Новый Крест (джен)

1.

Рейо Курат сидел за длинным металлическим столом, устремив взгляд на сложную схему, развернутую перед ним. В воздухе витал слабый запах машинного масла, а за стеной раздавались приглушенные выкрики инструкторов — в другом зале детский корпус СВЛ проходил боевую подготовку.

В его группе таких занятий не было. Здесь, в научном отделении, дети разбирали реакторные схемы, рассчитывали траектории баллистических ракет и постигали физику разрушения. В три года он был самым юным в группе, но уже тогда понимал, что отличался от остальных. Восемь лет спустя он был лучшим — почти.

— Курат, — резкий голос наставника пронзил воздух, и Рейо мгновенно замер. — Ты допустил ошибку.

Он моргнул, быстро пробежав глазами по уравнению. Невозможно. Он всё рассчитал верно.

— Где? — спросил он, стараясь не выдать сомнений в голосе.

Наставник ткнул стилусом в уравнение, зафиксированное на стеклянной панели перед Рейо.

— Ты учёл всё, кроме человеческого фактора. Расчёт возможных жертв неверен. Ты оставил вероятность выживания выше допустимого порога.

Рейо вздрогнул, но заставил себя кивнуть. Конечно. В СВЛ не было места слабости. Даже в науке. Ошибка, стоящая жизни хотя бы одному противнику, могла стать его собственной.

— Исправлю.

Наставник коротко кивнул и ушёл к другому ученику. Рейо взял стилус и исправил уравнение, занижая вероятность выживания до предписанного минимума. Всё правильно. Всё по стандарту.

Но внутри что-то слабо скрипнуло. Не страх — к страху его не приучили. Что-то другое. Словно в той вероятности выживания была тень сомнения, но он загнал её глубже, как учил кодекс.

Его мечта была стать разведчиком. Не просто частью науки, а тем, кто видит больше, кто находится там, где решается судьба мира. Ради этого он будет лучшим.

Ради этого он учтёт каждую ошибку — даже, если этой ошибкой будет он сам. Даже если для этого придётся заглушить нечто, что пока только зарождалось в его сознании.

Он скрупулезно перепроверил написанное прежде чем обратиться к преподавателю.

— Сэр, я уверен, что эти расчёты верны — что скажите? Подбоченившись произнёс он на всю аудиторию.

Бывалый вояка и некогда один из командиров наёмной группы Лонгинштата — ныне просто руководитель ещё “сопляков” по меркам СВЛ — Оберфельдфебель Луик Маги, с неохотой обратил внимание на Рейо — и ковыляя вновь подошёл к его столу.

—Что ж Курат, пусть ты и лучший из тех отбросов, которых нам дают в последние пару лет, ты всё же немногим лучше них. В наши годы лишь самые слабые ученики решали столь простые задачи не с первого раза, но расчёт верен — можешь быть свободен до начала следующего занятия.

Рейо кивнул. Маги отошёл, но в воздухе ещё витало его презрение. Он чувствовал на себе взгляды некоторых кадетов, но не поднимал глаз — не сейчас.

Он собрал листы, аккуратно сложил их в папку и поднялся. Ему нужно было проветриться. Выйти из душного класса, где всё — от запаха металла до методично пишущих стилусами учеников — казалось удушающим. Сегодняшний урок был лишь одной ступенью. Завтра начнётся новый день, новые задачи, новые расчёты.

И рано или поздно, он добьётся своего.

2.

Он шёл по улице Вистбю — столице всего Лонгинштата и его малой родины.

Вот уже как три года он день за днём, не считая воскресений ходит одними и теме же улицами, проулками и дворами.

Его дом был в каких-то 20 минутах ходьбы от аудиторного зала и комплекса где у них проходили занятия.

Парой он любил задерживаться у памятника героям СВЛ которые боролись с коммунистической чумой в Зимнюю войну на границах Финляндии.

О как он желал побывать в Финляндии! Кроме мечты стать разведчиком и бороться с врагом страны в лице КИМ, он также желал сдавать выпускной экзамен именно в Финляндии — там был самый передовой комплекс испытаний для лучших студентов, пройдя который можно было не просто стать рядовым сотрудником соответствующего отдела, но и сразу младшим офицером. Но пока это была лишь мечта, да и до выпускного корпуса был ещё год.

Отметая мечты и навязчивые мысли, он спешил домой на ужин — родители и отец в частности не терпели опозданий. Когда он на протяжении месяца приходил без опозданий, он получал небольшие карманные деньги, на которые покупал всё новую и новую атрибутику страны и её союзников, а также журналы о новых открытиях науки и удачных спецпроектах. А весёлая девушка продавщица ларька этих товаров, парой лет старше Рейо часто была его собеседницей, которой он рассказывал о всём на свете что знал и не мог рассказать другим.

Сегодня был как раз последний день до получения заветных карманных денег, и Рейо без остановок и задержек добежал до дома.

Открыв дверь, он снял ботинки и прошёл вглубь квартиры, стараясь не шуметь. В гостиной горел приглушённый свет, отбрасывая резкие тени на стены. Из кухни доносился запах тушёного мяса и приправ — мать всегда готовила строго по расписанию.

— Ты пришёл вовремя, — раздался строгий голос отца.

Рейо кивнул, не вступая в лишние разговоры, и занял своё место за столом. Отец, офицер научного отдела СВЛ, держал в руках деревянный записной планшет и изучал какие-то записи, лишь мельком взглянув на сына. Мать подала ужин — простая, сытная еда, как всегда.

— Завтра сходим в универмаг, — добавил отец, отодвигая планшет. — Купишь себе что-то полезное. Атрибутика — это хорошо, но мне нужно, чтобы ты думал шире.

Рейо кивнул, понимая, что возражения неуместны. Завтра он получит свои деньги, и, хотя он знал, что должен тратить их с умом, мысли о новом журнале или знамени союзников не покидали его.

Он ел молча, слушая, как отец обсуждает с матерью какие-то рабочие моменты. Завтра будет новый день, но пока что этот был завершён.

И он его прожил правильно.

3.

Новый день — новое начало, особенно удачно что сегодня воскресенье и на учёбу не надо.

Да, учёба важна и по-своему любима Рейо — но кто не любит лишний раз повалять дурака, когда вся твоя жизнь бесконечная учёба?

Быстро собравшись по стандартному времени, отведённому на подготовку агентов в случае тревоги, он пулей прибежал до кухни, где его уже ждали мать и отец, не начинавшие трапезы до его прихода, каждый раз, когда Рейо приходил с опозданием.

— Твоё промедление может стоить жизней твоим товарищам или всему отряду, будь ты офицером — это неприемлемо, пусть это будет тебе очередным напоминанием и не повторяется, как кающийся в старые времена старался не повторять грех после исповеди.

С обычным своим прагматизмом и отсутствием каких-либо визуально проявленных эмоций сказал отец, хотя его слова очевидно несли суровый характер.

Рейо промолчал, усаживаясь за стол. В такие моменты не стоило спорить. Он просто взял свою порцию и начал есть, отмечая, что мать, как всегда, никак не комментировала слова отца. У неё была своя, непроницаемая роль в их маленьком семейном порядке.

— После универмага у тебя будет время на свои дела, — продолжил отец. — Не теряй его впустую.

Рейо лишь кивнул. Он уже знал, как потратит остаток дня.

Мерным, почти строевым шагом семья Куратов шагала по новенькой брусчатке центра города в сторону главного государственного универмага города — “Конунг”.

Это было огромных размеров здание вмещающее множество как мелких, так и крупнейших даже по меркам столь великой страны магазинов. В их числе главная типография всех нужных курсантам материалов для их учёбы и дополнений к ним.

Хоть основные материалы давались самим государством в самих отделениях корпуса, но находчивость и желание изучения дополнительных материалов также поощрялось заинтересованными в подготовке хороших кадров преподавателей. Также альтернативные методы решения очевидно повышали статус кадета как в глазах своих сокурсников, так и самих преподавателей — а рекомендации нужны всем и всегда.

Также тут располагался главный магазин продажи военной формы и прочих нужных расходных военных товаров, которые могли прийти в негодность.

Разумеется, простым гражданам, если так можно назвать сменивших свой курс работы в стране её жителей, родившихся на её территории, прошедших лишь обязательную военную службу в пять лет — там нельзя было ничего приобрести, а все продажи производились лишь сотрудникам предъявивших удостоверения.

В остальном это помпезное здание, построенное ещё во времена восстановления жизни на острове Готланд — центра всего государства, кишело разными более мелкими магазинчиками, которые боролись и порой даже убивали владельцев других — ради того, чтобы заполучить больше места под его крышей.

Вход состоял из больших дверей, или даже скорее ворот из тёмного дуба, богато украшенных резьбой разных библейских и оккультных сюжетов.

Каждый день эти ворота открывали ровно в шесть утра, и люди сотнями стягивались сюда по своим делам и парой развлечения ради. В шесть же вечера ворота закрывались местными камергерами огромной силы — лишь которым было под силу запереть столь массивную конструкцию.

Подойдя к распахнутым настежь дверям “Конуга”, семья вошла в его необозримый холл.

Здесь в паутине лестниц и этажей и была их цель — та самая типография.

— Что ж Рейо. Начал отец.

— Купим тебе всё необходимое для твоего совершенствования — мой сын должен стать лучшим, это не обсуждается — и да, мистер Маги сообщил мне о том, что у тебя есть проблемы с точностью и скоростью выполнения поставленной задачи, хотя он видит, что у тебя есть некий потенциал.

Рейо слегка улыбнулся, хоть в душе он был чертовски рад тому что даже такой занудный и чопорный человек как Луик Маги хвалит его.

— Впрочем хватит глупых улыбочек и долгих бесед. Я же знаю, что ты хочешь побыстрее сбежать к своей подружке из киоска — поэтому думаю, что ты всё ещё глупый легкомысленный мальчишка. Но сегодня я дам тебе поблажку — купим нужное и можешь идти хоть на все четыре стороны.

Помня о неуместности его эмоций, Рейо кивнул и пошёл вслед за отцом, пока мать отлучилась за материалами для своей работы.