Пятна на Солнце (гет)

Дикий пляж на окраине мира, где они прятались от проблем, всегда был их убежищем. Пристанищем. Безопасностью. Громко шелестели цикады, шумело разнотравье, пахло прелым можжевельником и нагретым камнем, а мелкий буроватый песок забивался в одежду и обувь, если они, конечно, на них двоих были. Море, темное и единоликое, пело им свои песни, и звало окунуться в обманчиво-ласковые воды, пока в небесах плакали чайки.

Гермиона сдавленно ойкнула, когда что-то режущее впилось ей в ногу, и тут же была подхвачена сильными руками. Теплыми. Любимыми. Оберегающими.

— Детка, будь осторожнее, — отлепился Драко от выцеловывания уголка ее рта и покусывания губ и нежно огладил пострадавшую кожу, убирая колючку.

Пряжка на брюках холодила ей кожу, и эти самые черные брюки, облепляющие мускулистые ноги — единственный оставшийся на нем предмет гардероба, а глаза, такие же темные сейчас, как скалистый вход в воду, просили сосредоточиться только на них. Умоляли. Настаивали. Шептали.

— Буду, если ты просишь, — смеясь, обвила Гермиона его шею, пробежала пальцами по челюсти и острым скулам и вернулась в своему любимому занятию.

Исследование тонких губ своими всегда было увлекательным процессом, сколько бы лет не прошло. Зовущих. Мягких. Манящих.

Ее уложили прямо оголенным позвоночником на нагретый песок, и крепкое тело накрыло ее своей тенью. Драко провел грубоватыми подушечками пальцев по ее бедру, вызывая мурашки, и перебросил свое внимание на ее шею, спускаясь все ниже.

— Ты же знаешь, что я всегда рядом? — приглушенно спросил он, обращая свою страсть на грудь, прокручивая персиковые горошины между пальцами и оставляя красноватые влажные отметины везде, куда мог дотянуться.

— Знаю, знаю всегда.

Глаза закатились, и пятна, поползшие в зрачках из-за слепящего солнца, исчезли под веками и яркими вспышками.

Щелкнул колдоаппарат, отгоняя видение, и Гермиона проморгалась.

— Мисс Грейнджер, что известно об исчезновении старшего следователя Драко Малфоя? — испытующе раздалось из толпы, и она зашуршала, предвкушая подробности. Хотя бы крупицы.

Чертовы стервятники. Гермиона их ненавидела, как и их прытко пишущие перья, их мерзкие улыбочки и их хищные взгляды. Наложить бы на всех Силенцио и спалить к чертям заполненный Атриум. Она совладала с собой и голосом, пряча тревогу, боль и переживания в маленькую шкатулочку в сердце.

— Ведутся поиски, — сухим, официальным тоном ответила она. Эту канцелярщину она тоже ненавидела. — Начато служебное расследование, аврор Малфой считается без вести пропавшим. Это все, что может быть сообщено в рамках сохранения конфиденциальности внутренних дел Министерства Магии.

— Правда ли, что Вас привлекли к разбирательству в рамках этого дела? Что лично Вы знаете об исчезновении? Вы причастны? — новый возглас, и люди перед ней вцепились в свои перья так, что те чуть не переломились.

Нога нервно дернулась, но это не было никому заметно за высокой глухой трибуной. Новые вспышки перед глазами, холодные и требовательные, совсем не похожие на мягкий солнечный свет. Она приподняла брови, всем своим видом выражая опасения из-за умственного потенциала репортера.

— Слухами магическая Британия полнится, господа, а Вы им способствуете, попирая все законы честной журналистики. Внутренняя информация не подлежит разглашению. Следующий вопрос, — отрезала Гермиона под новый шорох.

— Расскажите о новых решениях в Министерстве. Нам стало известно, что общество ждут перемены, связанные с охраной Статута.

Гермиона сглотнула и незаметно сжала и разжала кулак за спиной, унимая дрожь в руках. Пора. Она знала, чего от нее ждут, но сделает все наоборот.

— Да. Я хотела бы сделать заявление, — начала она, расправив плечи сильнее. — Я покидаю должность заместителя начальника Управления соблюдения и охраны работы Статута секретности, — взрыв и стучание перьев по блокнотам, ловящих каждое слово. — Я выступаю против нового законопроекта, инициируемого Управлением — против Пакта об изъятии детей-волшебников из немагических семей и ограничения контактов с маглами. С сегодняшнего дня я заступила на должность начальника Управления по связям с маглами, которым готовится линия опровержения необходимости данного Пакта. Мы добьемся снятия этого варварского и неразумного предложения и отправим все эти идеи на задворки истории. Пакт превратится в пыль по ветру, где ему и место.

Толпа взорвалась восклицаниями, и Гермиона чувствовала, как ее с текущего момента бывший начальник издал тяжелый и не предвещающий ничего хорошего вздох.

— Гермиона Грейнджер против жестокой политики отрыва детей от семьи. Гермиона Грейнджер в рамках нового назначения собирает инициативную группу и выступит на слушании через три месяца. Гермиона Грейнджер готова принять в ряды своих сторонников всех, кто верит в нее, здравый смысл и в справедливость. Отразите это в завтрашних заголовках, — воинственно заявила Гермиона, обводя толпу горящим взглядом. — Слово передается Главному Аврору Поттеру, он расскажет о поисках аврора Малфоя то, что может.

С этими словами, под ослепляющие вспышки колдокамер и шумный гвалт, она спустилась с помоста, и, ни на кого не глядя, отправилась к лифтам по черной плитке. Ее звали обратно, изнывая от желания подробностей, но не время.

Авроры, стоящие в оцеплении и отгоняющие толпу от служебной части помещений, провожали ее разными взглядами: кто недоуменными, кто разозленными, кто яростными, кто одобрительными, и был один — понимающий. Тот единственный человек, который, по случайности, знал о романе Гермионы и Драко, один из членов его группы, но давший обет хранить их тайну в секрете, когда застукал их.

Металлические решетчатые двери почти закрылись, когда влезла массивная рука в черном костюме, и нехороший человек вошел в лифт. Гермиона снова сжала ладонь за спиной в кулак. Лифт тронулся и тут же остановился между этажами, повинуясь воле вошедшего волшебника.

— Давно это продумала?

— Да, мистер Харрис, — отрешенно заявила Гермиона. — Как только Вы начали готовить проект.

— Спасибо, что не врешь. Всегда ценил твою честность, — хмыкнул он со скользкой улыбкой. — Как и твой ум, как и твой острый язычок при написании речей. Которую ты, кстати, должна была толкнуть о Пакте сегодня, но, видимо, ты решила… хм, импровизировать.

Гермиона повернула голову и встретила своим холодным взглядом чужой, со тщательно скрываемым бешенством.

— Я бы ни за что не отдала Вам возможность рассказать свою точку зрения прессе первым. Поэтому и просидела до этого момента у Вас, наблюдая и кивая этим безумным планам.

— Думаешь, тебе это поможет?

Харрис медленно приблизился, пытаясь давить своей массивной фигурой, но Гермиона не дрогнула. Как и не дрогнула, когда ее впечатали за шею в стену.

— Фи, как грубо, — фыркнула она, но тут же стала задыхаться, когда пальцы сжались сильнее.

— Глупая девчонка. Не мешайся мне под ногами, — выплюнул Харрис и стукнул ее головой об панель. — Международная конфедерация, Визенгамот, министр — все — уже в кармане. Все поддерживают законопроект в кулуарах, и ты об этом знаешь. Мы защищаем наш мир, а ты решила пойти из чувства противоречия?

Гермиона цеплялась за душащую ее руку, но потом паника отступила, вернулся рассудок, и она нащупала в кармане палочку. Резкий выпад, и экс-начальника отшвырнуло на другой конец лифта. Рефлексы, выработанные во время войны, не исчезли, и ее это радовало.

— Я всегда делаю то, что считаю верным. И ты об этом тоже знаешь, Игнатиус, — сдавленно процедила она, откашливаясь и растирая шею.

Он отряхнул костюм, снова сделал шаг к ней, чуть наклонил голову вперед, буравя ее тяжелым взглядом, но новой попытки нападения не предпринимал. Гермиона запустила лифт, и он тронулся с ощутимым покачиванием. Она усилием воли устояла на ногах.

— Твоя маленькая революция бессмысленна. Все уже решено. Я даю тебе последний шанс одуматься, — обманчиво мягко предложил он. — Мы же столько лет сражались за одно дело. Я понимаю, ты запуталась, растерялась из-за скорости изменений. Но я буду мудр.

— Еще хоть раз тронь меня, и ты — мертвец. Я обещаю, — медленно и яростно оповестила Гермиона, смакуя каждое слово. — На этот раз я буду милосердна.

Мистер Харрис хрипло рассмеялся.

— Силенок хватит? Ты сначала отбейся от дисциплинарной комиссии, а потом угрожай. Жду в управлении, посмотрю, как ты собираешь вещички.

Гермиона ничего не ответила и вышла из кабины лифта. Расправила плечи. Притворилась. Она будет сильной, как и всегда.

Шаг, второй, цокающие шпильки по длинному коридору. Наложила чары гламура на шею. Она запомнит эту сцену, но пока не к месту демонстрировать жестокость начальника. Маленькая библиотека в ее голове ничего не забывает и достает файлы в нужное время.

Она устроилась на деревянной скамеечке рядом с небольшим залом для слушаний, закинула ногу на ногу и стала ждать. Место, куда вызывают на ковер всех отбившихся от рук министерских. Когда-то и она была по ту сторону двери в составе комиссии, но сегодня ее будут журить, как провинившуюся школьницу.

— Мисс Грейнджер, проходите, — возвестил секретарь, высовывая голову из-за двери.

Гермиона кивнула и прошла внутрь. Это мог бы быть полноценный зал суда, но место скорее походило на зал совещаний, за единственным исключением — кожаным креслом обвиняемого посередине. Не преступники же, чтобы заковывать в цепи, и на этом месте могли сидеть очень даже уважаемые люди, так что было комфортно, но давящие глаза и испытующая тишина развеивала иллюзию рабочей атмосферы. Ее обвиняли, но она готова.

Расправила складки на платье. Драко бы понравился ее выбор нечто кожаного и немного дерзкого, будь он здесь, и при этой мысли сердце болезненно, виновато сжалось. Прочеканила формальности, но вот топор занесли над головой — безликие мантии, на которые Гермионе было совершенно плевать. Не у них она должна просить прощения.

— Мисс Грейнджер, Авроратом доложено, что именно Вы предоставили ключевую информацию в расследовании того дела. О группировке «Медуза», орудовавшей в Лондоне, нападавшей на маглорожденных волшебников и маглов. Откуда Вы узнали эту информацию?

Она готова к этому вопросу.

— В мои обязанности на старой должности входил мониторинг магловских источников информации. Я сопоставила сообщения в газетах, выявила необъяснимые с точки зрения маглов инциденты и передала данные коллегам в Аврорате, — четко отрапортовала Гермиона.

— Кому именно Вы сообщили?

— Главному Аврору Поттеру.

— Почему ему? — впились в нее взглядом. — Согласно должностной инструкции, Вы должны были уведомить линейный персонал, ответственный за это дело и назначенный на него.

Она еле удержалась, чтобы не вцепиться в подлокотники кресла, и досчитала до пяти про себя, уравновешивая интонации и нервы. Какой-то раздавшийся шорох от их стола натягивал нервные волокна, как тетиву.

— Как многим известно, меня и мистера Малфоя связывает многолетний конфликт, тянущийся еще со школьной скамьи, — пожала плечами Гермиона, будто не было ничего проще. — Я предположила, что он не выслушает сведения от меня или не примет их во внимание, а с мистером Поттером нас связывает многолетняя дружба. Я пошла к нему.

Комиссия переглянулась. Конечно, звучало логично, ведь в их глазах все так и было.

— Но по некоторым данным, Вас с аврором Малфоем мог связывать вовсе не конфликт, а вполне себе иные отношения, — высказался кто-то сбоку, прищурившись.

— На что Вы намекаете? — холодно приподняла брови Гермиона.

— На сексуальную связь, скажу прямо. Есть версия, что Вы намеренно предоставили ложные сведения.

Хамство этого давления не было проигнорировано коллегами вопрошающего, но Гермиона сочла нужным прояснить ситуацию.

— Моя постель — не ваше дело, уважаемая комиссия, — надменно бросила Гермиона. — И подобные инсинуации меня оскорбляют. К тому же, зачем мне предоставлять ложные данные?

— Есть версия, что Ваш конфликт вовсе не многолетний, а недавний, и ложные сведения Вы предоставили намеренно с целью мести. Отправить группу на ложную цель. Часть группы до сих пор в Мунго, иные имеют проблемы ментального свойства, и правду о засаде на авроров не знает никто. В разуме и невредимым остался всего один человек из группы, бывший в тот момент на больничном. Очень серьезные последствия для Вас, мисс Грейнджер, если эта версия верна.

Черт. Черт. Черт. Милосердие вышло боком. Она сглотнула комок желчи во рту.

— Я отрицаю эту версию, — ровным тоном заявила Гермиона, сохраняя непроницаемость. — Сведения были предоставлены мной вместе с источниками из сводок магловской полиции и прессы. Что дальше с ними делал Аврорат — не моя компетенция. К тому же, не в моих интересах помогать преступникам, охотящихся на мне подобных.

— Если у Вас такие хорошие отношения с Главным Аврором, то Вы могли и подговорить…

— Вы сейчас обвиняете еще и мистера Поттера? Главного Аврора? — не выдержал другой член комиссии.

Гермиона цепко оценила лица перед собой. Есть то, что их убедит.

— Я готова пройти проверку веритасерумом. Прямо сейчас, и моя очевидная невиновность в этом вопросе будет доказана, — спокойно сказала Гермиона, пока внутри все тряслось. — Я лишь исполняла свои должностные обязанности. Мне жаль, что все так обернулось, но это просчеты Аврората, а не мои.

Кто-то из комиссии шумно выдохнул. Конечно, поверить в то, что справедливая, честная и во всех смыслах положительная Гермиона Грейнджер может сделать что-то такое — уму не постижимо. Но они многого о ней не знали.

От Драко ей досталось много любопытных вещиц. И антидот к сыворотке правды — редкий, ценный, который невозможно было достать или сварить просто так — одна из этих вещей. Конечно, к ней больше не было вопросов, когда она рассказала сказку о своей непричастности еще раз.

У нее осталось последнее дело на сегодня.

Лифт привез ее в управление, в котором она отработала так много времени. Гермиона, как маглорожденная, многое понимала в стремительно меняющихся технологиях маглов и могла оценить риски для волшебников, а когда произошла утечка, возник серьезный риск раскрытия их мира и весь магический мир был на ушах, она перевелась сюда. Были у нее и иные мотивы, но тогда это было лишь шепотом интуиции в сознании.

Ничего личного, сентиментального и важного она на работе не хранила, ежедневник всегда был при ней в сумочке под незримым расширением, так что сборы были быстрыми: письменные принадлежности, волшебный черный гиацинт в горшочке, да книги.

В управлении было тихо, как на кладбище. Ее считали предателем, еще бы, и, конечно, новости уже разнеслись по всему министерству. Такой громкий фокус, когда до этого она не высказывала никаких возражений этим идеям, но ей нужно было подготовиться.

— Итак, если среди Вас есть те, кто понимает, как и я, абсурдность и бредовость этого Пакта, то добро пожаловать в Управление по связям с маглами, пять дверей отсюда, — громко объявила Гермиона и обвела взглядом помещение.

Харрис выскользнул из своего кабинета, сложил руки на груди и всем своим видом обещал жестокую расправу каждому, кто посмеет двинуться с места.

Сначала никто и не шелохнулся. Потом коллеги переглянулись. Кто-то кому-то что-то шепнул. Кто-то старательно отводил глаза и делал вид, что работает. Наконец трое поднялись, неуверенно, но стояли твердо, и Гермиона ободряюще кивнула. На это и рассчитывала, ведя наблюдения и слушая разговоры. Им нужен был лидер, чтобы громко заявить свой протест, вот только был еще один человек.

— Тео, пакуйся, и жду тебя в новом офисе, — бросила Гермиона и зашагала на выход.

Позади раздался все тот же хриплый, искренний, шакалий смех.

— Вот тут-то ты и просчиталась, мисс Грейнджер, — выплюнул Харрис и зашел обратно к себе.

Гермиона поставила коробку на ближайший стол и двинулась к другу навстречу. Другу же, да? Теодор Нотт был ее помощником все те же годы, что она работала тут. Он был вхож в ее дом. Он знал ее секреты. Она отказывалась сомневаться в нем.

— Тео? — непонимающе позвала она.

Он отвел глаза, странно дернул головой и скользнул в тот же кабинет. Гермиона отряхнула платье, расправила плечи и зашла следом.

— Что он тебе предложил такого, чего не могу дать я? — сходу спросила она, отчаянно маскируя горечь во рту.

— Ах, маленькая мисс Грейнджер, ничего не видишь под носом, — добродушно захохотал Харрис и взъерошил кудрявые волосы Тео, который стоял ни жив, ни мертв. — Столько лет, а ничего не заметила. Разбитое сердце дребезжит так громко.

Теодор наконец откинул руку, выводящую их обоих из себя. Обычно. Но что-то явно шло не так, как всегда.

— Гермиона, извини, но я согласен с проектом мистера Харриса. Это необходимое зло, чтобы уберечь наш мир. Ты всегда была пришлой, ты не родилась здесь, но я — да. Магические семьи дадут намного больше, и больше не случится того, что произошло с моими…

Он сглотнул, забегав взглядом. Не силясь подобрать слов. Что-то внутри хрустело теперь у Гермионы. Кислый и песчаный вкус предательства на зубах. Гермиона не ожидала, что это будет так больно.

— Так вот откуда эти нелепые обвинения на комиссии, — выдохнула она.

Тео стал пунцовым и, казалось, просто хотел забиться в угол.

— Наконец сообразила. Что-то ты подрастеряла свой интеллект, готовя восстание против меня, — снова ошакалился Игнатиус Харрис, отныне самый ненавистный человек для нее. — Я чуял, чуял печенкой, что что-то не так. Больно покладиста. Решил перестраховаться, а Теодор так наблюдателен.

— Это ложь, и ты, Тео, об этом знаешь, — прошептала Гермиона, глядя только на него и сжимая платье там, где должно быть солнечное сплетение.

«Друг» что-то пробормотал под нос и покачал головой, рассматривая носки ботинок.

— Тео, за что? Пойдем со мной, — отказывалась воспринимать реальность Гермиона.

— Так будет лучше, я уверен, — наконец заявил он, подняв взгляд, полный ненависти.

Она чуть не отшатнулась от этого пламени внутри него, горящего там, в глубине. Сжигающего его, а она и не видела.

— Теперь ты знаешь, как это ощущается. Раз ты объявила мне войну, то научись выбирать верных генералов, — доверительно посоветовал Игнатиус и указал на выход из помещения.

Говорить больше не о чем.

Гермиона не произнесла больше ни слова, выдохнула, заглушая стекольный звон внутри, и отправилась с новой-старой командой в новые-старые пенаты. Все тот же Департамент магического правопорядка, где теперь разгорелась гражданская война, которая могла сжечь в огне все их общество, если все выйдет из-под контроля. Но этого она и добивалась.