Союз эсперов: Бойся желаний своих (джен)

Я ушла из Союза. Нет, кого я обманываю... Меня вышвырнули оттуда, как ненужную вещь.

Вчера вечером Сергей был со мной особо добр и внимателен. Более добр и внимателен, чем обычно, если, конечно, такое можно представить. Последние слова, которые он сказал сегодня утром, показались мне странными: „Я всегда с тобой, даже если меня нет рядом”. Сказав это, он поцеловал меня, как всегда, в лоб и ушёл на службу. Если бы я знала, что это был наш последний с ним разговор, если бы только знала...

Сергея втянули в какое-то тёмное дело, что-то связанное с подделкой документов, я не знаю точно. Мой муж был уверен, что их деятельность направлена на благо людей, но в какой-то момент засомневался и захотел отказаться участвовать во всём этом. И его освободили. Смертью.

Я их всех убила. С изяществом, как положено мести. Одного я заставила застрелиться посреди площади, другого — броситься с крыши прямо на глазах людей. В Союзе эсперов узнали про это и указали мне на дверь. И чёрт с ними!

Дома я вспомнила про „Реквием”. Я хотела использовать его, когда умерла наша дочь, но Сергей не позволил. Теперь его нет. И некому меня остановить.

В последний момент я вспомнила, что должна сообщить об использовании „Реквиема” одному человеку. Я отправила по почте сердолик. Писать письмо я посчитала лишним. Он поймёт.

Всё осветилось белым сиянием. Мне не было больно. Я не чувствовала ровным счётом ничего. Слова, которые я никогда не знала, сами слетали с языка:

„Застынет всё, что пело и боролось,

Сияло и рвалось...”⁽¹⁾

Вдруг я ощутила, как кто-то дотронулся до меня. Белый свет чуть рассеялся, я стала различать интерьер гостиной. Мне стало очень больно. Я потеряла сознание.

Пришла в себя я на диване. Мне понадобилось всего мгновение, чтобы вспомнить, что произошло.

— Как вы себя чувствуете? Я впервые останавливаю действие сверхъестественной способности. Знаете, это очень волнительно.

Я чуть повернула голову в ту сторону, с которой слышала этот спокойный голос. Говорил молодой человек. У него были чёрные волосы и фиолетовые глаза. Что-то в его глазах напугало меня, и я поспешно отвела от них взгляд. Он был странно одет для летнего дня: в меховой плащ и шапку-ушанку.

— Кто вы?

Он улыбнулся — его улыбка тоже показалась мне жуткой — и представился, сняв шапку:

— Фёдор Достоевский к вашим услугам.

Я села, быстрым движением открыла ящик стола и достала револьвер.

— Я знаю, вы — самый опасный эспер России. Вы хотели вступить в Союз, но Толстой отказал вам. Ваши цели чудовищны! Что вам нужно от меня?

Дрожащей рукой я держала револьвер, направив на Достоевского, готовая в случае необходимости выстрелить. Но он оставался всё так же спокоен. Казалось, ничто не способно стереть с его лица эту холодную, нехорошую улыбку.

— Глядя на вашу готовность застрелить меня, я всё больше убеждаюсь, что мне нужны именно вы, — сказал он. — Однако предупреждаю: у вас это не получится. Моя способность — „Преступление и наказание” — переселяет меня в тело убийцы. Другими словами, если вы убьёте меня, умрёте сами, а я останусь жить. Такой конец ужасен и никому не принесёт пользы.

Он сел в кресло и закинул одну ногу на другую.

— Видите — я раскрываю вам свои карты. Немногие удостаивались такой чести. Я хочу, чтобы ты — перейдём на „ты”, мы ведь ровесники, к чему церемонии? — доверяла мне. Да, я предлагал Толстому помощь в деятельности Союза эсперов, но столкнулся с презрением и непониманием, как ты. Тогда я создал свою собственную организацию, в которую предлагаю тебе вступить. Мы зовём себя „Крысами Мёртвого дома”.

— Я не стану вступать в твою организацию, — сказала я, тоже с лёгкостью переходя на „ты”. — Я тебе не доверяю. И вообще... ОСТАВЬТЕ МЕНЯ ВСЕ В ПОКОЕ!!!

Я заплакала. Достоевский терпеливо ждал, пока я успокоюсь. Когда слёзы иссякли, я прошептала:

— „Реквием”... Я должна была исчезнуть, чтобы вернуть Сергея к жизни. Почему ничего не получилось?

Достоевский показал флакон, на дне которого плескалась прозрачная жидкость.

— Живая вода — сильнейшее вещество, способное остановить действие способности одарённого.

— Остановить действие способности?

Что-то в моей жизни было связано с обнулением сверхспособности. Но что? Ах, впрочем, что бы это ни было, это уже не важно!

— Теперь ты ждёшь, что я буду тебе благодарна? За то, что ты сохранил мне жизнь?

— Я не требую от людей благодарности. Да и тебя я спасал не из благородства, а чтобы ты помогла мне в одном деле.

— Пошёл ты к чёрту со своими делами! — снова разгорячилась я. — Ты мне отвратителен! Я не стану тебе помогать. Ни за что!

На его лице снова растянулась улыбка, и я невольно притихла.

— Ни за что? — переспросил он. — Даже ради того, чтобы вернуть семью?

Я вздрогнула.

— Что ты предлагаешь?

— Да или нет?

Я не хотела отвечать. Просто из упрямства не хотела показывать, что поверила ему. Но внезапно я испугалась, что Достоевский возьмёт свои слова обратно, и кивнула.

— Я знал, что смогу на тебя рассчитывать, — вполголоса проговорил он.

— Что мне нужно делать?

— Для начала мы отправляемся за границу.

— Куда именно?

— В Японию. Чудесная страна! Ты была там?

Я проигнорировала вопрос. Вместо ответа на него я сказала внезапно ставшим твёрдым, как сталь, и таким же холодным голосом:

— Изложи подробный план действий.

1) Из стихотворения М. И. Цветаевой «Реквием»

Вернуться к тексту