Не та цель. Том 2 (джен)

— Они спят, Невилл, — тихо сказала девушка мягким голосом, который звучал для меня словно хрустальный колокольчик. — Но… это хороший сон… Спокойный. Никаких Визенскверов вокруг них сейчас нет. Я несколько раз проверила.

— Луна… Ксенофилиус… — Не смотря на то, что по факту — спасенные люди были для меня чужими, я всё равно был очень благодарен и Луне и её отцу за то, на что они пошли ради меня. И дело тут было совсем не в том, что я размяк, или обрёл внезапное желание всех спасти и всем помочь… Нет. Дело было в том, что как ни крути — а два этих человека являлись кровью Лонгботтомов, а значит я, как наследник рода, не имел права пренебрегать этими людьми, даже если восстановление их рассудка под очень большим вопросом.

В этот момент наконец-то пришла в себя бабушка, и тихим дрогнувшим голосом спросила:

— Где они? Я хочу их видеть. Сейчас же.

— Конечно, конечно! — тут же оживился Ксенофилиус, и радостно произнёс:

— Нам нужно наверх по винтовой лестнице! Только будьте осторожными… Седьмая ступенька… Она иногда исчезает! — В следующий миг он энергично засеменил к узкой, крутой лестнице, ведущей на второй этаж, и поэтому не заметил, как Луна закатила глаза в тот момент, когда он рассказывал нам про своевольную ступеньку…

Мы осторожно поднялись по скрипучим ступеням своеобразной процессией. Августа шла следом за Ксенофилиусом, а сразу за ней следовал я, всё ещё держа в своей руке доверчивую девичью ладошку. Наверху была небольшая, уютная спальня, залитая мягким светом из круглого окна. Воздух здесь был существенно чище и пах сушеными травами и свежестью.

В этой спальне, на двух аккуратно расположенных друг напротив друга кроватях, под легкими одеялами лежали Фрэнк и Алиса Лонгботтом.

Они были невероятно бледны, измождены годами мучений, но… они были здесь, а всё остальное было не важно. Их умиротворённые спящие лица казались мне лучшей наградой за все пройденные испытания, и я с невероятным внутренним наслаждением слушал их ровное глубокое дыхание, которое знаменовало мою пусть небольшую, но самую настоящую победу. Первую победу в этом новом мире.

Бабушка ошеломлённо замерла на пороге и прижала руку ко рту, чтобы удержать рвущийся наружу радостный крик. Её строгий, непроницаемый фасад окончательно рухнул, и в следующее мгновение из её широко распахнутых глаз, хлынули слезы облегчения. Она сделала шаг, потом еще один, ее дрожащая рука аккуратно протянулась, но тем не менее не стала касаться, боясь нарушить хрупкий покой Фрэнка и Алисы.

При взгляде на неё я чётко видел, что пока она смотрела на сына и на невестку, — вся её ярость, унижение и страх — всё это бесследно растаяло, уступив место всепоглощающему, болезненному облегчению и материнской любви, которую не смогли убить даже долгие годы отчаяния и ожидания.

— Фрэнк… Алиса… — прошептала она поломанным чужим голосом, и в этот момент Ксенофилиус тактично кашлянул в кулак, нарушая идеальную тишину этого места. Взглянув на него я увидел, что он куда-то растерял всю свою эксцентричность, и выглядел теперь предельно серьёзным и деловым.

— Мадам Лонгботтом, юный Невилл, — начал он тихим голосом, приковывая к себе наше внимание:

— Фрэнк и Алиса в полной безопасности здесь, но… мой дом, увы, слабо подходит для длительного лечения психологических заболеваний. Как ни посмотри — им нужен настоящий специализированный уход, который здесь предоставить мы не в состоянии.

Я понимающе кивнул, и перешёл к следующей части плана, которая предполагала необходимость убедить Августу в том, что как нам, так и моим родителям, будет гораздо спокойней за пределами магической Британии.

— Бабушка, я очень хочу, чтобы мама и папа однажды вернули своё сознание, но после того, что мы сегодня видели с тобой в Визенгамоте — я думаю, что ты согласишься со мной в том, что на территории Британии им очень вряд ли кто-то сможет помочь. — Августа в это время молча вытирала слёзы, не отрывая своего взгляда от спящих людей, но тем не менее едва уловимо кивнула, после чего я вдохновлённо продолжил рассказ:

— Мы с Ксенофилиусом посоветовались, и он предложил выход из нашей ситуации. Во Франции в Шартре есть госпиталь Святой Женевьевы. По слухам там находятся лучшие целители во всей Европе, которые как раз специализируются на последствиях долговременных ментальных травм и проклятий, подобных Круциатусу. Это… Это наш шанс, бабушка. Реальный шанс попытаться решить проблему.

Августа некоторое время помолчала, после чего медленно повернулась ко мне, и глядя красными от слёз глазами прямо в мои глаза, тихо спросила:

— Франция? Но как? Кто всё это организует? Да и стоит это наверняка очень не мало!

— Все уже организовано, бабушка, — ответил я уверенным голосом, после чего кивнул в сторону Луниного отца, и пояснил:

— Ксенофилиус связался со своим старым другом, который по счастливой случайности является целителем из этого самого Шартра, еще в тот момент, когда готовил документы для Мунго. Тот сказал, что с радостью примет наших пациентов и обеспечит для них лучший уход из возможных. Что касается денег… По понятным причинам я не мог ими распорядиться, поэтому оплатить лечение придётся тебе, ба. Специалисты из Франции затруднились дать точную оценку стоимости их лечения, но на вскидку озвучили мне ценник в полторы тысячи галлеонов.

Бабушка возмущённо набрала воздуха, чтобы начать возмущаться, и именно в этот момент я уточнил:

— Это за 3 месяца полноценного обслуживания по тарифу «всё включено».

Новая информация почти моментально успокоила боевую старушку, после чего она уже куда более миролюбиво сказала:

— Хорошо, с такими условиями содержания — это действительно весьма щедрое предложение со стороны французской больницы. Я как раз не успела в этом месяце подарить денег этой твари Уизерби, так что без малейших затруднений смогу позволить себе оплатить лечение детей. — Она снова посмотрела на Фрэнка с Алисой, и переведя взгляд на Ксенофилиуса, требовательно спросила:

— Как скоро их можно будет перевезти?

— Уже завтра на рассвете, — встрял Ксенофилиус, и тут же пояснил:

— Мой друг прислал точечный, безопасный для пациентов портал-свиток, так что проснутся они уже в Шартре, под чутким наблюдением лучших специалистов.

В этот момент Луна мягко отпустила свою руку из моего плена, и подошла к кровати Алисы, после чего поправила непонятное светящееся растение, и тихо произнесла задумчивым голосом:

— Франция хороша… Там водятся очень миролюбивые Летучие Эльфы Рассвета, и по преданиям они помогают исцелять раны души. Они обязательно помогут твоим родителям, Нев!

Ксенофилиус буквально расцвел, когда услышал эти слов от Августы. Его длинные седые волосы, казалось, зажили собственной жизнью от испытываемой радости, а глаза засияли с непривычной для него, почти детской искренностью. Он схватил край своего нелепого жилета, и сделал небольшой, почти танцевальный поворот на месте.

— Чудесно! Просто восхитительно! Вы, мадам Лонгботтом, являете собой истинный образец здравомыслия и решительности! Абсолютно правильное решение! Шартр, Святая Женевьева… О, это же центр гармонических вибраций, идеально подходящих для реинтеграции рассудка! Мой друг, целитель Флориан, он настоящий виртуоз резонансной терапии! Я вам клянусь — вы не пожалеете о своём решении!

Ой, извините, я несколько увлекся… — Он резко оборвал себя, словно споткнувшись о собственную мысль, и его лицо внезапно вновь приняло серьезное, практически строгое выражение. Радость сменилась глубокой озабоченностью, после чего он пристально посмотрел на Августу, затем на меня, и его голос опустился до едва уловимого шепота, хотя вокруг, кроме нас и спящих, никого не было.

— Однако, — начал он, тщательно подбирая слова, — прежде чем мы отправим Фрэнка и Алису в это путешествие к исцелению, позвольте задать один… деликатный вопрос. Крайне важный. — Он сделал паузу, давая нам осознать весомость момента, после чего продолжил:

— Какие меры… м-м-м… магические меры предосторожности вы предприняли, дабы оградить этих прекрасных людей от… ну, знаете… от того же преследования по крови и других… милых штук, которые могут последовать за их неожиданным исчезновением из поля зрения определенных… заинтересованных лиц? Особенно теперь, когда некоторые личности так… желают вернуть всё как было?

После этого вопроса воздух в комнате словно стал гуще. Радостное облегчение, витавшее здесь мгновение назад, отступило перед безжалостной реальностью. Августа выпрямилась, словно палку проглотила, и хоть следы от недавних слёз ещё блестели на её щеках, но взгляд снова стал стальным и непроницаемым. Гордость и вековая привычка к принятию решений мгновенно взяли верх над минутной слабостью.

— Мистер Лавгуд, — ее голос звучал ледяным металлом, хотя она и очень старалась сохранять вежливый тон, — вы, несомненно, должны понимать, что Лонгботтомы обычно не настолько наивны, чтобы оставлять своих… уязвимых членов семьи без должной защиты, особенно после сегодняшнего фарса в Визенгамоте. Преследование по крови… — она произнесла эти слова с презрительным придыханием, как будто это было что-то грязное, недостойное ее рода, — …это гнусная практика, но, увы, не исчезнувшая вместе с падением Пожирателей Смерти.

К сожалению, не смотря на древность нашего рода, должна признаться, что из-за определённых нюансов и жуткой нехватки времени, мы не смогли должным образом подготовиться к решению этого вопроса, и Фрэнк с Алисой никак не защищены от магических способов преследования или воздействия на них при помощи кровной магии.

Ксенофилиус сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями, после чего обезоруживающе улыбнулся, и ответил:

— Прекрасно понимаю вас, мадам Лонгботтом, именно поэтому, не сочтите за грубость, но я сам предпринял некоторые действия, которые очень серьёзно помешают возможным преследователям этих замечательных людей!

Глупо говорить, что бабушку не заинтересовали эти слова, поэтому воодушевлённый хозяин дома продолжил свой рассказ счастливым взбудораженным голосом:

— Во-первых — так уж получилось, что пока администрация Мунго пыталась что-то решить со своим эксцентричным посетителем — в их архиве произошло странное нашествие прыгучих аутангов, и надо же было такому случиться, что именно над записями о ваших детях, мадам Лонгботтом, какой-то растяпа пролил абрикосовый джем, от которого аутанги впадают в ничем не замутнённый экстаз, и начинают жрать всё что не приколочено.

Во-вторых, — тут его взгляд скользнул по мне, — Невилл, как прямой наследник и нынешний носитель основной доли родовой магии, должен перед перемещением родителей во Францию провести ритуал временного «размытия» их магических подписей и ритуал полного очищения. Это… более современное решение, но не менее эффективное. Первый ритуал делает их ауры неотличимыми от фонового магического шума для большинства сканирующих заклятий, и эффект от него продлится несколько лунных циклов, а второй ритуал обрывает все связи с любыми м-м-м… материалами, которые успели взять у ваших детей, помимо их воли.

Было видно, что бабушка находится на грани шока, но годы правления родом взяли своё, и она практически сразу взяла себя в руки, после чего поинтересовалась:

— Это конечно всё очень здорово, но как мы сможем провести все эти ритуалы? Одна только подготовка необходимых ингредиентов займёт…

— Я взял на себя смелость всё подготовить за вас, мадам Лонгботтом. — добродушно усмехнулся Ксенофилиус, беспардонно перебивая Августу, и кивком головы указал в угол комнаты, где было сложено несколько бесформенных сумок, после чего встрепенулся, и добавил:

— Мы займемся этим буквально через несколько минут, но перед этим позвольте заметить, что сейчас вокруг ваших детей сложилась очень не простая ситуация, а поэтому, позвольте добавить ещё кое-что лично от себя. Преследование по крови — лишь один из множества способов незаконного влияния на волшебников. Есть и другие.

Бдительность Министерства, особенно после сегодняшнего дня, будет на пределе. Искажения в магическом фоне, вызванные перемещением такого уровня… они могут быть отслежены Отделом Тайн или… другими структурами, менее официальными, но не менее опасными. А перевозка через международный портал… — Он выразительно поднял палец. — …это всегда риск, даже со свитком точечного перехода. Магическая сигнатура мощного перемещения может оставить не стираемый след в ткани пространства.

После этих слов я почувствовал, как предательский холодок пробежал по спине. Я думал о многом — о Дамблдоре, о возможных шпионах Гектора, о продажных аврорах, но не о таких тонких аспектах магической механики. Ксенофилиус, при всей своей чудаковатости, явно разбирался в вещах, выходящих далеко за рамки обыденных знаний.

— Что вы предлагаете, Ксенофилиус? — спросила Августа, чей голос потерял часть ледяного превосходства, и в нем появился практичный интерес.

— Два дополнительных слоя защиты, — ответил он быстро, после чего его глаза загорелись привычным фанатичным блеском мага-изобретателя. — Первый пригодится на время транспортировки. У меня есть… кое-какие разработки — стабилизаторы пространственного резонанса на основе пыльцы лунных лилий и кристаллов астрагала. Они гасят побочные эманации от магических перемещений, делая их практически неотличимыми от естественных флуктуаций. Я размещу их в комнате, непосредственно перед активацией свитка перемещения.

Второй слой уже пригодится для самого госпиталя. Я свяжусь с Флорианом и попрошу его немедленно по прибытии окружить палату Фрэнка и Алисы не просто медицинскими щитами, а иллюзорным контуром. Это сложное заклятие, которое проецирует ложную, но абсолютно правдоподобную магическую сигнатуру — сигнатуру двух совершенно других, пациентов. Для любого внешнего наблюдателя, даже с помощью кристалла Скаббора или аурометра высшего класса, в той палате будут находиться совсем не Лонгботтомы. Иллюзия будет поддерживаться ровно столько, сколько потребуется.

Луна, до этого момента молча наблюдавшая за разговором, тихо ахнула и повернулась к отцу:

— Папа! Это же тот контур, который ты разрабатывал для сокрытия гнезд Лунных Крыс от Нюхлеров? Он всё-таки сработал?

Ксенофилиус гордо подбоченился и ответил:

— Совершенно верно, моя радость! И он мало того, что сработал, но ещё и доказал свою эффективность против даже самых чутких обонятельных органов! Адаптация для сокрытия людей — лишь вопрос масштаба и тонкой настройки частот!

Августа смотрела на него с неприкрытым изумлением, смешанным с новым, осторожным уважением. Этот эксцентричный человек в нелепом жилете только что предложил уровень магической изощренности, доступный лишь немногим экспертам высочайшего уровня.

— Мистер Лавгуд… — начала она, осторожно подбирая слова. — Ваши предложения… они выходят за рамки простой помощи. Это… чрезвычайно ценно, но позвольте поинтересоваться... Как мы сможем отблагодарить вас за такого рода помощь?

Ксенофилиус на это только усмехнулся, и сказал, кинув быстрый взгляд в мою сторону:

— О, я думаю, что мы с вами точно сможем договориться, милая Августа…

Я в этот момент удивлённо посмотрел на хозяина дома, который только что вышел за пределы наших договорённостей, и начал собственную партию, а в сознании предательски возник образ Августы, как она совсем недавно поучала меня, что в магическом обществе лучше избегать обретения лишних долгов, ведь по каждому из них рано или поздно придётся платить...