Когда Луна закроет Солнце... (джен)

Дверь отворилась, сопровождаемая протяжным, визгливым скрипом. Створки ее, давно не знавшие смазки, словно стонали под тяжестью лет, но все еще держались, словно древние стражи.

— Удачи тебе, Макима. — произнес мужчина, его голос был глубок, как древний лес, и резонировал с тишиной вечера.

— Большое спасибо, учитель. — ответила Макима, поклонившись. В её жесте читалось уважение, словно она кланялась самой мудрости.

Выйдя за порог, она ощутила нежное прикосновение ветерка. Её иссиня-черные волосы с фиолетовыми кончиками затрепетали, словно маленькие, призрачные языки пламени, предвещая грядущие испытания.

Учитель Самамото обучал её всего около двух месяцев, но для Макимы, казалось, само обучение было в крови. Её разум был подобен незамутненной глади озера, впитывающей знания без остатка. Она освоила Дыхание Земли за невероятно короткий срок — полтора месяца, словно всегда знала его, будто её тело было вылеплено из самой этой стихии.

Солнце уже таяло в закате, окрашивая небо в багровые и золотые тона, словно великий художник разлил краски на холсте вечернего неба.

Вскоре Макима достигла подножия горы. Вокруг цвели такие густые, пышные заросли глицинии, что её сладковатый, терпкий аромат висел в воздухе, обволакивая всё вокруг, словно густой, ароматный туман.

Макима удивлённо вздохнула, этот запах был необычайно силён, он наполнял лёгкие, делая дыхание чуть более тяжёлым.

Впереди, извиваясь среди фиолетовых каскадов цветов, уходила вверх древняя лестница, её ступени терялись где-то высоко, словно вела в неведомые миры.

— Странно, в это время года глициния не должна цвести... — прошептала Макима, её взгляд скользил по необыкновенному, почти нереальному пейзажу.

Дойдя до последней ступени, Макима увидела участников экзамена.

Вдали, подобно кровавой ране на горизонте, стояла красная арка Тории, её цвет кричал о приближающейся битве. А вокруг, словно исполинские стражи, молчаливо возвышались огромные валуны. Лица собравшихся были мрачными и напряжёнными, как грозовые тучи перед бурей, многие из них носили отметины прошлых битв — грубые шрамы, рассказывающие безмолвные истории боли и стойкости. Макима прошла чуть дальше, когда сбоку раздались два звонких, словно колокольчики, голоса, разрезавшие тягучую тишину.

— Приветствуем вас. Спасибо, что сегодня ночью пришли на финальный отбор в отряд Истребителей Демонов, — произнесли две юные девушки хором, их голоса сливались в единую, неземную мелодию, прекрасную и тревожную одновременно.

— На горе Фуджесаке заключены демоны, пойманные и заточённые Истребителями. Они не могут покинуть это место, — продолжила та, что с волосами цвета первого снега, её голос был чист и ясен, как горный ручей.

— Ведь демоны не переносят глицинию, которая цветет здесь круглый год. Чтобы пройти финальный отбор, нужно продержаться на этой горе семь дней, — добавила её сестра, чьи волосы были черны, как безлунная ночь, её слова звучали как суровый приговор.

«Хах, семь дней — раз плюнуть! Легкотня!» — Макима позволила себе лёгкую, почти незаметную ухмылку, уверенность искрилась в её глазах, словно маленькие искорки в ночной темноте.

* * *

Макима бежала по мягкой траве, что росла на упругой и твердой земле, на которую ступали сотни истребителей и демонов. Ее черно-фиолетовое хаори развевалось за спиной, словно тёмное знамя на ветру, символизируя её решимость.

«С чего начать? Истреблять демонов или всё же продумать стратегию? Хм... К чёрту стратегию, она мне не понадобится», — пронеслось в её мыслях, её инстинкты, отточенные долгими тренировками, уже вели её вперёд, словно невидимая сила.

— Эй, стой! — раздался за спиной чей-то голос, пронзительно знакомый, как птичья песня.

«Это не мне», — заверила она себя, не сбавляя шага, её ноги несли её вперёд с неумолимой силой.

— Эй, Макима! Макима, стой! — снова

«Всё-таки мне».

Она резко остановилась, её тело напряглось, словно натянутая тетива лука, готовая выстрелить. Развернувшись на каблуках своей обуви, она встретила взгляд знакомого лица.

— Суми? Что ты здесь забыла? — Макима окинула свою сестру оценивающим взглядом, её голос был ровным, но в нём читалось удивление.

— Не забывай, что я тоже участвую в отборе, — Суми запыхалась, её грудь тяжело вздымалась, но её взгляд был твёрд, словно сталь.

— Но ты же...

— Нет, я смогла, — коротко ответила Суми, даже не дослушивая. Её решимость была неоспорима.

Суми обучалась у мастера Дыхания Росы. Макима знала, что он слыл самым строгим учителем, а его задания были настоящим адом, выжигающим дотла. Поговаривали, что последнее испытание у него не выдерживал никто, его суровость ломала волю даже самых крепких, словно молот, разбивающий камень.

— Ладно. Тогда следуй за мной, — Макима все же кивнула, принимая её решимость. Она видела в глазах Суми ту же искру борьбы.

Макима сорвалась с места, набирая скорость, её силуэт становился расплывчатой полосой в вечернем свете. Суми, как привязанная, следовала за ней, её движения были точны и ловки, она буквально вилась за Макимой хвостом, умело огибая препятствия, её скорость поражала.

Макима резко остановилась, её тело напряглось, как перед прыжком дикой кошки.

«Демон!» — эта мысль пронзила её сознание, острым лезвием.

Дыхание Земли давало Макиме уникальную способность: она могла ощущать малейшие изменения в окружающей среде, будь то едва уловимый шелест листвы или, главное, зловещее, гнетущее присутствие демонов на расстоянии до двухри (примерно 8 километров). Сейчас это присутствие было оглушительно близко, оно словно сдавило воздух вокруг.

— ААААААААА!!! Я К ТАКОМУ НЕ ГОТОВ!!! Я НА ЭТО НЕ ПОДПИСЫВАЛСЯ!!! — отчаянный, полный паники крик разорвал тишину со стороны, где Макима ощущала демона. Звук был подобен предсмертному воплю загнанно.

— Суми, ты слышала? — спросила Макима свою сестру, удостоверяясь, что это точно не галлюцинации.

— Конечно, — ответила Суми, её голос был ровным, но в глазах застыла настороженность, словно перед надвигающейся грозой.

Макима, пригнувшись, подбежала к толстому дереву, прячась в его тени.

«Да что это за?..» — её глаза расширились от неверия.

Перед ними возвышался огромный демон... Настолько громадный, что его голова, казалось, терялась где-то высоко в кронах деревьев, скрытая в сумраке, словно не принадлежащая этому миру.

Он несколько мгновений стоял неподвижно, его силуэт был словно вырезан из ночного неба, величественный и устрашающий, а затем начал расти, прямо на глазах увеличиваясь в размерах, словно набирая силу из самой тьмы. В животе у Макимы похолодело — это был не обычный противник, это был самый сильный демон на горе.

— Суми, сиди тут, я сама справлюсь.

— Но...

— Без "но". Я не хочу потерять ещё кого-то, — голос Макимы был твёрд, как кремень, её слова не допускали возражений, звучали как приказ.

Суми тяжело вздохнула, но покорно кивнула. В её глазах читалась смесь тревоги и решимости.

— Это последний раз, когда я послушаю тебя, Макима.

— Пожелаешь мне удачи?

— Удачи... — недовольно фыркнула Суми, но в её глазах мелькнула трепетная надежда.

Макима резко выскочила из-за укрытия, её катана уже была в руке, её лезвие отражало последние отблески заходящего солнца.

— Чёрт! — воскликнула Макима, увидев, как прямо рядом с ней из зарослей выпрыгнул юноша с красными, как осенние листья, волосами. Его взгляд был полон решимости.

— Давай разделим атаку! — крикнул он, его голос звучал молодо и отважно.

«А что мне ещё остаётся?» — подумала Макима, мгновенно принимая решение. Действовать сообща — единственный шанс.

Парень, словно молния, ударил, его катана сверкнула в воздухе, одним рассекающим движением отсёк демону руку, в которой был зажат несчастный участник отбора.

Сама же Макима, используя демоническое тело как трамплин, приземлилась ему на плечо, оставшись незамеченной в суматохе, её лёгкость была сродни призраку, скользящему по воздуху.

Демон взревел, его голос был полон первобытной ярости. Осыпая красноволосого парня ругательствами, его слова были наполнены ненавистью и презрением, но Макиме не было дела до его угроз. Она, приготовившись, сосредоточила всю свою силу, её дыхание стало ровным и глубоким.

"Полная концентрация дыхания"

Макима готовилась отрубить голову мерзкой твари.

— Мне нужно убираться отсюда, пока демон занят этими двоими! — воскликнул освобождённый участник, его голос дрожал от страха, словно струна, и он бросился наутёк, словно за ним гнались сами адские псы.

«Вот же сволочь! Сейчас бы ему голову отрубила, если бы не демон! Чёрт! Ладно, соберись!» — внутренний гнев Макимы закипел, словно вулкан, но она тут же взяла себя в руки, её разум вернулся к главной цели, отсекая посторонние мысли.

— Дыхание Земли: Пятый стиль: Благородный Оползень!

Мир вокруг померк, словно занавес упал, окутывая всё непроглядной тьмой. Прямо перед глазами Макимы проступила извивающаяся, мерцающая дорожка, будто сотканная из тьмы и чистых намерений, ведущих к цели.

«Путь Истины!» — эта мысль была чёткой и ясной, словно луч света.

«Путь Истины» — так называлось явление истинной силы. Оно возникало лишь тогда, когда противник Макимы, переоценив свои силы, терял бдительность, его сознание, словно пеленой, застилалось высокомерием, считая её неспособной на смертельный удар. В этот момент его движения замедлялись, его реакция становилась вялой, а перед Макимой открывался идеальный, безошибочный путь для решающей атаки, ведущий прямо к его уязвимым точкам, к сердцу его силы.

К его шее.

* * *

— АААААААААААА! — взревела Макима. её голос был нечеловеческим, наполненным ужасающей яростью, словно хищник, бросающийся на свою жертву.

Клинок хищно скользнул, вонзаясь в податливую плоть шеи и прорубая её с влажным, отвратительным хрустом, мгновенно отсекая голову. От удара пошли волны, искажая пространство вокруг.

Булькающий хрип вырвался из горла демона рук. Отсечённая голова с глухим стуком упала к её ногам, но пустые, стеклянные глаза всё ещё смотрели на неё с выражением неподдельного, почти комического изумления, не веря в свою погибель, в то, что их уничтожила хрупкая девушка.

— Суми, ты там где? — голос Макимы резко сорвался, её плечи опустились, когда она спрыгнула с плеча поверженного демона, её тело было лёгким, как пёрышко.

— Я здесь! — Суми мгновенно подбежала, её взгляд был прикован к истлевающему монстру, превращающемуся в прах.

Обе девушки, словно по негласному уговору, посмотрели на распадающееся тело демона и сложили руки, склонив головы в краткой, но искренней молитве. Они молились за успокоение души, некогда заключённой в этой ужасной, искажённой оболочке, молились за мир тех, кто уже не мог молиться сам.

«Я до сих пор верю, что в демонах есть что-то человеческое, что-то, что можно спасти», — мысль, словно тонкая нить, пронизала сознание Макимы, когда она наблюдала за исчезновением зла, оставляя за собой лишь пепел и тишину.

Макима погрузилась в свои мысли, окружённая шелестом листвы и тишиной ночи, нарушаемой лишь собственным дыханием, её взгляд был направлен куда-то вдаль, в прошлое, где ещё горели огни её родной деревни.

* * *

Портреты сестёр Ватанабэ.

Эмоции для Макимы были роскошью, которую она редко себе позволяла, словно дорогую ткань, которую берегли от порчи. Её лицо часто было маской безразличия, словно высеченное из камня, но за этой стеной холодности скрывалась нежная душа, всегда готовая прийти на помощь тем, кто в ней нуждался, словно тёплый огонь в ледяной ночи. Она была неутомимой в тренировках, жертвуя собой ради других, словно маяк, освещающий путь в бушующем море, но при этом часто забывая о собственных нуждах, словно пустой сосуд, наполняющий других. Друзей у неё было немного, словно редкие жемчужины в океане, а после того, как её деревню истребили демоны, этот круг сузился до почти полного одиночества, до пустоты, где эхом отдавались лишь воспоминания. Её мир стал пустынной землёй, но она продолжала идти вперёд, словно одинокий странник, идущий по бескрайней пустыне.

Суми, вторая выжившая из ее семьи, разделила эту горькую участь, её сердце было разорвано, но не сломлено. Их деревню, их жизни уничтожил демон Второй Высшей Луны, Доума, словно смерч, сметающий всё на своём пути.

Эта трагедия оставила на ней глубокий, неизгладимый отпечаток, словно клеймо, но не сломила её дух.

В руках Макимы знание, которое она может спасти: она была самым умелым фармацевтом в поселении, её знания были подобны сокровищнице, способной исцелять даже в самых суровых полевых условиях. В бою она сохраняла холодную голову и невозмутимость, её руки были твёрды, словно корни древнего дерева, став надёжной опорой.

* * *

Безмятежно повернувшись, Макима обратилась к парню:

— Красноволосый, у тебя рана на голове. — голос Макимы был бесстрастен. — Сейчас, подожди.

Она с привычной ловкостью достала бинт из походной сумки, спрятанной за хаори. Белый цвет бинта контрастировал с кровью, а Макима, не обращая внимание на это зрелище, принялась аккуратно перевязывать кровоточащую рану на его лбу. Её движения были точны и профессиональны, словно у опытного хирурга.

— Спасибо вам большое, госпожа... — начал парень, его голос был полон благодарности, словно он только что получил дар.

— Макима. Не стоит формальностей, — она легкомысленно отмахнулась, её жест был непринуждённым.

— Я Танджиро. А та девочка, что с вами, ваша младшая сестра, да? — Танджиро, несмотря на усталость, был наблюдателен, его взгляд цепко ухватывал детали.

— Вы угадали. У вас, как я вижу, она тоже есть, — Макима взглянула на него, подметив что-то в его выражении, скрытое за завесой боли.

— Как ты поняла? — удивился Танджиро, его брови взлетели вверх.

— Я хорошо разбираюсь в людях. А как поняла — секрет фирмы. — с едва заметной, загадочной улыбкой ответила Макима, подмигнув ему, словно старый друг, делившийся тайной.

— Да, у меня есть младшая сестра, но... она демон. И сейчас она у учителя Урокодаки. Мою семью убил демон и... — Танджиро начал свою печальную историю, его голос дрогнул, словно струна, готовая оборваться.

Макима резко отпрыгнула от Танджиро, обнажив клинок.

— Ты покрываешь демона?! Но это противоречит правилам организации!

Сестра демон — равносильно клейму, что жгучим пламенем ставит метку "изгой" на человеке

— Незуко никогда не причиняла вред людям!

— Это демон! Ты хоть понимаешь, что будет если он нападёт на человека?

— Я вспорю себе живот!

— Это не гарантирует безопасность...

— Пожалуйста, не говори никому. — перебил ее Танджиро, начиная навязывать ей свою историю.

Смусуя несколько минут уговоров, Макима убрала клинок.

— Мне жаль, — произнесла Макима бесстрастным голосом, в котором, однако, слышалась глубокая, подавленная боль, словно рана, которая никогда не заживала. — Но никому больше не говори о своей сестре. Это опасно.

— А что с тобой произошло, что ты решила податься в истребители?

— Всю нашу деревню убил демон, кроме троих. Меня, сестры и....

— Что?! Всю деревню?! — пережив Макима, глаза Танджиро расширились от ужаса и потрясения, его собственная боль на мгновение померкла перед масштабом её трагедии, словно солнце, закрытое луной.