Украденный танец (гет)

Дыхание с шумом рвалось из груди, опаляло горло. Барабанный бой собственного сердца отдавался в ушах... Что и говорить — привыкшая степенно вышагивать, будто опасаясь уронить достоинство поспешностью, сенатор от звездного сектора Бормеа Мон Мотма давно позабыла, каково это — куда-то торопиться. Туфли на невысоком каблучке звонко цокали по мраморным плитам пола, галерея казалась бесконечной. Путь впереди был освещен косыми столбами алого закатного света, падающего сквозь узкие, но высокие окна. Вечерний Корусант прощался с усталым, старым светилом. В любое другое время Мон могла бы и полюбоваться меланхолично тягучим закатом, однако сейчас у нее были дела поважнее.

Остановившись перед дверью в престижные апартаменты, она перевела дыхание, успокаиваясь. Да, ей все еще было важно то, какой ее увидят, — привычка медийной персоны, въевшаяся в плоть и кровь. И только после того, как Мон Мотма убедилась в том, что выглядит достойно, она не без внутреннего содрогания надавила на клавишу стенной консоли. Потянулись тошнотворные секунды ожидания, в течение которых Мон успела задать себе сотни вопросов от "С чего она взяла, что он у себя?" до "А вдруг он не захочет помочь?".

Створка отъехала в сторону, и на пороге удивленно застыл хозяин элитной квартиры. Довольно высокий, стройный... Непривычно было видеть его без белого мундира и длинного плаща — вот так, в домашних темных брюках и черной рубашке с закатанными рукавами, обнажавшими сильные запястья, исчерченные старыми шрамами. Встретив взгляд ледяных голубых глаз, Мон улыбнулась нервной, быстрой улыбкой.

— Здравствуй, Орсон.

— Вот уж кого не ожидал.

В низком, прокуренном баритоне явственно слышались стальные нотки. Мон понимала. Она и сама не выносила вот таких внезапных визитов. Какое-то мгновение он промедлил... и посторонился, приглашая внутрь.

Мон, стараясь гордо держать спину, вплыла в идеально обставленную гостиную, едва позволив себе бросить пару любопытных взглядов по сторонам. Максимально обезличенная комната, пусть и безупречно стильная. Видимо, Орсон Кренник, вице-адмирал имперского бюро безопасности, был слишком осторожен, чтобы позволить случайному гостю составить хоть какое-то впечатление о своих вкусах и предпочтениях.

— Итак? — Он остановился перед ней, скрестив руки на груди. — Чем обязан, госпожа сенатор?

Мон до боли сжала кулаки, борясь с внутренней дрожью. В конце концов, она думала, что готова к этому разговору.

— Орсон, я здесь не как сенатор или политик. Мне крайне необходима помощь в одном деликатном деле, и так случилось, что именно ты можешь обладать всеми полномочиями для решения проблемы.

— Заинтриговала. — Он по-прежнему не двигался, ожидая пояснений.

Так тщательно сдерживаемая тревога мешала Мон мыслить ясно. Она подняла взгляд на его бесстрастное лицо и выпалила скороговоркой:

— Лейда пропала! Моя дочь исчезла, Орсон!

Он выдохнул короткое ругательство, крепко взял ее за плечи и силой усадил на диван.

— Когда? Сколько времени прошло? Ей или тебе угрожали?

— Утром она собрала рюкзак в школу. Все как обычно, я смотрела запись с домашнего терминала. — Мон прикусила прыгающую нижнюю губу, пытаясь удержать жалкие всхлипы. — Хотела забрать ее пораньше, но мне сообщили... — Она сглотнула, запинаясь, — сказали, что Лейда не посещала занятия в этот день!

Дрожаще выдохнув, она с надеждой и мольбой уставилась в его лицо: брови нахмурены, губы сжаты в тонкую линию. Голос, утративший учтивость и хотя бы подобие мягкости, резанул больно, словно удар наотмашь:

— Так почему ты здесь, а не в офисе секторальной Претории?

Отчаяние вспыхнуло с новой силой, и Мон, вскочив, выдохнула:

— А как ты себе это представляешь, Орсон?! Я — сенатор, а не простая горожанка, потерявшая ребенка! Сенатор звездного сектора! Да спустя пару минут все СМИ будут в курсе моей проблемы!

Она метнулась к широкому панорамному окну, застыла, напряженно вглядываясь в подкрадывающуюся завесу фиолетовых сумерек, будто могла отсюда, с высоты небоскреба, увидеть фигурку своей дочери — маленькую, одинокую и потерянную на улицах Вечного города. Ломая тонкие пальцы, Мон обернулась на Орсона, который продолжал сохранять спокойствие, словно единственный гранитный утес посреди бушующего океана.

— А что Перрин, твой муж? Где он?

— Перрин... где-то, — презрительно процедила Мон.

Она ненавидела себя за то, что не может контролировать приступы паники, то и дело захлестывающие разум, ненавидела всю эту ситуацию и то, что ей пришлось обратиться к этому человеку.

— Мне нужны записи с твоего домашнего терминала, — после секундного молчания не спросил, а потребовал Орсон. Мон возмущенно задохнулась:

— Что? Ты не веришь моим словам? Там не на что смотреть, обычная рутина. Или ты надеешься уличить меня в чем-то?

— Мне нет нужды вынюхивать твои секреты, Мон, тем более, что наша связь — один из них. — По его губам скользнула жестокая, злая усмешка. — Просто я могу заметить то, что пропустила ты.

Мон Мотма застыла в нерешительности. Доверять доступ к домашнему терминалу было гораздо более интимным, чем даже спать с Кренником десяток раз за год. Да, ее угораздило вляпаться в адюльтер с имперским офицером. Ей, радевшей за смену правящего режима и лично курирующей робкие ростки Сопротивления! Ей безумно, до боли было хорошо в объятиях Орсона. Это было бы смешно, не будь так страшно.

Судорожно вздохнув, она твердо произнесла давно выученный наизусть код. В конце концов, жизнь и благополучие Лейды того стоили. Орсон сделал какой-то знак домашнему дроиду, а сам прошел в кабинет, где располагалась большая голографическая платформа с расширенным функционалом. Пожалуй, слишком дорогое удовольствие даже для самой Мотмы. Безошибочно введя код доступа на интерактивной вирт-панели, Орсон углубился в изучение последних записей. Вот Лейда спокойно, совершенно буднично собирает рюкзак, перебрасываясь репликами с дроидом. Закинула сумку на плечо и в дверях оглянулась, посмотрев прямо в камеру.

— Нет, Мон, — медленно произнес Орсон. — Ее не похитили злодеи, и она не исчезла по дороге в школу. Поздравляю, твоя дочь просто-напросто сбежала из дома.

Мон почувствовала, как пол под ее ногами покачнулся. Перед глазами поплыло — синее сияние голограммы ввинчивалось прямо в мозг, лихорадочно пытающийся обработать эту информацию. Догадки, подозрения, услышанные обрывки фраз... Мон казалось, что мысли парализовало, оставив ей куцый набор функций, так что она смогла произнесли лишь жалкое, сиплое:

— Как?..

— Понимаю, это трудно принять. — Орсон кивнул кому-то за плечом Мотмы, и она испуганно шарахнулась в сторону, но позади стоял всего лишь дроид, учтиво протягивающий ей бокал с чем-то алкогольным. Она даже не почувствовала вкуса напитка. Зубы стучали о край тяжелого хрустального бокала. Как она могла? Как могла так поступить с ней?

Орсон, тем временем, еще раз прокрутил запись сборов Лейды.

— Она хорошо подготовилась: пара сублимированных пайков, комплект одежды. Этот контейнер — что там?

Мон с трудом сфокусировала взгляд. То, что она в смятении приняла за учебники, оказалось шкатулкой дочери, в которой та держала подаренные драгоценности. Ответила сухо, безэмоционально, и Орсон согласно кивнул.

— Вчера по терминалу не прошли две транзакции. Она пыталась снять средства с личного счета?

— Я поставила запрет после того, как мы... поссорились.

Орсон отвернулся от голограммы. В голубоватом свете, освещавшем кабинет, его глаза казались ледяными кристаллами. Зло прищурившись, он сказал:

— Что ж, кажется, я начинаю понимать, почему ты решила обратиться именно ко мне, а не в Преторию. Мать года.

— Вот только давай без оскорблений! — огрызнулась Мон.

— Давай начнем сначала и теперь уже откровенно.

— Орсон, мы теряем время! — взмолилась Мон, пытаясь избежать каких-либо признаний. — Ты же можешь приказать своим штурмовикам отыскать Лейду!

Однако любовник лишь сухо хмыкнул:

— Прежде чем отдавать своим людям приказы, я должен быть твердо уверен в том, что это будут за приказы. Так что выкладывай, Мон. Что еще ты от меня скрыла? О, и не беспокойся, судя по ее поведению, твоя дочь имеет план и цель, поэтому не будет ввязываться в неприятности.

Мон Мотма закрыла глаза и сделала глубокий вдох, после медленно выдохнув, успокаивая и упорядочивая мысли. Это было труднее обычного, но все же получилось. Достав из складок строгого бежевого платья с высоким воротом сложенный вчетверо лист флимсипласта, она протянула его Орсону.

Тот заскользил взглядом по ровным строчкам, и брови его поползли вверх в предельном изумлении. Отложив листок и помолчав, он переспросил:

— Ты выдаешь свою тринадцатилетнюю дочь замуж?

Мон нервно всплеснула руками, едва не расплескав виски.

— Это традиции нашей родины. Лейда знала об этом и была готова.

— Или только полагала так? Что может понимать тринадцатилетняя соплячка?

— Я была на три года старше, когда вышла замуж за Перрина!

— То-то ты так счастлива в браке, — безжалостно фыркнул Орсон. — Даво Скалдун... Промышленник-олигарх с Чандриллы с довольно темной биографией, но приличным счетом в банке. Мон, что за крифф?

— Я не обязана отчитываться перед тобой, — отчеканила она, уязвленная его тоном. — Лейда — моя дочь, она чтит традиции и сама выразила желание выйти замуж.

— Видимо, потом передумала, — осклабившись, предположил Орсон. — С подростками, знаешь ли, такое бывает.

Мон сдалась, опуская взгляд. Она и сама это понимала, но финансирование Сопротивления требовало все новых и новых вливаний: корабли, оборудование, агентурная сеть... Ее фонд довольно быстро истощился, а проблемы только прибывали. Свадьба дочери помогла бы насытить Альянс деньгами хотя бы на первое время.

Орсон, все это время деликатно молчавший, вдруг тихо, вкрадчиво произнес:

— Прежде чем мы приступим к поиску беглянки, поговорим об оплате.

Мон вскинула на него потрясенный взгляд, сжав хрустальный бокал в побелевших пальцах. Ну вот они и подошли к главному.

— Что же тебе нужно, Орсон?

— Делегация Двух тысяч.

— Что? — неверяще переспросила она, а внутри уже смерзалась целая глыба льда, заставляя сердце трепыхаться от ужаса.

— Ты спросила, что мне нужно для того, чтобы вернуть Лейду. Будем честны — денег у тебя нет, иначе ты не торговала бы дочерью так откровенно, а розыскные мероприятия — отнюдь не дешевое удовольствие даже для меня. Следовательно, все, что ты можешь мне предложить, — информация. Итак. Ты входила в Делегацию Двух тысяч, верно?

— Это было давно, еще во времена Войны Клонов.

Мон пыталась держать себя в руках, но ее ощутимо потряхивало. Орсон внимательно смотрел в ее лицо, с которого сошли все краски. Ледяные глаза обжигали холодом. А она успела позабыть, каким жестоким он может быть!

Он подкинул на ладони винтажную серебряную зажигалку.

— Многие из Делегации тогда засветились в антиправительственной деятельности. Были и те, кто отозвал подписи под манифестом, но остальные до сих пор могут представлять опасность.

— Это было давно, — упрямо повторила Мон.

— Но ты должна помнить. Назови мне имена тех, кого ты подозреваешь в причастности к терактам, устраиваемым так называемым Сопротивлением, и мы начнем поиск Лейды сию же секунду.

— Ты шутишь? — со слабой надеждой спросила она, уже зная ответ. Нет, крифф побери, он и не думал шутить.

Орсон пристально смотрел ей в глаза, и непослушными губами Мон выдавила:

— Что такого я могу знать, чего не знает разведка Империи?

Он просто молча ждал.

— Орсон, — жалобно произнесла она, — я не знаю, как мои слова отразятся на моей семье. Не обвинят ли меня в связях...

— О, не беспокойся, — улыбнулся он, — мы же говорим о подозрениях, не так ли? И поторопись, Мон. С каждой минутой Лейда все дальше.

Мон Мотма молчала, чувствуя, как все внутри нее сжимается в тугой узел из боли и вины. Заломило виски, стало трудно дышать. Имена? О, она знала их. Половина из Делегации являлись идейными вдохновителями Альянса повстанцев. Они вместе начинали этот тернистый путь, и теперь она должна решить, кого из них предать и не ударит ли это по Сопротивлению. Чудовищный, страшный выбор! Но была одна лазейка... Самых сепаратистски настроенных членов Делегации в первые годы Нового Порядка арестовали псы КОМПОНП, некоторые погибли в коротких стычках с имперцами... Мон подняла взгляд на Орсона и сказала:

— Ивор Дрейк.

Орсон со щелчком откинул крышку зажигалки. В темноте сверкнули искры, тут же погаснув, — крышка с лязгом захлопнулась, не дав огоньку разгореться.

— Арестован.

— Тендау Бендон?

Щелчок.

— Арестован.

— Тандра Доумея?

Щелчок.

— Арестован.

Орсон щелкал своей проклятой зажигалкой, и с каждым новым именем Мон чувствовала нарастающую головную боль.

— Ши Садашасса!

— Арестована.

— Мина Тиллс?

— Арестована.

— Фанг Зар!

— Казнен.

— Ни Алавар!

— Мертв. Ну же, Мон, я все еще жду.

И тогда она крикнула, выдавая недавнего союзника, предавшего ее и Альянс, нанесшего ей страшную рану:

— Гарм Бел Иблис!

Щелк. Огонек разгорелся, осветив лицо Орсона трепещущим язычком пламени. Он задумчиво прикурил, уже совершенно бесшумно прикрыв огонек.

— Интересно.

Мон обмякла в кресле. Ее била нервная дрожь.

— Это же... только подозрения, да?

— Разумеется, — успокаивающе, мягко произнес он.

Когда он так говорил, внутри Мон рождалось предательское тепло. И сейчас ее тело отреагировало привычным образом. Все хорошо. Орсон только кажется жестоким. Он не причинит ей вреда.

Пока Орсон колдовал над терминалом, она думала о том, что Гарм Бел Иблис не сдастся имперцам живым. Он скорее подорвет себя вместе с базой, так что тайна ее предательства так и останется тайной. Почему-то легче не становилось. Из тяжелых раздумий ее вывел вопрос Орсона:

— У Лейды есть друзья или хорошие знакомые здесь, на Корусанте?

Виртуальный мануал под его пальцами мерцал в темноте кабинета призрачным светом. Мотма поджала губы, отрицательно качнув головой.

— Нет, Лейде с трудом даются новые знакомства. Она слишком серьезна, замкнута для своих лет.

— Кто бы мог подумать, — съязвил он. — Тогда есть мысли, куда бы она могла податься?

— Мы жили в Ханне. Да, там у дочери были приятели.

— Прекрасно.

Орсон что-то торопливо вбивал на мануале, перед ним появлялись многочисленные вирт-окна, транслирующие короткие видео. В основном это были улицы Корусанта.

— Орсон, что ты делаешь?

— Получил доступ к административной системе наблюдения. Нужно определиться с направлением поиска. К сожалению, камеры есть не на всем пути следования Лейды, иначе вопросов было бы меньше. Вот, нашел.

Мон, сощурившись, всмотрелась в очередной открывшийся видеофайл.

— Это она!

— Северо-восток от Небесного туннеля Хеорем, — определил Орсон. — Сектор девяносто восемь, уровень сорок пять. Она спустилась пониже.

Мон, вновь забеспокоившись, нервно всплеснула руками.

— Зачем она спустилась на средние уровни? Это же очень опас...

— Ты не оставила ей выбора. — Орсон сделал глубокую затяжку, докурив сигарету до фильтра и отправив окурок в переполненную пепельницу. — Тем, что заблокировала ее счета. Теперь Лейде, чтобы осуществить план побега, нужны другие источники средств. Например, ломбарды. И да, она совершенно верно выбрала средние уровни — там нет такого жесткого контроля безопасности, как здесь, в районе Пятиста Республик. Ей не зададут неудобных вопросов.

Вирт-окна менялись с ошеломляющей скоростью. Мон не понимала, каким образом Орсон успевает следить за всеми этими источниками информации. Вдруг он выделил одно из окон, оно увеличилось и стало четким. На записи Лейда выходила из одного из помещений с неоново-горящей вывеской, сообщающей, что заведение предоставляет услуги ломбарда и обменного пункта для всех ходовых валют Галактики.

— Четыре часа назад.

Орсон откинулся в кресле, барабаня кончиками пальцев по пульсирующему в такт мануалу.

— Что? — не выдержала этой томительной паузы Мон.

Вместо ответа Орсон очистил рабочую поверхность голоприемника от лишних окон и поднял объемную карту городского сектора с тревожно-алой точкой, указывающей последнее местонахождение Лейды.

— В зоне досягаемости для нее целых три космопорта, — задумчиво произнес Орсон. — Но один из них ограниченного сервиса, закрыт для гражданских, осуществляет прием грузовых и промышленных судов, так что вряд ли наша девочка попытается проникнуть туда. Центральный пассажирский космопорт Восточный — тоже отпадает. Она явно не хочет слежки и регистрироваться там, где информация о купленном билете тут же попадает в городскую сеть, точно не будет. Я, конечно, сделал запрос, сейчас он обрабатывается, но уверен, что твоя дочь выберет третий вариант.

Орсон вывел над платформой схему небольшого космопорта, пояснив:

— Здесь принимаются суда, занимающиеся малогабаритными грузами и частным извозом. Фрахтовики. За относительно умеренную плату можно нанять корабль и пилота до любой точки Галактики. Да, это стоит дороже, чем обычный пассажирский рейс, зато анонимно. Ты не знаешь, на какую примерно сумму может рассчитывать Лейда?

Мотма, задумавшись на секунду, назвала цифру. Орсон заметно повеселел.

— Этого не хватит, но она может сторговаться с пилотом за аванс и доплатить по прибытии в Ханну с помощью друзей. Вот только мало кто решится повезти сопливую девчонку хоть куда-нибудь на таких условиях. Так что сидит твоя дочь в ближайшей к порту кантине и грустит над стаканом эля.

Оставив Мон в скудно освещенном кабинете, Орсон вышел на открытую площадку через стеклянную, ранее не замеченную женщиной дверь. Было видно, как он что-то говорит в коммуникатор, видимо, раздавая ориентировку на Лейду своему отряду. Через пару минут он вернулся, сказав:

— Матиз и его ребята обойдут все кантины и бары близ порта, поэтому осталось сделать только одну вещь.

Над массивным металлическим браслетом, что Орсон носил на запястье левой руки, возникла голограмма администратора порта.

— Саэн Вэйд?

— Так точно, адмирал, сэр!

— Офицер Вэйд, необходимо закрыть космопорт "Сандау-37" до полуночи. Код красный, режим девять дробь-семнадцать эск.

— Ваш личный номер?

Орсон продиктовал ряд цифр, и помрачневший администратор опустил взгляд, видимо, с чем-то сверяясь, после чего ожидавшая возмущенного отказа Мон Мотма с удивлением увидела, как офицер с вытянувшимся от откровенного страха лицом сообщил:

— Космопорт будет закрыт на карантин до полуночи, сэр!

Орсон кивнул и оборвал связь.

— Что произошло, крифф побери? — не сдержавшись, спросила Мон.

— Мы — Имперское бюро безопасности, — глухо ответил Орсон. — Наши слова — правило, наши решения — приказ, наши действия — закон. И ты знала об этом, когда обращалась за помощью. Надеюсь, теперь ты понимаешь, госпожа сенатор, какие силы брошены сейчас на поиски одной-единственной девочки. Теперь же нам надо всего лишь дождаться, пока Матиз...

— Нет! — Мон отрицательно качнула головой, добавила умоляюще: — Орсон, пожалуйста! Я просто не могу ждать! Там мой ребенок, в компании неотесанных мужланов... Что, если ее обманут, затащат на борт корабля и... возьмут недостающую плату другим способом?!

— Раньше надо было думать.

Орсон фыркнул, но она уже видела: он принял ее доводы как существенные. Наконец, после минутной паузы, он сказал с лукавым, злым огоньком в глазах:

— Хорошо, но эта услуга — за отдельную плату.

— Орсон! — гневно вспыхнула Мон. — У тебя сердце механическое, что ли? По утрам заводишь?

Он только улыбнулся. Провокационно, как умел только он, и Мон сдалась.

— И чего ты хочешь на этот раз?

— Пожалуй, танца будет достаточно.

И не успела Мон облегченно вздохнуть, как он тут же коварно добавил:

— На Дне Империи, публично.

Мон отчетливо скрипнула зубами, поражаясь тому, как умело Орсон мог вывести ее из равновесия в любое удобное ему время. Он прекрасно знал, что именно значит для нее танец, да еще и с политическим соперником. Мон Мотма славилась своей неприступностью, отказывая всем желающим вести ее под руку.

— Но я пойму, если это слишком для тебя, — пожал плечами он. — В гостиной есть удобный диван. Мы просто подождем результатов от команды Матиза.

— Хорошо, я согласна! — прожигая его взглядом, рявкнула она. — Доволен?!

— Уже в предвкушении, — мурлыкнул Орсон, отдавая команду кару с наручного браслета. Вскоре машина остановилась у края открытой площадки — глянцево-блестящий корпус хищно вытянут, напоминая опасную рыбу, что охотится на беспечных собратьев в мутном озере столицы. Затемненные поляризационными фильтрами окна позволяли пассажирам оставаться невидимыми для любопытных взглядов вездесущих голокамер журналистов, охочих до сенсаций.

* * *

Кар плавно скользил по оживленным воздушным трассам, минуя Небесный туннель Хеорем, Эспланаду Глитанни и Судебную аркологию, забирая восточнее, к нужному порту. Орсон молчал, сосредоточившись на управлении, Мотма тоже не стремилась развивать беседу. Ей и без того было над чем подумать — главным образом над тем, существует ли до сих пор ее сенаторская неприкосновенность и достаточно ли одних подозрений человека, что сидит рядом, для того, чтобы ее арестовали, как Бел Иблиса и тех, других, кто в свое время недооценил намерений канцлера Палпатина.

Время от времени клипса на мочке уха Орсона издавала короткий мелодичный сигнал: Матиз выходил на связь после каждой осмотренной кантины, оповещая о результатах. Пока отрицательных. На развернутой на приборной панели кара виртуальной карте сектора возникали все новые алые точки. Их становилось больше, и сердце Мон Мотмы начинало заходиться в отчаянии. Неужели они опоздали и Лейда успела ускользнуть на нанятом корабле до закрытия порта на карантин?

— Орсон... — не выдержав мрачного молчания, прошептала она, удивившись тому, как жалко звучит ее голос.

— Все будет в порядке, — твердо отрезал он, спускаясь на ярус ниже, к темным улицам среднего города.

Вдруг голограмма карты исчезла, и вместо нее над приемной платформой появилась фигура незнакомого военного. Орсон, едва взглянув на него, процедил сквозь зубы:

— Не сейчас, Шэйт! Я занят.

— Это срочно. — Невысокий лысоватый офицер упрямо наклонил голову. — Неужели ты думаешь, что я стал бы беспокоить тебя по пустякам?

Орсон, тяжело вздохнув, посадил кар на плоскую крышу одного из домов и, жестом извинившись перед Мон Мотмой, сказал:

— Переходи на пятый.

Человек кивнул и исчез. Орсон дважды сжал клипсу, активируя узкий защищенный канал связи, и перед его глазами развернулась полоска виртуальных очков.

Мон Мотма сидела, не двигаясь, чтобы не сбить фокусировку записывающего устройства, встроенного в агатовый браслет на ее запястье. Ракурс, конечно, не слишком удобный, но в него попадало отражение Орсона и схемы и графики, что мелькали в визоре очков. До сих пор Мон Мотма имела крайне расплывчатое представление о том, чем конкретно занимается любовник, а тут представился такой удобный случай это выяснить! Аналитики из отдела генерала Дравена способны извлечь и расшифровать все данные из этого видео.

Взгляд Орсона метался по строчкам каких-то формул, он отвечал коротко, и это были какие-то непонятные Мон цифры и обозначения. Возможно, шифры и коды. Лишь один раз Орсон упомянул системы Орд Мантелл и Орд Пардрон, но с чем это было связано?

В расширенных зрачках Кренника отражались какие-то чертежи, он деловито раздавал указания, пару раз поправив невидимого собеседника. Наконец связь прервалась, исчезли виртуальные очки. Орсон с глухим стоном спрятал лицо в ладонях и пару мгновений сидел так, не двигаясь. Мон, воспользовавшись случаем, незаметным жестом остановила запись.

— Что-то случилось?

Глубоко вздохнув, он обернулся к ней и сказал совершенно спокойно:

— У тебя есть ровно минута, чтобы самостоятельно снять с себя записывающее устройство и отдать мне. Иначе это сделаю я, а это будет неприятно нам обоим.

Мон поджала губы, собираясь поспорить, но встретилась с ним взглядом и передумала. Во все еще расширенных зрачках Орсона клубилась Тьма. Пугающая и жестокая. И почему-то Мон ему сразу поверила. Она не без внутреннего протеста сняла браслет, содержащий, возможно, важнейшие для Альянса сведения, и вложила в требовательно протянутую ладонь.

— Как узнал?

— Работающая рядом аппаратура искажает тонкую настройку дальней связи. Появляются характерные помехи и шумы. Ты могла и не знать, но это — часть моей работы. Неудобно вышло, да, Мон? Шпионить за человеком, помогающим найти дочь...

Она с независимым видом пожала плечами.

— Ты мог и не знать, но часть МОЕЙ работы — выявлять лживых чиновников и тыкать их мордой в их же дерьмо. Так что без обид, Кренник.

— Без обид, — согласно кивнул он, заводя двигатель.

Кар плавно поднялся в воздух, возвращаясь в поток транспорта. Слабый сигнал от клипсы нарушил напряженное молчание. Орсон, выслушав доклад, кивнул:

— Отлично. Прежде чем вывести ее, припугните хорошенько.

Мон вихрем развернулась к нему, впилась горящим взглядом.

— Лейда?

— Нашлась. С ней все в порядке. — Орсон резко переложил штурвал влево, сворачивая с основной магистрали на одну из ветвей, ведущих к порту.

— Припугнуть? — Теперь, когда угроза жизни и благополучию Лейды исчезла, Мон могла, наконец, мыслить более или менее ясно.

Орсон бросил в ее сторону быстрый взгляд.

— Поскольку отец не занимается ее воспитанием, это сделает чужой страшный дядя в черной броне.

— Да как ты смеешь?..

— Так же, как ты смеешь торговать девочкой, предлагая ее всякому, кто больше заплатит. Знаешь, как это называется на Внешнем кольце? Рабство.

— Ты ничего не понимаешь в традициях аристократов, Кренник!

— О, так это "другое"?

От его тона Мон передернуло, но на этот раз возразить ей было нечего. Несколько минут они провели в мрачной тишине, нарушить которую пришлось именно ей. Глядя на руки, сжатые в кулаки на коленях, она признала:

— Я благодарна тебе, Орсон.

— Ну, мы все же не чужие люди, верно? — с ехидным смешком отозвался он.

Да. Мон тоже усмехнулась. Их многолетняя тайная связь неожиданно оказалась крепкой, такой... настоящей. Даже странно.

Кар погрузился в темноту тесной улочки, освещенной лишь парой неоновых вывесок. Под одной из них стояли двое — хрупкая девочка и рослый детина в доспехах штурмового корпуса.

Орсон остановился рядом с Матизом, наблюдая, как взволнованная Мотма то бранит, то целует зареванную дочь. Снявший шлем Матиз поинтересовался:

— Ну и что это было, шеф?

Орсон поделился с другом сигаретой, и два рдеющих уголька осветили их лица.

— Можешь считать это небольшое приключение моими долгосрочными инвестициями. И кстати, скажи парням, что с меня квартальная премия.

Матиз кивнул, задумчиво глядя на трогательное воссоединение семьи.

— Не пойдешь по статье о превышении служебных полномочий?

— После тех сведений, что мне удалось достать, Лио должен не только закрыть глаза на шалость с карантином, но и приплатить за помощь. В конце концов, это его работа, и я бы не ставил на эффективную службу кореллианского сектора. Такой матерый вонскр, как Бел Иблис, просто так не дастся в руки.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Матиз выбросил окурок и, напялив осточертевший шлем, козырнул начальнику, после канув в чернильную темноту подворотни.

Спустя пару минут взревел двигатель гравицикла так любимой Матизом военной модели "Аратек", и узкий темный силуэт рванул ввысь, к расчерченным световыми линиями воздушным улицам столицы. Орсон тоже щелчком пальцев отправил окурок в ближайшую лужу и вернулся за штурвал кара, ожидая, когда закончится чересчур пылкая, но, увы, запоздалая воспитательная речь Мон Мотмы.

Сквозь поляризационные фильтры лобового стекла он с тихой, болезненной нежностью рассматривал лицо женщины: ее мягкие черты, гордую красоту... Сейчас можно не бояться выдать себя пристальным взглядом. Он всегда будет для нее лишь невидимкой, тенью. Неудобной, постыдной связью. А что до подозрений... Что ж. Иногда догадки и подозрения можно оставить при себе. И то, что явилось приговором для Гарма Бел Иблиса, никогда не станет таковым для Мон Мотмы. До тех пор, пока он не решит иначе.