Орден Трех. Истории (джен)

Когда-то Ава была частью Высших Кругов Тьмы — демоницей крови и огня, рожденной в глубинах тёмного измерения. Там, где добро сгорает прежде, чем успеет сформироваться, а сострадание считается слабостью. Но она нарушила закон — спасла смертного ребёнка, предначертанного судьбой как жертва богам. За этот проступок её изгнали.

Совет Тьмы, погружённый в холодную ярость, приговорил Аву к пяти тысячам лет изгнания на Земле — среди смертных, презираемых и уязвимых. Проклятие было жестоким: за каждое доброе дело срок ссылки продлевался. Милосердие становилось наказанием.

Тысячи лет прошли в тени — в бесконечных сражениях, скитаниях, попытках понять этот странный мир людей. Ава не искала искупления, но снова и снова вставала на сторону тех, кто страдал. Она не могла иначе.

Во времена Чёрной Смерти, когда человечество задыхалось от чумы, появился он — Мор'Таал, древнее божество разложения. Он не был болезнью — он был самой смертью, живущей в каплях гноя и чёрных пятнах на коже. Города падали, молитвы тонули в безмолвии, и даже ангелы отводили взор.

Ава бросила ему вызов.

Их битва длилась три дня и три ночи, сквозь дым костров, в криках умирающих. Мор'Таал насмехался:

— Глупая тварь. Каждое доброе дело приближает тебя к вечной ссылке. Спасёшь этот мир — и останешься в нём навеки.

Она ответила:

— Я не прошу прощения. Я просто не хочу смотреть, как невинные страдают...

И тогда она впитала весь свой огонь, всю древнюю ярость, вложив силу прямо в тело Мор'Таала. Он завопил — и обратился в пепел, в последний раз заразив воздух зловонием распада. Но чума отступила. Люди выжили.

Ава осталась одна на поле, опалённая и истощённая. Там её нашёл Винс, тогда ещё не магистр, а молодой рыцарь Ордена.

Он не испугался. Он видел, что демон перед ним — с крыльями и когтями — спас мир.

— Ты воительница. Ты — пламя, — сказал он. — Присоединись к нам. Вместе мы остановим любую тьму.

Ава долго смотрела в его глаза. А потом кивнула.

Так началась её новая история — не как изгнанницы, а как одна из Трёх. Она обрела не искупление, но цель.

Кроме власти над огнём, в её арсенале появилась сила, которую она использовала лишь в крайних случаях — вливание собственной энергии во врага, пока тот не обратится в пепел. Сила, что сжигает изнутри, сила, которой она боится сама.

И всё же, когда наступает тьма — она расправляет крылья.