Рон Уизли и Проклятая Кастрюля (джен)

Субботним утром Рон Уизли был в прекрасном расположении духа: Гарри уехал на тренировку, Гермиона ушла на «Министерскую встречу по вопросам опасных артефактов» (что всегда звучало как «день, когда я не смотрю на твои носки»), а сам Рон получил важное задание.

— Купи, пожалуйста, что-нибудь практичное на блошином рынке заклинаний, — строго сказала Гермиона, завязывая волосы в «хвост заклинательной эффективности». — У нас сломался котёл, чайник пищит на высоких нотах, а твой будильник — это просто садист в корпусе. Купи что-то полезное, ладно?

Рон кивнул. Он хотел доказать, что может быть ответственным. Практичным. Солидным мужчиной, который покупает... что-то не из разряда «О, смотри, самонагревающиеся носки!»

Блошиный рынок на углу Дырявого котла и «У Сивого Тресса» был полон странных предметов: там булькали банки с летающим вареньем, продавали музыкальные веники и старые привидения, уставшие от своей профессии.

— Всё по скидке! Заколдованные скатерти, злая посуда, слегка проклятые тапки — берите! — орал старик в шляпе, на которой сидела чайка и возмущённо курила.

Но один прилавок особенно привлёк внимание Рона. Он был почти пуст, только на нём стояла тяжёлая чугунная кастрюля, покрытая старыми рунами, трещинками и странным блеском. Ценник гласил:

"1 сикль. Без вопросов. Возврат невозможен. Серьёзно. Даже не думай."

Продавец — нервный тип в мятом плаще, который подозрительно напоминал Невилла (но был как будто на три копии менее уверенным) — посмотрел на Рона как на обречённого.

— Ты правда… хочешь её?

— Ну, да. Крепкая штука. А Гермиона просила что-то практичное, — с гордостью ответил Рон.

— Ха. Практичнее некуда, — хихикнул продавец и поспешно сунул кастрюлю ему в руки. — Удачи. И... держись подальше от чеснока. Она его ненавидит.

— Что?

— Пока!

Рон донёс кастрюлю домой. Ставил её на кухню, вытирал от паутины, заглянул внутрь (пахло... амбициями и бульоном).

— Надеюсь, ты варишь лучше, чем выглядешь, — пробормотал он и вышел.

Кастрюля зашевелилась.

— Приветик... — прошептало эхо в кастрюле. — О, у тебя... чудесный голос. Такой мясистый...

Рон обернулся. Молча уставился.

Кастрюля подмигнула. Да, чёрт возьми, подмигнула.

Он отступил на шаг.

— Это... Ты разговариваешь?

— Я выражаюсь. Говорят — это утерянное искусство. А теперь подойди поближе... и дай я расскажу тебе, как правильно мариновать чувства...

К вечеру Кастрюля:

Подпевала изнутри старую балладу о зельях страсти.

Дала Рону подробный рецепт пирога «Любовь по-бабушкиному».

Обиделась, когда он закрыл крышку.

Назвала его «моим томлёным огоньком».

А ночью, лежа в постели, Рон отчаянно пытался уснуть, когда вдруг из кухни донеслось зловещее, низкое бурление.

— Ты очень... вкусно выглядишь, рыжий, — прошептал голос кастрюли.

Рон натянул одеяло на голову и прошептал:

— Гермиона меня убьёт…