А что будет с ее дочерью, если... (джен)

Беллатрикс стояла на лужайке, окруженной неплотной стеной невысоких деревьев. Множество обломков стволов и веток были небрежно разбросаны по краям лужайки, в воздухе еще кружились оборванные листья; некоторые деревья, которые еще утром радовали глаз своих хозяев, уже не существовали. Белла была недовольна: в этот раз она не сразу вспомнила все заклинания, направленные на повреждение целого. Ее режущее работает, но вроде бы раньше оно было лучше, резче, сильнее. Азкабан не самым лучшим образом сказался на ее магической силе, памяти и ловкости, и теперь, чтобы совсем не размякнуть, ей постоянно надо было тренироваться, отрабатывать хотя бы те заклинания, что она еще помнила. Но не в лес же идти за этим, у поместья еще много всякого наросло: пусть приносит пользу. Это место находилось неподалеку от левого крыла дома, но не просматривалось напрямую из комнат сестры, что ее полностью устраивало. В прошлый раз, когда Нарцисса увидела то, во что превратила Белла ее акации, она впала в дикую истерику. Белле это, конечно, показалось забавным: какие-то кусты! Но злить сестру она больше не хотела, это было бы недальновидно. Лорд и так достаточно строг с Малфоями, добавлять масла в огонь и рисковать здоровьем сестры — зачем? Та и так постоянно платок тянула к глазам в последнее время. Вздохнув, Белла убрала последствия своих заклинаний и направилась в комнаты сестры.

Нарцисса стояла у окна, рассматривая что-то снаружи. Аккуратно уложенные блестящие волосы, новое, как с иголочки, платье, роскошные перстни на ухоженных руках. В то время, когда надо все силы вкладывать в победу, Малфои просто наслаждаются жизнью. Сибаритствуют. Волна злобы начала подкатывать к горлу. Белла опустила глаза, медленно сжимая и разжимая кулаки, глубоко вдохнула и выдохнула. Только после этого она позволила себе окликнуть сестру и поприветствовать ее. Сейчас совсем не время для склок. Пусть. Потом они сами поймут, насколько промахнулись, не отдавая всех сил Лорду. И тогда она, именно она, милостиво их простит и будет просить Лорда проявить милосердие к сестре и ее глупому, пустому мужу.

Разговора с сестрой не вышло. Цисси совсем ее не понимала, на все ее вопросы отвечала ничего не значащими фразами, а то и вовсе молчанием, сочетаемым с оскорбленным видом. Помучившись немного, Белла оставила ее в покое и направилась вниз.

Она вышла на просторную террасу, продуваемую всеми ветрами, и со скучающим видом оглядела окрестности. Чистенькие, прилизанные лужайки с демонстративно ровно подстриженными кустами, ансамбль из каких-то вычурных деревьев, нелепый мостик, построенный через большую лужу. Нарциссе явно больше нечем заняться, если она устраивает такое. Хоть птиц этих несуразных нет. А то, словно в зоопарке. Беллатрикс нахмурилась: зоопарка в ее жизни хватало, не грязнокровки, так оборотни. Прошло немало времени с тех пор, как Лорд попросил ее избавиться от недостойных ветвей ее семьи. Те уже плодиться начали. Как вообще такое можно представить. Она презрительно фыркнула. Позорище. Надо было раньше обратить на них внимание. Как назло, те хорошо прятались, а случаи, когда имелась возможность убрать этих предателей, она упустила. А ведь Темный Лорд доверил это именно ей, он рассчитывает на нее. Он ценит ее! На лице появилась полуулыбка, придавая Беллатрикс немного безумный вид. Она все-таки сделает это, она справится с этим заданием, не подведет. Мысли Беллатрикс были прерваны внезапным шумом из поместья. Оживились, сонные мухи. Она поспешила посмотреть, что происходит, вдруг это хоть самую малость развеет ее скуку.

А посмотреть было на что: оборотень притащил пленников. Да каких пленников!

Странности начались с момента допроса Грейнджер. Беллатрикс задавала ей вопросы, но не чувствовала никакой отдачи. Девчонка верещала, каталась по полу, что-то орала, но обычного удовольствия от этого не было. Пусто. Когда серебряный кинжал вспорол той кожу, Беллатрикс ощутила что-то пугающее, до глубины души неприятное. Отвратительное чувство чего-то неправильного осело где-то в районе живота. Наверняка это из-за испуга за сохранность ценных артефактов Лорда. Но и всегда выручающее Круцио не принесло ей ничего. Холодок зазмеился по спине: она ничего не чувствовала. В крови забурлила неподдельная ярость, да как смеет какая-то грязнокровка все портить?

В какой-то момент девчонка всхлипнула. В робком, едва слышном "Мама" послышалось что-то странное, что-то, что неприятно царапнуло ее. Беллатрикс бросила грязнокровку: ей было противно. Она замерла в смятении. Очень вовремя вмешался Люциус, предложив допросить гоблина.

Мысли лихорадочно бегали. Надо допросить девчонку получше, но без свидетелей. Что-то с ней явно не так. Если отдать ее этому оборотню, никто ничего не заметит. Заимперить его, дать приказ вывести девчонку, спрятать. Чтобы не сбежала.

Меч еще этот. Беллатрикс успокоилась: это подделка, гоблин не посмеет соврать. Она только успела отдать несколько указаний насчет девчонки, как внезапно все пошло наперекосяк. Пленники как-то сумели выбраться, освободили остальных пойманных, а главное, утащили эту подозрительную девчонку! И именно в этот момент появился Темный Лорд. Хуже момента быть не могло.

* * *

Беллатрикс скучала. Почти неделю лежать в кровати было просто ужасно. "Слабая, слабая Белла", — проговорила она, глядя на бьющиеся в окно ветви деревьев. "Бесполезная!" — чашка с прикроватного столика полетела в сторону и покатилась по ковру. Белла фыркнула. Наказание от Темного Лорда она приняла с достоинством, понимала, что заслужила. Да даже если бы и просто так, она бы спокойно это перенесла: Лорду можно позволить все. Но не это сейчас занимало ее мысли. Кинув кинжал в пленников в надежде зацепить хоть кого-нибудь, она в тот же момент осознала, что просчиталась. Во-первых, потеряла ценный кинжал, во-вторых, потеряла кровь девчонки, что была на кинжале. А ведь так можно было ее найти достаточно быстро. Все равно придется искать ее, что-то с ней очень и очень не так. Идея тогда пришла мгновенно: она схватила одну из палочек, что упали во время свары, притянула пустой бокал со столика у окна и призвала капли крови девчонки с ковра. На удивление все сработало, во всеобщей суматохе никто не обратил внимания, как она там возилась. Всем быстро стало не до этого.

Как в том состоянии она умудрилась отдать бокал домовому эльфу с указанием сохранить, она даже не вспомнила.

Раздался негромкий звук, словно кто-то поскребся в двери. Домовик. Прижав уши, он несмело протянул ей бокал:

— Госпожа просила найти обладателя крови. Эльф не нашел, волшебник скрыт сильными заклятиями.

Беллатрикс хмыкнула. Этого домовика лично ей выдала сестра, он был самый спокойный и нераздражающий, но запоминать имя этого существа Белла не стала, предпочтя просто называть его эльфом. Тот воспринял это как второе имя и спокойно на него откликался: привык уже к причудам хозяев.

— Ищи еще, они не могут прятаться вечно.

— Госпожа, — эльф вцепился обеими руками в свое нелепое ухо. — Когда я найду этого волшебника, я должен выполнять его поручения?

— Что? — Белла посмотрела на домовика как на полоумного. — Что за бред ты несешь?

Эльф задрожал:

— Но это же кровь вашего родственника, госпожа.

От неминуемой гибели эльфа спасло то, что Беллатрикс была еще совсем без сил. Запуганный домовик, как мог, объяснил, что проводил только ритуал поиска, который реагирует и на госпожу. Такое бывает, когда при поиске через кровь ритуал показывает близких родственников. Он показал Нарциссу, Беллатрикс и Драко. Блэк. Ярость перешла в нервный смех. Беллатрикс долго хохотала над этим, пока смех не перешел в полноценную истерику.

Придя в себя, Беллатрикс долго перебирала всех Блэков, поочередно подставляя их на место родителей девчонки. Никто не подходил, и вместе с тем подходили все. Зачем этим же Малфоям надо было бы прятать дочь? Сына то всем показали. Но могли и спрятать. Непонятно. Может, это вообще Сириус отличился, вечно по девкам бегал, мог и наследить где. Белла еще раз вспомнила этот полувсхлип "Мама" и вздрогнула.

Сердце на миг остановилось, а потом заскакало в груди как сумасшедшее. Мысль пришедшая в голову никак не хотела формироваться. А что если... Что если Лорд снизошел до нее? Оценил, одарил, а когда все пошло наперекосяк, защитил ее забвением. Возможно, та метаморфоза, произошедшая с ним, повлияла и на его память тоже? Тогда надо связаться с ним, рассказать. В животе, казалось, появился холодный ком. Нет, она не будет ничего говорить Лорду, пока не узнает наверняка: подобными признаниями она опустит себя в его глазах до уровня тех, кто только плодиться и способен.

Она размышляла о вероятности того, что поттеровская девчонка может оказаться ее дочерью. То, что она не помнит, как рожала, ничего не значило. Иногда и не такое встречала. Она усмехнулась, вспомнив семейку Оунсон. Слабаки оказались, хоть и чистокровные. Ну родился сквиб, так последуйте указанию Лорда, он плохого не посоветует. Нет, дождались одиннадцатилетия! Конечно, никакого приглашения в Хогвартс он не получил. Кто будет обучать сквиба. Опозорились только, глупцы. Темный Лорд правильно показал им, что не стоит пытаться его обмануть.

Белла перевернулась на бок и расправила край тяжелого одеяла. И все-таки Лорд может быть в курсе, если девчонка именно ее дочь. В таком случае, скорее всего, это он спрятал ее, чтобы та не попала в лапы к врагам. Да и от своих иногда можно ждать удара в спину. Хорошо, если это он спрятал ее. Она достаточно подросла и теперь может присоединиться к ним, судя по всему, девчонка была не робкого десятка. Не то что Драко, трус еще тот, невзирая на множество сильных волшебников, обучающих его. Белла фыркнула и закрыла глаза. Круговорот мыслей потихоньку утянул ее в сон.

Она проснулась от того, что кто-то постучал. В дверях топтался Рудольфус. Что ему еще надо? Беллатрикс едва сумела удержаться от оскорбительного выпада в сторону номинального мужа, вовремя сообразив, что он может знать о возможной родственнице больше:

— Рудольфус? Меня вызывает Лорд?

Он зашел в комнату, оставив дверь приоткрытой, и подошел ближе к кровати:

— Нет, ты ему пока не нужна.

— По собственной инициативе, значит? Хотел проверить жива ли я? — усмехнулась Белла, откинувшись на подушки. — Все хорошо, скоро буду на ногах, надоело уже валяться. Домовики таскают мне кучу дряни, которую прописал целитель. Он сказал, что еще пара дней и буду как новенькая.

Рудольфус явно расслабился:

— Хорошо. Пойду тогда, отдыхай.

— Рудольфус, постой, — окликнула его Беллатрикс. Маловероятно, но вдруг. — Что ты знаешь о ребенке?

Смутить, ошарашить, вывести из равновесия — это способно улучшить настроение Белле мгновенно, но смешок застрял на губах.

— Узнала, да?

* * *

Рудольфус знал больше, чем она. Оказалось, после побега из Азкабана он направился прямо в поместье. Беллатрикс удивленно посмотрела на него:

— Поместье? Твое?

— У нас вообще-то есть дом, госпожа Лестрейндж, — он сделал акцент на фамилии. — Естественно, я отправился прямиком туда. Когда немного пришел в себя, стал осматриваться и случайно наткнулся на гобелен семьи. Древо настаивает: у нас есть ребенок, девочка. Ее зовут Гермиона Лестрейндж. Наша дочь, Белла.

Беллатрикс торжествующе глядела на мужа: она была права, ее догадки оказались верны! Надо сообщить Лорду, что в полку чистокровных прибыло, он оценит.

— Лорд должен знать! Он поможет нам ее вернуть.

Рудольфус поморщился, неспешно подошел к креслу, устроился в нем и только после этого произнес:

— Нет.

Беллатрикс растерялась: никогда муж ей не перечил, ни слова против. Ярость забурлила в крови, да как он смеет? Она уже было вскинулась, чтобы разразиться руганью, но его слова быстро остудили ее.

— Белла, мы пока еще ничего не знаем, что мы можем рассказать Лорду? Что где-то живет ребенок, о котором ничего толком не известно? Может, ее уже и в живых-то нет?

— Ты прав, — Белла упала обратно на кровать и задумалась. — Рано еще. Но ты еще не все знаешь.

Рудольфус вопросительно поднял брови.

— Я нашла девчонку. Прямо здесь, у Малфоев. Ее привели вместе с Поттером, я хотела ее допросить, но они сбежали, — Белла фыркнула: еще один промах.

— Допросить?

— Она показалась мне подозрительной, явно что-то скрывала. В какой-то момент я подумала, что схожу с ума, — она неловко улыбнулась.

— Куда уж больше, — хмыкнул Рудольфус.

Белла нахмурила брови:

— Ее зовут Гермиона Грейнджер. Она считается грязнокровкой.

— Видимо, она росла у маглов и не знает о своем происхождении. Надо разузнать побольше, — Рудольфус заторопился. — Ладно, не буду тебе мешать, отдыхай.

Когда он был уже в дверях, она кинула ему вслед:

— Кстати, эта девчонка утащила мою палочку!

— Я что-нибудь придумаю.

Оставшись одна, Беллатрикс надолго задумалась. Выражение на ее лице то сменялось решительностью, то легкой полуулыбкой. Взгляд бесцельно скользил по комнате, ни на чем не останавливаясь. Мелкий дождь за окном становился все сильнее, и, наконец, Белла, поежившись, завернулась в тяжелое одеяло и уснула.

Вечером она держала в руках свою новую палочку.

* * *

Беллатрикс была в смятении. Оказывается, никто не хотел говорить с ней о серьезных вещах: почти каждый нес какую-то чепуху, потом начинал мяться и стремиться поскорее закончить разговор. Только Нарцисса более-менее сносно разговаривала с ней. Но даже с ней разговор о детях не клеился. Белла не могла даже намекнуть на правду, а Нарцисса не хотела обсуждать нечто столь сомнительное со своей боевой сестрой. Кто знает, зачем ей знать что-то о поиске пропавших детей магов, наверняка она планирует очередную мерзость. Участвовать в таком даже в качестве источника информации Нарцисса точно не хотела. М-да, даже библиотека помогла Белле больше.

— Кстати, почему Драко не в Хогвартсе? Я видела его, когда поднималась к тебе. И в прошлый раз, когда здесь были пленники, он тоже был здесь. Вы не отправили Драко учиться в этом году?

Нарцисса поморщилась в ответ на упоминание того провального случая с пленниками:

— Белла, Драко приезжал на пасхальные каникулы, я же тебе говорила, а сегодня дома по учебным делам: сама понимаешь, школьная библиотека не сравнится с нашей.

А потом, немного помедлив и несмело взглянув на сестру, она произнесла:

— Знаешь, он стал больше заниматься. Я заметила, его заинтересовали чары и трансфигурация, он все дни, что был здесь, не вылезал из книг. И это явно не просто школьное задание. Впрочем, прости, тебе все это не очень интересно, наверное.

В голосе Нарциссы на несколько мгновений послышались ноты гордости за Драко. Каменная маска сестры треснула так неожиданно, что Белла замерла: она все пропустила, вообще все, словно и не жила здесь весь этот год. Она была словно в тумане, словно весь год проспала. А год ли? Сколько лет назад они с сестрой говорили о том же Драко? Не о заданиях или просьбах, а просто о жизни? Проклятый Азкабан. Проклятые любители грязнокровок. Ярость накатила, принеся с собой ясность мыслей. Она все нагонит. Что было — прочь. Надо поговорить с Драко, он уж точно должен больше знать о своей однокласснице.

Гриффиндор?! Нет! Ее дочь должна была учиться на Слизерине! Грязные маглы испортили ее своим воспитанием. Уже полчаса как Беллатрикс покинула Драко, но успокаиваться даже не думала, в негодовании ходила по комнате, бросая об стены все, что под руку попадалось. Связалась с дурной компанией, набралась дурных мыслей. Ничего, выбьем. Это Блэк, наша кровь, ей придется научиться вести себя соответственно.

* * *

Разговор с Рудольфусом был странным. Он долго молчал и сверлил ее тяжелым взглядом. А после выдал:

— Не переживай, я уже подготовил комнаты для нашей дочери, еще тогда, когда только узнал. Где бы она ни была, кем бы она ни была, она будет иметь возможность пользоваться своими комнатами и всем, что ей положено. Она Лестрейндж и не должна нуждаться ни в чем!

Беллатрикс стояла и смотрела на него, чуть ли не раскрыв рот. Что случилось с Рудольфусом? С Руди. Он всегда был тихим, спокойным, даже равнодушным. Удивительные перемены.

Она прищурилась:

— А для меня, Руди? Найдется ли там место для меня?

— Разумеется. Это же и твой дом. Странным было то, что ты про него совсем забыла.

Она не забыла, конечно, но когда после Азкабана Малфои предложили ей остаться, решила, что лучше быть здесь, быть ближе к Лорду. О своем доме она и не вспоминала до последних событий. Но Руди прав, пора и честь знать.

* * *

Прохладный воздух холодил щеки, уши, и, казалось, проникал под одежду, под кожу. Но одеваться теплее Беллатрикс не желала, как и пользоваться согревающими. Хотела быть сильнее, выше этого. Напомнить себе о побежденном Азкабане. Или просто хотела ощутить хоть что-то кроме постоянной смеси злости и апатии. Порой она сама не понимала, что чувствует. Словно в тумане. Руди сжал ее руку крепче, и мысли чуть прояснились. Ни одного вопроса от него не прозвучало. И поймет тебя лишь тот, кто в твоей обуви пройдет.

Дом казался заброшенным. Каменные дорожки были полностью покрыты мхом. Пожухлые прошлогодние листья устилали лужайки. Заросли кустов вплотную подходили к стенам, некоторые окна полностью затянуло лианами. Беллатрикс скривилась и вопросительно посмотрела на мужа.

— Это только снаружи, Белла, внутри он вполне обустроен. Но если захочешь, сможешь все переделать по своему вкусу.

Действительно, внутри оказалось достаточно ухоженно, просторно и светло. Беллатрикс осмотрела свои комнаты и определила их достойными. Она еще немного походила, все проверила, потрогала и, наконец, устроилась на мягком диванчике у окна. Кажется, она у себя дома.

— Руди! Почему в комнатах нашей дочери все розового цвета?

— Ну, — Рудольфус смутился. — Говорят, что девочки любят розовый. Разве нет?

Да, эльфам предстоит много работы.

* * *

Беллатрикс смотрела на домовиков, что сервировали им стол для обеда:

— Рудольфус, а сколько времени эти домовики служат нам?

Тот вопросительно посмотрел на нее:

— Пара осталось еще от отца, остальные младше, но тоже немало времени уже у нас. Думаешь они могут что-то знать? Вряд ли, это же домовики, кто доверит им хоть что-нибудь важное?

Белла окликнула одного из домовиков:

— Эй, ты!

Тот аж затрясся от неожиданного внимания и просто уставился на нее, словно язык проглотил.

— Хм. Кто из домовиков дольше всего служит нашей семье?

— Бехтус, госпожа, — дрожащим голосом ответил домовик. — Его позвать?

— Зови, — Белла села за стол, и, не дожидаясь полной сервировки, пододвинула себе тарелку с чем-то аппетитным.

Бехтус не заставил себя долго ждать, появившись почти сразу. Старый сморщенный эльф смотрел на супругов Лестрейндж и ждал вопросов.

Белла не спешила, ведь если на ней и ее муже заклятие забвения, на домовике его, скорее всего, нет. Их обычно не берут в расчет. Значит есть что-то другое.

— Что ты знаешь о нашей дочери, эльф?

Ничего. Старый домовик не знал ничего ни о дочери госпожи Лестрейндж, ни о ребенке господ Лестрейндж, ни о наследнице Лестрейндж. Разочарования почти не было, зато начало появляться понимание. Что-то в этом было. Беллатрикс чуяла это, и, словно гончая, что взяла след, продолжала забрасывать вопросами бедного домовика. В какой-то момент Рудольфус не выдержал:

— Просто отдай нам воспоминания о нашей дочери!

— Да, господин Лестрейндж.

Супруги переглянулись. Приказ. Ему нужен был конкретный приказ. Эльф исчез буквально на мгновение, чтобы появиться с резным сундучком. В нем поблескивали небольшие фиалы, чем-то заполненные до краев.