Детективное агентство «Лунный свет» (гет)

— Заседание по делу об оскорблении чести магглорожденных и разжигании ненависти состоится через несколько минут, — вяло пробормотал секретарь судейской коллегии, а затем, внезапно нахмурившись, уже громче приказал: — Никуда не отлучайтесь! — И мигом скрылся за тяжелыми дверями.

Пэнси демонстративно фыркнула и по-королевски расправила плечи, словно мысли о побеге не разрывали ее изнутри. Разумеется, было чертовски страшно, почти так же, как когда она впервые увидела выписку со своего опустевшего счета в Гринготтсе, но унизиться и сознаться, что у нее поджилки от ужаса тряслись, значило потерять последнее — гордость. Только не из-за Грейнджер.

— Готова, Паркинсон?

Только не перед Грейнджер!

— Ты здесь? Прости, не заметила тебя в этих дьявольских силках, — старыми методами Пэнс пренебрегать не стала и выразительно покрутила пальцем у волос. Результат превзошел все ожидания: Грейнджер тут же побагровела, и на душе сделалось заметно легче. Что-что, а как вывести из себя грязнокровку она знала лучше, чем собственную родословную.

— Ты видела меня! А вот когда молола языком в компании своих трусливых дружков — вряд ли. Отсюда отправишься прямиком в Азкабан! Учти, я охотно поделюсь с комиссией воспоминаниями.

— Не понимаю, о чем речь, Грейнджер. Ты явно бредишь. Может, это из-за парникового эффекта, который создает тот куст, что ты носишь на…

— Мопсиха!

— Гряз…

— Довольно! — рявкнул Кингсли, и от неожиданного его вмешательства Пэнси едва не подпрыгнула на месте.

Она могла поклясться на свитках Мерлина, что еще мгновение назад делила помещение с одной лишь заучкой, но не зря ведь Министр годами совмещал работу в Аврорате, был на побегушках у Ордена и охранял тушу маггловского премьер-министра — поднатаскался находиться везде и сразу и теперь внезапностью своих появлений уступал разве что покойному Снейпу.

— Мисс Грейнджер, возвращайтесь в кабинет. Мисс Паркинсон, за мной, — пробасил он, и впервые за этот бесконечный день перед ней замаячил тусклый огарок надежды — уж не Поттер ли прислал Министра на выручку?

— Кингсли, — запротестовала Грейнджер, но резким взмахом руки он остановил ее порыв. За спиной вновь клацнул замок — должно быть, душный секретарь Визенгамота высунулся, чтобы пригласить их внутрь, но, завидев Министра, без вопросов втянул голову в ракушку. Неужели суд и правда отменяется?

— Гермиона, позже, — уже более учтиво обратился к грязнокровке Шеклболт.

Глаза той опасно сверкнули и вперились в довольную Пэнси. Впрочем, игра в гляделки продлилась недолго, скорым шагом они устремились за Кингсли — разъяренная своим поражением Грейнджер неслась к женишку, а Пэнси за неимением иных вариантов торопилась поскорее получить очередной выговор и покончить на сегодня с неприятностями.

Уже в кабинете Шеклболта, под пристальным оком любопытных портретов, она немного упала духом: Поттера здесь не было, а значит, некому было помешать Кингсли прочитать ей бессмысленную лекцию по этике деловых отношений.

— Аврор Паркинсон, — сурово начал Шеклболт, но, вероятно, передумав, устало рухнул в кресло и отчего-то сменил гнев на милость: — Пэнси, ты доиграешься.

— Не понимаю, о чем вы, Министр.

— Прекрати называть Гермиону этим словом! — вновь вскипел он, широкие ноздри раздулись, и ей не вовремя подумалось, что не наряжайся Кингсли в безразмерные балахоны, как старая дева, мог бы показаться вполне импозантным мужчиной.

— Слышишь меня?

Пэнси кивнула. Шеклболта она расслышала хорошо, и не только его: вопли и угрозы Грейнджер за стенкой набирали обороты — там, в соседнем кабинете, замминистра тщетно пытались успокоить Поттер и Фадж.⁽¹⁾

— Надеюсь, не Гарри за меня просил, — как бы невзначай уточнила Пэнси.

Обвинения против нее были, конечно, обоснованными: она на самом деле упоминала неблагородную кровь Грейнджер в разговорах на публике раз или два. Возможно, чуточку чаще — где уж ей было упомнить. Но в этом вопросе на заступничество бывшего, даже такого добродетельного как Поттер, она рассчитывать не смела. Он уже давно мигрировал из ее постели в койку к Грейнджер. И все же.

— Нет, — отмахнулся Кингсли и недовольно отпихнул стопки пергамента, чтобы с комфортом уложить широкие предплечья на столешнице. — Он уже сыт тобой по горло, Паркинсон, если уж на то пошло. Ваша интрижка закончилась. А у Гарри и Гермионы общее прошлое и большое будущее, так что забудь те времена, когда он, как проклятый, прикрывал твою неугомонную…

— Задницу, — невозмутимо подсказала Пэнси, наигранно рассматривая чересчур броский для аврора маникюр.

— Именно!

— Фадж, выходит? — не унималась она.

— А может, я сам решил дать тебе шанс.

Пэнси с трудом подавила настойчивое желание закатить глаза — что за бредни для наивных хаффлпаффцев! К четверти века она хорошо уяснила главное правило эффективного выживания: никто не раскидывается добрыми поступками бескорыстно, разве что Поттер иногда, но тот скорее исключение — его, как-никак, прикладывали Авадой, да и с метлы он наверняка падал не раз. Однако Кингсли из другого теста, и благополучие дочери последователей Волдеморта его интересовало меньше всего. Тем более особенной ценности сама по себе Пэнси для Министра не представляла. Спать с ним она бы не стала, пусть он хоть в тряпки Люциуса Малфоя облачится. Что касалось профессиональных навыков, без преувеличения, аврором она была слабым — об этом знали буквально все в Министерстве, и если бы не протекция Гарри, после Битвы за Хогвартс ее бы не пустили на порог ни одного приличного заведения.

Как бы оскорбительно ни ощущалась собственная беспомощность, их союз со шрамоголовым оказался довольно продуктивным: был у них и яркий секс, и, разумеется, необходимая как воздух выгода, правда, весьма своеобразная — жениться на ней Гарри не рвался, и, соответственно, богатства Поттеров и Блэков не перекочевали в дырявый сейф Паркинсонов. Вместо этого он, кретин, за руку притащил любовницу на аврорские курсы, а позже, несмотря на протесты своей разношерстной компашки, устроил в отдел. И пусть работу свою Пэнси ненавидела, ежемесячный чек вынуждал ее вставать каждое утро по расписанию и тащиться на службу, чтобы внести в реестр очередной ордер на очередной арест.

— Ну конечно, — ухмыльнулась Пэнси и презрительно уставилась на Министра. Спору нет, он не обязан раскрывать ни имен, ни личных мотивов, но унижать ее ложью — это уже слишком.

— Докси тебя побери, Паркинсон! Я не обязан отчитываться перед тобой! — Он чересчур резко подскочил, отчего стул с противным скрежетом отъехал назад. Похоже, Шеклболта невероятно раздражала необходимость тратить уйму времени на конфликт двух подчиненных. — В Министерстве дел невпроворот! А я нянчусь с тобой, как с маленькой! Ты все уяснила?

— Так точно, — отчеканила Пэнси. — Не называть Грейнджер…

— Замолчи! И для тебя она заместитель Министра Грейнджер!

— Не называть заместителя Министра Грейнджер… — продолжила Пэнси, игнорируя задыхающегося в ярости Кингсли.

— Подумай трижды, Паркинсон, — угрожающе процедил он. Вена на бульдожьей шее напряженно вздулась.

— Своими именами, — невозмутимо закончила она.

— Пошла вон.

Не искушая более судьбу, Пэнси молнией вылетела в приемную. Еще мгновение, и она бы незаметно улизнула к лифтам, но красный, как гриффиндорский флаг, Поттер, скорее всего, заслышав торопливый стук знакомых каблуков, Василиском кинулся к ней из смежного с Кингсли кабинета. Итак, очевидно, Патронусом Пэнси выступил не он.

— Как ты посмела, Паркинсон! — взревел он и точно бы вцепился в горло, но следующий за ним Фадж ловко обогнул старшего аврора и перехватил Пэнси, настойчиво выталкивая прочь из помещения.

— Что это было? — разыграла она удивление, невинно хлопая ресницами, однако взволнованный вид Руфуса заставил ее свернуть актерскую игру и закрыть рот. В конце концов, именно он помог ей выпутаться из этой истории без изматывающих судебных проволочек.

— Пэнс, так больше не может продолжаться, — зашептал он, настороженно поглядывая по сторонам. Еще бы, первый советник Министра, он здорово рисковал своим положением, вытаскивая шапочную знакомую из очередного скандала. — Прекрати вести себя…

— Как? — с вызовом обратилась она к нему.

— Как будто ничего не изменилось. Старый мир рухнул, Паркинсон. И лучше бы тебе поскорее принять новые порядки. Не губи ни свою судьбу, ни…

* * *

— …Ни Милли, — закончила свой рассказ Пэнси, откидываясь на жесткие подушки софы в гостиной Нотта. Здесь, в кругу друзей, она могла не соблюдать приличий, не подбирать толерантных слов и изо всех сил притворяться, что она по-прежнему на вершине пирамиды магического сообщества.

— Не сердись на него, — опустив глаза на свой бокал, смущенно попросила Булстроуд. При упоминании благородного поступка Руфуса ее щеки запылали, а довольная физиономия светилась от счастья, как фонарь Филча. — Многое на кону, ты же понимаешь. Шеклболт так и не простил ему ту историю с исчезновением паровоза.⁽²⁾ Наверное, нам действительно стоило бы перестать называть грязнокровку грязнокровкой.

Еще бы Милисента пела иначе, Фадж — ее реальный шанс вырваться из нищеты. Его репутация, в общем-то, не пострадала из-за дурацкой шутки с поездом, семья не была замечена в связях с Пожирателями, а дядя — бывший Министр Магии — давно восстановил доброе имя и лишь год назад ушел на покой. Брак с Фаджем положил бы конец бесперспективной работе колдосестры в Св. Мунго и позволил бы Булстроуд заняться чем-нибудь достойным: организовывать приемы или даже открыть собственный благотворительный фонд. Да здравствуют мантии от Твилфитт и Таттинг! Что же, за подругу Пэнси радовалась почти искренне, и все равно дракклы раздери эту удачливую стерву!

Она с тоской осмотрела присутствующих « как бесчестно с ними обошлись! Их благополучие мигом пошло под откос, не успел Волдеморт и остыть. Хотя, справедливости ради, среди старшекурсников только Драко носил Метку и открыто выражал поддержку режиму. Ему же одному и удалось унести ноги, пока вся остальная слизеринская компания уверенно скатывалась на обочину социальной жизни. Хуже всего пришлось бедолаге Гойлу, который уже около семи лет находился под домашним арестом — на него повесили непредумышленное убийство Крэбба. Неизвестно, увидит ли он еще хоть раз небо, но это и не важно: ходили слухи, Грегори окончательно тронулся умом.

Блейзу повезло больше, он просаживал последние обналиченные галлеоны и носился на побегушках у Попечительского совета Хогвартса, как безродная почтовая сова, пока миссис Забини продолжала скрываться за рубежом. Дафна тоже сидела без кната за душой — Гринграссы, как и Паркинсоны, спустили все средства на нужды Ближнего круга, бездумно откупаясь от необходимости носить клеймо Темного Лорда. И если родители Даф самоотверженно кинулись в жерло Битвы и погибли, разыскивая дочерей, — папаша Пэнси струсил, на сражение не явился и был впоследствии пойман на позорной попытке укрыться во Франции.

— Веди она себя не как последняя стерва, мы бы из вежливости попридержали языки, — деловито заметил Тео, смахивая с лица кудрявую прядь.

Пэнси тут же отсалютовала ему бокалом, выражая полное согласие. Нотт, пожалуй, держался на плаву получше, чем они все вместе взятые. После войны он не стал выколачивать у министерских акул свои денежки — уже тогда понял, что толку от этого не будет никакого. Вместо бесконечного обивания порогов он уехал в Восточную Европу, сделался подмастерьем у какого-то потомка Грегоровича и теперь вот сам владел магазинчиком волшебных палочек на Косой Аллее. Бизнес скромный, и все же бизнес, а не бумажная волокита в Аврорате и редкие вылазки на дознание в любое время суток.

— Что там с драконами, Милли? — поинтересовалась Дафна. — Руфус не рассказывал?

— И с эльфами, — на всякий случай добавила Пэнси.

То, что Грейнджер пропихивала инициативу расторгнуть договоры со всеми драконьими фермами, чтобы прекратить эксплуатацию магических животных, ее волновало в последнюю очередь. Моргана, у Паркинсонов сквозняк в хранилище, сдалась кому судьба охранника-дракона? А вот поползновение на эльфов по-настоящему пугало: она ни за что не сможет содержать поместье без помощи преданных и, немаловажно, бесплатных работяг. Салазар свидетель, без них и волосы прилично не уложить!

— Про домовиков пока ничего не слышно.

— Хитрый он у тебя малый, — подмигнул Забини, — сильно не болтает.

— Прекратите! — воскликнула Дафна. — Он жених Милисенты и вообще хаффлпаффец. Вся хитрость собралась в этой гостиной.

— Последнее прозвучало как оскорбление, — брякнул Тео и торопливо проглотил остатки шампанского.

— Руфус порядочный и честный! И мы с ним никуда не спешим, просто наслаждаемся друг другом, а не обсуждаем магглокровок и глупые законы. А вы все говнюки! Особенно ты, Блейз! — вспылила Милисента и быстро засобиралась домой.

— Эй, я-то на твоей стороне! — возмутилась Дафна и поднялась, чтобы последовать за подругой, но Пэнси поспешила вмешаться:

— Я догоню ее.

Разумеется, никого она догонять не собиралась. Смыться незаметно — совсем другое дело. Выговориться или на худой конец напиться так и не вышло, от разговоров настроение окончательно испортилось, а от игристого еще и свело желудок. Где только Тео заказывал этот сорт — кислятина.

* * *

Уже дома, устроившись за туалетным столиком, Пэнси медленно водила щеткой по волосам и задумчиво разглядывала себя в зеркало. Для наследницы обедневшего рода она все еще была хороша. Внешность пока хранила лоск некогда безбедной жизни, но надолго ли? Уже сейчас между бровями настойчиво обозначилась едва заметная морщинка. Она, как олицетворение самого чудовищного кошмара, доводила до состояния оцепенения. У матери Уизлетты была такая, только глубокая, как каньон. Вот и до нее дошла очередь — Пэнси неумолимо превращалась в серую моль Уизли. Эта дракклова морщина, как плакат на лбу, выставляла на обозрение одну-единственную мысль, что беспокойным волчком вертелась в голове: как разжиться галлеонами.

Именно деньги, а точнее, их отсутствие, рассорили их с Гарри. Она сохла по нему с четвертого курса, но и мечтать не смела о совместном будущем. Впрочем, реальность оказалась не такой беспечной, как первая влюбленность. Довольно скоро чувства разбились о мощную скалу безденежья. Поттер не мог не догадываться, что Паркинсоны остались ни с чем, но все равно искренне не понимал, отчего Пэнси сходит с ума. Он свято верил, будто богатства — это второстепенное, необязательное. Разбогатеть не проблема, было бы желание. Ну не идиот?

Закончив с волосами, Пэнси потянулась к тяжелым серьгам и, повозившись немного с капризными замочками, опустила украшения в раскрытую шкатулку. Пальцы, как зачарованные, задержались на аккуратно свернутом пергаменте. Все, как и завещал бывший: драгоценностей у нее теперь почти не водилось, зато на бархатном дне покоилось доказательство былой любви Гарри Поттера. Знала бы грязнокровка, что он сделал для дочери последователя Волдеморта — подавилась бы собственными патлами.

* * *

Едва Пэнси переступила порог отдела, стало ясно: как ни хорохорился Кингсли, этот конфликт с Грейнджер не остался незамеченным. Коллеги усиленно изображали работу, но все равно исподтишка пялились на нее, как на Венгерскую хвосторогу, забредшую во Флориш и Блоттс. Можно было бы списать гнетущую атмосферу на проделки самой грязно… рожденной, но щенячьи глаза Дина Томаса несколько сбивали с толку. Если даже магглокровка вылупился на нее с нескрываемым сожалением, то какого дементора здесь творилось?

— Доброе утро, — повыше вздернув подбородок, Пэнси с напускной невозмутимостью лавировала между столами.

Ответом ей стали кивки и тихие перешептывания. А Томас даже поднялся со своего места и нелепо приоткрыл рот, но так и не выдавил из себя ни звука. Придурки вели себя так, словно нажрались просроченных зелий! Пэнси начинала злиться.

— Да что с вами такое?

Взглядом она по очереди выхватывала лица — вот растерянный Финниган, побледневшая Боббин и тот парень с Рейвенкло, фамилию которого она за годы совместной работы так и не удосужилась запомнить. Их черты мало походили друг на друга, но всех объединяло одно: они бессовестно косились то на Пэнси, то на ее стол.

— Это еще что за… штука?! — не скрывая паники, взвизгнула она. На ее столешнице, как памятник уродству, взгромоздился чужеродный ящик.

— Это коробка, — Дин наконец собрался с силами и тихо забормотал за ее спиной. — Картонная.

— Картонная? Это что-то на маггловском?

— Ну типа того, — согласился он, а потом опасливо добавил: — Гермиона занесла с утра.

— И зачем бы мне понадобилась маггловская картонная коробка?

— Затем, что ты уволена.

Не веря собственным ушам, Пэнси порывисто обернулась и яростно уставилась на возникшую в дверном проеме лохматую голову Грейнджер. Дин быстро ретировался на свое место, остальные тоже поспешили уткнуться в пергаменты.

— Приказом номер семьдесят восемь от тринадцатого марта две тысячи пятого года Пэнси Патриция Паркинсон уволена за несоответствие квалификации занимаемой должности. Держи.

Бумажная птичка небрежно выпорхнула из рук гриффиндорской дряни и спикировала прямо в ладони оторопевшей Пэнси. Не в состоянии сконцентрироваться на отдельных словах она, как сумела, пробежалась глазами по строкам — все так. Даже подпись Шеклболта. Вот же лживый ублюдок!

— Здесь нет подписи Робардса, — ледяным тоном возразила Пэнси. Последняя попытка бесполезного сопротивления наверняка выглядела совсем жалко. Она ведь уже знала, что это конец. Знала, что нахалка Грейнджер продумала каждую деталь своего маленького шоу! Стоило отдать ей должное, сучка никогда не ошибалась в расчетах.

— Робардс больше не занимает должность главы отдела, Паркинсон. Со вчерашнего вечера глава — Гарри Поттер. И да, он в курсе, — прощебетала Грейнджер явно не без удовольствия. — Оставлю тебя собирать манатки, а мне пора заняться делом. Кто-то же из нас должен.

«Паршивая грязнокровка!» — громко подумала Пэнси, когда облако спутанных волос скрылось из вида.

1) Руфус Фадж, канонный персонаж, племянник Корнелиуса Фаджа

Вернуться к тексту

2) в 1999 году Фадж мл. на спор подверг исчезновению маггловский поезд в метрополитене (канон)

Вернуться к тексту