↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Клятвы и месть (джен)



Автор:
Фандом:
Рейтинг:
R
Жанр:
Приключения, Экшен
Размер:
Макси | 304 288 знаков
Статус:
Закончен
 
Не проверялось на грамотность
Надю, воровку на пенсии, снова втягивают в авантюру, чтобы она в последний раз сорвала куш. Сама того не подозревая, Надя работает на Ужасного Волка. Она выслеживает могущественный древний артефакт, и они с её возлюбленным Элио оказываются втянуты в паутину лжи, которая угрожает всему миру. Когда Элио, по всей видимости, отправляют в Бездну — мистический магический план, — Надя отчаянно ищет ответы, выполняя спасательную миссию в Тедасе.
QRCode
↓ Содержание ↓
  Следующая глава

Глава 1: Однажды вор...

Запах Минратоса въедался в кожу, словно дешевое вино. Соленый бриз цеплялся за каменные стены порта, смешиваясь с кисловатым духом гниющей на берегу рыбы и тяжелым ароматом дегтя, которым смолили днища лодок. Где-то вдалеке гудел портовый колокол, его медный голос растворялся в гомоне толпы. Надя Каркоса прижалась спиной к шершавой стене таверны «Трезубец Посейдона», втягивая знакомый коктейль гнили. Дом, милый дом, — ядовито подумала она, поправляя темный капюшон, скрывавший рыжие волосы — верную примету, способную выдать ее с потрохами.

Внутри таверны бушевал ад. Грохот кружек о дубовые столешницы сливался с пьяным ревом, нестройным пением и гулкой болтовней. Воздух был густым, пропитанным паром от похлебки, дымом дешевых трубок и потом небритых моряков.

— Ладно, вот твой последний эль, Эдмунд! Помни, — рявкнул бармен, его лысина блестела в тусклом свете масляных ламп, — и чтобы скандала не было!

Его слова едва пробивались сквозь грохот.

— Кому ты рассказываешь! — огрызнулся один из завсегдатаев, лицо багровое от хмеля и жары.

— Им лучше бы держать своих парней как драконов, в логове! — выкрикнул другой, поднимая кружку в немом тосте к закопченному потолку.

— Люди говорят, что земля вот-вот провалится. Боже мой! В эти дни… — нытье третьего потонуло в общем гаме.

Внезапный грохот стула, поставленного на ноги, разрезал шум. Все взгляды потянулись к центру. Олен, плотный мужчина с лицом, изборожденным шрамами и смехом, встал во весь рост. Его глаза блестели азартом рассказчика, уверенного, что публика у него в кармане.

— Послушайте, да! — его грубый, натренированный голос легко перекрыл гул. — Вот я, сокровище в одной руке, клинок в другой, собираюсь удрать с самым большим кушем в моей жизни. И что стоит на моем пути, как не двадцать девять кровожадных, жаждущих моей плоти Кунари?

— О, нет! — ахнула какая-то девчонка у стойки.

Олен усмехнулся, наслаждаясь вниманием. — Кто-нибудь из вас когда-нибудь пересекался с Кунари?

— Нет, слава создателю. Нет, — пробормотали несколько голосов, и в них слышалось искреннее облегчение.

— Страшные ублюдки, — Олен сделал паузу для драматизма, обводя взглядом притихшую таверну. — Такие же свирепые, как драконы, но и умные. И если вы когда-нибудь окажетесь напротив одного из них, просто помните: ни в коем случае не смотрите им в глаза. Для них нет большего неуважения.

— Я точно никогда не буду. Не смотреть им в глаза, — буркнул молодой парень, сжимая кружку так, что костяшки побелели.

— Итак, — Олен наклонился вперед, будто делился страшной тайной, хотя голос его гремел на всю залу. — Я нахожу самого большого ублюдка и сталкиваюсь с ним нос к носу, не отрывая глаз. Я поднимаю кулаки и говорю: «Какой рукой ты хочешь, чтобы я тебя убил?»

Таверна взорвалась. Кто-то заорал: «Ты сумасшедший!» Другой стучал кулаком по столу: «Ну же! Что случилось потом?» Олен, довольный как кот у кувшина сливок, отхлебнул из кружки, растягивая момент.

— Что произошло дальше? — он поставил кружку с театральным стуком. — Это мои друзья — история для другого вечера.

Раздалось разочарованное ворчание: «Ой! Да ладно!», «Вы не можете просто так нас бросить!»

Олен лишь рассмеялся, хлопая по легкому на вид мешку у пояса. — Извините, ребята, но я уже напился. И этот мешок с монетами выглядит каким-то легким. Звон монет прозвучал как насмешка. — Возвращайтесь завтра и возвращайтесь с монетами, ведь хорошая история стоит недешево. Я истекал кровью, чтобы донести до вас эти истории. Самое меньшее, что вы можете сделать, это заплатить соответствующе. Не бойтесь, как только мешок наполнится, я не утаю ни одной ужасной детали.

Под пьяное бормотание и недовольные взгляды Олен направился к выходу. Тяжелые шаги, хлопок двери — и он очутился в относительной тишине узкого переулка. Ветер тут был резче, холоднее, сдувая с лица таверную духоту. Он глубоко вдохнул.

— Благослови создателя, что сегодня вечером ветер был сильный, — пробормотал он себе под нос, шагая к своей лачуге недалеко от доков.

Его убежище было тесным и пропахшим дешевым вином и пылью. Олен бросил связку ключей на грубо сколоченный стол. Свистнув, он поставил рядом кошелек с монетами — сегодняшний «урожай». Разжечь очаг в углу было делом нескольких минут. Оранжевые языки пламени ожили, затрещали, отбрасывая пляшущие тени на беленые, но давно почерневшие стены. Тепло начало разливаться по телу.

— Вот так-то лучше.

Тень в углу зашевелилась. Он не сразу ее заметил, слишком занятый монетами и огнем. Но ощущение — лезвие холодка по спине — заставило обернуться.

— Вот он. Человек с планом.

Голос был низким, знакомым и опасным, как ржавая западня. Надя Каркоса стряхнула с плеч плащ теней и сделала шаг вперед, в свет очага. Рыжие волосы, обычно яркие, как пламя, были спрятаны под темным капюшоном, но глаза — острые, как кинжалы, и такие же холодные — сверкнули в полумраке.

Олен ахнул, отшатнувшись так, что стул скрипнул по полу. — Надия!

— Олен. — Ее губы тронула едва заметная усмешка. Не улыбка. Никогда улыбка.

— Что ты здесь делаешь? — он оглянулся на дверь, будто ожидая, что она вот-вот распахнется под натиском стражников. — Кто-нибудь видел, как ты вошла?

Хлопок двери — он неосознанно захлопнул ее, входя. Теперь они были вдвоем в ловушке его же лачуги.

Надя неспешно сбросила капюшон. Рыжие волосы вспыхнули в огненном свете. — Я пришла выпить по маленькой со своим верным другом. — Ее тон был гладким, как масло, но Олен услышал сталь.

— Разве ты не знаешь, что каждый храмовник, стражник, надзиратель и охотник за головами по эту сторону Тедаса ищет теперь уже печально известную Надию? — он шипел, стараясь говорить тихо, но паника пробивалась сквозь шепот.

Она махнула рукой, будто отмахиваясь от надоедливой мухи. — Эй, я сказала, по маленькой. — Ее пальцы нашли на полке пыльную бутылку с каким-то мутным пойлом. С ловкостью, отточенной годами воровства, она выдернула пробку. Хлоп.

— На это нет времени! — Олен схватился за голову. — Я и так достаточно пьян. — Он не был. Но трезвость сейчас казалась ему единственным спасением.

Надя налила две полные чашки. — Тебе нужно убираться отсюда. Я чуть не подумал, что за мной следят до самого дома.

— Ты устроил эту работу, — ее голос потерял всю притворную легкость, став плоским и острым. — Теперь я хочу выпить. Так что мы выпьем. — Бутылка с глухим стуком встала на стол между ними, как обвинитель.

Олен замер, глядя на чашку, которую она пододвинула к нему. Он вздохнул, звук вышел сдавленным, как предсмертный хрип. — Ну ладно. Один бокал и тебя больше нет.

Надя не стала пить первой. Она смотрела на него. — Элио. — Одно имя. Как ключ, повернутый в замке его вины.

— Послушай, Надия, — он заерзал на стуле. — Я понятия не имел, что работа так обернется.

— Тсс, тсс, тсс, — она подняла руку, резким жестом заставив его замолчать. — Давай, пей. — Она поднесла свою чашу к губам, сделала глубокий глоток. Лицо не дрогнуло. — Вот так. Вот это дух. — Она поставила чашу. — Теперь мне понадобятся ответы.

Олен неохотно поднес свою чашу ко рту. Спиртное обожгло горло. Он закашлялся. — У меня нет ответов. Я уже сказал, что мне жаль.

— На самом деле, нет, — Надя наклонилась через стол. Ее глаза были как два лезвия, приставленные к его горлу. — Но ничего страшного, скоро будет.

— Надия, ты должна уйти, — он попытался встать, но ноги вдруг стали ватными. — Я не могу рисковать, оставляя тебя здесь.

Она усмехнулась. Коротко, беззвучно. — Ой, а если я уйду, как ты получишь противоядие?

— Какое противоядие? — голос его сорвался на визг. — О чем ты говоришь?

— Ты правда думаешь, что ты только что отпил орлесианского эля? — ее брови ядовито поползли вверх. — Подожди минутку. Ты должен почувствовать щекотание в горле.

Олен схватился за шею. Щекотание превращалось в жжение, в сжимающуюся петлю. Он открыл рот, но вместо слов вышел лишь хрип. Он попытался встать, опрокинув стул со звоном стекла. Его ноги подкосились, он рухнул на пол, задыхаясь.

Надя встала из-за стола, ее тень накрыла его. Она смотрела сверху вниз, без тени жалости. — Вот так. Теперь это работает. Дальше ты почувствуешь, как твои легкие сжимаются. Затем ты будешь молить о воздухе. — Она присела на корточки рядом с ним. Ее лицо было близко. Он видел каждую веснушку, холод в глазах. — Но сейчас мы можем поговорить.

Олен пытался говорить, но из горла вырывался лишь булькающий хрип. Он покачал головой, глаза полные ужаса и мольбы. Я ничего не знаю.

— Хм. — Надя склонила голову набок, изучая его, как ученый редкий экземпляр жука. — Ну, это то, что нам нужно выяснить. — Она достала из складок плаща маленькие часики на цепочке. Завела их. Тихое, мерное тиканье наполнило лачугу, заглушая его хрипы. — Теперь начнем с самого начала.

Тиканье часов усиливалось, сливаясь с бешеным стуком его сердца. В глазах темнело. Последнее, что он увидел перед тем, как погрузиться в черноту, было ее лицо — каменное, решительное, с отражением оранжевого пламени очага в бездонных глазах.

Кольцо и разбитые мечты (флешбек)

Щебет птиц пробивался сквозь плотные шелковые занавеси. Свет раннего утра, теплый и золотой, заливал просторную спальню в особняке Элио Анданте. Воздух был напоен ароматом дорогих духов и свежесрезанных цветов, стоявших в хрустальной вазе у окна.

— Просыпайся. — Голос был мягким, бархатистым. Элио, уже одетый в изысканные, но строгие одежды мага-Альтуса, сидел на краю огромной кровати. Он нежно провел пальцами по щеке Нади. — Надия, это я. Доброе утро. Ты со мной сейчас?

Она потянулась, как кошка, ощущая шелковистость простынь под голой кожей. Улыбнулась, не открывая глаз. — Я всегда с тобой. — Ее голос был хрипловатым от сна.

— Хорошо. — Он наклонился, поцеловал ее в лоб. — Одевайся. У меня для тебя сюрприз.

Шаги его затихли за дверью. Надя открыла глаза, улыбка все еще играла на губах. Сюрпризы от Элио... Обычно это означало что-то изысканное, дорогое и немного чересчур. Она любила его за это безумное великодушие, даже если оно иногда смущало ее — бывшую уличную крысу.

— Ммм, я обожаю сюрпризы, — крикнула она ему вдогонку, соскальзывая с кровати. На полу лежал ее халат — темно-бордовый шелк, подарок Элио. Она накинула его.

— Подожди, подожди! — остановила она его шаги в коридоре.

Он замер в дверном проеме. — Что?

— Подойди сюда, чтобы я смогла поцеловать тебя первой, — потребовала она, подходя.

Он улыбнулся, той теплой, чуть застенчивой улыбкой, которая растапливала лед в ее душе. — С удовольствием. — Их губы встретились — долгий, нежный поцелуй. Она ощутила его руки на талии, крепкие и надежные. — Не торопись, — прошептал он, отрываясь. — Встретимся в столовой.

Дверь закрылась. Надя осталась одна в центре роскошной комнаты. На мгновение ее охватило странное чувство — словно она актриса, играющая роль, которой не принадлежит. Она встряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Просто одевайся, Каркоса.

Столовая поразила ее. Длинный стол ломился от яств: серебряные блюда с фруктами, выпечкой, жареным мясом, сырами. Вазы с огромными белыми цветами — Грацией Андрасте — стояли через каждый метр. Солнечный свет играл в хрустале бокалов.

— Что это такое? — Надя замерла на пороге. — У нас завтрак или банкет?

Элио, уже сидевший во главе стола, встал. Его глаза светились ожиданием. — Я хотел, чтобы мы отпраздновали особенный день.

Она подошла к ближайшей вазе, коснулась лепестка. — Эти цветы прекрасны. Что это?

— Благодать Андрасте, — сказал он, подходя. — Я думал, они будут... поэтичными.

Она повернулась к нему, улыбаясь. — Ты такой слащавый. Но мне это нравится. — Где-то на фоне тихо кашлянул слуга, напоминая, что они не одни. Надя слегка поморщилась.

Элио взял ее руки в свои. — Ты значишь для меня всё.

— Ладно, ладно, — она попыталась высвободиться, но он держал мягко, но твердо. — Просто скажи мне, что мы празднуем?

— Тебя.

Она замерла. — Меня?

— Да. — Он вел ее к ее месту. — Я думал, мы отметим твой день рождения. Очень по-настоящему.

Надя опустилась на стул. Веселье угасло в ее глазах. — Элио, я же говорила тебе, что не знаю, когда у меня день рождения. — Голос ее стал тише, площе. Приют не вел таких записей.

— Точно! — он не сдавался, его энтузиазм казался непробиваемым. — Так вот, я подумал, что это может быть любой день. Мы просто выберем сегодня.

— Элио, я... — она попыталась найти слова, но он уже доставал из кармана камзола маленькую бархатную коробочку. Изящную, темно-синюю.

— Подожди! — он остановил ее, открывая коробку. — Прежде чем ты что-нибудь скажешь, позволь мне сделать тебе подарок. Вот, открой его.

Сердце Нади упало. Она знала. Знала еще до того, как ее пальцы коснулись холодного бархата. Внутри, на черном шелке, лежало кольцо. Не просто кольцо. Шедевр ювелирного искусства. Массивное золото, инкрустированное темно-красным рубином, ограненным так, что он пылал, как капля крови, даже в утреннем свете. Старинное. Дорогое. Слишком дорогое.

— Что это? — спросила она глухо, не отрывая взгляда от камня.

— А на что похоже? — его голос дрожал от волнения.

— Зачем ты мне это дал? — она подняла на него глаза. В них не было радости. Только страх. Глубокий, животный страх.

Он смутился. — Вообще-то, для такой вещи есть только одно применение. — Он взял кольцо из коробки. Его пальцы были теплыми. — Идеально, — прошептал он, пытаясь взять ее руку.

Надя отдернула руку, как от огня. — Надия! — воскликнул он, пораженный.

— Нет! — она вскочила, стул с грохотом упал назад. — Есть ли лучший способ отметить свой новый день рождения, чем начать новую жизнь? — он пытался шутить, но шутка прозвучала фальшиво.

Она вздохнула, и голос ее сорвался. — Почему ты просто не можешь оставить всё как есть? — Тебе всегда нужно подталкивать!

— Надия! Надия! — он бросился за ней, когда она рванула к двери. — Продолжайте играть. Я вернусь. Надия. Надия! Давай обсудим это!

Она обернулась в дверях. Лицо ее горело. В руке она все еще сжимала бархатную коробку, как обвинение. — Обсудим это безумное обручальное кольцо, которое ты мне подарил?

— Это кольцо не безумное! — защищался он. — Оно принадлежало моей прабабушке!

— Элио! — ее крик прозвучал как предостережение. — Это еще безумнее! Я не могу это носить!

Он остановился перед ней, растерянный. — Почему нет?

— Слушай, я люблю тебя. Я правда люблю, — слова давили на горло. — Но мы не можем быть ТАКОЙ парой! — Она ткнула пальцем в кольцо, затем в роскошь столовой, в слуг, стоящих по стенам с каменными лицами.

Он схватил ее за плечи. — Надия, я устал от того, что это тайна. Пора вывести нас на свет.

Она вырвалась. — Элио, я Либерати. Ты маг. И не просто маг! Ты часть Магистериума! Это уже рецепт катастрофы! — Каждое слово било, как молот. Тайна — наша защита. Свет — наша смерть.

— Ого. Почему ты злишься? — он не понимал. Искренне не понимал. Это бесило ее больше всего.

— Потому что! — она закричала, чувствуя, как стены особняка смыкаются вокруг нее. — Я обожаю то, что у нас есть, и не понимаю, почему этого может быть недостаточно!

— Потому что ты заставляешь меня хотеть гораздо большего! — в его голосе впервые прозвучала обида. — Почему ты этого не видишь?

— Возможно, ты привык получать все, что хочешь, — она говорила медленно, с ледяной яростью, — но таким людям, как я, приходится жить в мире, полном стен, потолков и тупиков. Твои «больше» для меня — пропасть.

— Надия… — он протянул руку.

— Нет, не надькай, — она отшатнулась. Глубокий вдох. Выдох. — Ты всегда думаешь, что все хорошо, что все образуется, никаких проблем, ничего страшного. Ты подпишешь какие-то бумаги здесь, издашь указ там. — Она покачала головой, горечь переполняла ее. — Но мне придется жить под их взглядами и шепотом. Я не вписываюсь в эту часть твоего мира. И если бы ты действительно любил меня, ты бы понял, что надеть это кольцо мне на палец — все равно что повесить мишень мне на спину!

— Так быть не должно! — он верил в это. Искренне верил. Его наивность была невыносима.

— Но это так! — ее голос сорвался. — Ты не можешь просто размахивать своим титулом и делать всем хорошо, придумывать чертовы дни рождения и бросать цветы на землю. — Она посмотрела на упавший стул, на разбитую Грацию Андрасте на полу, которую она, наверное, задела. Символ. — Я знаю, кто я. Я ничто в этом мире, и меня это устраивает. — Голос дрогнул. — Но я думала, может быть, просто, может быть, я могла бы быть чем-то особенным для тебя и только для тебя, но нет. Нет, этого недостаточно. Тебе просто нужно подталкивать.

— Эй, эй, эй, — он снова попытался приблизиться, его лицо было искажено болью и непониманием. — Иди сюда.

— Нет, нет. — Она отпрянула. — Отстань от меня.

— Надия.

— Нет! — Она повернулась и бросилась к двери. Ей нужно было прочь. Прочь из этой золотой клетки, прочь от его слепой любви, которая могла их убить.

— Надия! — его крик догнал ее в коридоре. — Черт!

Хлопок двери особняка прозвучал как выстрел. Надя выбежала на улицу, в слепящий свет дня, в шум и гам Минратоса. Воздух вонял рыбой, навозом и людьми, но он был свободным. Она глубоко вдохнула, пытаясь заглушить ком ярости и страха в горле. Где-то звенели корабельные колокола, кричали чайки.

Глава опубликована: 06.08.2025
Отключить рекламу

Следующая глава
Фанфик еще никто не комментировал
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

↓ Содержание ↓
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх