Ты разбудил льва | Уou woke the lion up (гет)

23 сентября 1997 года

Он едва вступил в лес, как его острое обоняние уже начало искать следы добычи. Однако внезапно его захлестнула волна абсолютного отчаяния и безысходности.

Эмоции были настолько сильны, что едва не сбили Джаспера с ног. Ему пришлось схватиться за ближайшее дерево, чтобы не упасть на землю. Моховая кора треснула под его мощной хваткой, оставляя на стволе идеально четкий отпечаток ладони — след, который природа сотрет лишь со временем.

Он слегка морщится, но, несмотря на это, испытывает облегчение, что не вырвал дерево с корнем. Этот лес был его излюбленным местом для охоты, и покидать его он не намерен.

Джаспер делает долгий, медленный вдох, позволяя мозгу обработать множество запахов, заполнивших воздух. Олени, лисы, барсуки... и человек.

Его тело мгновенно замирает, когда последний запах доходит до сознания. Он не решается вдохнуть снова, не позволяя этому аромату снова заполнить лёгкие. Ему не нужно дышать, чтобы выжить, его тело не требует кислорода, но каждое мгновение неподвижности — мучение. Джаспер был привычен к этому состоянию, которое теперь стало частью его существования. Его дни в армии Конфедерации казались туманными и далёкими в сравнении с ясностью ощущений его вампирской жизни.

Словно каждая клетка его тела трепетала от напряжения, готовая сорваться с места и ринуться на человека, чтобы утолить жажду, снять мучительное жжение в горле.

Но он сопротивляется. Он не позволит себе пасть так низко, не сейчас, когда он проделал такой долгий путь к самоконтролю. После последней встречи с Питером и Шарлоттой, которые рассказали ему о клане на Аляске, что питался исключительно животными, Джаспер понял — этот путь ему подходит.

Правда, он недооценил, насколько трудным окажется этот выбор.

Постепенно отступив в Европу, Джаспер медленно продвигался через страны, привыкал к новому образу жизни, учился контролировать себя. Прошло три года с тех пор, как он перешел на "вегетарианскую" диету, и сто семьдесят четыре дня с его последней ошибки.

Он не позволит себе снова вернуться к нулю.

Резко развернувшись, Джаспер направился в противоположную сторону, следуя за запахом барсука.

* * *

Справившись с третьим оленем, Джаспер ощущал неприятное чувство переизбытка, его желудок был доверху наполнен, но едва заметное жжение желания человеческой крови всё ещё теплилось в глубине его существа. Однако он наконец почувствовал себя достаточно уравновешенным, чтобы приблизиться к источнику той волны эмоций, что захлестнула его ранее.

Бесшумно ступая по шуршащим осенним листьям, Джаспер двигался сквозь густой подлесок. Казалось, сама природа расступалась перед ним — звери давно ушли, безошибочно распознав опасность, даже несмотря на то, что он специально смыл с себя свежие пятна крови в ближайшем ручье.

Сейчас его обоняние было второстепенным; он полагался на поток эмоций, который словно невидимая нить тянул его вперёд. Ощущение безысходности доминировало, но под его гнетущей тяжестью скрывались горечь, тоска и болезненная решимость. Эти мощные всплески чувств служили путеводной звездой, уверяя его в том, что он идёт в правильном направлении.

Лёгкий ветерок трепал разноцветные листья, унося их с ветвей деревьев в воздух — от тёплых золотисто-оранжевых оттенков до густо-бордовых, создавая иллюзию горящего осеннего леса. Джаспер невольно задумался: как англичане отмечают Ночь Всех Святых? Возможно, этот праздник будет интереснее, чем те, что он видел в Германии. Эти яркие осенние цвета напомнили ему родные места — Соединённые Штаты, где осенью воцарялась особая атмосфера предвкушения Хэллоуина.

Хэллоуин всегда приносил ему удовольствие. Бывали годы, когда Джаспер насыщался заранее, чтобы в ночь праздника спокойно прогуливаться среди людей, наслаждаясь их неведением. Люди восхищались его «костюмом», изумляясь насыщенному цвету его глаз. Они спрашивали, какие контактные линзы он использует, но Джаспер лишь загадочно улыбался, не раскрывая своих истинных тайн.

Да, Хэллоуин определённо был его любимым временем года, и он уже не за горами.

Остановившись, он опустился на корточки, разглядывая землю перед собой. Взгляд его упал на листья, разбросанные по краю небольшой рощи. Они были смещены — явно кто-то или что-то недавно прошло здесь, обнажив сухую землю, покрытую лишь тонким слоем влажной почвы. Дождь прошёл всего несколько часов назад, перед самой охотой.

Джаспер слегка поправил ремни рюкзака на плечах и наклонил голову, внимательно изучая следы. Листья были рассыпаны, но никакого чёткого направления движения не наблюдалось. Будто кто-то сделал шаг, затем резко остановился, развернулся и вернулся обратно. Однако дальнейших следов не было.

Он нахмурился, потёр глаза, чувствуя странное беспокойство. Его инстинкты подсказывали, что что-то здесь не так. Разум отказывался признавать, что перед ним лишь простая картина природы — невинные осенние листья. Возможно, птица сбила их с ветвей. Но нет, слишком странное движение, слишком чёткий узор.

И всё же его шестое чувство твёрдо уверяло: источник тех разрушительных эмоций был именно здесь, в этой небольшой роще, не дальше в лесу.

Его пальцы осторожно перебирали влажные листья, когда внезапно, словно из ниоткуда, он услышал звук сердцебиения. Прямо над ним.

Его голова молниеносно вскинулась вверх, и янтарные глаза, в которых ещё оставался слабый оттенок красного, встретились с ярко-зелёными. А прямо на него была направлена деревянная палочка, с которой светился лёгкий след магии.

* * *

Они некоторое время молча смотрели друг на друга. Девушка пристально изучала его, в то время как Джаспер успел разглядеть каждую деталь, порождающую негативные эмоции, едва она себя выдала. Разумеется, он закончил свои наблюдения гораздо раньше, чем она, но это вовсе не означало, что он был менее внимателен.

Её волосы — огненный водоворот кудрей, цветом напоминающий закатное небо. Глаза — зелёные, как летние луга, а кожа — тёплая, с лёгким персиковым оттенком и загаром. В воздухе витал слабый запах соли от слёз, что медленно стекали по её щекам, перемешанный с ароматом свежей крови, звенящим в ушах ритмом её сердца. Её черты были напряжены, а лицо отражало решимость. В руках она сжимала палочку из остролиста — очевидно, её главное оружие.

Вид этой палочки мгновенно вернул его в прошлое, к тем историям, которые Мария рассказывала ему, когда он уже перерос статус «новорождённого» вампира и обрёл зрелость. Она тихо шептала ему о ведьмах и волшебниках — существах, владеющих магией, которые, при должной подготовке, могли уничтожить даже самого ловкого вампира. Но если их застать врасплох, они становились беспомощными. Мария рассказывала о «заклинаниях» и ловушках, способных обезвредить любого из их рода.

Осознавая, что он всё ещё может двигаться, Джаспер понял: эта девушка не ожидала встретить его здесь, и явно не пришла охотиться на вампиров. Едва заметное движение её пальцев подтвердило это.

Однако его охватило замешательство. В воспоминаниях о тех историях Мария говорила о ведьмах и волшебниках так, словно они исчезли с лица земли. Она узнала об их существовании от своего создателя, а тот — от своего. Но с тех пор, как охота на ведьм прекратилась, не было никаких доказательств их реального присутствия. Мария никогда не считала их значимой угрозой.

Тем не менее, она передала эти знания Джасперу, и благодаря этому он сейчас мог определить, кто стоит перед ним.

Он оставался неподвижным, зная, что, если понадобится, сможет обмануть её. Но не спешил проверять её рефлексы, действуя на всякий случай. Ведь у него было слишком мало информации о волшебниках и их способностях.

— Ты… ты не Пожиратель Смерти, — произнесла она медленно, её взгляд задержался на его обнажённых предплечьях, где под короткими рукавами рубашки виднелась бледная кожа, покрытая следами укусов.

Джаспер заставил себя моргнуть, медленно и как можно более естественно. Она внимательно следила за этим движением, а её напряжённые плечи начали немного расслабляться.

Неправильно. Она не должна терять бдительность — это могло стоить ей жизни. Только потому, что его глаза не были алыми, это вовсе не значило, что он не представляет опасности. Он разрывал вампиров на части, и с ней справился бы гораздо быстрее, осушив до последней капли крови.

Джаспер нахмурился, отгоняя от себя мрачные мысли и сосредотачиваясь на ситуации.

— Признаюсь, я не совсем понимаю, кто такие «Пожиратели Смерти», мэм.

Его манеры ошеломили её. Общество менялось, постоянно пребывая в состоянии неустойчивости, и, похоже, одним из умирающих его элементов была галантность. Возможно, вскоре только у вампиров останется время соблюдать этикет, и тогда его можно будет официально считать вымершим.

— Ты… я… Верно, — она смущённо кашлянула, её лицо вспыхнуло, когда Джаспер улыбнулся ей, наблюдая снизу вверх.

Он понимал, что она чувствовала. Помнил, как впервые встретил Марию и был поражён её неестественной красотой. Он осознавал, что его улыбка вызывала в ней смущение. В сочетании с вежливостью это дезориентировало её.

— Ты вампир? — наконец спросила она.

На этот вопрос Джаспер действительно сделал паузу, медленно поднимаясь с приседа, осознав, насколько он выше её — почти на фут, если не больше.

— Да, мэм.

— Понятно, просто… твои глаза ввели меня в заблуждение.

Что бы ни беспокоило её, это явно было достаточно серьёзно, раз она так легко цеплялась за отвлекающие мысли. В Джаспере зародилось что-то вроде беспокойства — ощущение, которое было чуждо его натуре.

— Я перешёл на «вегетарианскую» диету три года назад. Питаюсь только животной кровью, — пояснил он, наблюдая, как она расслабляется ещё больше, хотя палочка всё ещё оставалась направленной на его грудь. — Уже почти двести дней не срывался и стараюсь улучшить этот результат.

Её губы тронула грустная улыбка. Она подняла руку, чтобы дёрнуть за тяжёлый медальон на шее.

— Ах, я Харриель Поттер, — представилась она, протянув свободную руку для рукопожатия, нервно покусывая нижнюю губу, стараясь не прокусить её до крови.

Её эмоции бурлили. Было очевидно, что она искала отвлечения. И как только она произнесла своё имя, Джаспер ощутил её облегчение, словно она ожидала, что он узнает её. Но её имя не вызывало у него никаких ассоциаций.

— Рад познакомиться. Джаспер Уитлок, мэм.

Он аккуратно прижал её руку к губам, стараясь не вдыхать, пока румянец на её лице не спадёт.

— Что привело вампира в этот лес?

— Обед, мэм. Могу заверить, я сыт животной кровью, — ответил Джаспер с лёгким южным акцентом. Только тогда она окончательно расслабилась, опуская палочку. Но перед этим она сделала плавный взмах, наконечник остролиста чертил круг в воздухе.

И всё сразу стало ясным.

Единственный нарушенный участок травы вдруг превратился в узкую тропинку, ведущую к маленькой палатке, стоящей посреди поляны.

Джаспер начал верить в магию.

— А вы? Что привело вас сюда, мэм?

Он ощущал её внутреннюю потребность в компании, слабую надежду, что он не уйдёт. Она не хотела оставаться одна, но, судя по всему, была одна. Где же её родители? Законы этой страны давно изменились, она была слишком молода, чтобы быть здесь в одиночестве.

— Я была в походе с друзьями. Но им это наскучило.

— Они бросили вас? Одну?

Ей было сложно подобрать правильные слова, чтобы объяснить, что произошло. Но Джасперу уже было не по себе, осознавая, что она здесь одна. Он знал, что в мире есть и другие вампиры, и ей просто повезло встретить его, а не кого-то менее сдержанного.

Её эмоции были настолько хаотичны и подавлены, что он вспомнил людей, готовых на самоубийство, на которых он когда-то охотился, прежде чем перешёл на убийц. Она была отчаянно одинока и добровольно впустила его, вампира, в своё убежище. Если это не абсурд, то что тогда?

— Мне очень не нравится, что вы здесь одна, мэм. Разве нет более безопасного места? — Он замолк, когда услышал её горький смех, а его собственное беспокойство только усилилось.

— Я в бегах, и это самое безопасное место, — ответила она. Что-то в его взгляде заставило её продолжить. — За мной охотится убийца.

Джаспер напрягся, его мышцы застыли в готовности.

— Просто назовите имя, мэм, — твёрдо произнёс он.

Её смех прозвучал абсурдно, словно она не верила, что он способен ей помочь.

— Вы давно не были в мире магии, мистер Уитлок. Садитесь, я расскажу вам одну историю.

* * *

24 сентября 1997 года

Охранять временный лагерь Харриель Лили Поттер, пока она спит, оказалось не таким уж сложным занятием. Тишина ночи, нарушаемая лишь слабым шорохом листьев и редким треском дров в костре, давала Джасперу время обдумать всё, что он узнал за последние двенадцать часов.

Возможно, это было бы глупо — чувствовать столь глубокую связь с девушкой, которую он едва знал, но нечто в мисс Поттер отзывалось в его сердце. В одном из аспектов её жизни он увидел отражение своего собственного опыта. Оба они жаждали сражаться, чтобы защитить тех, кого любили, и оба гордо взяли бы на себя эту ношу. Но у них обоих не было настоящего выбора — обстоятельства вынудили их стать воинами, либо принять бой, либо погибнуть.

Когда-то Джаспер добровольно вступил в армию Конфедерации, но позже клан Марии заставил его продолжать сражаться в войне, которую он не выбирал. Это была война за выживание, без права на отступление.

Харриель Поттер с рождения была поставлена перед выбором, который на самом деле никогда не принадлежал ей. Даже если бы она не захотела сразиться с тем, кто убил её родителей, её толкнули бы на этот путь. Люди вокруг ожидали, что она положит конец безумству того, кого когда-то «победила» ещё в младенчестве.

Джаспер чувствовал, как огромный груз ответственности давит на неё, и понимал, что ей приходится бороться практически в одиночку. Он не мог позволить себе уйти, не мог оставить её одну в этом беспомощном состоянии. Даже если бы он захотел, совесть не позволила бы ему. Оставить мисс Поттер одну — это был тот поступок, который он не смог бы простить себе, если бы хотел продолжить жить с этим знанием.

* * *

Когда мисс Поттер выходит из палатки, Джаспер тут же поднимается на ноги, приветствуя её лёгкой, почти незаметной улыбкой. Она вздрагивает от неожиданности, будто не ожидала, что он всё ещё здесь.

— Вы… действительно провели здесь всю ночь? — удивлённо спрашивает она, её голос полон недоверия, но в её глазах всё же отражается что-то тёплое и благодарное.

— Да, мэм, — спокойно отвечает Джаспер. — Мне было не по себе, зная, что вы здесь одна и уязвима.

— Я бы пригласила вас внутрь, если бы знала, что вы собираетесь остаться, мистер Уитлок.

Он отвечает мягкой, почти извиняющейся улыбкой, позволяя ей подойти ближе. Однако, даже если бы она предложила это раньше, он, скорее всего, вежливо бы отказался. Палатка, судя по размеру, была рассчитана на двоих, и если она вместила её и двух её друзей, то они, должно быть, были очень близкими.

Она останавливается прямо перед ним, и Джаспер внезапно осознаёт, как давно не стоял так близко к человеку, чьи глаза не пылали бы красным огнём вампирской жажды. Её глаза, напротив, ярко-зелёные, как изумрудные поля, без единого оттенка, чуждого этой чистой зелени. Джаспер вдруг ловит себя на мысли, что никогда прежде не видел такого необычного и завораживающего цвета.

— Вы... — начинает мисс Поттер, но внезапно замолкает, нахмурившись и отведя взгляд в сторону леса, будто уловив что-то за пределами их поляны. Но там никого не было — Джаспер бы сразу почувствовал приближение, услышал бы шаги, уловил запах или эмоции.

Нет, она отворачивается от смущения. Ей неловко задать вопрос, который вертится у неё на языке. Джаспер с лёгкой улыбкой отмечает про себя эту маленькую человеческую слабость. Если он собирается стать настоящим «вегетарианцем» среди вампиров, ему придётся научиться перенимать такие повадки, чтобы без труда сойти за человека.

— Что вы планируете делать дальше? — наконец спрашивает она, собравшись с мыслями. И хотя в её голосе слышится нерешительность, она всё же встречает его взгляд с осознанной уверенностью, и за это он отдаёт ей должное.

— Боюсь, я не могу оставить вас одну, мэм, — мягко произносит Джаспер. — В этих лесах, как я вижу, таится немало опасностей.

Он говорит правду, имея в виду, конечно, прежде всего самого себя. По её лёгкой улыбке он понимает, что она догадалась об этом.

— Ну что ж, я не против компании, — отвечает она, и её голос звучит теплее. — Но раз вы остались, то вам стоит зайти в палатку.

Джаспер, разумеется, не стал напоминать ей о том, что вампирам не нужно спать, но, вместо этого, просто кивнул в знак согласия. Он понимал, что это одно из тех предложений, от которых мисс Поттер не отступится, и был достаточно учтив, чтобы не спорить с дамой.

Когда он наконец входит в палатку, он быстро осознаёт, почему она настаивала на этом столь странном, на первый взгляд, предложении.

* * *

Магия, несомненно, удивительная вещь, — размышлял Джаспер, медленно направляясь к дивану, чтобы устроиться на нём.

Вокруг него расположились несколько мягких кресел, каждое — своего цвета: от нежно-розового до светло-зелёного, гармонируя с пёстрым ковром, на котором они стояли. Три ступеньки в конце огромной палатки вели к обеденному столу в центре, справа располагалась просторная спальня, а слева — уютная ванная комната. Весь интерьер палатки, с её уютными тканями, свисающими с разных поверхностей, и маленькими фотографиями в рамочках, откуда улыбались и махали незнакомцы, создавал ощущение тепла и уюта, явно не соответствующего тому, что можно было ожидать от временного жилища.

Шорох у входа привлёк внимание Джаспера, и он резко обернулся на пятках, так и не успев сесть.

В проёме стояла мисс Поттер, на её лице играла лёгкая улыбка, а волшебная палочка небрежно постукивала по ноге.

— Добро пожаловать в моё убежище, — проговорила она с суховатой интонацией, указав на палатку жестом, прежде чем уверенно зашагать в сторону импровизированной гостиной. Запах кошек был едва ощутим, затмеваемый её собственным лёгким ароматом, а также едва уловимым запахом, который, как предполагал Джаспер, принадлежал её спутникам — тем двоим, что покинули преследуемую девушку, оставив её в одиночестве.

Он терпеливо ждал, пока рыжеволосая устроится в кресле, прежде чем сел сам. Сняв с плеч рюкзак, Джаспер аккуратно поставил его рядом со своими ботинками.

Мисс Поттер, одетая в простые потертые джинсы и не менее изношенный красный свитер, выглядела как обычная подросток, отправившаяся в поход. Совершенно не так, как человек, представляющий опасность. Совсем не как та, за кем бы следовало охотиться, как за зверем.

Именно в этот момент Джаспер осознал, что его новый путь был правильным. Охота на людей ради пищи сделала бы его похожим на того демона, который преследует молодую женщину перед ним. Способность признать это говорила о том, насколько далеко он ушёл от прежнего себя.

— Почему вы остались? — спросила мисс Поттер, в голосе прозвучала неуловимая нотка любопытства.

Он понимал, что за этим вопросом скрывалось то, что она не решалась озвучить: зачем он остался на самом деле? Она не верила, что его причина заключается лишь в том, что он сказал ранее.

— Меня воспитали защищать женщин, мэм. А за вами охотится убийца. Если в чём-то я и хорош, так это в сражениях, — спокойно ответил он.

— Если вы останетесь со мной, они не будут колебаться и попытаются убить вас, — предупредила она, повторяя то, что ему уже было известно. И хотя часть его хотела вновь повторить свой ответ, что-то удерживало его от этого. В этой ситуации был скрытый оттенок иронии, но это точно не было тем, что он собирался озвучить сейчас, когда мисс Поттер так серьёзно относилась к происходящему.

Волшебники, хоть и медлительные, представляли для неё реальную угрозу, в отличие от него.

— Когда я был человеком, я пошёл в армию, чтобы изменить что-то в этом мире. С тех пор, как меня обратили, у меня отобрали эту возможность. Но если моё присутствие здесь сможет спасти чью-то жизнь, я буду польщён тем, что смогу помочь вам, пока не найдёте другие варианты, — сказал Джаспер, его голос звучал мягко, но уверенно.

— Что ж, у меня не так много друзей сейчас, так что любая помощь будет кстати, — отозвалась она, слегка потирая затылок с едва заметной улыбкой на губах. — Но, прошу вас, не оставайтесь рядом только из чувства долга, если найдёте что-то более важное.

Мисс Поттер ненадолго задумалась, отворачиваясь, прежде чем добавить:

— Спасибо, Уитлок.

— Всегда рад помочь, мэм, — ответил он с лёгким поклоном головы.

* * *

В палатке царила лёгкая неловкость. Мисс Поттер спокойно и методично готовила себе обед, открыв не слишком аппетитную консервную банку.

Джаспер позволял этому напряжению сохраняться, не прибегая к своему дару, чтобы смягчить его. Ему казалось, что эта напряжённость важна, что она должна существовать, хотя если бы она усилилась, он, возможно, вмешался бы, чтобы её немного разгладить.

— Так почему же вы в Англии, мистер американский вампир? — вдруг спросила мисс Поттер, усаживаясь и бросая ему какой-то пакет.

Джаспер, действуя с характерной для вампиров молниеносной скоростью, ловко поймал его на лету. Он заметил, как рыжеволосая охотница вздрогнула от его резкого движения. Её глаза с трудом уследили за этим, но сам факт, что она хоть что-то успела заметить, а не только конечный результат, поразил его.

Джаспер бросил взгляд на надпись на упаковке и приподнял бровь, переведя взгляд на девушку напротив. Она не спеша прихлёбывала суп из ложки, пар поднимался от чаши, стоящей на небольшом журнальном столике.

— Я заказала много шоколада накануне, — пояснила она, пожав плечами. — Оказалось, что выгоднее было купить комплект, чем несколько плиток, поэтому теперь у меня много таких вот штук, — она указала на пакет, который Джаспер держал в руке. — Думаю, тебе они понравятся больше, чем мне, Уитлок.

Он открыл упаковку и обнаружил несколько леденцов. На первый взгляд они могли сойти за обычные клубничные конфеты, но их аромат не оставлял сомнений — они содержали нечто большее. Как только один из леденцов коснулся его языка, знакомый привкус хищнической крови наполнил рот. Конечно, это было далеко от настоящей еды, но, чтобы ненадолго успокоить жжение в горле, они подходили идеально.

— Спасибо, мэм, — поблагодарил он.

Но эти леденцы утоляли не только его жажду. Мисс Поттер явно стало спокойнее в его присутствии, когда она увидела, что он тоже удовлетворяет свои потребности.

Теперь тишина казалась более дружелюбной. Её нарушал лишь мягкий звук, с которым рыжеволосая прихлёбывала суп, и лёгкий стук, когда Джаспер перекатывал леденец во рту, и тот слегка ударялся о его зубы. Яд, с которым его организм расправлялся с любой пищей моментально, справлялся с леденцом медленно, что говорило о том, что эти конфеты явно были сделаны с учётом вампирских особенностей.

— Я приехал в Европу в надежде, что новая среда поможет мне легче перейти на «вегетарианскую диету», — объяснил Джаспер.

Мисс Поттер тихо усмехнулась и положила ложку в пустую миску. Подперев подбородок одной рукой, она устроила локоть на колене, а свободная рука начала ритмично постукивать по её джинсам. Её взгляд был прямым, но лишённым тяжести — скорее, наполненным любопытством.

Джаспер задался вопросом, что она видит, когда смотрит на него. Он знал, что ему, как и многим вампирам, досталась классическая нечеловеческая красота. Но его больше волновало, замечает ли она шрамы — маленькие полумесяцы, которые покрывали его кожу, обвивая предплечья и шею густой сетью следов прошлого.

— Зачем пытаться перейти на вегетарианскую диету, если люди проще и приносят больше удовлетворения? — спросила она наконец, и в её глазах не было осуждения, только чистое желание понять его выбор.

— Некоторые вампиры, как вы, вероятно, знаете, мэм, получают дар после обращения. Я — эмпат, — ответил Джаспер. — Я чувствую эмоции всех вокруг и могу влиять на них. Когда я питаюсь людьми, я чувствую их страх, их отчаяние.

— Это стало слишком тяжёлым, — догадалась мисс Поттер, её лицо смягчилось, и Джаспер почувствовал её тихую грусть. Она нащупала массивный медальон на шее, её пальцы начали гладить змееобразный герб. Её взгляд помутнел, а под глазами залегли тёмные круги — следствие бессонных ночей.

Джасперу было ясно, что её сон давно потерял покой: постельное бельё было перекручено, сброшено к краям матраса. Инстинкты бывшего солдата, по-прежнему глубоко укоренённые в нём, заставляли его пальцы подёргиваться, так и хотелось навести порядок, аккуратно расправить всё.

— Я бы предпочла, чтобы ты узнал меня лучше, прежде чем решишь присоединиться ко мне, — произнесла она, отводя взгляд.

— Это разумно, мэм, — кивнул он.

— Что ж, первым делом нам нужно перенести палатку на новое место. Так что, полагаю, это будет твой первый урок магического путешествия, Уитлок, — добавила она с лёгкой улыбкой, приподнявшись с кресла.

* * *

Аппарация — опыт поистине малоприятный, несмотря на всю свою невероятную эффективность. Будучи вампиром, он, конечно, не испытывает боли, но ощущение давления, словно каждую клетку тела сжали, нисколько его не минует.

Тем не менее, Джаспер приземляется на ноги идеально, сохраняя внешнее спокойствие, и успевает поймать мисс Поттер за руку до того, как она падает. Его прикосновение лёгкое, почти невесомое, но этого достаточно, чтобы она вздрогнула — она явно не привыкла к физическому контакту. Как это недавно назвали? Ах да, посттравматическое стрессовое расстройство. Хотя, возможно, он забегает слишком далеко в своих догадках.

В любом случае, это как минимум обоснованная осторожность.

— Спасибо, — тихо произносит она, оглядывая безжизненные пустоши, куда их перенесла магия.

Джаспер молча кивает, убеждаясь, что она твёрдо стоит на земле, прежде чем осторожно отпустить её руку.

Пейзаж вокруг по-своему величественен, хотя солнце прячется за густыми облаками, обещая скорую грозу. Ветер мягко колышет высокую траву, как морские волны, разбивающиеся о редкие скалы. Овцы, лениво пасущиеся вдали, не решаются подойти ближе. Их беспокойное блеяние эхом разносится по пустынной равнине.

— Если хочешь начать создавать защитные заклинания, я могу поставить палатку, — предлагает Джаспер.

— Да, это было бы здорово, Уитлок, — отвечает она с усталой улыбкой.

Палатка встаёт за считанные секунды благодаря его вампирской скорости, оставляя Джасперу время спокойно наблюдать за тем, как мисс Поттер погружается в работу. С каждым взмахом палочки вокруг начинает раскрываться магия, ослепительно сияющая и превращающая пустоту в живое полотно чар. Энергия струится от кончика палочки и создаёт защитный купол, расширяясь на пятнадцать футов вокруг палатки. Магические нити переливаются множеством оттенков, но все они отдают мягким перламутровым светом, не слепящим, но теплым и обволакивающим.

Он так увлекается зрелищем, что не замечает, как пристально смотрит на неё, пока мисс Поттер не поднимает бровь, убирая палочку и небрежно собирая свои кудри в неаккуратный пучок.

— Последний шанс передумать, — предостерегает она. В её словах нет шутки — она серьёзно обеспокоена его решением остаться.

Как странно.

Он — монстр, созданный природой для того, чтобы высасывать жизнь из таких, как она. И всё же, несмотря на это, она хочет, чтобы он остался рядом.

Нет, она не будет открыто это показывать, но в глубине души надеется. Она нуждается в его присутствии, но слишком горда или напугана, чтобы открыто попросить его об этом.

Полная противоположность Марии.

Он не может отказаться.

— Вам придётся постараться больше, чтобы избавиться от меня, мэм, — спокойно произносит Джаспер.

И она улыбается.

Эта улыбка, столь простая и тёплая, заставляет его задуматься: когда в последний раз женщина так улыбалась ему? Может быть, никто за все годы его существования вампиром не дарил ему подобного взгляда. Шарлотта пытается, но до конца она всё ещё не может забыть, что Джаспер легко мог бы лишить её жизни. Всё это в прошлом, но факты остаются.

Мария... Она улыбалась часто, но это были улыбки собственницы, жесты, выражающие удовлетворение его полезностью или чувственное притяжение. Но никогда — просто от радости его присутствия.

Не так, как сейчас мисс Харриэль Поттер, которая смотрит на него не как на вампира или солдата, не как на ключ к её амбициям, а как на того, чья компания ей искренне необходима.

— Спасибо, Уитлок. А теперь давай, расскажи мне что-нибудь о себе. Я люблю знать о друзьях больше, чем просто их имена.