Цена знания (джен)

Когда Готмогу сообщили — в оазис въехал торговый караван, его внезапно охватило предчувствие беды. Навязчивое и тяжёлое.

А потом мальчик-слуга доложил, простёршись ниц:

— О, господин — северный гость желает увидеть вас!

И оно усилилось во сто крат. Превратившись в страх, охвативший его.

— Зачем северянину — не южанину, видеть меня? — проворчал Готмог, вертя на пальце увесистое кольцо. Две золотые бычьи головы, отлитые тонко-тонко, чёрный опал покоится на изогнутых рогах.

— Он говорит — вы некогда знали его, — пояснил мальчик, дрожа от страха. — И поклялись ответить на три вопроса… В обмен на услугу…

— Тогда пусть войдёт! — Готмог ударил посохом об мраморный пол, скрывая дрожь в собственном голосе.

Он готовился к этому часу давно. И был уверен в знаниях, полученных в вышине и недрах мира. Но всё равно невольно вспомнил далёкие дни, когда сам был слугой, а не величайшим из мудрецов. Мальчиком из Южного Харада, жаждавшим этих знаний. Открыть суть бытия и небытия, жизни и смерти, изведать устройство Арды от создания и корней.

Оттого он покинул родную деревню, взяв пищи и воды в страусином яйце. Оттого пешком преодолел Великую Пустыню Махагнас и упал обессиленный на северной границе, где его обнаружил отряд морян. Оттого с охотой пошёл к одному из них — Нумендилу, в дом слугою, открыв неизвестные ранее вещи. Освоил письмо, понял — Арда огромна и населена множеством существ. И даже выучил язык «белых демонов», вслушиваясь в разговоры господ.

Возможно, на том ему стоило остановиться. Знать — он из «низких людей», а город, куда привёз его господин — Тол-Умбар, где правит наместник — принц Атанамир. А сам Нумендил — дунадан, чья благословенная страна — Нуменор, лежит далеко за морем.

Но однажды на базаре, ему вдруг открылась возможность постичь куда больше. Ибо встретился он. Молодой дворянин из Кхибилтани — Земель Весны, пригласивший никчёмного слугу сесть к себе в паланкин.

Готмог до сих пор помнил тот взгляд — испепеляющий, точно пожар в саванне.

— Так значит, юноша, ты — мудрец? — промолвил дворянин. — Или будешь им, когда примешь мой дар.

И, сняв золотое кольцо с изящной руки, протянул ему.

— Возьми это — и познаешь то что скрыто от разума смертных.

— О, господин… Я не оплачу столь ценную вещь! — отказал было он.

Но дворянин из Кхибилтани лишь рассмеялся.

— Оно не стоит дорого, юноша. Всего три вопроса. Если я не отвечу на три твоих — заберёшь и пользуйся, доколе не уйдёшь за Грань Мира. Если же ты на мои — станешь моим слугой, как ныне у Нумендила.

И он согласился и взял кольцо. Из любопытства, стремления утолить жажду знания и решив — нет разницы, служить в Кхибилтани, или Тол-Умбаре.

Однако подарок и вправду оказался необычным и открыл тайны мира пред ним. Надев его и повернув, он сошёл в мир теней и к корням Арды. А следом вознёсся в Ильмен, к горящим светилам. Узрел создание и конец, прошлое и грядущее, возвестившее — принц Атанамир хочет перейти с войском Махаганс. И Нумендил использует его, чтобы он показал наместнику путь.

Тогда он бежал обратно, в родимый край. Уже Готмогом, ибо принял имя древнего балрога. И предупредил соотечественников о беде, наставил, как остановить врагов. Мудростью, полученной посредством кольца, пресёк завоевания заморского владыки.

Ещё долго Нуменор не мог оправиться от его гибельных советов. Ибо много воинов сгинуло среди дюн, а принц Атанамир взял дочь южного вождя на ложе.

Готомог же продолжал углубляться в познание, и годы сложились в десятки, а десятки — в сотни лет. Кольцо дало ему долгую жизнь и сделало легендой среди южных племён. Силою колдовства, он разбил оазис в пустыне и возвёл там дворец из чистого золота и чёрного мрамора. Куда стекались короли и князья, прося новых советов и осыпая его богатством из сокровищниц.

И вот теперь… Кольцо вдруг обожгло ладонь.

Но ничего!

Он измыслил сложнейшие вопросы и сумеет отстоять дар. Пусть подаривший — верно, майа, сулит ему вовсе не службу в Кхибилтани.

Когда же гость вошёл, Готмог увидел — он не постарел ни на миг. Та же белая кожа, усмешка на тонких губах и глаза, пылающие огнём.

— Пусть слуги оставят нас! — потребовал он.

И мальчики, пятясь, покинули темнеющий зал.

— Ну, начинай, юноша! — свод отозвался гулким эхом. — Спрашивай первый, я готов.

От звуков голоса гостя, Готмог похолодел. И увидел — смутно-смутно, две тени, стоящие у него за спиной. Воина-истерлинга с саблей в руке и гирзаинскую деву в доспехах, забрызганных кровью.

И на пальцах обоих — кольца, подобные его.

— Как вам угодно, господин, — Готмог склонился и спросил первое из того, что придумал годы назад. — Назовите мне Стихии!

И в ответ гость перечислил поимённо всех айнур, сошедших в пределы Эа.

— Недурно, — улыбнулся он. — Ты же, как человек, назови мне роды Детей!

— Три эльфов и девять людских, — молвил Готмог легко. — Ибо семь гномьх, орлы, мумакил, каменные великаны, орки, тролли, волколаки, драконы и Пастыри Древ не являются Детьми Эру. Опишите устройство Арды!

— Семь материков, омываемых океаном Эккайа, переходящим в Ильмен. Врата Ночи, Врата Утра, а вне — Безвременье и Негасимое Пламя. Легка задача!

Майа оглянулся на тени, сопровождающие его.

— Теперь ответь мне — кто возрождается, мёртв и выбирает смерть?

— Старшие Дети, оживающие, заключённые в Мандосе и отвергающие зов, — Готмога не обманул хитрый жест.

— Ты не ошибся, — майа кивнул.

И Готмог понял — остался последний вопрос. Сейчас он либо отстоит кольцо, либо потеряет всё, что приобрёл, и самого себя.

— Скажите… — начал он неуверенно, избрав сложнейшее для разумения людей. — Скажите, господин — что есть начало Арды и её конец?

— Музыка айнур, — молвил гость. — Целостность и Единый. Ты же назови те слова, коими Мелькор привлёк на службу Майрона — меня? Чем отвратил от братьев, верных Ауле и Эру?

— Не ведаю, господин! — голос застрял у Готмога в горле.

Ибо кольцо показало ему историю Арды от создания и до гибели — но не то, что происходило в Чертогах Безвременья. Не простирало его взор дальше сотворённого мира.

В тот самый миг он ощутил, как теряет свободу и волю. Как чужие мысли заполняют разум, чужие желания оттесняют свои. И покорно последовал за Майроном и двумя тенями вон из дворца. Рухнувшего за его спиной, обращённого в пыль и прах.

Отныне Готмог Мудрейший будет служить Саурону Ужасному до гибели мира, либо освобождения.

Такова цена уверенности: «никто не ведает больше меня!»

И тяги к знанию, закрытому для людей.