Ударив мракоборца под дых, Антонин оттолкнул следующего нападавшего. Магия не откликалась, а каждое заклинание отдавалось нестерпимой болью в обожжённой груди. И тем не менее в Азкабан он возвращаться не планировал. Со стороны улицы послышались звуки взрывающихся петард и весёлый смех.

«Полумна, — промелькнуло в голове. — Девчонку зовут Полумна Лавгуд. Дочка Ксенофилиуса».