Повелитель Стихий (гет)

Профессор Макгонагалл, с тяжким вздохом, приблизилась к очередной двери, отмеченной в её списке. Новый учебный год надвигался неумолимо, и ей, как заместителю директора Хогвартса, приходилось выполнять утомительную обязанность — навещать магглорождённых волшебников. Их число всегда было скромным, но в этот раз… один-единственный первокурсник ускользал от неё с дьявольской ловкостью.

Стоило ей приблизиться к дому этого Авеля Ханта, как он словно растворялся в воздухе, оказываясь на другом конце Лондона. Минерва ломала голову над этим феноменом. Неужели десятилетний мальчишка овладел Аппарацией? И как он мог достичь такого мастерства без опытного наставника?

С легким сомнением она нажала на кнопку звонка, вмонтированного в дверь милого белого домика, ожидая, что её отслеживающее заклинание снова взбесится, указывая на совершенно иные координаты. Но… ничего не произошло.

Выждав пару минут из вежливости, Минерва достала свою волшебную палочку.

— Алохомора! — прошептала она. Дверь с жалобным скрипом распахнулась, и профессор вошла в прихожую.

Внутри было удивительно уютно. У входа стоял просторный белый стеллаж с аккуратными стопками одежды и обуви. К нему прислонился цветастый зонт, а рядом, на деревянном полу, расположился невысокий диванчик. Стены, оклеенные сиреневыми обоями, украшали яркие картины и небольшое зеркало.

— Отец? Ты вернулся? — раздался звонкий голосок из коридора. — Ты сегодня рано!

Прежде чем Макгонагалл успела ответить, из коридора выскочил мальчик лет десяти с бледной кожей, чёрными вьющимися волосами и огромными, поразительными фиолетовыми глазами. Фиолетовыми глазами…

Стоило ей только взглянуть в эти необычные глаза Авеля, как весёлая улыбка на его лице сменилась гримасой ужаса и… ярости? Издав некий нечленораздельный крик на странном языке, он бросился на профессора Хогвартса с явным намерением причинить ей максимальный вред. Минерва, однако, среагировала мгновенно. Взмахнув волшебной палочкой, она выкрикнула:

— Ступефай!

Мальчик, с искажённым злобой лицом, не успел даже коснуться профессора Макгонагалл, как рухнул на пол, словно подкошенный.

* * *

Авель Хант был… очень необычным мальчиком. Одна его внешность говорила сама за себя: угольно-черные кудри, бледная кожа, высокий для его возраста рост и необычные, завораживающие фиолетовые глаза. Но не только внешность делала его уникальным. Во-первых, Авель обладал даром перемещаться в пространстве с невероятной легкостью и виртуозностью. В мгновение ока он мог оказаться на Урале, скользить по ледяной глади Южного полюса или любоваться берегами Нила в жарком Египте. Во-вторых… стоило незнакомцу заглянуть в бездонные омуты его глаз, как в глубине его души поднималась неконтролируемая волна ярости и ослепляющей ненависти. Неудачливому прохожему стоило немедленно ретироваться, если он не желал испытать на себе всю силу этого необузданного гнева.

Отец Авеля, Теодор Хант, ученый, в отличие от своего сына, был самым обыкновенным мужчиной сорока лет. Он давно смирился с непостижимыми странностями сына, объясняя их таинственными генами матери, о которой никогда не говорил. Из-за своих особенностей Авель учился на дому, и ему было строго-настрого запрещено покидать пределы дома (запрет, о котором он часто забывал, едва Теодор скрывался за дверью), пока отец не изобретет лекарство от его «болезни». Поэтому Авель практически не встречался ни с кем, кроме отца, которого его «болезнь» научилась распознавать как «своего». Так продолжалось до тех пор, пока в их тихий мир не вторглась незнакомая женщина в нелепой одежде. Кстати, о ней…

Авель застонал от жгучей боли, медленно открывая глаза. Он сидел на деревянном стуле, крепко привязанный невесть откуда взявшимися веревками. Напротив него сидела та самая женщина, которую он чудом не убил. Теперь Авель мог рассмотреть её в деталях.

Женщина была высокой, с пронзительным, строгим взглядом и собранными в тугой узел седыми волосами, напоминающими стальную проволоку. На ней была странная, старомодная одежда, напоминающая плащ, и в руках она сжимала деревянную палочку. Впервые в жизни Авель чувствовал себя настолько беспомощным. Обычно, стоило ему лишь поддаться гневу, как пространство вокруг начинало искажаться, и противник оказывался отброшенным далеко назад. Но сейчас… он был связан.

— Кто вы? Что вам нужно? — прохрипел Авель, отчаянно пытаясь ослабить узлы, врезавшиеся в кожу.

— Меня зовут Минерва Макгонагалл, и я являюсь заместителем директора школы чародейства и волшебства Хогвартс, — ответила женщина, не отрывая от него своего испытующего взгляда. — Ты, Авель Хант, обладаешь магическими способностями, о которых, судя по всему, не имеешь ни малейшего представления.

Авель нахмурился. Магия? Хогвартс? Звучало как бред сумасшедшего. Однако, вспоминая свои необъяснимые способности к мгновенному перемещению в пространстве и внезапные, неконтролируемые вспышки ярости, он не мог полностью проигнорировать ее слова. Может быть, его «болезнь», как ее называл отец, была чем-то совершенно иным, чем просто отклонение?

— Я не знаю, о чем вы говорите, — пробормотал Авель, избегая ее проницательного взгляда. — Мой отец скоро вернется, и вам не поздоровится! Он вызовет полицию!

Минерва усмехнулась:

— Боюсь, твой отец сейчас не в состоянии тебе помочь. Он крепко спит под действием снотворного заклинания. А теперь, расскажи мне, кто научил тебя Аппарации?

— Аппарации? — переспросил Авель, искренне недоумевая. Боже, как ему не повезло! Он наткнулся на какую-то сумасшедшую…

— Да, это магия, с помощью которой можно перемещаться в пространстве, — нетерпеливо объяснила Минерва Макгонагалл.

— Я просто… оказываюсь там, где хочу быть. Это не обучение, это происходит само собой. Как дышать.

— Хорошо, — кивнула профессор Трансфигурации, но в глубине души не верила ни единому слову Авеля Ханта. Стихийная Аппарация? В места, где он ни разу не бывал или без точных координат? Да бросьте! — Почему ты на меня напал?

— Я… я не знаю, — прошептал он, с трудом подбирая слова. — Просто… я не могу это контролировать. Если кто-то незнакомый заглядывает мне в глаза, что-то внутри меня ломается, трескается. Мне хочется… причинить боль.

Минерва Макгонагалл нахмурилась, размышляя над услышанным. За свою долгую жизнь она видела многое, но подобного случая не припоминала. Может у мальчишки какой-нибудь редкий дар или древнее проклятье, наложенное на весь его род? Надо будет непременно спросить у Альбуса.

— Авель, — произнесла Минерва, стараясь смягчить свой голос, — я понимаю, что тебе сейчас страшно и непонятно. Но поверь, я здесь, чтобы помочь тебе. В Хогвартсе ты сможешь научиться контролировать свои необыкновенные способности и использовать их во благо. Мы сможем разобраться в природе твоей… особенности.

— Я никуда с вами не поеду! — взорвался Авель, внезапно воспрянув духом, — Я останусь здесь! Мне не нужен никакой Хогвартс!

— Боюсь, у тебя нет выбора, Авель, — вздохнула Макгонагалл, с грустью рассматривая юного волшебника перед ней, — Мы не можем позволить тебе остаться здесь. Это может быть крайне опасно, как для тебя самого, так и для окружающих тебя людей.

Авель яростно замотал головой, отчаянно пытаясь вырваться из пут. Веревки врезались в нежную кожу, причиняя острую боль, но он больше не обращал на это внимания. Страх и отчаяние захлестывали его с головой, топя в пучине паники. Он никогда не покидал родной дом надолго, а тут его собираются увезти в какое-то чужое, странное место, к каким-то совершенно незнакомым людям.

— Пустите! — кричал он, захлебываясь слезами от бессильной злобы. — Я хочу к отцу! Он меня спасет!

— Прости! — покачала головой Минерва, поднимая волшебную палочку, — Сомниус!

Мир растворился в кромешной, непроглядной тьме.

Подписывайтесь и следите за новостями на нашем официальном телеграмм-канале:

https://t.me/PiXiE_studio_ff