Повелитель Стихий (гет)

Профессор Макгонагалл с тяжёлым вздохом приблизилась к очередной двери, отмеченной в её списке. Новый учебный год надвигался неумолимо, и ей, как заместителю директора Хогвартса, приходилось выполнять утомительную обязанность — навещать магглорождённых волшебников. Их число всегда было скромным, но в этот раз… один-единственный первокурсник ускользал от неё с дьявольской ловкостью.

Стоило ей приблизиться к дому этого Авеля Ханта, как он словно растворялся в воздухе, оказываясь на другом конце Лондона. Минерва ломала голову над этим феноменом. Неужели десятилетний мальчишка овладел аппарацией? И как он мог достичь такого мастерства без опытного наставника?

С лёгким сомнением она нажала на кнопку звонка, вмонтированного в дверь милого белого домика, ожидая, что её отслеживающее заклинание снова взбесится, указывая на совершенно иные координаты. Но… ничего не произошло.

Выждав пару минут из вежливости, Минерва достала свою волшебную палочку.

— Алохомора! — прошептала она. Дверь с жалобным скрипом распахнулась, и профессор вошла в прихожую.

Внутри было удивительно уютно. У входа стоял просторный белый стеллаж с аккуратными стопками одежды и обуви. К нему прислонился цветастый зонт, а рядом, на деревянном полу, расположился невысокий диванчик. Стены, оклеенные сиреневыми обоями, украшали яркие картины и небольшое зеркало.

— Папа? Ты вернулся? — раздался звонкий голосок из коридора, — Ты сегодня рано!

Прежде чем Макгонагалл успела ответить, из коридора выскочил мальчик лет десяти с бледной кожей, чёрными вьющимися волосами и огромными поразительными фиолетовыми глазами. Фиолетовыми глазами…

Стоило ей только взглянуть в эти необычные глаза мальчика, как весёлая улыбка на его лице сменилась гримасой ужаса и… ярости? Издав некий нечленораздельный крик на странном языке, он бросился на профессора Хогвартса с явным намерением причинить ей максимальный вред. Минерва, однако, среагировала мгновенно. Взмахнув волшебной палочкой, она выкрикнула:

— Ступефай!

Мальчик с искажённым злобой лицом не успел даже коснуться профессора Макгонагалл, как рухнул на пол, словно подкошенный.

* * *

Авель Хант был обы… очень необычным мальчиком. Одна его внешность говорила сама за себя: угольно-чёрные кудри, бледная кожа, высокий, для его возраста, рост и необычные, завораживающие фиолетовые глаза. Но не только внешность делала его уникальным. Во-первых, Авель обладал даром перемещаться в пространстве с невероятной лёгкостью и виртуозностью. В мгновение ока он мог оказаться на Урале, скользить по ледяной глади Южного полюса или любоваться берегами Нила в жарком Египте. Во-вторых… Стоило незнакомцу заглянуть в бездонные омуты его глаз, как в глубине его души поднималась неконтролируемая волна ярости и ослепляющей ненависти. Неудачливому прохожему стоило немедленно ретироваться, если он не желал испытать на себе всю силу этого необузданного гнева.

Отец Авеля, Теодор Хант, учёный, в отличие от своего сына, был самым обыкновенным мужчиной сорока лет. Он давно смирился с непостижимыми странностями сына, объясняя их таинственными генами матери, о которой никогда и ничего не говорил. Из-за своих особенностей Авель учился на дому, и ему было строго-настрого запрещено покидать пределы дома (запрет, о котором он часто забывал, едва Теодор скрывался за дверью), пока отец не изобретет лекарство от его «болезни». Поэтому Авель практически не встречался ни с кем, кроме отца, которого его «болезнь» научилась распознавать как «своего». Так продолжалось до тех пор, пока в их тихий мир не вторглась незнакомая женщина в нелепой одежде. Кстати, о ней…

Авель застонал от жгучей боли, медленно открывая глаза. Он сидел на деревянном стуле, крепко привязанный невесть откуда взявшимися верёвками. Напротив него сидела та самая женщина, которую он чудом не убил. Теперь Авель мог рассмотреть её в деталях.

Женщина была высокой, с пронзительным, строгим взглядом и собранными в тугой узел седыми волосами, напоминающими стальную проволоку. На ней была странная, старомодная одежда, напоминающая плащ, и в руках она сжимала деревянную палочку. Впервые в жизни Авель чувствовал себя настолько беспомощным. Обычно стоило ему лишь поддаться гневу, как пространство вокруг начинало искажаться, и противник оказывался отброшенным далеко назад. Но сейчас… Он был связан

— Кто вы? Что вам нужно? — прохрипел Авель, отчаянно пытаясь ослабить узлы, врезавшиеся в кожу.

— Меня зовут Минерва Макгонагалл, и я являюсь заместителем директора школы чародейства и волшебства Хогвартс, — ответила женщина, не отрывая от него своего испытующего взгляда. — Ты, Авель Хант, обладаешь магическими способностями, о которых, судя по всему, не имеешь ни малейшего представления.

Авель нахмурился. Магия? Хогвартс? Звучало как бред сумасшедшего. Однако, вспоминая свои необъяснимые способности к мгновенному перемещению в пространстве и внезапные, неконтролируемые вспышки ярости, он не мог полностью проигнорировать её слова. Может быть, его «болезнь», как её называл отец, была чем-то совершенно иным, чем просто отклонение?

— Я не знаю, о чём вы говорите, — пробормотал Авель, избегая её проницательного взгляда. — Мой отец скоро вернётся, и вам не поздоровится! Он вызовет полицию!

Минерва усмехнулась:

— Боюсь, твой отец сейчас не в состоянии тебе помочь. Он крепко спит под действием снотворного заклинания. А теперь расскажи мне, кто научил тебя аппарации?

— Аппарации? — переспросил Авель, искренне недоумевая. Боже, как ему не повезло! Он наткнулся на какую-то сумасшедшую…

— Да, это магия, с помощью которой можно перемещаться в пространстве, — нетерпеливо объяснила Минерва Макгонагалл.

— Я просто… оказываюсь там, где хочу быть. Это не обучение, это происходит само собой. Как дышать.

— Хорошо, — кивнула профессор Трансфигурации, но в глубине души не верила ни единому слову Авеля Ханта. Стихийная Аппарация? В места, где он ни разу не бывал или без точных координат? Да бросьте! — Почему ты на меня напал?

— Я… я не знаю, — прошептал он, с трудом подбирая слова. — Просто… я не могу это контролировать. Если кто-то незнакомый заглядывает мне в глаза, что-то внутри меня ломается, трескается. Мне хочется… причинить боль.

Минерва Макгонагалл нахмурилась, размышляя над услышанным. За свою долгую жизнь она видела многое, но подобного случая не припоминала. Может у мальчишки какой-нибудь редкий дар или древнее проклятье, наложенное на весь его род? Надо будет непременно спросить у Альбуса.

— Авель, — произнесла Минерва, стараясь смягчить свой голос, — я понимаю, что тебе сейчас страшно и ничего непонятно. Но поверь, я здесь, чтобы помочь тебе. В Хогвартсе ты сможешь научиться контролировать свои необыкновенные способности и использовать их во благо. Мы сможем разобраться в природе твоей… особенности.

— Я никуда с вами не поеду! — взорвался Авель, внезапно воспрянув духом, — Я останусь здесь! Мне не нужен никакой Хогвартс!

— Боюсь, у тебя нет выбора, Авель, — вздохнула Макгонагалл, с грустью рассматривая юного волшебника перед ней, — Мы не можем позволить тебе остаться здесь. Это может быть крайне опасно, как для тебя самого, так и для окружающих тебя людей.

Авель яростно замотал головой, отчаянно пытаясь вырваться из пут. Верёвки врезались в нежную кожу, причиняя острую боль, но он больше не обращал на это внимания. Страх и отчаяние захлестывали его с головой, топя в пучине паники. Он никогда не покидал родной дом надолго, а тут его собираются увезти в какое-то чужое, странное место, к каким-то совершенно незнакомым людям.

— Пустите! — кричал он, захлебываясь слезами от бессильной злобы. — Я хочу к отцу! Он меня спасёт!

— Прости! — покачала головой Минерва, поднимая волшебную палочку, — Сомниус!

Мир растворился в кромешной, непроглядной тьме.

* * *

Авель очнулся в незнакомом месте. Он лежал на самой обычной деревянной кровати, застеленной белоснежным постельным бельём, в небольшой комнате. Рядом с постелью стоял дубовый рабочий стол с многочисленными ящичками, два стула с изогнутыми спинками, кресло у кирпичного камина, журнальный столик и большой шкаф, предназначенный для хранения вещей.

Авель вскочил с кровати и кинулся к окну. Если будет невысоко, то он сможет спрыгнуть и убежать... К его большому сожалению, комната, где он находился, была на шестом или седьмом этаже и спрыгивать вниз было рискованно. К тому же, окно было зарешёчено.

Точно! Как Авель только мог об этом забыть? Он же может с лёгкостью переместиться куда-нибудь подальше от этого места! И как он об этом не вспомнил, когда заместитель директора Хогвартса пришла к нему домой?

Мальчик сосредоточился, чтобы перенестись домой, но ничего не произошло. Лишь в голове вспыхнула острая, невыносимая боль, заставившая его отшатнуться назад, словно от удара током.

— Вижу, ты уже испробовал на себе способности браслета «Restrictio libertatis»! — раздался голос позади Авеля. Хант резко развернулся на месте и увидел старика с длинной белоснежной бородой и пронзительными голубыми глазами, одетого в пурпурную мантию. Когда взгляды Авеля и незнакомца встретились, на мальчика нахлынула знакомая волна ненависти и...

— Менте Пуро! — небрежно взмахнул палочкой старик, и у Авеля резко прояснилось в голове, — Я Альбус Дамблдор, директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. А ты, как я полагаю, Авель Хант, будущий первокурсник.

— Я не буду учиться в вашей идиотской школе! — совершенно не согласился с директором Хогвартса Авель, — Отпустите меня!

— Боюсь, тебе придётся здесь учиться, мой мальчик! — вздохнул Альбус Дамблдор, — Ты же не хочешь, чтобы пострадали твои близкие?

— Вы мне угрожаете? — разозлился Авель. Мало того, что его насильно увезли из родного дома, так ещё и пытаются шантажировать отцом!

— Нет, что ты! Но если ты не научишься управлять своей магической силой, то она в конце концов вырвется из тебя и разрушит всё вокруг, а тебя уничтожит. Ты же не хочешь, чтобы случилось что-то подобное?

— Я сам научусь её использовать! — упрямо возразил Авель, — Я всегда учился на дому и получал хорошие оценки на тестированиях. Я справлюсь самостоятельно, мне не нужна чужая помощь.

— Если бы ты, мой мальчик, был бы обычным юным волшебником, то я может быть и согласился бы, но в твоём случае... Я не могу позволить тебе учиться самостоятельно из-за твоего опасного дара. Даже если не учитывать возможность нанесения вреда окружающим, то нужно учитывать то, что в магическом мире далеко не все маги порядочные. А если тёмные волшебники прознают о твоих, без сомнения, выдающихся способностях... Они придут за тобой и заставят тебя работать на них.

— Нет! Я смогу их победить! Я справлюсь!

— Подумай над моими словами, — Дамблдор, поняв, что переубедить Авеля сейчас невозможно, отступил. — Может, у тебя есть вопросы?

— Почему я не могу переместиться куда-либо? Почему моя способность вызывает боль? — прямо спросил Авель у Дамблдора.

— Это действие одного любопытного браслета у тебя на руке, — Авель сразу же перевёл взгляд на руки. Действительно, на правой руке красовался тонкий серебряный браслет с какими-то непонятными знаками на нём, — Между прочим, редкий артефакт. Он способен отслеживать местоположение и мешать Аппарации.

Авель попытался снять браслет, ничуть не стесняясь присутствия Дамблдора. Браслет не поддавался. Он словно прирос к коже, не оставляя даже малейшего зазора. Авель дёргал его, крутил, пытался сломать, но все было тщетно. Металл оставался холодным и неподвижным, словно насмехаясь над его усилиями.

— Не стоит тратить силы понапрасну, мой мальчик, — спокойно произнёс Дамблдор, наблюдая за его безуспешными попытками, — Браслет смогу снять только я.

— Так снимите же его!

— Нет. Это опасно, мой мальчик, — равнодушно покачал головой старик.

— Опасно? Для кого? Для меня или для вас? — в голосе Авеля слышалось отчаяние и злость. Он чувствовал себя загнанным в клетку, лишённым свободы выбора.

Дамблдор тяжело вздохнул и подошёл к окну, глядя на простирающийся вдалеке горизонт:

— Для всех, Авель. Твои способности — это великий дар, но и огромная ответственность. Этот браслет — мера предосторожности, позволяющая нам убедиться, что ты не причинишь вреда ни себе, ни окружающим, пока не научишься контролировать свою силу.

Авель сжал кулаки. Он ненавидел это чувство беспомощности. Он всегда был независимым, сам принимал решения, сам отвечал за свои поступки. А теперь его лишили всего этого:

— И как долго я должен носить эту штуку? До конца жизни?

— Нет, конечно, нет. Как только ты покажешь, что можешь управлять своими способностями, браслет будет снят. Но до тех пор… это необходимо. Подумай хорошенько над моими словами, мой мальчик. Я уверен, что ты примешь правильное решение. Кстати! У меня есть для тебя и хорошие новости!

Директор достал из кармана мантии продолговатую коробочку и протянул её Авелю:

— Вот, держи! Это твоя первая волшебная палочка. Я сам выбрал её для тебя.

— Мне не нужна никакая палочка! — возмущённо фыркнул Авель, — Мне нужно домой, к отцу!

Дамблдор, проигнорировав выпад Авеля, положил коробочку на стол.

— Не стоит торопиться с выводами. Палочка — это продолжение руки волшебника, инструмент, с помощью которого ты сможешь лучше контролировать свою силу. Попробуй, просто попробуй!

— Нет, — помотал головой Авель, скрестив руки на груди.

— Авель... — угрожающим тоном начал Дамблдор, — Я не хочу тебя вынуждать, но твоё поведение заставляет меня это сделать...

— Ладно, — неохотно кивнул Авель, принимая из рук Дамблдора деревяшку, — Что теперь? Сказать Абра-Кадабра?

— Просто взмахни палочкой, — не обращая внимания на сарказм в голосе Авеля, посоветовал Дамблдор.

Хант помахал волшебной палочкой и... ничего.

— Что же, это было ожидаемо, — бодрым голосом заявил Дамблдор, доставая из кармана ещё одну коробочку, — Продолжим!

Процедура продолжалась довольно долго. Авель раз за разом брал в руки куски дерева различной длины, формы и цвета, махал ими и откладывал в сторону. С каждой неудачной попыткой Дамблдор мрачнел, а Хант наоборот расцветал на глазах. Может, если ему так и не смогут подобрать палочку, его вернут домой?

— Попробуй вот эту, — Дамблдор протянул Авелю красивую палочку из какого-то светлого дерева. Мальчик взял её в руки и невольно удивился тому, какой же тёплой казалась её древесина, и как удобно лежал магический инструмент в его руке. Хант взмахнул палочкой, и из неё во все стороны посыпались разноцветные искры.

— Поразительно! Миндаль и волосы фестрала... Жизнь и Смерть... Мне всегда было интересно, как такую палочку вообще удалось создать. Но, как говориться, противоположности притягиваются.

— Отлично, теперь вы от меня отстанете? — угрюмо полюбопытствовал Авель.

— Вижу, ты так ничего и не понял, мой мальчик, — пожурил Авеля директор Хогвартса, неодобрительно качая головой, — Как я уже говорил, твой дар слишком опасен, и тебе нужно научиться использовать его во всеобщее благо.

— Да что с ним не так?! — закричал Авель прямо в лицо Дамблдору, — Вы же упомянули, что маги могут использовать эту... апатарцию!

— Аппарацию, — поправил директор, недовольно блеснув очками-половинками, — Да, действительно большинство волшебников могут аппарировать примерно с семнадцати лет на небольшие расстояния, причëм тратя на эту магию большое количество сил. Ты же, как мне сообщили, без труда странствовал по всему белому свету, не теряя при этом ни капли бодрости. Да и к тому же, твоя магия очень... странная, — старик резко замолчал, осознав, что сболтнул лишнего, — Впрочем, мне пора, мой мальчик. До скорой встречи! — С этими словами Дамблдор развернулся, открыл дверь и просто ушëл.

Авель для порядка выждал несколько минут, после чего дëрнул дверную ручку на себя. Дверь поддалась без труда, и мальчик осторожно выглянул в коридор. Странно, что Дамблдор не запер его в комнате. Неужели он не боится, что Хант сбежит?

Мальчик вышел из комнаты и огляделся по сторонам. Он находился в узком коридоре с несколькими дверямм. Стены были сделаны из камня, на них висело множество портретов, которые... двигались?!

— Ты что здесь делаешь, малец? — тяжëлым басом поинтересовался грузный мужчина в средневековой одежде, почти не скрывающей накачанные мускулы. На голове человека красовался большой шлем с рогами, какой Авель когда-то видел в книжке про викингов.

— Я уже ухожу! — поспешно произнëс Хант, хотя ему казалась абсурдной сама мысль говорить с портретами, — Вы не подскажите, где здесь выход?

— Прямо по коридору, дорогой, — вместо «викинга» ответила высокая дама в чëрном кружевном платье и вуали, держащая в руке бокал с отпитым красным вином, — Не пугайся Одварда, он только выглядит таким страшным, а на самом деле этот мужчина настоящий душка! Просто ему кажется немного необычным, что летом в школе есть кто-то из учеников.

— Спасибо, леди, — благодарно улыбнулся Авель незнакомой женщине на портрете, — Прощайте.

— Нужно говорить «до свидания», а не «прощайте», молодой человек. До скорой встречи! — донеслось Ханту вслед. Мальчик лишь ухмыльнулся, надеясь, что больше никогда не попадëт в это место, если у него получиться сбежать из Хогвартса.

Замок, а судя по всему Авель был именно что в замке, был красив. Если бы Ханта никто не неволил, возможно, он сам бы захотел остаться в этом, без сомнения, прекрасном месте. Вдоль стен висели красочные гобелены и живые картины, за которыми Авелю очень понравилось наблюдать (Мальчик сам был художником и мечтал когда-нибудь написать картину, которая станет такой же известной, как «Мона Лиза» Леонардо да Винчи.), вдоль стен стояли рыцарские латы, которые, как показалось мальчику, чуть-чуть поворачивали головы при виде него, стояли скульптуры, выполненные искусными мастерами, а из арочных окон, некоторые из которых были украшены мозаикой, открывались роскошные виды на большое озеро, тëмный лес вдали или на какое-то поле, напоминающее баскетбольное.

Спустившись по очередной лестнице, Авель очутился перед выходом на улицу. Толкнув тяжëлую дверь, Хант с удовольствием вдохнул полную грудь свежего воздуха. Ярко светило солнце, пронизывая всё окружающее пространство своими лучами, по небу чинно и медленно проплывали тучные облака, небольшой ветер играл с зеленеющей травой, а немногие птицы весело переговаривались между собой, перелетая с ветки на ветку. Было довольно жарко, но для Авеля не было пути назад в прохладные помещения замка. Ему нужно было сбежать отсюда, как можно скорее.

Сбегать Хант решил через лес. Пусть Дамблдор и говорил, что браслет может отслеживать его местоположение, но мальчик всë равно решил попробовать. Вдруг старик решил навещать ему лапши на уши, и сейчас Авель вполне мог уйти с территории Хогвартса?

Хант почти дошёл до границы леса, как позади него раздался громкий басистый голос:

— Постой, парень! В Запретный лес ходить запрещено!

Авель застыл на месте и медленно развернулся. В нескольких метрах от него стоял высокий... нет, гигантский мужчина с длинной чёрной бородой и волосами и с чёрными глазами.

— Ты кем будешь, парень? Меня Хагридом кличут, я местный лесник.

— Я… я просто гуляю, — неуверенно произнёс Авель, стараясь не смотреть в глаза великану, — Заблудился немного.

— Ты здесь недавно? — спросил Хагрид, видимо, поверив мальчику, — Раньше я тебя не видел... Как ты говоришь, тебя звать-то?

— Я Авель, Авель Хант, — представился мальчик, смирившись с тем, что в ближайшее время сбежать не удастся.

— А! Знаю про тебя, — добродушно улыбнулся Хагрид, — Дамблдор говорил, что ты будущий первокурсник с выдающимися магическими способностями и тебе, ради твоей безопасности, разрешили поселиться в Хогвартсе. Святой человек наш директор, это точно...

Авель с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Ему «разрешили» поселиться в Хогвартсе? Скорее, выкрали из дома и насильно поселили в школе.

— Не хочешь зайти ко мне выпить чаю? — предложил доверчивый лесник, — Тебе, наверное, скучно одному-то.

— Хорошо, — согласился Авель, чтобы не вызывать подозрений у Хагрида, — А где ты живёшь?

— В хижине у Запретного леса вместе с Клыком, — поделился Хагрид, шагая по опушке. Авель еле поспевал за гигантом.

— А Клык — это...

— Да псина моя. Ты главное её не бойся, это только с виду она такая страшная, а на самом деле боится тебя больше, чем ты её. Клык совсем не такой, как Пушок... Впрочем, забудь, что я тебе сказал.

Авель кивнул, и великан расслабился. Ханта совсем не волновало какой-то Пушок.

— А в Хогвартсе учится много учеников?- поинтересовался Авель, — Я тут совсем недавно и почти ничего не знаю...

— По-разному, — охотно сменил тему Хагрид, — Но всегда на всех факультетах оказывается примерно равное количество учеников.

— А какие факультеты есть в школе? — спросил Авель, чтобы поддержать разговор с лесником. Если вызвать доверие у Хагрида, возможно, получиться узнать у него информацию для того, чтобы с лёгкостью сбежать из Хогвартса через лес.

— Дык, в школе-то всего четыре факультета. Гриффиндор — для храбрых и благородных, я сам там когда-то учился, Пуффендуй — для трудолюбивых и немного глуповатых доверчивых работяг, Когтевран — для всяких умников и зануд, а Слизерин — для хитрых подлецов, — рассказал Хагрид. Авель скептически поднял левую бровь и уточнил:

— То есть все первокурсники стремятся попасть на Гриффиндор?

— Ну... — смутился Хагрид, почесав гигантской ладонью в затылке, — Не то, чтобы все... Но Гриффиндор — самый лучший факультет Хогвартса, зуб даю!

— Ясно, — Авель решил не развивать дальше эту тему, — А что ещё ты можешь рассказать о школе?

— Ну... Что рассказать-то... В Хогвартсе у первокурсников есть несколько предметов: Чары, Астрономия, Зельеварение, Трансфигурация, История Магии, Травология и Защита от Тёмных искусств (ЗОТИ). Первый предмет ведёт профессор Флитвик, декан Когтеврана, его ты узнаешь сразу. Он очень низкого роста, потому что является полугоблином. Трансфигурацию ведёт профессор Макгонагалл, ты её уже знаешь. Она жуть какая строгая, но за своих гриффиндорцев, чьим деканом она является, стоит горой. Астрономию преподаёт профессор Синистра, и она всегда... немного не здесь, а где-то среди своих любимых звёзд. Учителем Истории Магии уже сотни лет, как является профессор Бинс. Он призрак и на любой вопрос бубнит что-то о восстании гоблинов. На самом деле, Бинса уже давно бы выгнали с поста преподавателя, если бы не хитрый контракт, не позволяющий нанять нового учителя до тех пор, пока историк сам не соизволит оставить работу. Зелья в Хогвартсе ведёт профессор Снейп, декан Слизерина. Неплохой малый, хотя и слизеринец. Дамблдор ему полностью доверяет, как и мне. А друзья директора — мои друзья! Правда, Снейп не очень любит гриффиндорцев... Но не беспокойся о нём, Авель. Преподаватель Травологии — профессор Стебель, декан Пуффендуя. Очень добрая женщина, которая обожает свои растения. А вот с ЗОТИ связано множество проблем.

— Почему? — удивился Хант.

— Когда-то эту должность проклял Сам-Знаешь-Кто...

— Кто? — не понял Авель.

— Ах, да, ты же не знаешь! Ну... Это был очень страшный тёмный волшебник, Авель. Его имя стараются не называть.

— Но откуда я узнаю, как его звали? — нахмурился Авель, — Или ты сам не знаешь его имя?

— Знаю, но... Как-то боязно мне... — замялся Хагрид, открывая дверь в хижину. Авель решил не настаивать. Всё равно ему совершенно не нужна эта информация. Разве что для общего развития.

В хижине пахло сырой землëй и псиной. Огромный пëс, похожий на помесь мастифа и бульдога, поднялся навстречу вошедшим, виляя хвостом. Его слюнявая морда ткнулась Авелю в руку, и мальчик невольно отшатнулся.

— Вот видишь, я же говорил, — усмехнулся Хагрид, — Клык у нас ласковый. Иди, поставлю чайник.

Пока Хагрид возился с чайником и нарезал какие-то странные бутерброды с мясом подозрительного вида, Авель рассматривал хижину. Внутри она была гораздо больше, чем казалось снаружи, и заставлена всякой всячиной: пучками сушëных трав, инструментами, назначение которых Хант не мог определить, и множеством книг. Одна из полок была завалена старыми справочниками по волшебным существам.

— Так вот, о ЗОТИ, — продолжил Хагрид, протягивая Авелю гигантскую кружку с дымящейся жидкостью, — Каждый год на эту должность просится кто-то новый, но всех этих преподавателей обязательно что-нибудь да случается. Кто-то уезжает по делам, кого-то проклинают, кто-то просто оказывается некомпетентным… В общем, с этим предметом в Хогвартсе всегда была беда. Но ты не переживай, Дамблдор обязательно найдёт хорошего преподавателя!

— Я и не переживаю, — честно ответил Авель, делая небольшой глоток из кружки. А потом ещё, ещё и ещё, потому что чай оказался умопомрачительно вкусным! Мальчик не удержался и спросил у великана, — Хагрид, где ты купил этот чай? Он восхитителен!

— Дык, я не покупал его, вот что. Сам делал, травы собирал и выращивал. Хочешь, дам тебе с собой немного? Конечно, сейчас ты вряд ли сможешь его заварить, ведь в общежитии нет плиты, но как начнёшь учиться, узнаешь разные полезные заклятья и сумеешь вскипятить воду в какой-нибудь ёмкости, а дальше заварить — дело нехитрое...

Дверь с шумом отворилась, и Авель повернул голову в сторону источника звука. На пороге стоял улыбающийся Дамблдор. Авель сразу же помрачнел. Кажется, его снова запрут в какой-то комнате с этим чёртовым браслетом, блокирующим его дар, да волшебной палочкой, которой он не умел пользоваться.

— Добрый день, Хагрид. Авель, вижу, ты уже познакомился с нашим школьным егерем.

— Добрый день, директор, — пробасил Хагрид, вставая из-за стола. Клык, до этого мирно дремавший у его ног, проснулся и гавкнул, приветствуя Дамблдора.

— Да, — хмуро подтвердил Авель, чувствуя как улыбка сползает с его лица. Он всей душой ненавидел Дамблдора, который вместе с Макгонагалл похитил его из дома. Кажется, возвращение к отцу откладывается.

— Тебе пора возвращаться в замок, мой мальчик, — произнёс Дамблдор, — Ты же не против моей компании?

— Ладно... — неохотно согласился Авель, зная, что если он откажется, директор перейдёт к открытым, ничем не прикрытым угрозам и шантажу.

Авель молча допил чай и поставил кружку на стол. Хагрид протянул мальчику увесистый мешочек, где, судя по всему, было «немного чая», обещанного егерем Ханту.

Авель взял мешочек и, попрощавшись с Хагридом и Клыком, вышел из хижины вслед за Дамблдором. Директор бодро зашагал по направлению к замку, а Авель плёлся следом, погружённый в свои мысли. Он чувствовал, как гнев закипает внутри него, как ненависть к Дамблдору с каждой минутой становится всё сильнее. Он был готов на всё, лишь бы вырваться из этого проклятого места и вернуться домой.

Когда они вошли в замок, Дамблдор повёл его в свой кабинет. Огромная комната была заставлена книгами, старинными артефактами и портретами бывших директоров Хогвартса. На столе стояла тарелка с печеньем и чайник. Дамблдор предложил Авелю присесть и налил ему чашку чая. В отличии от вкуснейшего сбора Хагрида, напиток директора оказался приторно-сладким, и Хант скривился, когда сделал первый глоток.

— Я знаю, что тебе здесь не нравится, Авель, — мягко произнёс Дамблдор, — Но поверь мне, я делаю это ради твоей безопасности и всеобщего блага. У тебя огромный дар, и в этом мире есть люди, которые попытаются использовать его в своих целях. Здесь, в Хогвартсе, ты будешь в безопасности и сможешь научиться контролировать свои способности.

Авель лишь усмехнулся в ответ. Он не верил ни одному слову Дамблдора. Он знал, что директор преследует свои собственные цели и использует его как пешку в своей игре. Но он молчал, выжидая подходящего момента, чтобы нанести удар.

От Беты: Проверено! Мне интересно, узнаю у автора, когда будет продолжение... Всех люблю)

Подписывайтесь и следите за новостями на нашем официальном телеграмм-канале:

https://t.me/PiXiE_studio_ff

Авель сидел на подоконнике и задумчиво смотрел вдаль, на лес. Дамблдор так и не запер дверь его комнаты, что очень и очень настораживало. Значит ли это, что директор Хогвартса действительно может отследить его местоположение с помощью браслета? Авель не знал ответа на этот вопрос и подозревал, что узнаёт далеко не скоро.

После вчерашнего сокрушительного провала, мальчик решил затаиться, разведать обстановку и уже потом повторить попытку побега или попробовать каким-то образом уничтожить браслет. Правда, последнее пока сделать не удаëтся от слова совсем. Вчера, когда Дамблдор наконец закончил свою проповедь и отвëл Авеля в его комнату, он перепробовал всë: пытался расплавить браслет, но получил лишь ожог, разрезать его столовым ножом, но вместо этого лишь получил множество небольших ран на руке, и попросту сломать его обо что-то, но получил только синяки и ушибы. Но всë безуспешно. Промелькнула даже безумная мысль собственноручно ампутировать себе руку, но, к счастью, Хант вовремя себя остановил. На ТАКИЕ жертвы он пока не был готов. Пока не был.

Если честно, Авелю было скучно. Очень скучно. Идти к Хагриду не хотелось, тот «целиком и полностью человек Дамблдора», да и навязываться ему не хотелось... Мало ли какие дела у школьного егеря. Никаких привычных развлечений по типу интересных книг или компьютерных игр тоже не наблюдалось. Оставалось немного вариантов — маяться дурью или пойти побродить по замку. Вздохнув, Авель выбрал второй вариант. Спрыгнув с низкого подоконника, Хант направился к двери и уже через несколько минут был на знакомой развилке. Решив сегодня выбрать иной путь, чем вчера, Авель повернул налево.

В этой части замка количество коридоров, лестничных пролëтов и поворотов значительно уменьшилось. И, судя по приятному запаху еды, витавшему в воздухе, помещения здесь были жилыми. Авель уже собрался было развернуться и уйти отсюда (Делать ему нечего, кроме как рассматривать чужие общежития), но был остановлен писклявым голосом:

— Что вы здесь делаете, молодой человек?

Авель недоумëнно оглянулся по сторонам, а потом догадался и посмотрел чуть ниже. Перед ним стоял низенький человечек в чëрной мантии и умными чёрными глазами с весёлой искоркой. Куда он попал?! Это что — школа для чудиков? То старики, то великаны, то карлики...

— Я случайно сюда попал, — ответил Авель, глядя незнакомцу прямо в глаза, — Уже ухожу.

Но низенький человечек не выглядел намеренным отпускать его. Его маленькие, но внимательные глазки изучали Авеля с нескрываемым интересом.

— Случайно? — протянул он, и в его голосе прозвучала нотка игривости. — В Хогвартсе редко что бывает случайным, юноша. Меня зовут Филиус Флитвик, я здесь преподаю заклинания. А вы, судя по всему, первокурсник? Не припомню вас на уроках. Как вас зовут, молодой человек?

— Авель Хант, — представился мальчик. Флитвик понимающе заковал:

— Помню, Минерва говорила о вас, мистер Хант. Не хотите пройти в мой кабинет выпить чашечку чая?

— Хорошо, — вынужденно согласился Авель. Интересно, это какая-то традиция волшебников приглашать всех встречных выпить чаю? Всего за два дня Хант успел выпить душистый напиток у Хагрида и приторно-сладкую бледную жидкость у Дамблдора. А каким чай будет у Флитвика?

Преподаватель заклинаний повëл Авеля по бесконечным одинаковым коридорам, по которым мальчик совсем недавно бесцельно плутал. Видимо, профессор неплохо ориентировался в замке, так как всего через пару минут они оказались рядом с той лестницей, мимо которой Хант проходил больше получаса назад (Если это, конечно, именно та лестница).

Флитвик остановился перед неприметной дверью в стене и, достав из кармана мантии крошечный ключик, открыл её. За дверью оказалась небольшая комната, заставленная книжными шкафами и заваленная свитками пергамента. В углу стоял стеклянный столик, на котором уже дымился чайник и красовалась горка печенья в глубокой причудливой металлической чаше, похожей на какую-то странную геометрическую фигуру.

— Присаживайтесь, мистер Хант, — добродушно предложил Флитвик, следуя своему же совету, — Кажется, вы магглорождённый?

— Я не совсем понимаю, что означает «магглорождённый», — ответил Авель, с любопытством разглядывая кабинет Флитвика. На несколько секунд он даже позабыл о своей ярой ненависти к магии, разглядывая комнату, совершенно не похожую на директорскую. У Дамблдора на стеллажах стояли непонятные предметы, которые жужжали, пищали, звенели, тикали, булькали, скрежетали и вообще издавали любые возможные и невозможные звуки, вызывая лишь раздражение, но кабинет Флитвика был не таким. Он казался очень... уютным.

— Разве Минерва или Альбус вам не рассказали? — изумился миниатюрный профессор, чуть не упав с высокого для него стула. Авель в ответ лишь отрицательно помотал головой, — Странно, очень странно... Я с ними потом поговорю. Но раз так получилось, мистер Хант, позвольте я сам вам поведаю основы строения Магического сообщества.

Сделав первый глоток чая из большой чашки с надписью «The Big Professor» (Авель посчитал подобную надпись довольно смешной, при том учёте, что пил из неё человек (Или не человек?) маленького роста), Флитвик начал свой рассказ:

— В Магическом мире маги делятся на несколько групп. В первую группу входят так называемые «чистокровные», потомки людей, обладающих магией. Во вторую — полукровки. Это могут быть или дети маггла и волшебника, или дети волшебника и представителя иной расы. А вот в третью группу входят магглорождённые — дети двух магглов. И поверьте, мистер Хант, ваше происхождение ни в коем случае не должно вас смущать. Многие выдающиеся волшебники были магглорождёнными. А что касается предрассудков… они, увы, всегда были и будут. Но Хогвартс — место, где вас будут судить по вашим знаниям и умениям, а не по родословной.

— А магглы это?.. — хотел было уточнить Авель, но был перебит преподавателем заклинаний.

— Да, это люди лишённые магии, — пояснил Флитвик, надкусывая печенье. Хант тоже решился пригубить кружку с горячим чаем и признал, что он довольно неплох, хотя и не чета напитку Хагрида.

— Кстати, о магии... Хотите попробовать простое заклинание? Ничего сложного, просто для ознакомления.

— Вы уверены? — скептически изогнул бровь Авель, — Я никогда в жизни не колдовал.

— Сейчас мы это исправим, мистер Хант, — подмигнул Флитвик и звонко рассмеялся. Отдышавшись, он уточнил, — Надеюсь, ваша волшебная палочка у вас с собой?

— Да, — подтвердил Авель, демонстрируя палочку из светлого дерева. Хант сам не знал, зачем он таскал её с собой — он всё равно не умел ей пользоваться и не собирался учи... Хотя, подождите-ка. Зачем ему ставить на себя подобные ограничители? Можно научиться колдовать, но только для того, чтобы в итоге сбежать и использовать позже в быту. Но учиться Авель будет сам — у него нет желания радовать своими успехами некоторых старых пи... педагогов.

— Замечательно! — искренне обрадовался Флитвик, — Сейчас я научу вас простейшему заклинанию, которое вызывает небольшой шарик света на кончике волшебной палочки. Свет можно усилить или ослабить по своему желанию. Формула заклинания — «Люмос». Ударение ставится на первый слог. Повторяйте за мной, мистер Хант. Люмос! — кончик палочки профессора вспыхнул и на нём показался небольшой шарик света.

— Люмос! — попробовал Авель, взмахнув палочкой, но... ничего.

— Не расстраивайтесь, мистер Хант, — утешил мальчика Флитвика, — Это обычная практика. На моей памяти ещё никто не мог использовать заклинание с первого раза. У вас немного неправильный взмах. Смотрите внимательней. Люмос!

— Люмос! — на этот раз кончик палочки Авеля всё же загорелся и Хант почувствовал, как по его телу разливается приятная волна... умиротворения?

— Превосходно! — зааплодировал невысокий профессор, — А теперь повторяйте за мной. Нокс!

— Нокс! — свет потух, и Авель слегка улыбнулся. Всё-таки Дамблдор был неправ. Авель может контролировать свою магию и без его «драгоценной» помощи!

— У вас потрясающие способности, мистер Хант, — похвалил Авеля Флитвик, — Надеюсь, вы попадëте на Когтевран. Впрочем, кажется мы засиделись, — сообщил Флитвиком, бросив беглый взгляд на настенные часы с массивным маятником, — Полагаю, вы почти ничего не знаете в замке.

— Да, — подтвердил Авель, поднимаясь с места.

— Значит, я побуду вашим экскурсоводом. Предлагаю пойти на кухню. Я предпочитаю обедать именно там, когда в замке нет учеников. Кажется, сегодня домовые эльфы обещали приготовить пирог с патокой.

— Эльфы существуют? — удивлëнно распахнул глаза Авель.

— Да, но они не такие, как в маггловск книгах, — предупредил Флитвиком, выходя из своего кабинета.

Шли молча. Авель уже привык к странностям магического мира, но всë равно не мог не удивиться живым скульптурам. Поэты скандировали стихи, философы спорили о бытие, а неизвестные маги рассказывали о своих свершениях и знаменитых дуэлях.

— А вот и кухня! — заявил Флитвик, остановившись перед неприметной картиной, на которой была изображена ваза с фруктами, — Мистер Хант, будьте добры, пощекотите грушу.

— Что?! — не понял Авель, глядя на Флитвуда, как на сумасшедшего.

— Грушу, мистер Хант, — немного раздражëнно повторил преподаватель заклинаний. Авель, пожав плечами и списав слова Флитвуда на очередные причуды волшебников, выполнил указанное. Груша... Груша захихика, и картина отъехала в сторону, открывая взору проход.

Спустившись по лестнице, Авель и профессор оказались в просторном светлом помещении, напоминающем кухню. В комнате стояли пять длинных широких столов, на которых лежали пять скатертей: красная, жëлтая, синяя, зелëная и белая. Вдоль стен стояли массивные шкафы с различными ингредиентами и специями, а также маленькие плиты и духовки, словно сделанные для детей. По кухне туда и сюда сновали странные одетые в полотенца и наволочки существа, которые едва ли достовали Ханту до пояса. У них были на удивление длинные уши и большие выразительные глаза. Одно из них остановилось прямо перед Флитвиком.

— Что желает господин профессор и его спутник?

— Малопрожаренный бифштекс с кровью, кофе и кусок пирога с патокой, Трикси, — ответил Флитвик и вопросительно посмотрел на Авеля.

— Я, э-э-э... Я не очень голоден, поэтому, пожалуйста, можно мне несколько сэндвичей и какао?

— Конечно, — кивнул «недо-эльф», тряхнув ушами, сию минуту, сэр!

Авель и сам не понял, как оказался за одним из столов (Который был без скатерти и меньше тех, длинных.) перед тарелкой с разномастыми сэндвичами. И уж тем более не понял, как вместо небольшого перекуса, также съел тарелку грибного супа, традиционные «фиш энд чипс» и несколько пирожков с мясом и капустой.

— Смысл жизни домового эльфа заключается в работе, — посмеиваясь, объяснил Флитвик Ханту, — В природе, как вида их и не существовало. Домовиков вывел один маг-исследователь много веков назад. Бывают, конечно, и исключения среди эльфов, ведь всë-таки они не отличаются бесконечной терпимостью, но всë-таки равно лучшая награда для них — признание их ценности и качества их труда.

— Я учту это, — сказал Авель, — Вы не подскажите, как отсюда дойти до выхода на улицу?

— Поверни на право и иди до развилки, затем поверни налево, спустись по лестнице на два этажа, поверни направо, затем идти прямо и у картины, на которой изображëн конец света, снова поверни направо. А там будет и выход.

— Спасибо, — поблагодарил Авель, — До свидания!

— До скорой встречи, мистер Хант!

Авель чëтко последовал инструкциям Флитвика и очень скоро очутился на улице. Правда, не с той стороны, как в прошлый раз, но всë-таки же. «На улице в любом случае проще ориентироваться и, если что, я всегда могу отыскать хижину Хагрида и уточнить дорогу», — решил мальчик.

Немного подумав, Хант двинулся в сторону видневшихся вдали теплиц. Возможно, там найдëтся что-нибудь интересное.

Растения Авель любил. С самого раннего детства ему нравилось возиться с ними на небольшом участке земли, прилагающимся к их дому. Отец никогда не заставлял Ханта работать в саду, но мальчик всë равно возрашался туда снова и снова в свободное от учëбы время. Сам же Теодор Хант старался держаться от любой растительности подальше, так как никак не мог совладать с ней.

Авель тряхнул головой, стремясь избавиться от навязчивых воспоминаний. Заглянув в ближайшую теплицу, он увидел полноватую женщину со светлыми волосами, собранными в низкий пучок.

— Добрый день! — поздоровалась незнакомка, поливая какое-то странное растение, которое длинными щупальцами пыталось обвить еë шею. Впрочем, женщина им этого не позволяла, каждый раз вовремя сбивая их свободной рукой, — Не думала, что некоторые ученики могут приехать раньше времени. Не стойте на пороге — заходите!

Авель осторожно шагнул в теплицу, надеясь, что здесь не содержаться особо кровожадные растения. И зачем он вообще пошёл сюда?!

К счастью, никто не кинулся убивать Ханта, а небо не обрушилось на землю. Когда мальчик подошёл к незнакомке, та внимательно посмотрела на него и произнесла:

— Вы же первокурсник? Уверена, я бы запомнила вас. Вам когда-нибудь говорили, что у вас очень необычный цвет глаз?

— Говорили, — отозвался Авель, — И, нет, я не собираюсь учиться здесь. Я Авель Хант.

— Авель Хант? Очень приятно. Я профессор Стебль, преподаватель травологии. И всё же любопытство берет верх: что вы делаете в Хогвартсе, если не собираетесь здесь учиться?

Авель пожал плечами.

— Долгая история.

Профессор Стебль решила не настаивать, продолжая сражаться с особо настырными щупальцами. Те, кстати, как и другие растения, совершенно игнорировали Авеля, не делая никаких попыток каким-либо образом ему навредить.

— Что ж, раз уж вы здесь оказались, могу провести небольшую экскурсию по теплицам. Только держитесь от мандрагор подальше, ладно? Их крик может оглушить.

Не успела профессор закончить фразу, как дверь в теплицу распахнулась, и внутрь, словно тень, проскользнул высокий мужчина в чёрной мантии. Его тёмные глаза сразу же устремились на Авеля, пронзая мальчика насквозь.

— Северус, какая неожиданность! — воскликнула Стебль, стараясь скрыть нотки раздражения в голосе.

— Я пришёл за ингредиентами для зелий для Больничного Крыла, Помона, — холодно отозвался мужчина, — А что же здесь делает ученик? Школьникам запрещено находиться в замке на каникулах!

— С радостью уйду из Хогвартса, если меня отпустит Дамблдор, — буркнул Авель, машинально потирая браслет на руке. Эх, если бы только директор Хогвартса не держал его в школе и не заставлял поступать на первый курс, он бы давным-давно ушёл из школы.

— Хм... Я поговорю с Дамблдором, мистер...

— Хант, — подсказал Авель, — А вы?..

— Профессор Снейп.

Снейп окинул Авеля презрительным взглядом, словно тот был грязным пятном. «Хант… Фамилия знакомая», — пронеслось в голове у зельевара. Он вспомнил недавний разговор с директором школы, упоминавшим появление в Хогвартсе необычного мальчика с необычными способностями. Неужели это он?

Снейп промолчал, лишь сильнее сузив и без того узкие глаза. В воздухе повисло напряжение, которое можно было резать ножом. Профессор Стебль, чувствуя неладное, поспешила вмешаться:

— Северус, не стоит так строго относиться к Авелю. Мистер Хант всего лишь заглянул ко мне, чтобы полюбоваться растениями. Он, как и я, неравнодушен к ним. К тому же, он уже уходит.

— Как скажете, Помона, — процедил Снейп, не отрывая взгляда от Авеля, — Но помните, что правила существуют для всех. Даже для тех, кто считает себя особенным.

Авель, стараясь не выдать своего волнения, кивнул и поспешил ретироваться из теплицы. Снейп производил на него гнетущее впечатление. Казалось, что зельевар способен вытянуть из него душу одним лишь взглядом. «Надеюсь, больше не пересекусь с этим типом», — подумал Авель, оглядывая назад.

От Беты: Проверено! Ура, продолжение, мне нравится. Спасибо за прочтение 💗

Подписывайтесь и следите за новостями на нашем официальном телеграмм-канале:

https://t.me/PiXiE_studio_ff

«...В древнейших трактатах упоминание о лечении зельями относится примерно к 5000-2000 гг. до н.э. Сейчас исследования, проводимые различными НИИЧАВО, убедительно доказывают следующее: познания древнейших зельеварок были настолько высоки, что при археографических раскопках учёные обнаруживают дистилляционные аппараты, необходимые для приготовления лекарственных препаратов из трав. Кроме того, найдено достаточно записей с описанием свойств различных ингредиентов, а также руководством по их применению.

К сожалению, многие древние травники передавали свои знания устно, из поколения в поколение, поэтому историки упоминают о них вскользь. Так, например, нет данных, какие именно зелья варили древние пифии. Известно лишь только то, что они были достаточно сведущими в области целительства и вызывания определённого вида транса с помощью зелий. Также историки выяснили, что многие из используемых жрицами растений были ядовиты, что нередко вызывало смерть жриц и, как следствие, опять-таки утрату магических знаний в этой области.

В состав зелий могут входить разнообразнейшие компоненты:

1. Травы;

2. Минералы;

3. Семена, коренья;

4. Части животных (когти, шерсть и т.п.);

5. Части птиц (например, перья);

6. Всевозможные редкостные компоненты (редкие травы, части мифических/магических животных и т.д.)

Зелья бывают следующих типов:

1. Жидкие (отвары, настои, настойки, суспензии, эликсиры, болтушки, примочки и пр.);

2. Твёрдые (высушенные, замороженные, затвердевшие, кристаллические, минеральные и пр.);

3. Порошкообразные (растёртые определённые ингредиенты до порошкообразного состояния);

4. Астральные (изготовленные из чистой магической силы всевозможного рода и направления);

5. На жировой основе (в состав входит жир животных, масло из семян, растений или же сливочное)...»

Авель вдохнул, захлопывая книгу. Вчера вечером Дамблдор снова навестил его и заявил, что Хант не должен был врать профессору Стебль о том, что не является учеником Хогвартса. Авель тогда в ответ возразил, что не собирается учиться в школе, а директор может идти на... на все три буквы. Дамблдор лишь покачал головой, неодобрительно глядя на Ханта. А тому было совершенно наплевать на неодобрение своего тюремщика. Дамблдору ничего не оставалось, как оставить Авелю зачем-то принесённую книгу по Зельеварению и уйти.

Потянувшись, Хант вышел из своей комнаты. Вчера он встретил Хагрида и уточнил у того путь до местной библиотеки. Как оказалось, лесник там бывал, хоть и очень редко, поэтому смог направить мальчика. Именно туда сейчас и планировал направиться Хант.

Библиотека встретила Авеля запахом пыли и старых книг. Он не ожидал увидеть здесь ничего интересного, да и в целом к чтению относился весьма прохладно. Но сейчас его целью было найти информацию о браслете, сковывающем его магию и отслеживающем каждое движение. Если верить Дамблдору, снять его невозможно, но Хант был уверен, что выход есть всегда.

Он направился к стеллажам с книгами по артефакторике, надеясь найти хоть что-то полезное. Выбор был огромен, полки ломились от томов разного размера и возраста. Авель наугад вытащил несколько книг и устроился за одним из дальних столов, приготовившись к долгому и нудному процессу.

«...Средневековая метла, представленная в Музее квиддича в Лондоне, даёт объяснение дискомфорту Локрина. Тонкая буроватая ручка из необработанного ясеня, с веточками орешника, грубо обрубленными у верхушки, — уж это ни комфортабельно, ни аэродинамично. Заклятья, наложенные на такую метлу, примитивны: она полетит вперёд, на малой скорости, поднимется, опустится и остановится...»

Первую книгу Авель отложил в сторону почти сразу. Его не интересовал ни какой-то непонятный квиддич (Знать бы что это такое), ни описание уборочного ассортимента, ни зельеварение, книгу по которому принёс Дамблдор, ни история, ни травология... Ему нужны были лишь чары, которые могли бы помочь при побеге, да информация о том, как сломать артефакт на его руке.

«...Параллельно с Ильверморни существовало еще одно учебное заведение — так называемая Салемская школа ведьм (нынешнее название — Салемский институт ведьм). Эта школа не была устроена по принципу «великих школ» (подобно Хогвартсу, Ильверморни или Шармбатону). Это было, скорее, частное учебное заведение, принимавшее на обучение женщин. Вероятно, это было вызвано тем, что в то время женщины серьезно страдали от притеснений со стороны мужчин...»

Книгу с названием «История Магии» тоже пришлось отложить в сторону.

«...Ясновидение или же «шестое чувство» — это дар, способность получать знания об объекте, человеке или событии, приобретённые без использования обычных чувств. В отличие от прорицаний в целом, этот дар является врождённым, а развить его может лишь тот, кто предрасположен к сей деятельности...»

Здесь Авель немного заинтересовался. Может, если он сможет предсказывать некоторые события наперёд, ему получиться сломать браслет и сбежать? Но Ханта ждал облом — пролистав учебник, он увидел лишь неоднозначный текст, который, кажется, кто-то написал, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Кстати, гадание на алкоголе тоже присутствовало в учебнике по Прорицанию, что немного интриговало...

«...В настоящее время есть у каждого возможность приобрести руны «в готовом к употреблению» виде где угодно и в магазинах Хогсмида, и в прочих магических магазинчиках, пестрящих своими названиями, и даже в мире магглов есть вероятность купить настоящие руны. Конечно, может это очень хорошо, что руны вновь становятся популярными среди магов, но вопрос в другом, тем, кто всерьёз думает заниматься рунами не подобает покупать готовые, чьи-то руны, а настоящему рунологу следует изготовить их самому и обзавестись собственным рунным набором! Руны должны служить только для личного использования. Так как во время изготовления они наполнятся Вашей энергией, Вашей силой, Вашим уважением и любовью. Всегда относитесь к рунам с большим уважением...»

На лице Авеля проступила слабая, усталая, но довольная улыбка. Странная закорючка, которая, кажется, является руной, на одной из картинок книги очень напоминал один из значков на браслете Ханта! А если он сможет расшифровать надпись, то, вероятно сможет и подобрать что-нибудь, что разрушит артефакт!

— Извините... Можно мне взять эту книгу с собой? — обратился Авель к библиотекарше.

— Давайте-ка посмотреть... Руны? Их можно брать только с третьего курса, мистер Хант. Вы можете посмотреть что-то по чарам или, например, квиддичу. Думаю книга «Всё о розыгрышах» должна вам понравиться, ведь она пользуется большим спросом. Или вы можете взять «Магические поселения в разных странах». Или «Тайны Атлантиды». Или...

— Вы меня знаете? — перебил Авель, с подозрением глядя на женщину.

— Разумеется. Профессор Дамблдор говорил мне о вас, мистер Хант. Кстати, меня зовут мадам Пинс.

Авель нахмурился. Дамблдор, значит? Конечно, он предупредил библиотекаршу о его предстоящем визите. Что ж, вполне ожидаемо.

— Мне не нужны розыгрыши и ваши поселения, мадам Пинс. Мне нужна эта книга, — твёрдо заявил Хант, указывая на книгу по рунологии.

Мадам Пинс вздохнула.

— Боюсь, я не могу вам её выдать. Правила есть правила. Профессор Дамблдор настаивал на том, чтобы вы брали книги, соответствующие вашему… уровню знаний.

Авель сжал кулаки. Он чувствовал, как внутри поднимается гнев. Этот старик, Дамблдор, вознамерился контролировать каждый его шаг, каждое его действие. Но Авель так просто не сдастся.

— Хорошо, — упрямо произнёс Хант, не собираясь сдаваться. — Тогда я просто почитаю её здесь.

Он снова уселся за стол и углубился в чтение, игнорируя сверлящий взгляд мадам Пинс. «Только попробуйте меня остановить», — подумал он про себя, судорожно пытаясь запомнить каждую руну, каждую схему, каждую мельчайшую деталь, способную помочь ему вырваться на свободу.

Неожиданно взгляд мальчика уловил какое-то движение, и он резко развернул голову. В библиотеку вошёл пожилой мужчина... с протезами вместо левой ноги и правой руки. Глаз незнакомца был перевязан бинтом, а сам седовласый старичок бодренько передвигался на искусственной и настоящей ногах, напевая какой-то весёлый мотивчик себе под нос.

— Сильванус Кеттлберн! — закричала мадам Пинс, от чего Авель вздрогнул всем телом. Да-а-а-а... Библиотекарь — страшная женщина... — Кажется, я запрещала тебе появляться в библиотеке!

— Но Ирма...

— Никаких «Ирма»! А что если тебе вздумается принести какую-нибудь из своих тварей сюда?! Я бы не хотела, чтобы здесь повторился «Фонтан Феи Фортуны»! Вон!

Мадам Пинс приблизилась к Кеттлберну, негодование клокотало в её голосе. Авель завороженно наблюдал за разворачивающейся сценой, отложив в сторону книгу. Похоже, библиотекарь и этот чудаковатый старик были знакомы и, судя по всему, их отношения были далеки от дружеских.

— Мне всего лишь нужна книга по василискам, Ирма! — взмолился Кеттлберн, явно стараясь не повышать голос. — Мне нужно проверить одну теорию, очень важную!

— Никаких василисков! И никаких теорий! Ты чуть не спалил половину библиотеки в прошлый раз, когда «проверял теорию о влиянии мандрагор на рост огненных саламандр»!

Авель едва сдержал смех. Мандрагоры и огненные саламандры? Звучало как какой-то безумный эксперимент. Но, с другой стороны, именно такие безумцы и совершают открытия.

Внезапно взгляд Кеттлберна упал на Авеля. Старик прищурился, словно пытаясь получше разглядеть мальчика.

— А ты, юноша, должно быть, тот самый… Дамблдоровский протеже? — спросил Кеттлберн, обращаясь к Авелю. — Тот самый Хант, о котором все шепчутся? Что ж, рад познакомиться. Вижу, изучаешь древние руны? Весьма мудрое решение. Знание — сила, юноша. Но я бы посоветовал что-нибудь по магических существах.

— СИЛЬВИУС!

— Но Ирма! Я, как профессор, имею право пользоваться библиотекой!

— ИМЕЛ БЫ, ЕСЛИ БЫ НЕ СОСТОЯЛ НА 43 ИСПЫТАТЕЛЬНОМ СРОКЕ! ВОН ОТСЮДА!

Кеттлберн вздохнул, окинул Авеля понимающим взглядом и, бормоча что-то про «неблагодарных библиотекарш» поплёлся к выходу, волоча за собой протезы. Мадам Пинс жестом показала Ханту, чтобы тот продолжал заниматься и скрылась за стеллажами.

Авель вернулся к рунам, но его мысли теперь были заняты не только браслетом. Этот Кеттлберн, с его василисками, вызывал любопытство. Возможно, он сможет помочь Ханту с браслетом, если Дамблдор продолжит вставлять палки в колёса. Он снова начал перебирать страницы книги, запоминая расположение и названия каждой руны. Время от времени он бросал взгляд в сторону, где скрылась мадам Пинс, стараясь не привлекать её внимания.

Внезапно, в тишине библиотеки раздался громкий хлопок. Авель подскочил, оглядываясь по сторонам. У одного из дальних стеллажей стоял Кеттлберн, держа в руках толстую книгу, лицо его сияло триумфом.

— Нашёл! — провозгласил он, как ни в чём не бывало. — Вот она, «Всё о василисках»! А я говорил, что мне нужно всего лишь на пять минут!

Мадам Пинс вылетела из-за стеллажей, лицо её пылало гневом.

— Все, Сильванус! Это последняя капля! Я вызываю профессора Флитвика! И директора! И министра магии, если потребуется!

Авель наблюдал за разгорающимся конфликтом с нескрываемым интересом. Казалось, библиотека Хогвартса была местом далеко не таким скучным, как он предполагал. Возможно, здесь даже можно найти союзников в борьбе против Дамблдора и его контроля.

— Ирма, ну что ты в самом деле! Я же всего лишь хотел уточнить пару деталей! — оправдывался Кеттлберн, отступая от надвигающейся мадам Пинс. — Это ради науки, Ирма! Ради прогресса!

— Прогресс? Ты чуть прогресс школы на воздух не поднял в прошлый раз! — парировала библиотекарь, наступая на старика. — Убирайся отсюда, пока я не вызвала авроров!

Кеттлберн вздохнул и, пожав плечами, направился к выходу, не забыв прихватить с собой вожделенную книгу о василисках, и исчез за дверью.

В библиотеке воцарилась тишина, нарушаемая лишь сердитым сопением мадам Пинс. Она бросила на Авеля испепеляющий взгляд и вернулась к своим обязанностям, бурча что-то себе под нос о несносных профессорах и испорченном дне.

Через пару часов, Авель почувствовал, что его голова раскалывается от переизбытка информации. Руны казались бессмысленным набором символов, и он не мог понять, как их можно применить для разрушения браслета. Он решил сделать перерыв и отвлечься на что-то другое. Собрав книги, он направился к мадам Пинс, чтобы сдать их.

— Профессор Дамблдор будет очень разочарован, мистер Хант, — с укоризной произнесла библиотекарь, принимая книги. — Я надеялась, что вы проявите больше интереса к учёбе.

— Я проявляю интерес к нужным мне вещам, мадам Пинс, — огрызнулся Авель и покинул библиотеку. В его голове уже созрел план. От Хагрида он слышал, что сегодня вечером пройдёт учительское собрание, на котором будут все работники Хогвартса. Если в это время он проберётся в библиотеку, то сможет беспрепятственно отыскать нужные книги и переписать часть информации на найденный в его комнате пергамент. И, возможно, заглянуть в Запретную секцию...

* * *

Время пролетело довольно быстро. Смирившись с тем, что в Хогвартсе он проведёт значительное время, Авель решил прочитать принесённый Дамблдором учебник по зельям. Хант уже догадался, что директору не нужно, чтобы он вырвался из под его контроля и поэтому специально подсовывает ему ненужные или безобидные книги. Гнев на Дамблдора всё возрастал и возрастал.

Когда часы пробили шесть вечера, Авель выскользнул из комнаты, стараясь не попадать в поле зрения портретов. Он подозревал, что те вполне могут оказаться шпионами Дамблдора и докладывать тому о всех подозрительных личностях.

До библиотеки Авель дошёл быстро — он запомнил дорогу. Проигнорировав урчащий от голода желудок, онтдвинулся к знакомому стеллажу и выудил из него книгу по рунам. Как нельзя кстати вспомнилось прочитанное сегодня заклинание из какого-то учебника — заклинания копирования. Если отсутствие книги бдительная мадам Пинс обязательно заметит, то что насчёт копии?

— Partum duplicata! — произнёс Авель, взмахнув палочкой и попытавшись вспомнить те ощущения, которые он чувствовал при создании «Люмоса». Ожидаемо ничего не получилось. Лишь спустя несколько десятков попыток, у Ханта получилось скопировать... один лист из книги. Но спустя ещё с сотню попыток перед Авелем лежал почти идентичный дубликат книги. «Почти», потому что у него не было обложки, а на некоторых страницах текст был немного размыт. Но Авель всё равно остался доволен своим результатом.

Поставив оригинал на полку и засунув дубликат под мышку, Авель двинулся в сторону манящей Запретной секции. Открыв тяжёлую железную дверь, Хант обнаружил, что она практически ничем не отличается от обычных секций... За исключением того что некоторые книги здесь были зачем-то прикованы цепями. Выудив первую попавшуюся книгу на незнакомом языке, Авель открыл её и... она заорала во всю глотку (Которой у неё нет). От неожиданности Авель выронил тотчас же закрывшуюся книга из рук и споткнулся о край собственной мантии, которую его заставил носить Дамблдор. Очки-артефакт слетели с носа и упали, разбившись на тысячи стеклянных осколков.

— Чёрт! — прошептал Авель, опускаясь на колени и невидящим взглядом глядя на кусочки линз. Что же теперь делать? Хант буквальным образом сойдёт с ума, глядя в глаза первого встречного. Чёрт...

Хант убрал самый крупные из осколков и уцелевшую оправу в карман и, затолкнув мелкие осколки под шкаф, вышел из библиотеке. В любом случае можно было сказать Дамблдору, что сам сломал очки. Авель же ничего не должен директору Хогвартса.

Вернувшись в свою комнату и, к счастью, не повстречав никого по дороге, Авель сразу же лёг на кровать и через несколько минут заснул.

* * *

— Авель? — позвал мальчика звонкий девичий голос. Лицо Ханта расплылось в широкой, неверящей улыбке. Кажется, это его зовёт Селеста.

— Да, Селеста? — спросил Авель, разворачиваясь и сталкиваясь взглядом с... фигурой из тумана, — Селеста? Что с тобой?

— Я не Селеста, — покачала головой расплывчатая фигура.

— Тогда кто ты? — крикнул Авель, стараясь скрыть грусть в своём голосе. Как он мог забыть... Селеста погибла тогда, утонула в речке.

— Кто я? — задумчиво переспросила фигура, — Это не тот вопрос на который я могу ответить тебе сейчас. Возможно, позже... Впрочем, мне просили передать это тебе, — фигура протянула мальчику повязку из странной, блестящей чёрной ткани. На была очень мягкой и гладкой.

— Что это? — нахмурился Авель, автоматически принимая повязку, — И зачем?..

— Это подарок, — пожала плечами фигура, — Думаю, ты найдёшь ему подходящее применение. Прощай!

— Подожд...

* * *

Авель резко сел на кровати, стараясь дышать как можно ровнее. Кажется, ему приснился кошмар. Не удивительно после таких-то событий. Взгляд мальчика упал на знакомую чёрную ткань на столе. Или... Или это был не кошмар?..

От Беты: Проверено! Эх, пришлось работать в свой выходной( Можете написать отзыв, пожалуйста? Мы будем очень благодарны 💓

Подписывайтесь и следите за новостями на нашем официальном телеграмм-канале:

https://t.me/PiXiE_studio_ff

Авель резко сел на кровати, стараясь дышать как можно ровнее. Кажется, ему приснился кошмар. Не удивительно после таких-то событий. Взгляд мальчика упал на знакомую чёрную ткань на столе. Или... Или это был не кошмар?..

Хант поднялся с кровати и приблизился к столу. Взяв в руки мягкую шёлковую ткань, Авель поддался интуиции и приблизил повязку к глазам. Неожиданно та вырвалась из рук мальчика и плотко прилегла к верхней части лица Ханта, отчего тот чуть не вскрикнул, но успел удержаться, когда неожиданно осознал, что прекрасно всё видит через необычную ткань. Неужели это замена очкам, чтобы он не впадал в ярость, встретившись взглядом с незнакомцем. Но кто её ему отдал?

Осторожно ощупав повязку, Авель пришёл к выводу, что она плотно прилегает к коже, практически становясь её частью. И зрение! Оно было не просто нормальным, а каким-то… усиленным. Цвета казались ярче, детали чётче. Он мог видеть пылинки, пляшущие в лучах восходящего солнца, проникающих в комнату. Невероятно. Это явно не простая ткань, а некий магический артефакт. Кто-то явно позаботился о том, чтобы он не остался в беспомощном состоянии. Но кто? Кто решил помочь Авелю? Дамблдор? Навряд ли. Директору наоборот выгодно, чтобы Хант оставался полностью под его контролем. Флитвик? Смешно. Профессор заклинаний был крайне увлечён своим предметом, и ему не было дело до каких-либо проблем окружающих. Или было, но он просто их не замечал. Стебель же была слишком легкомысленной и доверчивой, чтобы заподозрить, что Ханта держат в неволе и ему требуется помощь.

Вздохнув, Авель посмотрел в зеркало и криво усмехнулся. Из-за повязки не было видно фиолетовых глаз, которые одновременно так восхищали, удивляли и ужасали окружающих. Вместо этого чёрная ткань подчёркивала аристократическую бледность, упрямый изгиб подбородка и непокорные чёрные кудри. Сколько бы Авель ни пытался усмирить их — всё тщетно. Лак, расчёски, выпрямители — всё бессильно. Кудри возвращались к своей буйной, вьющейся природе, словно насмехаясь над его попытками.

Открыв дверцу шкафа, Авель достал очередную чёрную мантию и поморщился. Если честно, ему совершенно не был понятен выбор одежды волшебников — кому может нравится этот балахон? К счастью, магам хотя бы позволялось носить что-то под мантиями и потому Хант со спокойной душой надел белую футболку и джинсы, в которых он и попал в Хогвартс.

На столе мальчика уже поджидал завтрак — яичница, тосты с клубничным джемом и чай (Тыквенный сок, который, как оказалось, был традиционном напитком школы, Авель терпеть не мог). Теперь Хант знал, что еду ему приносят домовые эльфы, если, конечно, он самостоятельно не являлся на кухню. Позавтракав, Авель уже хотел выйти из комнаты, как понял то, что дверь впервые за все дни оказалась заперта. Но почему именно сейчас?

Хант, зарычав от бессилия, прислонился к стене и сполз на пол. Оставалось ждать Дамблдора, ведь другого выбора у него не было. Окно находится слишком высоко, да и мешалась железная решётка, а никаких отпирающих заклинаний он не знал — в его арсенале были только чары копирования, которые выходили со скрипом, да Люмос, которому мальчика научил Флитвик.

Время тянулось мучительно медленно. Каждый звук, будь то шелест листьев за окном или доносившиеся из-за оглушающей тишины редкие и немногословные разговоры портретов в коридоре, заставлял Авеля вздрагивать. Он не понимал, чего ждать. Зачем его заперли? Что задумал Дамблдор? Варианты роились в голове, один страшнее другого. Он пытался сосредоточиться на чем-то, чтобы отвлечься, но безуспешно. Не помогала даже книга по Зельям, которую ему принёс Дамблдор, и которую Авель счёл совершенно бесполезной для себя.

Наконец дверь со скрипом отворилась, и Хант тут же поднялся на ноги.

— Доброе утро, мой мальчик! Как ты себя чувствуешь? — доброжелательно поинтересовался Дамблдор, как всегда лучезарно улыбаясь. Сегодня директор изменил своему обычному выбору вырвиглазных мантий и напялил на себя бледно-голубую мантию, — Подожди... Что с тобой? Где те очки, которые я давал тебе?

— Разбились, — коротко ответил Авель.

— Ты же... Ты же не делал этого? — улыбка на лице Дамблдора угасла, сменившись озабоченностью и... страхом?

— Не делал чего? — не понял Авель.

— Прости, мой мальчик, — покачал головой Дамблдор и неожиданно резко взмахнул своей волшебной палочкой, и из неё вырвались верёвки. Чёрт... Какая же магическая сила должна быть у директора, если ему не требуются слова, чтобы колдовать...

Верёвки моментально обвили Авеля, плотно прижав руки к телу. Мальчик попытался вырваться, но магия Дамблдора была слишком сильна. Он лишь злобно зарычал, глядя на директора, которые наблюдал за Хантом с неприкрытой грустью.

— Что вы делаете? Отпустите меня! — закричал Авель, заваливаясь на бок.

— Я всего лишь кое-что проверю, мой мальчик, — попытался успокоить Авеля Дамблдор, опускаясь на колени и прикасаясь одной рукой к повязке на глазах мальчика. Миг — и ткань больше не прикрывает глаза Ханта. Директор неожиданно выдохнул и снова вернул на лицо привычную улыбку, — Как хорошо, что мои подозрения оказались беспочвенны. Ты, к счастью, не нанёс никакого вреда своим глазам.

— С чего вы взяли, что я бы сделал это? — хмуро поинтересовался Авель, — И верните мне, пожалуйста, повязку.

Дамблдор поднялся на ноги, не обращая внимания на просьбу Авеля. Вместо этого он окинул мальчика оценивающим взглядом и произнёс:

— Дело в том, мой дорогой Авель, что сила, заключенная в твоих глазах, невероятно опасна. Без должного контроля она способна причинить огромный вред. Я переживал, что ты, в порыве отчаяния или гнева, мог попытаться лишить себя этой силы, повредив глаза. Но я рад, что ошибся.

Директор взмахнул палочкой, и верёвки, сковывавшие Авеля, исчезли. Повязка, словно по волшебству, оказалась в руках Дамблдора. Он протянул её мальчику.

— Вот, возьми. Она тебе пригодится. Я не знаю, кто тебе её дал, но это весьма полезный артефакт. Он не только скрывает твою особенность, но и, как ты заметил, улучшает зрение. Просто помни, Авель, что не стоит доверять всем подряд. В этом мире есть люди, которые могут преследовать свои цели, используя тебя.

Авель взял повязку и снова прижал её к лицу. Комната тут же наполнилась яркими красками. Теперь взгляд зацеплял мельчайшие детали и несостыковки.

— Вы меня, конечно, извините, но больше всего я не доверяю именно вам, Дамблдор. Кстати, зачем вы заперли меня в комнате?

— Просто мера предосторожности, мой мальчик. Ирма говорила мне, что ты интересуешься книгами, не подходящими для твоего возраста.

— Это всего лишь справочник по рунам! — взорвался Авель. Он больше не мог терпеть претензии Дамблдора, который вообще-то держит его в плену, не отпуская мальчика в нормальный мир, к отцу, — Что мне ещё читать? Книги по розыгрышам, зельям, травам, истории или какому-то описанию уборочного инструмента по типу мётел меня не интересуют!

Чего-чего, а уж того, что в ответ на его претензии Дамблдор просто рассмеялся, Авель точно не ожидал.

— Ой, не могу... Уборочного инструмента! Давно я так не смеялся, мой мальчик, — отсмеявшись, произнёс директор.

Авель скрестил руки на груди, прожигая Дамблдора взглядом. Этот старик точно издевается.

— Что ж, раз вам так весело, могу я узнать, когда меня отпустят? — процедил Авель сквозь зубы. — Я хочу вернуться к отцу.

Дамблдор перестал смеяться и взглянул на Авеля с едва заметной грустью.

— Боюсь, это невозможно, мой мальчик. Сейчас для тебя самое безопасное место — здесь, в Хогвартсе. Твой отец… он не сможет защитить тебя от тех, кто захочет использовать твою силу в своих целях.

Авель усмехнулся.

— И вы, конечно же, единственный, кто может меня защитить? Спасибо, но я лучше сам разберусь. С такими «помощниками» и врагов не надо!

— Авель, давай позже вернёмся к этому разговору позже, ладно? — предложил Дамблдор, устало прикрывая глаза.

— Ладно, — неохотно отозвался Авель, прекрасно понимая, что этот разговор директор никогда не пожелает продолжить, — Надеюсь, теперь мне можно выйти отсюда?

— Да, но ради твоей же безопасности я попрошу сопровождать тебя Хагрида, мой мальчик. Думаю, он будет только рад. Всё равно в последнее время у нашего лесника совсем нет работы.

Авель нахмурился, но кивнул. Хагрид не был ему противен и, к тому же, он был очень доверчив и в случае чего его запросто можно было обмануть. Конечно, пока этот чёртов браслет, отслеживающий его местоположение и блокирующий телепортацию, на нём, Хант всё равно не мог сбежать, но вдруг?..

— А если тебе вдруг понадобится какая-то книга, мой мальчик, ты всегда можешь обратиться ко мне. Я буду только рад дать её тебе, если она безопасна.

— Да-да, конечно, — хмыкнул Авель, направляясь к выходу, — До свидания, надеюсь, не скорого.

— До свидания, мой мальчик! — донеслось в ответ.

Завернув за угол, Хант увидел огромную фигуру Хагрида, который тут же расплылся в улыбке, обнажив ряд крепких, но далеко не белоснежных зубов.

— Авель, рад тебя видеть! Чегой-то ты в последнее время совсем ко мне не захаживаешь.

— Да вот, был немного занят, — уклончиво ответил Авель. Хотя лесник и нравился ему, Ханту не хотелось проводить много времени с человеком Дамблдора. — Куда идём?

— Как куда? Гулять! Дамблдор сказал, что тебе полезно будет развеяться. Сам знаешь, воздух, природа… Вон озеро какое красивое у нас есть! — Хагрид махнул рукой в сторону распахнутого окна, из которого виднелась полоска темной воды, окружённая зелёной травой, — Мы его Чёрным прозвали. Каждый год будущие первокурсники переправляются по нему в лодках, вот что. А ещё в озере водится гигантский кальмар, и даже есть поселение русалок! Но купаться в нём я тебе не советую — так же там живут гриндилоу, противные твари. Ты их на ЗОТИ проходить будешь.

— А чем вообще ученики Хогвартса занимаются в свободное время? — полюбопытствовал Авель, — Как я заметил, никакой электроники у вас нет.

— Эле... Что? — опешил Хагрид. Авель закатил глаза и махнул рукой, мол, забудь. — Не знаю, что такое элеоторника, но у всех разные увлечения. Кто-то любит поиграть в квиддич, летая на метле, кто-то ищет секретные ходы и пытается пробраться в Запретный лес, кто-то сидит в библиотеке, кто-то ходит на школьные кружки, кто-то проводит время с друзьями, а кто-то разыгрывает других... Скучно у нас никому не бывает! Кстати... Где твои очки? Почему на тебе повязка?

— Очки разбились, а это специальная ткань, через которую всё видно, — объяснил Авель. Хагрид недоумённо вскинул свои гигантские брови:

— Раз ты всё видишь, то зачем тебе она?

— Спроси у Дамблдора, если интересно, — буркнул Авель.

Хагрид пожал плечами, решив не лезть не в своё дело. Они неспешно двинулись по коридорам Хогвартса, и лесник с энтузиазмом рассказывал о школе, её истории, учениках и преподавателях. Авель слушал вполуха, высматривая потенциальные пути для побега и запоминая расположение комнат и переходов. Он понимал, что с Хагридом уйти незамеченным будет сложно, но нужно было использовать любую возможность.

Прогулка привела их к Чёрному озеру, которое и вправду выглядело завораживающе. Хагрид уселся на большой камень и предложил Авелю сделать то же самое.

— Вот, гляди, — лесник указал на едва заметные волны на поверхности воды, — Это, наверное, гигантский кальмар балуется. Добрейшее существо, никогда никого не трогал.

Авель безучастно кивнул, разглядывая чащу леса, начинавшуюся прямо у берега. Всего несколько дней назад Хагрид остановил его от проникновения туда. Интересно, а почему он Запретный? Этот вопрос Хант и задал своему провожатому.

— Да водится там всякая разная живность, которую многие бояться, — охотно ответил Хагрид, — Честно, я не совсем понимаю других магов. По-моему, зверушки, который там живут, довольно милые.

— А кто там живёт?

— Ну... Акромантулы, это такие большие пауки с ядом, кентавры, но это не звери, а магические существа, единороги, которые не подпускают к себе никого, за исключением девственниц, лукатросы... Всех и не перечислишь!

— Ладно, проехали. Расскажи лучше про квиддич. Ты говорил, это игра на метлах?

Хагрид тут же оживился, позабыв про опасных обитателей Запретного леса. Он принялся взахлёб рассказывать о квиддиче, о правилах, командах, и о том, как сам раньше мечтал играть. Авель слушал, кивая и задавая уточняющие вопросы. Ему было интересно, как люди могли так увлекаться чем-то настолько странным. Летать на метле, гоняться за мячами… Впрочем, какая разница? Главное — вытянуть из Хагрида побольше информации о школе и её окрестностях.

— О, профессор Макгонагалл! Добрый день! — поздоровался Хагрид с кем-то, находящимся позади Авеля. Хант медленно развернулся и уставился прямо в глаза женщины, которую ненавидел всей душой и всем сердцем, ведь именно она вырубила его и похитила из дома.

— Добрый день, Хагрид, Авель, — с ноткой грусти в голосе отозвалась Макгонагалл. Смотря на мальчика, которого ей пришлось забрать из дома из-за странного дара. К сожалению, глядя на него, она не чувствовала ничего, кроме его презрения и ненависти к ней. А ведь Макгонагалл просто делала свою работу...

Авель не ответил на приветствие, продолжая прожигать женщину ненавидящим взглядом. Тишина затянулась, повиснув в воздухе напряжением. Хагрид, почувствовав неладное, неловко переступил с ноги на ногу.

— Как поживаете, профессор? — попытался разрядить обстановку Хагрид.

— Благодарю, Хагрид, всё хорошо. Просто хотела убедиться, что у Авеля всё в порядке. Директор просил присмотреть за ним, — ответила Макгонагалл, не отрывая от Авеля. — Надеюсь, тебе здесь нравится, Авель?

— Просто замечательно, — саркастично ответил Авель. — Я же так хотел попасть в эту школу! Даже домой совсем-совсем не хочу возвращаться.

Макгонагалл вздохнула. Она понимала, что Авель зол и обижен, но не могла позволить ему покинуть Хогвартс. Слишком велик был риск.

— Что ж, надеюсь, со временем ты изменишь свое мнение, — произнесла Макгонагалл с напускным оптимизмом. — В любом случае, если тебе что-то понадобится, ты всегда можешь обратиться ко мне или любому другому преподавателю. Мы все здесь, чтобы помочь тебе.

Авель лишь скривился в ответ. Ему не нужна была их помощь. Ему нужно было только одно — свобода. Он вновь повернулся к озеру, делая вид, что не замечает присутствия Макгонагалл. Хагрид продолжал неловко переминаться с ноги на ногу, чувствуя себя лишним в этом напряжённом молчании.

Наконец, Макгонагалл, вздохнув, произнесла: — Ладно, я пойду. Рада была вас видеть. — Она бросила ещё один печальный взгляд на Авеля и быстро зашагала прочь.

После её ухода напряжение немного спало. Хагрид, облегченно вздохнув, вновь принялся рассказывать про какой-то случай из своей жизни, но Авель уже его не слушал. В его голове зрел план. Он должен выяснить, как снять этот браслет, блокирующий его силы, и сбежать отсюда. И он это сделает, чего бы ему это ни стоило.

* * *

Последние дни лета пролетели почти незаметно. Авель тайком читал скопированныйтв библиотеке учебник по рунам, старательно перерисовывая некоторые из схем и выполняя задания. Конечно, Хант понимал, что вряд ли ему сразу же удастся разрушить чары браслета, особенно при том условии, что учебник был за третий курс, а, как говорил Хагрид, в Хогвартсе их было семь, но он надеялся на то, что когда в школе появятся ученики, отыскать требуемые учебники будет куда проще.

Днём Авеля обязательно кто-то забирал по поручению Дамблдора, не желавшего надолго оставлять своего пленника одного. Обычно это был Хагрид, который поил Ханта чаем, рассказывал интересные истории и показывал магических зверей, которые довольно дружелюбно отнеслись к юному волшебнику, Флитвик, который сумел научить его заклинанию левитации и демонстрировал чары, или Стебль, которая отводила его в свои теплицы, поражаясь тем, как хорошо он управляется с растениями (На деле странные растительные монстры просто почему-то не трогали Авеля или трогали, но не пытались убить его.), но пару раз директор поставил следить за Хантом мадам Помфри (Школьного врача), Бинса, который полностью игнорировал мальчика и мадам Синистру, учителя Астрономии.

Наконец, наступило первое сентября. С самого раннего утра в комнату к Авелю заявился Дамблдор. Директор вообще навещал своего пленника чуть ли не каждый день, что довольно напрягало Ханта. Дамблдор мог прийти в любой момент, поэтому чтение учебника по рунам стало небезопасным, и мальчику пришлось отложить копию до лучших времён. Когда начнётся учёба у директору будет не до него, не так ли?

— Доброе утро, мой мальчик! Собирайся, тебе пора на поезд.

— Вы меня отпускаете? — не веря своим ушам, спросил Авель с затаённой надеждой в голосе.

— Что ты, мой мальчик! Нет, конечно. Просто в Хогвартсе есть особая традиция — все ученики должны добираться до школы на поезде.

— Но я ведь уже здесь, — заметил Авель, скептически изогнув бровь.

— Да, но это не отменяет традиции, — улыбнулся Дамблдор. — К тому же, это отличная возможность познакомиться с другими учениками.

Авель нахмурился. Знакомство с другими учениками было последним, чего он хотел. Но спорить с Дамблдором не было настроения, тем более трижды проклятый старик всё равно настоит на своём. Молча подойдя к шкафу и открыв его, Хант накинула себя первую попавшуюся мантию и повернулся к директору:

— Я готов, Дамблдор.

— В школе тебе стоит называть меня профессором, мой мальчик, — заметил директор, но Авель лишь хмуро на него посмотрел, всем своим видом демонстрируя, что не собирается слушаться Дамблдора. Тому ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и, жестом приказав мальчику следовать за ним, покинуть комнату.

Вопреки любым предположениям Авеля, Дамблдор не пошёл в сторону улицы, а направился, судя по всему, к своему кабинету, где Хант уже неоднократно бывал. Мальчику он не нравился. От всех этих странных предметов, издававших разнообразные звуки болела голова, а единственной «достопримечательностью» кабинета была какая-то огненная птица, похожая на Жар-птицу из сказок нормальных людей.

— Мы воспользуемся каминной сетью, — произнёс Дамблдор, беря с полки баночку с каким-то изумрудным порошком, — Для того, чтобы использовать Летучий порох нужно лишь громко и чётко назвать конечную локацию и бросить в подключённый камин щепотку этого замечательного порошка.

Подхватив не особо сопротивляющегося Авеля под локоть, директор сделал шаг в камин и, бросив щепотку пороха, громко сказал:

— Платформа 9 и 3/4!

Авеля обдало снопом изумрудным искр, которые совсем не жгли кожу, а просто ощущались чем-то тёплым, и в ту же секунду мир завертелся. Хант видел, как мимо него пролетали чьи-то каминные решётки и сумасшедшую скорость, с которой они, вместе с вцепившимся в него Дамблдором, куда-то летели, но не испытывал никакого дискомфорта, только острое ощущение потери. Каминная сеть слишком напоминала его дар телепортации, заблокированный директором.

— Вот мы и на месте! — объявил Дамблдор, лёгким движением палочки счищая со своей мантии, которая в честь праздника была бордовой, сажу и копоть.

Авель огляделся. Они стояли у камина, расположенного в небольшом помещении, заполненном густым паром. Вокруг слышались обрывки разговоров, смех, крики, кваканье, мяуканье, лай, писк, уханье и прочие звуки. Выйдя из комнаты, они оказались в огромном зале, полном людей. Повсюду сновали взволнованные родители, обнимающие своих детей, и ученики, оживленно обсуждающие прошедшее лето. Красочное столпотворение сильно контрастировало с серыми стенами вокзала.

— Кажется, они запаздывают... — озабоченно пробормотал Дамблдор, не отпуская руку Авеля. Из-за этого мальчик не мог сделать ни шаг в сторону. Спустя пару минут полного молчания и бездействия, директор радостно воскликнул и, улыбаясь, сказал, — О, кажется, вот и они!

Дамблдор потянул Авеля в сторону многочисленной шумной рыжей семьи. Хант молча последовал за ним. Он всё ещё не отошёл после путешествия по Каминной сети, которое принесло ему жгучее ощущение утраты и потери. Сил сопротивляться и вообще что-либо делать не осталось. Может, на это и был расчёт директора?

— Доброго утра! — провозгласил Дамблдор, подходя к семейству. — Разрешите представить вам Авеля. Авель, это миссис Молли Уизли, мистер Артур Уизли, а также их дети: Перси, Фред, Джордж, Рональд и Джиневра. Также есть Билл и Чарли, но они уже давно выпустились из школы и работают за границей.

Уизли, как по команде, повернулись к ним. Миссис Уизли окинула Авеля быстрым оценивающим взглядом, после чего расплылась в теплой улыбке. Артур Уизли протянул руку для приветствия, пожимая руку Авелю и приветливо кивая. Перси лишь надменно кивнул в знак приветствия, а близнецы Фред и Джордж обменялись хитрыми взглядами, оглядывая нового знакомого с любопытством, Рональд буркнул что-то невнятное, а Джиневра улыбнулась Ханту, приветливо подмигнув.

— Большое спасибо, Молли, что согласилась присмотреть за Авелем, — поблагодарил Дамблдор.

Молли Уизли всплеснула руками:

— Что вы, профессор, это для нас большая честь! Не волнуйтесь, Авель, мы позаботимся о тебе. Рон, познакомься, это Авель — он будет учиться с тобой на одном курсе!

Рон, которого заставили оторваться от поедания шоколадной лягушки, скривился, но промолчал. Авель лишь кивнул в ответ, всем видом демонстрируя, что не заинтересован в общении. Почувствовав неловкость, Дамблдор поспешил удалиться, напоследок похлопав Авеля по плечу.

Оставшись наедине с семейством Уизли, Авель почувствовал себя еще более неловко. Он не понимал, зачем Дамблдор устроил ему эту встречу, и чувствовал себя марионеткой в чужой игре. Молли Уизли, казалось, искренне пыталась его разговорить, задавая вопросы о его увлечениях и о том, как он провел лето, но отвечал односложно, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Рон, тем временем, продолжал уплетать шоколадных лягушек, поглядывая на Авеля с плохо скрываемым любопытством. Близнецы Фред и Джордж не упускали возможности подколоть брата, комментируя каждое его движение и бросая ехидные взгляды в сторону Авеля.

Вскоре объявили посадку на поезд, и Уизли, собрав свои вещи, двинулись к платформам. Авель, чувствуя себя незваным гостем, последовал за ними. На платформе царил хаос: ученики спешили занять места в вагонах, родители давали наставления своим чадам, а со всех сторон неслись крики и смех. Молли Уизли, убедившись, что все её дети в порядке, обняла Авеля на прощание и пожелала ему удачи.

Авель, не дожидаясь, пока его проводят в вагон, скользнул внутрь и занял первое попавшееся свободное купе. Ему хотелось побыть одному, обдумать произошедшее и попытаться понять, что ждет его впереди. Поезд тронулся, и за окном замелькали поля и леса. Авель откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и попытался представить себе, как он сбегает из Хогвартса и возвращается домой. Получалось плохо, но всё же.

Размышления Авеля прервал звонкий голос:

— Здесь не занято?

От автора:

Всем привет! Я была бы очень рада обратной связи. Даже если вам кажется, что ваш комментарий — полный бред или вам нечего написать, то не стесняйтесь и пишите. Я рада даже одной строчке)

К слову сказать, у нас появился трейлер по этому фанфику. А посмотреть его можно в нашем тгк:

https://t.me/PiXiE_studio_ff

Подписывайтесь, мы обещаем вам спойлеры, красивые картинки, мемы (множество мемов), видео по нашим фанфикам и многое-многое другое! Обещаем, что у нас всё бесплатно и без регистрации!

От Беты:

Проверено! У меня наконец-то появилось желание проверять главы в час ночи, ну что же, бывает. Всех люблю)

— Здесь не занято? — спросила у Авеля девочка с копной кудрявых каштановых волос, уверенным взглядом карих глаз, слегка вздёрнутым носиком-кнопочкой и немного крупными передними зубами. За ней, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, стоял невысокий пухлый голубоглазый блондин, — Я Гермиона Грейнджер, маглорождённая, а это Невилл Лонгботтом.

Авель открыл глаза и, слегка нахмурившись, окинул взглядом неожиданных посетителей. Девочка выглядела довольно самоуверенно, а вот мальчик явно нервничал. Авель нехотя кивнул, давая понять, что купе свободно. Повода отказывать незванным гостям у него не было, поэтому придётся немного потерпеть их компанию. Гермиона тут же вошла, а за ней, спотыкаясь, проследовал Невилл.

— Мы обошли почти все купе, но везде уже занято, — объяснила Гермиона, усаживаясь напротив Авеля. — А ты, кажется, один. Как тебя зовут?

— Авель Хант, — коротко ответил мальчик, не испытывая ни малейшего желания продолжать разговор. Он снова откинулся на спинку сиденья, надеясь, что новые знакомые оставят его в покое.

Однако Гермиона, казалось, не собиралась отступать. Она вытащила из сумки толстую книгу и, взглянув на Авеля, спросила:

— Ты ведь тоже первокурсник? Волнуешься перед распределением? Я прочитала почти все учебники, чтобы быть готовой ко всему! И что у тебя за повязка на глазах?

— Да, я первокурсник, и нет, я не волнуюсь. А про повязку — это личное, — всё так же коротко отозвался Авель.

— А как ты думаешь, на какой факультет тебя распределят? — продолжала свой допрос Грейнджер, — Вот я бы хотела поступить на Гриффиндор! Там учился сам Дамблдор. Ну, или на Когтевран, это тоже неплохой вариант.

Авель усмехнулся. Уж он-то точно не стал бы выбирать факультет из-за того, что на нём учился Дамблдор. Впрочем, ему было всё равно, куда его распределят, будь то Гриффиндор или Слизерин, Пуффендуй или Когтевран. Поступление на какой-нибудь определённый факультет ничего не изменит в его положении. Да и к тому же, задерживаться в школе Хант не собирался.

— Мне плевать. Куда распределят, туда и пойду.

Гермиона удивлённо вскинула брови, явно не ожидая такого ответа. Невилл, казалось, готов был провалиться сквозь сиденье от смущения. Он робко взглянул на Авеля, потом на Гермиону и пробормотал:

— Я… я хотел бы попасть на Гриффиндор... Там учились мои родители и бабушка. Но я боюсь, что окажусь недостаточно смел для этого факультета и меня распределят на Пуффендуй.

— Не волнуйся, ты обязательно попадёшь на Гриффиндор! — подбодрила мальчика Гермиона и снова повернулась к Авелю, — А ты вообще читал какие-нибудь книги по магии? Знаешь, что такое «Полная история магии» Батильды Бэгшот? Или, например, «Теория магии» Адальберта Уоффинга?

Авель вздохнул. Ему казалось, что от этой девочки ему никуда не деться. Разумеется, он читал эти книги, когда их принёс Дамблдор. У него просто не было других занятий, а учебник по рунам читать было опасно — если найдут, то обязательно отберут. Авель достал яблоко, которое ему почему-то подсунул в карман мантии один из домовиков, и, откусив от него, ответил:

— Читал. И Бэгшот читал, и Уоффинга. И вообще много чего читал.

Гермиона, казалось, была поражена. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Авель её перебил:

— Слушай, может, ты дашь мне спокойно доехать до Хогвартса? Мне не интересно, на какой факультет тебя распределят и какие книги ты прочитала. Я просто хочу побыть один.

Гермиона, слегка обидевшись, поджала губы. Невилл тихонько потянул её за рукав, и они, переглянувшись, стали молча смотреть в окно. В купе воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком колёс поезда и шуршанием страниц книги, которую Гермиона демонстративно открыла. Авель, отвернувшись к окну, снова закрыл глаза, надеясь, что ему удастся хоть немного вздремнуть перед прибытием в Хогвартс. Но в глубине души он знал, что эта поездка будет долгой, а компания — навязчивой. Так оно и оказалось.

Спустя несколько часов тишину нарушил чей-то взволнованный голос. Невилл сидел, всматриваясь в окно, и вдруг вскрикнул:

— Тревор! Моя жаба! Он снова убежал!

Гермиона тут же захлопнула книгу и, закатив глаза, недовольно проворчала:

— Ну сколько можно! Ты опять его потерял? Мы же только недавно его отыскали! Невилл, ты хоть раз можешь уследить за своей жабой?

Невилл виновато опустил голову.

— Я… я не хотел... — пробормотал он, — Он сам...

Гермиона вздохнула и обернулась к Авелю.

— Может, ты поможешь нам поискать Тревора? — спросила она. — Втроём мы быстрее его найдем.

Авель, которого разбудили крики Невилла, недовольно поморщился. Ему совсем не улыбалось искать чью-то жабу, но окажись он в такой же ситуации, как Лонгботтом, ему бы хотелось получить что-нибудь помощь.

— Ладно, — неохотно согласился он. — Но только быстро.

Втроем они вышли из купе и двинулись по коридору вагона, заглядывая в каждое купе и спрашивая попутчиков, не видели ли они потерявшуюся жабу. Приняв решение разделиться, юные волшебники каждый пошли осматривать «свою территорию». Авеля отправили в вагоны старост и старшекурсников, Гермиону — в конец поезда, а Невилла — в начало. Поиски оказались безуспешными, и спустя полчаса Лонгботтом совсем отчаялся.

— Может, он уже выпрыгнул из поезда? — с грустью предположил он.

Гермиона попыталась его подбодрить, похлопав по плечу.

— Не переживай, Невилл, мы обязательно его найдем! Может, он просто где-то спрятался.

— Что вы ищете? — неожиданно спросил кто-то позади Авеля. Хант вздрогнул и резко развернулся, выхватывая палочку. Несмотря на то, что он знал лишь заклинание левитации, Люмос и чары копирования, Авель стал мысленно составлять план защиты. Врага можно ослепить вспышкой света и, подняв что-нибудь тяжёлое, оглушить...

— Спокойнее! — расплылся в улыбке старшекурсник с прилизанными тёмными волосами и серо-зелёными глазами. Авель поспешно спрятал волшебную палочку, чувствуя, как его лицо заливает краска.

— Мы ищем жабу Невилла, — объяснила Гермиона! — Ты можешь нам помочь?

— Разумеется! — кивнул незнакомец, — Я знаю одно подходящее заклинание... Акцио, жаба Невилла!

Ничего не произошло. Гермиона уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но внезапно прямо в руки парня с сумасшедший скоростью влетела орущая зелëная жаба, который, ничуть не смутившись, ловко поймал ее. Тревор, выпучив глаза, продолжил свой пронзительный крик, словно только что пережил полет на самой безумной американской горке.

Невилл, словно очнувшись от сна, мгновенно пришел в себя.

— Тревор! — воскликнул он, бросаясь вперед. — Мой Тревор! Спасибо большое!

Он осторожно взял жабу из рук старшекурсника, прижимая её к груди. Жаба затихла, явно потрясенная, но невредимая, и только мелко дрожала.

— Не за что. Если понадобится помощь — обращайтесь. Если что, я четверокурсник Когтеврана и меня зовут Кассиус Андерсон. И... Мальчик, почему ты носишь эту повязку? Даже с ней ты неплохо ориентируешься в пространстве — я сам это видел, — обратился он к Авелю.

— Извини, но это личное, — холодно повторил заученную донельзя фразу Хант.

Кассиус пожал плечами, не настаивая на ответе.

— Как знаешь. Ну, мне пора, увидимся в Хогвартсе, — улыбнулся он и, подмигнув Гермионе, направился дальше по коридору.

Невилл, успокоившись и крепко держа Тревора в руках, поблагодарил Авеля и Гермиону за помощь. Они вернулись в купе, где снова воцарилась тишина. Гермиона углубилась в чтение, Невилл не сводил глаз со своей жабы, а Авель, немного помедлив, достал из сумки прихваченный в дорогу учебник по чаром, который всяко будет полезнее Истории Магии.

Остаток пути прошёл спокойно и без всяких казусов. Пару раз к ним в купе заглянула полная ведьма с тележкой сладостей и, кажется, Лонгботтом и Грейнджер что-то себе купили. Иногда попутчики куда-то уходили и о чём-то тихо переговаривались, но Хант не обращал на это внимания, полностью погрузившись в чтение.

— Авель, мы подъезжаем к замку, — напомнила Гермиона, пристально глядя на мальчика, — Ты... Ты не мог бы на несколько минут выйти из купе? Мне нужно переодеться.

— Хорошо, Гермиона, — кивнул Хант, запоминая страницу, закрывая книгу и поднимаясь с места. Возвращаться в купе Авель не собирался — вещей у него было немного (одна лишь сумка с перекусом и взятыми в дорогу книгами), а ехать оставалось совсем немного, поэтому смысла оставаться не было.

Спустя несколько минут поезд начал замедлять своё движение. Когда он, наконец, остановился, и двери поезда со скрипом открылись, Авель первым спрыгнул на землю.

— Первокурсники! Первокурсники, все сюда! Эй, Гарри, Авель, у вас всё в порядке? — этот голос Хант узнал практически сразу. Ещё бы, ведь мальчик провёл довольно много времени с лесником. — Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной!

Поскальзываясь и спотыкаясь, они шли вслед за Хагридом по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала такая плотная темнота, что Авелю показалось, будто они пробираются сквозь лесную чащу. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, только Невилл, который вместе с Гермионой волшебным образом снова оказался рядом с Хантом, пару раз чихнул.

— Ещё несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Хагрид, не оборачиваясь. — Так, осторожно! Все сюда!

— О-о-о! — вырвался дружный, восхищенный возглас.

Они стояли на берегу большого чёрного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд.

— По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.

Авель оказался в одной лодке вместе с Гермионой, Невиллом и каким-то незнакомым мальчиком со смуглой кожей.

— Расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная лодка. — Тогда вперёд!

Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утёсу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними.

Внезапно Авелю почудилось, будто что-то гигантское и скользкое обхватило его за талию. Хант резко дёрнулся, чуть не перевернув лодку. Инстинктивно схватившись за борт, он попытался освободиться от неожиданно возникших щупалец. Паника волной прокатилась по телу, заставляя кровь стынуть в жилах. Попытавшись убрать с себя чьё-то щупальце, Авель случайно выпал из лодки и попал в ледяную воду. На секунду ему стало нечем дышать, но, к удивлению Ханта, вскоре дыхание нормализовалось (Хотя это было совершенно невозможно), как бы это странно не звучало, и мальчик смог оглядеться по сторонам.

Авель находился глубоко под водой. Мимо изредка проплывали стайки рыб, а с поверхности едва-едва доносились чьи-то голоса. Посмотрев на себя, Авель пришёл к неутешительному выводу, что щупальце никуда не делось, а лишь медленно притягивало мальчика к... Хант чуть не заорал от ужаса, увидев монстра. Кажется, это был тот самый гигантский кальмар, которого он недавно видел вместе с Хагридом. Правда, он слишком напоминал Кракена из фильмов нормальных людей, но...

Кальмар лениво перебирал щупальцами, рассматривая свою добычу. Авель, несмотря на панический ужас, попытался сохранить самообладание. Он понимал, что кричать и барахтаться бесполезно — лишь быстрее выдохнется. Он сосредоточился на дыхании, стараясь дышать ровно и глубоко, насколько это было возможно под водой. В голове промелькнула мысль о том, что Дамблдор знал об этой твари и намеренно подверг его опасности.

Однако, к удивлению Авеля, кальмар не собирался его есть. Вместо этого, он, казалось, изучал мальчика, осторожно ощупывая его щупальцами. Кракен подтянул Ханта ближе к себе, чтобы лучше рассмотреть. Авель не мог поверить своим глазам, когда увидел, что в огромных глазах чудовища отражалось нечто похожее на любопытство.

Внезапно кальмар издал странный булькающий звук, который, как ни странно, показался Ханту относительно дружелюбным. Щупальца ослабили хватку, и Кракен, словно предлагая, подтолкнул мальчика в сторону поверхности. Авель, всё ещё не веря в происходящее, неуверенно поплыл вверх. Он изо всех сил старался не паниковать и не думать о том, что может случиться, если чудовище передумает.

Вынырнув, Авель жадно вдохнул воздух. Ощущение было таким, словно он заново родился. Холодная вода обжигала кожу, но это было ничто по сравнению с ужасом, который он только что пережил. Он увидел, что лодки уже причалили к берегу, а Хагрид суетится, пересчитывая первокурсников.

Игнорируя дрожь, Авель поплыл к берегу. Он не мог поверить, что остался жив. Хагрид, заметив промокшего и дрожащего мальчика, поспешил к нему.

— Авель! Что случилось? Ты в порядке? — спросил он обеспокоенно, накидывая на плечи мальчика свой огромный плащ.

Авель, не в силах говорить, лишь кивнул.

— Отлично! — просиял доверчивый лесник, — Тогда продолжаем путь!

Хагрид повел их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка. Ещё один лестничный пролет — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью. Убедившись, что все в порядке, Хагрид поднял свой огромный кулак и трижды постучал. Дверь распахнулась. За ней стояла ненавистная профессор Макгонагалл. Авель никак не мог заставить себя успокоиться, помня, что именно эта женщина похитила его прямо из дома.

— Профессор Макгонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид.

— Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.

Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи.

Они шли вслед за Макгонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Авель услышал шум сотен голосов — должно быть, там уже собралась вся школа.

Но Макгонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их Макгонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьёй. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями. Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила Макгонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

Как только Макгонагалл вышла из зала, все разом начали говорить. Кто-то переживал из-за распределения, а кто-то, как, например, Рон Уизли, пытался угадать как же будут распределять студентов:

— Братья говорили мне, что нам придётся сражаться с троллем!

Авель фыркнул. Он-то прекрасно знал, что учеников распределяла какая-то говорящая шляпа.

Внезапно воздух прорезали истошные крики, и Хант даже подпрыгнул от неожиданности.

— Что… — начал было он, но осёкся, увидев, в чём дело, раздражённо вскинул брови. Кажется, его будущие однокурсники испугались привидений.

К слову сказать, абсолютно все призраки в замке показательно игнорировали Авеля. Хант понятия не имел, о чём думал Дамблдор, когда оставлял Бинса присматривать за мальчиком, но это время было очень даже не плохим. Привидение занималось своими делами (В основном чтением каких-то призрачных книг), а Авель — своими.

— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнес один из призраков, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс…

— Мой дорогой Монах, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком…

Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил.

— Эй, а вы что здесь делаете?

Никто не ответил.

— Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Монах, улыбаясь собравшимся. — Ждёте отбора, я полагаю?

Несколько человек неуверенно кивнули.

— Надеюсь, вы попадёте в Пуффендуй! — продолжал улыбаться Монах. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.

— Первокурсники, — произнёс строгий голос, — церемония отбора сейчас начнётся.

Это вернулась Макгонагалл. Привидения поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.

— Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала Макгонагалл, обращаясь к юным волшебникам, — и идите за мной!

Первокурсники, напуганные и взволнованные, послушно выстроились в шеренгу и двинулись за Макгонагалл. Авель старался держаться в середине, чтобы не привлекать лишнего внимания. Он чувствовал себя не в своей тарелке, мокрый и дрожащий, и всё ещё не мог поверить в то, что с ним произошло в озере.

Вскоре Макгонагалл привела их в громадный зал. Здесь Авель не бывал ещё ни разу. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Макгонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.

Перед Авелем были сотни лиц, казавшихся ему неяркими фонарями в мерцающем свете свечей. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных на него взглядов, Хант посмотрел вверх и увидел над чёрный потолок, усыпанный звёздами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала опять оказавшаяся рядом Гермиона. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса».

Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Авелю казалось, что Большой зал находится под открытым небом.

Хант, опустив устремлённый в потолок взгляд, увидел, что Макгонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную старую шляпу: она была вся в заплатках, потёртая и ужасно грязная. Хант поморщился. Неужели это и есть та шляпа, которая будет их распределять? И... И ЭТО нужно будет надеть на голову?! М-да... Маги — ненормальные.

Он огляделся, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, и тоже начал внимательно её разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:

«Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть, Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.»

Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот её исчез, она замолчала и замерла. Авель, если честно, совсем не понимал подобных восторгов по поводу песни Шляпы. Голос головного убора был крайне не музыкальным и хриплым, да и текст песни страдал...

МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже её глаза. А через мгновение…

— ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа.

Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место.

— Боунс, Сьюзен!

— ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.

— Бут, Терри!

— КОГТЕВРАН!

Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.

Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Авель от скуки тоже стал раздумывать над тем, куда же его распределят. Особой храбрости, трудолюбивия или хитрости он за собой не замечал. Значит, Когтевран? Или нет?

— Грейнджер, Гермиона!

— ГРИФФИНДОР!

— Гойл, Грегори!

— СЛИЗЕРИН!

И наконец...

— Хант, Авель!

Выйдя вперёд из редеющей толпы первокурсников, Авель спокойно двинулся к Шляпе. Мальчик чувствовал, как на него выжидательно уставилась большая часть преподавателей, но он совсем не собирался соответствовать их ожиданиям. Дойдя до Макгонагалл, Хант демонстративно даже не посмотрел в её сторону, а сел на невысокий табурет. Через секунду он почувствовал, как что-то коснулось его головы и закрыло обзор.

— Так-так-так... И что тут у нас? — раздался скрипучий голос у него в голове, — Хм... Странно.

— Что странного? — хмуро осведомился Авель, раздражённый тем, что кто-то сейчас читает его мысли.

— Никогда не видела никого, похожего на тебя, и... А впрочем, забудь. Сейчас важнее распределить тебя, Авель Хант. Та-а-ак... Пуффендуй — вариант не для тебя. Если кого-то и можно назвать дружелюбным, то точно не тебя. Да и трудолюбие у тебя страдает... Слизерин? Думаю, тоже нет, хотя предпосылки есть. Хитрость присуща тебе, но вот с амбициями у тебя, Авель, большие проблемы. Серьёзно? Ты просто хочешь сбежать из школы и всё? М-да... Салазар был бы в шоке.

— Это не твоё дело, Шляпа, — огрызнулся Авель, нахохлившись. Да что эта старая тряпка понимает!..

— Ладно-ладно! Уговорил. — рассмеялась Шляпа. — Но вернёмся к делу. Как насчёт Когтеврана? По-моему, это неплохой вариант. Как я могу судить по твоим воспоминаниям, ты всегда тянулся к новым знаниям, по крайней мере у себя дома. Здесь, конечно, подобное вряд ли произойдёт, но вдруг? Так что я тебе настоятельно рекомендую идти к воронам и... Стоп! Что это?!

— В смысле? — не понял Хант, нахмурившись. Что такого в его голове увидела Шляпа?

— Забудь про Когтевран, — медленно произнесла Шляпа, — Я очень ошиблась. Ты — типичный гриффиндорец. Сначала делаешь, потом только думаешь...

— Эй!

— ...Страдаешь сильнейшим безрассудством...

— Если ты сейчас же не замолчишь...

— ...У тебя невероятно бунтарский характер, но зато ты готов до последней капли крови защищать своих близких. Это определённо Гриффиндор и ничто иное!

— Гриффиндор, так Гриффиндор, — пожав плечами, согласился Авель. Ему было совершенно наплевать, куда его распределят. Всё равно он не собирался задерживаться в школе.

— ГРИФФИНДОР! — провозгласила Шляпа на весь зал.

Хант, не дожидаясь, пока МакГонагалл снимет с него головной убор, самостоятельно сорвал Шляпу с головы и, небрежно кинув её на табурет, быстрым шагом направился к столу, за которым сидели гриффиндорцы. Он чувствовал, как на него удивлённо смотрят преподаватели, а в особенности Дамблдор, но не обращал на это внимания. Ему было противно здесь находиться, и единственным его желанием было поскорее покинуть это место.

Когда Авель подошел к столу Гриффиндора, там воцарилась тишина. Все смотрели на него, словно он был каким-то диковинным зверем. Но стоило ему сесть за стол, как раздались оглушительные аплодисменты и приветственные крики. Кто-то похлопал его по плечу, кто-то пожал руку. Хант попытался выдавить из себя подобие улыбки, но у него это плохо получилось.

Церемония распределения продолжалась. Хант безучастно наблюдал за тем, как новые ученики отправляются на свои факультеты. Он не запоминал имён, не обращал внимания на приветственные речи. Его мысли были далеки от Хогвартса. Он думал о том, как сбежать из этой школы, как вернуться домой, к отцу.

Наконец церемония распределения подошла к концу, и Дамблдор поднялся со своего места. Зал затих, все взгляды были устремлены на директора. Хант, хоть и с неохотой, тоже посмотрел на Дамблдора, ожидая, что тот скажет что-нибудь важное.

— Прежде чем начнётся пир, я хотел бы сказать несколько слов. Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Ешьте!

Авель моргнул. А потом ещё один раз. И ещё... Определённо, волшебники — сумасшедшие...

Праздничный пир, наконец, начал подходить к концу. Особого аппетита у Авеля не было, поэтому он лишь уныло поковырялся в тарелке с жареной картошкой, да съел кусочек шоколадного торта. Еда внезапно исчезла со стола и с места поднялся как всегда улыбающийся Дамблдор.

Все затихли.

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…

Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Кто-то рассмеялся, но почти сразу же затих. Авель прищурился. Кажется, директор Хогвартса что-то скрывает. Нужно будет обязательно наведаться в коридор на третьем этаже.

— А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споём школьный гимн! — прокричал Дамблдор.

Авель нахмурился. Этот гимн не будет похож на песню Шляпы? Не будет же, верно?

Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на её конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.

— Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!

О, нет...

Последующий за словами Дамблдора хаос невозможно описать словами. Все пели, как хотели, и, разумеется, ничего хорошего из этого не вышло. Авель закрыл уши руками и эти немного, но помогло отгородиться от ужасного ора. Кто-то пел тихо, кто-то громко, кто-то весело, кто-то грустно, кто-то медленно, а кто-то быстро. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех.

— О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Её волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш! Всем, кроме мистера Ханта!

Все взгляды вновь обратились к Авелю, когда остальные ученики начали подниматься из-за столов и гурьбой направляться к выходу из зала. Хант смерил Дамблдора недобрым взглядом. Чего ему опять нужно? Неужели нельзя было оставить его в покое хотя бы на один вечер? Он и так еле сдерживался, чтобы не сбежать из зала прямо сейчас.

— Авель, мой мальчик, думаю, ты понимаешь, что тебе придётся продолжать жить в своей комнате. Я не могу быть полностью уверенным в твоей безопасности, если ты будешь проживать вместе с остальными гриффиндорами. Но, разумеется, у тебя будет доступ в гостиную Гриффиндора.

— Хорошо, — кивнул Авель. Ему было без разницы где ночевать, а, судя по тому, что старшекурсники упоминали общежития, то лучше он останется на старом месте, где не будет потенциальных шпионов Дамблдора.

— Вот и славно! Доброй ночи, Авель. Филиус проводит тебя.

От Беты:

Проверено! Спасибки Автору за отличную главу 🥰. Надеюсь, вам тоже нравится)

От Автора:

Если честно, по поводу Распределения Авеля у меня было множество сомнений. Я постоянно меняла своё решение и отправляла его то на Когтевран, то на Слизерин, то на Гриффиндор, но в итоге решила, что именно факультет львов подходит Ханту больше всего. Несмотря на то, что Авель довольно хитрый, у него совершенно нет никаких амбиций. А Когтевран ему не очень подходит из-за того, что заниматься учёбой Хант точно не будет. Но зато безрассудной храбрости и гонора у Авеля вагон и маленькая тележка.

Не удивляйтесь, что Авель отнёсся к Гермионе, как к кому-то очень надоедливому. Ему сейчас совсем не до налаживания с кем-либо хороших отношений, у него есть только одна цель — сбежать из Хогвартса. Да и сама Гермиона в начале первого курса была далеко не сахар. Да и не может Грейнджер догадаться о ситуации Ханта, она никогда не сталкивалась с подобными проблемами. Но думаю, герои смогут прийти к согласию.)

Не забывайте подписываться на наш тгк!

https://t.me/PiXiE_studio_ff

Авель хмуро ковырялся в овсянке, рассматривая выданное Перси Уизли расписание. Кажется, сегодня у них должна была быть Трансфигурация у Макгонагалл, что совсем не радовало мальчика. Он просто не мог представить себе, как будет заниматься у своей похитительницы.

Сейчас Хант, как не трудно догадаться, находился в Большом зале. Мальчик сел в углу стола, чтобы хоть немного, но отгородиться от весёлых и шумных однокурсников, которые очень раздражали Авеля. К несчастью, он попал именно на тот факультет, где нет понятия о "личных границах", поэтому...

— Эй, Хант! — окликнул Авеля его однокурсник, Симус Финниган, — Как ты видишь сквозь ткань? И зачем тебе вообще эта повязка?

Авель оторвался от созерцания овсянки и неохотно взглянул на Финнигана. Тот стоял, облокотившись о стол, и смотрел на Авеля с любопытством. Рядом с ним маячили ещё несколько гриффиндорцев, явно ожидающих ответа.

— А какое тебе дело? — огрызнулся Хант, отворачиваясь. Ему совсем не хотелось разговаривать с этими назойливыми людьми. Но Финниган не отступал.

— Да просто интересно! Ты же постоянно её носишь. Может, это какая-то волшебная повязка? Типа, позволяет видеть сквозь стены или что-то в этом роде?

— Нет, — отрезал Авель. — Это просто повязка. И я вижу через неё так же, как и ты — глазами. Всё, отстаньте.

Финниган нахмурился, явно не ожидая такого резкого ответа. Он переглянулся со своими друзьями, но никто из них не решался что-либо сказать. Авель же, воспользовавшись замешательством однокурсников, вновь уткнулся в свою тарелку, стараясь игнорировать их взгляды. Ему было плевать, что они о нём думают. Главное, чтобы его оставили в покое.

Позавтракав, Авель направился к кабинету Трансфигурации в гордом одиночестве. Он уже бывал рядом с ним, когда его ему показывал Флитвик, поэтому дорогу смог найти без труда. Авель всегда довольно легко ориентировался в любом пространстве.

Макгонагалл, к счастью, ещё не было в аудитории. Да и вообще в классе практически никого не было, не считая Гермионы, Невилла, двух незнакомых девочек-близняшек, кошки, сидящей на кафедре и внимательно наблюдающей за всеми присутствующими, да девочка со светлыми волосами и голубыми глазами, которая тоже училась на Гриффиндоре. Кажется, последнюю звали Лаванда Браун.

Немного подумав, Авель сел между Гермионой и Невиллом. Они были единственными, кого он знал из учеников, не считая Рона Уизли, но из-за того, что именно с его семьёй Ханта познакомил Дамблдор, да и сам рыжий не очень-то и нравился мальчику, садится с ним решительно не хотелось. Да и не было его в классе...

Аудитория постепенно заполнялась прибывающими и прибывающими первокурсниками. Авель заметил уже знакомого Финнигана с Дином Томасом, Рона Уизли вместе с черноволосым мальчиком, которого вроде бы звали Гарри Поттер, и прочих однокурсников с Гриффиндора и Когтеврана. Несмотря на то, что уже прозвучал колокол, Макгонагалл в классе так и не появилась, поэтому все не стеснялись говорить в полный голос. Авель, последовав примеру сидящей рядом с ним Гермионы, углубился в чтение учебника, стремясь немного успокоиться перед уроком.

Внезапно кошка, занимающая место профессора, шевельнулась и спрыгнула с кафедры, на ходу превращаясь в... Макгонагалл?!

— Займите свои места, пожалуйста, — сухо произнесла женщина, уставившись на стоящих посреди класса Поттера и Уизли. Те покраснели и, пробормотав что-то похожее на извинения, сели за одну из парт, — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила.

После такого необычного начала урока, Макгонагалл продемонстрировала превращение парты в свинью и обратно и, записав на доске несколько формул, объявила о начале практической части занятия.

— Пусть каждый из вас возьмёт в руку свою волшебную палочку и попробует превратить спичку, лежащую перед вами, в иголку, — объявила Макгонагалл.

Авель внимательно посмотрел на спичку и задумался. А зачем вообще превращать спичку в иголку? Как Хант понял из учебника по Трансфигурации, превращения были временными, хотя их и можно было "закрепить" специальным заклинанием, которым, впрочем, почти не пользовались из-за его энергоёмкости. Превращённая в иголку спичка вряд ли понадобиться в полевых условиях — её вполне могли спасти заменить пара-тройка заклинаний.

— Авель, почему бы тебе хотя бы не попробовать? — шёпотом предложила немного раздражённая бездействием своего соседа по парте Гермиона. Хант равнодушно уставился на девочку и промолчал, — Профессор Макгонагалл снимет баллы с Гриффиндора из-за тебя!

— Пусть снимает, — буркнул Авель в ответ, закатив глаза к потолку.

— Если ты не знаешь, как превратить спичку в иголку, то так и скажи! — хмыкнула Гермиона и, сосредоточившись, произнесла заклинание. Спичка перед ней слегка деформировалась и покрылась тонкой металлической плёнкой.

Авель разозлился. Чтобы он и что-то не знал? В жизни такого не было! Не глядя на Грейнджер, Хант взял в руки палочку и, до мельчайших подробностей представив себе требуемый результат, взмахнул ею:

— Феро Вертум!

Спичка задрожала и... частично стала иголкой. Теперь Авель мог наблюдать очень странный предмет: наполовину спичку, наполовину металлическую, острую иголку, воткнутую в деревянную основу.

— Феро Вертум! — тут же вновь попыталась Гермиона и спичка перед ней снова деформировалась, превращаясь в полностью металлическую спичку.

— Феро Вертум! — не отставал Авель. Теперь его конструкция полностью приобрела форму иголки, но всё ещё частично состояла из дерева.

Подобное «соревнование» продолжалось весь оставшийся урок. Макгонагалл предпочла не вмешиваться, решив, что только придерживаясь подобной отчуждённой стратегии ей в конце концов удастся построить более-менее нормальные отношения с Хантом, а однокурсники лишь с удивлением наблюдали за Авелем и Гермионой. У большинства всё ещё не получалось даже деформировать свою спичку, не говоря уже об изменении материала.

Наконец, у Авеля получилось трансфигурировать пусть кривоватую, но иглу, и он с победным видом уставился на Гермиону. Но его триумф продолжался недолго. Уже спустя несколько минут Гермиона тоже сумела превратить спичку в иголку.

После урока Трансфигурации Авель чувствовал себя измотанным, словно пробежал марафон. Соревнование с Грейнджер высосало из него все силы, и теперь единственным его желанием было добраться до кровати и заснуть. Но впереди была ещё долгая череда уроков, а значит, нужно было собраться с духом и двигаться дальше.

Следующим уроком в расписании стояли Заклинания у Флитвика. Поудобнее перехватив сумку с учебниками, Авель направился на занятие. Как оказалось, ничего серьёзного на первом уроке Флитвика первокурсники не проходят. Гриффиндорцы вместе с пуффендуйцами отрабатывали движения волшебной палочкой. Авелю пришлось также, как и всем, выполнять различные гимнастические упражнения.

После Заклинаний Авель чувствовал себя немного лучше. Физическая активность помогла ему отвлечься от неприятных мыслей и немного развеяться. Однако впереди его ждала История магии. Слушать монотонный голос профессора Биннса, рассказывающего о гоблинских восстаниях, было выше его сил. Авель старался не спать, но веки предательски смыкались, и он с трудом мог удержать голову прямо.

Затем Хант наскоро пообедал в Большом зале и отправился на последний предмет, который должен был быть сегодня, — Травологию с пуффендуйцами. Занятие должно было пройти в теплице номер один, в которой, по словам Стебль, были самые безопасные растения из всех. Авель не мог с ней согласиться. Как ему казалось, практически все растения магического мира были совершенно безобидными. По крайней мере, они не пытались задушить или удалить его, в отличии от сверстников Ханта.

В теплице царила атмосфера влажной духоты и пряных ароматов, смешавшихся с запахом земли. Профессор Стебль, круглолицая и добродушная женщина в заляпанном землёй фартуке, с энтузиазмом рассказывала о свойствах различных трав и растений. Авель слушал вполуха, разглядывая диковинные ростки и лианы, оплетающие стены теплицы. Ему было интересно, но усталость давала о себе знать.

— Мистер Хант! — неожиданно обратилась к мальчику Стебль, — Вы меня вообще слушаете?

Авель вздрогнул и выпрямился, стараясь придать своему лицу заинтересованное выражение. Он действительно немного отвлёкся, рассматривая странный плод, похожий на гигантскую мохнатую гусеницу, свисающую с потолка.

— Да, профессор, конечно, — пробормотал он, стараясь придать своему голосу уверенность.

— Тогда повторите, пожалуйста, о чем я сейчас говорила, — с улыбкой попросила Стебль.

— Э-э-э... Вы говорили о... Дьявольских силках! — бросил Авель первое, что пришло ему в голову. Кажется, именно это растение ему показывала Стебль меньше недели назад.

— Именно, — кивнула профессор, — И как же с ними бороться?

— А зачем с ними бороться? — искренне удивился Авель, посмотрев в сторону дьявольских силков. Это растение выглядело вполне безобидно и не совершало никаких поползновений в сторону Ханта.

Стебль слегка опешила от такого вопроса. Она ожидала услышать что-то вроде "использовать заклинание Люмос" или "убить огнем", но никак не подобный вопрос. Она смерила Авеля изучающим взглядом, словно пытаясь понять, что у него на уме.

— Дьявольские силки опасны, мистер Хант, — мягко ответила она. — Они душат жертву, если та не знает, как от них избавиться. Их не стоит недооценивать.

— Но зачем им кого-либо душить? Они убивают жертву, а потом переваривают её? И почему тогда вообще выращивать подобные растения? Кому они нужны? Или они просто растут в дикой среде?

Стебль растерялась окончательно. Она не знала, что ответить на это. С одной стороны, мальчик задавал вполне логичные вопросы, но с другой… Зачем первокурснику вообще задумываться об этом? Дьявольские силки опасны, и всё. Точка.

— Мистер Хант, я прошу вас сосредоточиться на уроке, — строго сказала она. — Не стоит задавать глупые вопросы.

Не став спорить, Хант отвернулся и принялся бездумно ковырять землю в горшке с каким-то невзрачным ростком. Мысли его были далеки от травологии. Он снова думал о своем безвыходном положении, о Дамблдоре, о невозможности побега. Кажется, в этом замке абсолютно всё против него.

Неожиданно он почувствовал лёгкое прикосновение к руке. Подняв взгляд, Авель увидел, как один из ростков Дьявольских силков потянулся к нему. Мальчик замер на месте, не смея шевельнуться.

— Мистер Хант, что там у вас? — недовольно поинтересовалась Стебль, поворачиваясь лицом к Авелю.

Стебль замерла, увидев, как лиана тянется к руке Авеля. Лицо её исказилось от ужаса. Стебль молниеносно выхватила из кармана мантии волшебную палочку, намереваясь поджечь растение, но остановилась на полпути. Если она сейчас вызовет огонь, то Хант тоже пострадает. Решив отпугнуть растение светом, Стебль взмахнула палочкой, прошептала заклинание и... растение осталось абсолютно равнодушно к висящему в воздухе яркому шарику света, продолжая свой путь к Авелю. Дьявольский силок обвился вокруг руки Ханта, не причиняя ему при этом ни малейшего вреда. Вместо того, чтобы душить, растение нежно обвило пальцы мальчика, словно пытаясь успокоить его.

В классе воцарилась тишина. Все замерли, не понимая, что происходит. Стебль остановилась как вкопанная, не отрывая взгляда от странной сцены. Она никогда не видела ничего подобного. Дьявольские силки всегда нападали стремительно и безжалостно, не давая жертве ни единого шанса. Но сейчас… растение вело себя очень и очень странно.

Авель, словно загипнотизированный, рассматривал зелёные листья, обвившиеся вокруг его руки. Он чувствовал странное умиротворение, исходящее от растения. Неожиданно руку что-то обожгло, и Авель вскрикнул скорее от неожиданности, чем от боли. Рука на мгновение почернела и на ней на мгновение появились какие-то странные серебрянные символы, которые тут же растворились, а дьявольские силки впитались прямо в ладонь мальчика, превратившись в причудливую татуировку в виде растений на руке. И тут же символы исчезли, а кожа вернулась к своему естественному бледному оттенку.

Профессор Стебль издала нечленораздельный звук, наблюдая, как Дьявольский силок исчез на глазах, оставив после себя лишь странную татуировку. Она приблизилась к Ханту, стараясь сохранить спокойствие, но в глазах её читалось неподдельное изумление.

— Мистер Хант, что произошло? Вы в порядке? — тихо спросила она, боясь нарушить хрупкую тишину.

Авель молча смотрел на свою руку, пытаясь понять, что только что произошло. Ничего особенного, не считая прилива сил и лёгкого сжения в области новой татуировки, он не чувствовал. Словно всё было также, как обычно.

— Я… не знаю, профессор. Просто… оно до меня дотронулось и всё, — пробормотал Авель, пожимая плечами. Он чувствовал на себе взгляды одноклассников, перешёптывающихся между собой. Ему хотелось провалиться сквозь землю.

— Это… необычно, — наконец произнесла Стебль, продолжая внимательно изучать руку Авеля. — Очень необычно. Я никогда в жизни не видела ничего подобного. Тебе не больно?

— Нет, — ответил Авель, тряхнув головой. — Всё в порядке. Просто немного… странно.

Стебель всё ещё выглядела потрясённой. Она подошла к столу, достала какой-то толстый пыльный том и углубилась в чтение, время от времени поглядывая на Авеля с каким-то новым, странным выражением. Одноклассники, осмелев, начали подходить ближе, чтобы лучше рассмотреть руку Ханта.

В теплице воцарился гул. Одноклассники наперебой задавали вопросы, тыкали пальцами в руку Авеля, пытаясь разглядеть хоть что-то необычное. Хант чувствовал себя крайне некомфортно под пристальными взглядами. Ему хотелось сбежать, спрятаться, исчезнуть. Но он стоял, как прикованный, не зная, что делать.

Стебль, видимо почувствовав исходящее от Авеля напряжение, громко сказала:

— Тихо! Занимайте свои места, мы продолжаем урок. Мистер Хант, вы свободны, но не забудьте на всякий случай навестить мадам Помфри.

Не дожидаясь повторного приглашения, Авель поспешил покинуть теплицу, чувствуя спиной любопытные взгляды однокурсников. Он быстрым шагом направился в сторону замка, стремясь как можно скорее оказаться в безопасном месте. В голове крутились обрывки мыслей, вопросы без ответов и странное, необъяснимое чувство, поселившееся в груди. Что это вообще было?

К Помфри Авель, разумеется, не пошёл. Если Стебль может и не рассказать Дамблдору о происшествии, то школьная врач точно расскажет директору обо всём. Да и не чувствовал мальчик какой-либо надобности посещать Больничное крыло. Всё произошедшее с ним казалось... правильным, что ли?

Подумав, Авель двинулся в сторону Чёрного озера. Возвращаться в замок не хотелось, ведь новые однокурсники наверняка растреплют обо всём произошедшем по всей школе и будут задавать очень неудобные вопросы, а Ханту это было совершенно ни к чему. Чем незаметнее он будет в школе, чем быстрее сможет затеряться среди общей массы, тем скорее он сможет сбежать из Хогвартса.

Мальчик уже начинал медленно, но верно строить план действий. С отслеживающем браслетом на руке ему далеко не убежать, а значит нужно продолжать искать способ его уничтожить или хотя бы ослабить действия, убрав отслеживающую метку. Ещё неплохо было бы исследовать Запретный лес — через него будет проще уйти. Да и не помешало бы найти способ, не вызывая подозрений, попасть в библиотеку. Авелю очень нужна была дополнительная информация по Древним рунам. Если первые несколько глав учебника он смог понять, то последующий текст требовал минимальных знаний по Нумерологии, Алхимии, Зельеварении, Чарам и Травологии.

Опустившись на траву, Авель задумчиво посмотрел на водную гладь. Сколько бы он не ломал голову, Хант так и не смог понять, что же произошло вчера. Гигантский кальмар зачем-то выкинул его из лодки, а затем отпустил... Но почему? Зачем? Вопросы кружились в голове Авеля и оседали, не находя ответа.

— Авель! Авель! — громко позвал кто-то, отчего Хант вздрогнул и повернул голову. Ему на встречу спешила Гермиона. Невилла с ней не было, — С тобой всё нормально?

— Да, — кивнул Авель, отворачиваясь. Ему было совершено не понятно, почему к нему привязалась Грейнджер.

— Тебе нужно было внимательнее слушать профессора Стебль, — укоризненно покачала головой девочка, — Тогда дьявольские силки не смогли бы добраться до тебя.

— Как видишь, они не причинили мне ни малейшего вреда. Они абсолютно безопасны, — не согласился с девочкой Авель.

Гермиона нахмурилась:

— Но профессор Стебль же сказала… они очень опасны! Они душат и…

— Они не душили меня, — перебил её Хант, пожав плечами. — По крайней мере, не пытались.

Грейнджер села рядом с мальчиком и внимательно посмотрела на его руку, надеясь увидеть татуировку, оставленную растворившимися в воздухе дьявольскими силками. Авель поспешно спрятал руку за рукавом, но было поздно. Он не имел ничего против того, чтобы Гермиона увидела татуировку, которая, к слову сказать, была очень даже красивой, но на той же руке красовался и ненавистный браслет, а следовательно и шрамы, оставленные им при попытке уничтожить его. К сожалению, Грейнджер уже успела заметить и нахмурилась:

— Что это? — тихо спросила Гермиона, касаясь кончиками пальцев выступающих рубцов под браслетом. Она с ужасом посмотрела на Ханта, ожидая ответа.

— Ничего особенного! — отмахнулся Авель, пряча взгляд, — Не обращай на это внимания. Знаешь, мне, кажется, пора... Нужно сделать уроки на завтра...

Но Гермиона не отставала. Она схватила его за руку, приподняв рукав мантии. Её глаза расширились, когда она полностью увидела следы от браслета, глубоко врезавшиеся в кожу.

— Авель, кто это сделал? Что это такое?

Хант вырвал свою руку, чувствуя, как нарастает раздражение. Он не хотел объяснять, не хотел, чтобы кто-то видел его уязвимость.

— Это не твое дело, Грейнджер, — прошипел он. — Просто оставь меня в покое.

Он поднялся и быстрым шагом направился прочь, оставив Гермиону в одиночестве на берегу озера.

От автора:

Да-а-а... Нашим героям потребуется время, чтобы сойтись характерами. Но я их и не тороплю...)

Кстати, вы заметили, что Авель не называет магглов магглами?)))

И на закуску — фоточка татуировки Ханта:

Не забывайте подписываться на наш тгк и писать комментарии!

https://t.me/PiXiE_studio_ff

От Беты:

Проверено! Наши авторы хотят меня прибить количеством работы, спасите... А так прикольная глава, спасибо за прочтение 💓

Всю неделю Авель изо всех сил старался избегать Гермиону. Он специально ел на кухне, а не в Большом зале, старался всё свободное время проводить у себя в комнате (Всё равно в библиотеке за ним пристально следила мадам Пинс), а на уроках садился с учениками других факультетов. Сколько бы Грейнджер не пыталась поговорить с Хантом, ей это не удавалось.

Сегодня была пятница. Авель уже побывал практически на всех уроках, не считая Зельеварения. На уроках Флитвика ученики всё ещё учили движения волшебной палочкой, на Трансфигурации пытались превращать спички в иголки (Тут Авель, не скрываясь, сидел, читая учебник по Астрономии, несмотря на возмущение Гермионы), на Астрономии ученики заучивали спутники Юпитера и остальных планет, на Истории Магии проходили гоблинские восстания, а на ЗОТИ изучали заклинание вызова красных искр, которое он с лёгкостью освоил.

Класс Зельеварения находился в подземелье. По дороге гриффиндорцы во весь голос обсуждали предстоящий урок. Всего за несколько минут Авель услышал миллионы страшилок про Снейпа, рассказанные однокурсниками. Если бы можно было собрать все эти истории, да немного отредактировать и записать, то получилась бы отличная книга ужасов, которую можно было бы смело печатать в магическом мире и продавать большими тиражами.

Прозвенел колокол, и Авель, зайдя в класс, решил сесть за одну из последних парт. Грейнджер в жизни не пойдёт туда за ним, а другие ученики Гриффиндора перестали общаться с Хантом, когда поняли, что им не удастся пробиться сквозь разделяющую их преграду, столь старательно выстроенную мальчиком.

Авель поёжился. В классе было довольно прохладно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Многие ученики довольно нервно поглядывали в их сторону.

Внезапно в класс буквальным образом влетел Снейп. За несколько секунд пройдя через весь класс, он уставился на первокурсников немигающим, выворачивающим душу взглядом чёрных глаз, но тут же отвернулся и начал урок. А начать он, как и Флитвик, решил с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер.

— О, да, — прозвучал тихий, но отчётливо ядовитый голос Снейпа. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. — Авель, не отрываясь, смотрел на Поттера. Чем же он успел заслужить такую немилость Снейпа? Впрочем, это были проблема Поттера и его они совершенно не касалось.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал Снейп, закончив перекличку. Он говорил почти шёпотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и Макгонагалл, Снейп обладал необходимым для любого учителя даром без каких-либо усилий контролировать класс, — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но всё это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

После этой короткой, но оглушительной речи в классе наступила абсолютная тишина. Авель, поражённый, изменил своё отношение к Снейпу на сто восемьдесят градусов. Речь профессора Зельеварения была… великолепной. Грейнджер, кажется, разделяла его восторг и нетерпеливо ёрзала на стуле — по её напряжённому виду было ясно, что она горит желанием доказать, что её никак уж нельзя причислить к стаду болванов.

— Поттер! — неожиданно произнëс Снейп, обращаясь к зелëноглазому другу Уизли. — Что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?

Авель слегка улыбнулся краешком рта. Он прекрасно знал ответ на этот вопрос из учебника по Зельеварению. Гермиона Грейнджер явно тоже внимательно читала его, потому что её рука мгновенно взметнулась в воздух.

— Я не знаю, сэр, — ответил Гарри.

На лице Снейпа появилось презрительное выражение.

— Так, так… Очевидно, известность — это далеко не всё. Но давайте попробуем ещё раз, Поттер. — Снейп упорно не желал замечать поднятую руку Гермионы. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

— Я не знаю, сэр, — словно заведённый, повторил Поттер. Авель удивлённо поднял брови. Поттер что, даже не удосужился прочитать первую главу учебника? Хант решил не учитывать тот момент, что сам читал его исключительно из-за скуки (И совсем немножечко из интереса, но об этом история умалчивает) .

— Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер? Ладно, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

— Я не знаю, — спокойно ответил Гарри. — Зато, кажется, знает Гермиона — может, спросите её?

Авель тихо хихикнул, прикрыв рот ладонью. Несмотря на комичность ситуации, он немного сочувствовал Поттеру. Судя по выражению лица Снейпа, тот был готов разорвать Гарри на мелкие кусочки.

— Сядьте. Минус пять баллов Гриффиндору, Поттер, — рявкнул он. Резко развернувшись, Снейп обратился к Авелю. Упс... Кажется, он заметил сдавленный смех мальчика: — Хант, возможно, вы знаете ответы?

— Э-э-э… Из измельчённого корня асфоделя с настойкой полыни получится напиток Живой Смерти, безоар можно найти в желудке козы или в любой приличной аптечке, а волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, известное также как аконит.

Снейп приподнял бровь, окинув Авеля оценивающим взглядом. Казалось, он был удивлен тем, что кто-то вообще знает ответы на его вопросы, не говоря уже о том, что этот кто-то — ученик Гриффиндора, сидящий на самой последней парте.

— Десять баллов Гриффиндору, Хант, — наконец медленно произнëс Снейп, поворачиваясь обратно к несчастному Поттеру, и его лицо снова исказила гримаса презрения. — Как видите, Поттер, некоторые всё же удосужились открыть учебник. Я надеюсь, вы последуете примеру Ханта и не будете больше тратить моë драгоценное время своим поразительным невежеством. А теперь... Почему никто не записываете ответы Ханта?

Все старательно зашуршали перьями и пергаментом, и Авель, незаметно усмехнувшись, последовал их примеру. Он ошибался. Всë-таки в Хогвартсе есть адекватные учителя, не считая Флитвика.

* * *

— Авель, подожди! — окликнула Ханта Гермиона, но мальчик лишь ускорил шаг, сжав зубы, — Да постой ты! Это важно!

Авель проигнорировал её призыв, нырнув в толпу учеников, спешащих на обед. Он чувствовал настойчивый взгляд Грейнджер у себя на спине, и это его раздражало. Какого чёрта она от него хочет? Ему нужно было просто её игнорировать, и рано или поздно она от него отстанет.

Но Гермиона не собиралась сдаваться. Она каким-то неизвестным способом сумела обогнать Ханта и подождала его прямо у дверей Большого зала. Мальчику ничего не оставалось, как пропустить спешащих на обед учеников и остановиться на месте.

— Авель, пожалуйста, выслушай меня, — взмолилась Гермиона, преграждая ему путь. — Я просто хочу понять, что случилось. Кто сделал это с твоей рукой?

— Ты от меня не отстанешь? — почти обречённо поинтересовался Авель и девочка в ответ активно замотала головой, — Я тебе говорю — это действительно неважно. Просто на меня когда-то напало... одно существо и здорово поцарапали мою руку. Мне её чуть не ампутировали, — придумал Авель.

Гермиона смотрела на него с тревогой, сочувствием и недоверием, и Авель почувствовал, как внутри поднимается раздражение. Ему не нужна была её жалость. Ему вообще никто не был нужен.

— Авель, мне так жаль, — прошептала Гермиона, протягивая руку, чтобы коснуться его. Авель резко отшатнулся от неë, словно от прокаженной.

— Не трогай меня, — процедил он сквозь зубы. — Просто оставь меня в покое, Грейнджер. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

С этими словами он оттолкнул её в сторону и быстро пошёл прочь, оставив Гермиону стоять в коридоре, ошеломлённую и расстроенную. Авель знал, что был груб, но не мог остановиться. Ему нужно было дистанцироваться от неё, пока не стало слишком поздно. Пока он не привязался к ней настолько, что не смог бы выдержать расставание. Авель сам не понимал почему, но чувствовал, что это необходимо.

Во время обеда к столу Гриффиндора неожиданно спикировала сипуха и сбросила письмо прямо в тарелку Авеля, которую, к счастью, он ещë не успел ничем заполнить. Хант развернул конверт и, пробежавшись по нему глазами, вздохнул. Его приглашал на чаепитие Хагрид. Хм... А почему бы и нет?

Бросив взгляд на преподавательский стол, Хант посмотрел прямо в лицо улыбающегося Дамблдора. Тот, кстати, в последний раз подходил к Авелю только в тот день, когда дьявольские силки впитались в кожу мальчика и оставили татуировку. Осмотрев руку, он лишь покивал каким-то своим мыслям и ушёл, оставив Ханта в покое.

Выйдя из замка, Авель медленно побрёл в сторону хижины лесника. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багровые и золотые тона, когда Авель постучал в дверь жилища Хагрида. Внутри что-то грохнуло, заливисто залаял Клык, и вскоре дверь с протяжным скрипом распахнулась, являя собой радушную фигуру лесничего.

— Авель! Рад тебя видеть, проходи! — великан посторонился, впуская гостя в хижину. Шагнув внутрь, Авель замер на месте. За столом, словно сговорившись, сидели Поттер, Уизли и… Гермиона.

— Хаккит, а што ох стесь техает? — с набитым ртом промычал Уизли, оросив стол крошками от пирога. Авель поморщился, брезгливо глядя на Рона. Этот Уизли ему никогда не нравился.

— Я его пригласил, — просто ответил Хагрид, вешая на стену массивный арбалет, который почему-то был у него в руках, — Распологайся, Авель, не стесняйся.

Хант замер на пороге, его взгляд метнулся от Хагрида к троице за столом. Поттер и Уизли уставились на него с любопытством, а Гермиона — с явным облегчением, которое быстро сменилось настороженностью. Он хотел развернуться и уйти, но Хагрид уже подтолкнул его внутрь, хлопнув по плечу так, что мальчик едва устоял на ногах.

— Садись, садись, — прогремел лесничий, указывая на свободный стул рядом с Поттером. — Я Гарри тоже пригласил, а он привёл своего друга Рона Уизли. Ну, а Гермиона...

— Мне стало интересно и я тоже пошла, — заявила Грейнджер, тряхнув кудрявой головой.

— Я, пожалуй, пойду… — начал было Авель, но великан уже поставил перед ним чашку с дымящимся чаем и тарелку с домашним овсяным печеньем.

— Никаких «пойду»! — отрезал Хагрид. — Раз уж все собрались, давайте пообщаемся.

— Ладно, — нехотя кивнул Авель и замолчал, разглядывая обстановку хижины. Он уже бывал здесь много раз, но всё равно было довольно интересно рассматривать множество разнообразных предметов, которые здесь находились. Неожиданно взгляд мальчика наткнулся на газету, лежащую на столе в качестве скатерти, и, заинтересовавшись, Хант взял её в руки. Это был вчерашний выпуск «Ежедневного Пророка»:

«ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС»

Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространённому мнению, это происшествие — дело рук темных волшебников, чьи имена пока неизвестны.

Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст, — по странному стечению обстоятельств, то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня.

«Мы не скажем вам, что лежало в сейфе, поэтому не лезьте в наши дела, если вам не нужны проблемы», — заявил этим утром пресс-секретарь банка «Гринготтс».»

— Эм... Авель, зачем тебе эта газета? Там ничего интересного... Ну, кроме информации про Гринготтс, — почему-то занервничал, произнёс Хагрид. Авель прищурился и помотал головой:

— Спасибо, но по-моему всё очень интересно, — от него явно что-то пытались скрыть, как пить дать. Не слушая возражений Хагрида, Авель перелистнул страницу и обомлел. В газете красовалась движущаяся фотография его дома. Хант поспешно отыскал нужную статью и углубился в чтение:

«...ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МАГГЛА ТЕОДОРА ХАНТА! АЛЬБУС ДАМБЛДОР СТАЛ ОПЕКУНОМ АВЕЛЯ ХАНТА!

3 сентября 1991 года Теодор Хант, фармаколог, загадочно исчез из своего дома. Дверь и окна были заперты изнутри, а камин не подключен. Теодор Хант — отец Авеля Ханта, первокурсника Хогвартса.

Альбус Дамблдор принял решение о временной опеке над учеником своей школы. Мы надеемся, Теодор Хант скоро найдется. См. интервью с Альбомом Дамблдором на стр. 15...»

Кровь отхлынула от лица Авеля. Несколько секунд он молча вглядывался в равнодушные маленькие чёрные жирные буковки, после чего одним резким движением разорвал газету на пополам.

— Эй! — возмутился Поттер, удивлённо глядя на Ханта, — Ты чего?!

Авель проигнорировал вопрос однокурсника и посмотрел прямо в чёрные глаза Хагрида, всем своим видом показывая, что ожидает ответ на свой неозвученный вопрос.

— Авель, ты всë не так понял... Дамблдор просто не хотел тебя расстраивать... — промямлил Хагрид, отводя взгляд в сторону. Лесник явно что-то знал. Авель почувствовал, как ярость охватывает его с ног до головы.

— Ах так! — прошипел Хант, — Не хотел меня расстраивать? Конечно, это очень убедительно! Да я не удивлюсь если к исчезновению моего папы причастен сам Дамблдор!

— Авель, директор не мог бы... — начал было Хагрид, но мальчик его уже совсем не слушал. Хант подбежал к двери, одним резким движением распахнув еë, выскочил из хижины и побежал в сторону леса. Сейчас ему было наплевать на всë: на браслет-ограничитель, на отсутствие какой-либо подготовки, на нарушение собственных планов... Авель чисто физически не мог более находиться в Хогвартсе!

— Подожди! — крикнул Хагрид вслед убегающему мальчику, — Ученикам запрещено находиться в Запретном Лесу!

«А мне плевать!» — мысленно ответил Авель, убегая в тëмный лес. Ярость сменялась отчаянием. Что Дамблдор сделал с его отцом? Где он находится? И сможет ли Авель помочь ему?

Темнело. Хант всë бежал и бежал по лесу, не чувствуя ни малейшей усталости. Запретный Лес становился всë более и более мрачным, но Авеля это совсем не останавливало. Ему нужно было убежать. Ему нужно было спастись. Ему нужно было...

Неожиданно справа раздался какой-то шум. Авель, напрягшись, выхватил палочку. Если это Дамблдор или кто-то из профессоров, ему не тягаться с ними, но сдаваться без боя Хант не собирался. Треск веток становился громче, и на тропинку вышел… единорог. Он был не таким, каким Авель представлял его в детстве. Никаких радуг, крыльев и ядовито-розового цвета. Единорог казался величественным. У него была белая шерсть с серебряным отливом, и гигантский рог, сияющий золотом. Переведя взгляд чуть ниже, Авель увидел большую рану на его правом боку, из которой на землю медленно падали серебрянные капли крови, образовывая небольшую лужицу.

— Извини, я не смогу помочь, ведь я почти ничего не умею, да и единорогов вижу в первый раз в жизни, — тихо сказал Хант, приближаясь к фантастическому существу. Единорог спокойно стоял на месте, почти не двигаясь и внимательно глядя на мальчика своими печальными умными глазами. — Но если пойдешь в ту сторону, тебе точно помогут. Там живут взрослые волшебники, которые смогут оказать квалифицированную помощь...

Единорог фыркнул, покачал головой и осторожно коснулся своим рогом чëрных волос Авеля, создавая неровный пробор. Хант всем телом чувствовал исходящее от существа, приятное тепло.

— Я правда ничего не умею! — поспешил сказать Хант, поглаживая мягкую шерсть. Единорог вновь мотнул головой и уткнулся раненным боком в его руку. — Ладно… Я попытаюсь помочь.

Оторвав кусок ткани от своей мантии, Авель осторожно перевязал рану, вспоминая об уроках отца. Тот как-то пытался научить своего сына кое-каким врачебным приёмам, но был обречëн на полный провал. У Авеля никогда не получалось правильно сделать на манекене исскуственное дыхание или что-то ещë по этому типу.

— Я ещë ни разу не пробовал это заклинание, только видел в библиотеке, когда мне ещë можно было туда ходить, — предупредил единорога Авель. Тот ожидаемо промолчал. — И так... Насчëт три. Раз! Два! Три! Эпискеи!

Заклинание сработала и рана начала медленно, но верно затягиваться. Лишь после этого Авель осмелился стянуть пропитанную серебряной кровью повязку с единорога. Тот благодарно посмотрел на Авеля и неожиданно рог с его головы рухнул прямо в руки мальчика. Хант крепко ухватился за него и нахмурился:

— И зачем ты это сделал?

— Это знак благодарности, мальчик, — неожиданно ответил Авелю кто-то за его спиной. Хант резко развернулся на месте и увидел существо, напоминающее кентавров из книг нормальных людей, — Тебе очень повезло. Отданный единорогом рог в знак признательности стоит очень многого.

— А разве у волшебников их не много? — нахмурился Авель, вспоминаная рецепты различных зелий, — Да, они дорогие, но не настолько же...

— Это совсем другое, — покачал своей кучерявой головой кентавр, — Те рога были отданы искусственно выращенными на фермах единорагами и не обладают даже десятой частью свойств подобных рогов. А твой... Из него можно сделать нож, способный насквозь прорезать любой материал или использовать для...

— Подожди... Ты сказал нож? — пересохшими от волнения губами переспросил Авель, — Кажется, он сможет избавиться от сковывающего его браслета!

— Да, но тебе нужно обладать минимальными знаниями и умениями в области древних рун, нумерологии и артефакторики, — заявил кентавр, — Кстати, меня зовут Кайрос. А тебя, юный маг?

— Авель Хант, — ответил мальчик, — Знаешь, мне пора. Не подскажешь ли где выход из леса? Мне очень нужно сбежать с территории Хогвартса и как можно скорее.

— Тебя преследуют? — поинтересовался Кайрос.

— Скорее всего да, но я не уверен, — ответил Авель, — Пожалуйста...

— Прости, Авель, но я не могу вмешиваться в твою судьбу, — покачал головой Кайрос, — Но помни, когда погаснет последний луч надежды и будет казаться, что Фортуна отвернулась от тебя, звëзды всё ещё на твоей стороне.

— Это всë конечно интересно, но где выход? — Кайрон не ответил, и Авель, с трудом подавив нахлынувшее раздражение, произнëс: — Ладно, как знаешь. Прощай!

Не глядя более на кентавра, Авель двинулся вперёд, в самое сердце Запретного Леса. Солнце уже давно зашло, и всё вокруг освещал лишь холодный свет луны. Хант упрямо шёл вперёд, не обращая внимания на могильный мороз. Ему нужно было выбраться отсюда, пока не стало поздно... слишком поздно.

Авель резко остановился на месте, когда его путь в очередной раз преградили. На этот раз незванным прохожим оказался гигантский мохнатый паук, который угрожающе заскрежетал своими огромными челюстями, завидев мальчика. Авель глубоко сглотнул, когда представил, для какой пищи они могут быть нужны существу. Так, сейчас не время об этом думать!

— Да я просто везунчик на всяких тварей, — прошипел Авель, направляя палочку на существо, — Эм... Вингардиум Левиоса?

Заклинание, к удивлению Авеля, сработало. Паук беспомощно забарахтался в воздухе, пытаясь ухватиться за землю своими лапами. Хант, не теряя времени, метнул в него первое попавшееся заклинание, которое смог вспомнить:

— Инсендио!

Яркий луч пламени вырвался из палочки, поджигая мохнатое тело. Паук свалился на землю, охваченный огнём, и Авель, не дожидаясь, пока он сгорит дотла, побежал дальше. Адреналин бурлил в крови, заглушая страх и усталость.

Через несколько минут, Авель заметил просвет среди редеющих деревьев и облегчённо улыбнулся. Кажется, он всё-таки смог выйти из этого леса и...

— Выходи, мой мальчик, — раздался знакомый ненавистный голос Дамблдора, — Я знаю, что ты здесь. Ты же не думал, что тебе действительно удастся сбежать? Ты забыл про браслет?

Авель замер, прислушиваясь к каждому шороху. Голос Дамблдора звучал спокойно, даже мягко, но эта мягкость обманчива. Директору не было дело до чувств Авеля, ему нужна была лишь послушная фигура, которую в будущей игре можно будет или провести в дамки, или просто пожертвовать ради "всеобщего блага", а Хант не хотел и не собирался становиться чьей-либо марионеткой.

Стараясь ступать как можно тише, Авель начал медленно пятиться назад, но случайно наступил на ветку. Раздался громкий хруст и Хант, понимая, что скрываться более не имеет смысла, изо всех сил побежал прочь от Дамблдора.

Бежал Авель долго, не обращая внимание на одышку и нехватку сил. Сердце бешено колотилось в груди, но Хант чувствовал, что стоит ему остановиться, как Дамблдор схватит его и вернёт в замок. А если уж он ввязался в этот заведомо неудачный побег, то доведёт его до конца.

Вылетев из леса к Чёрному озеру, Авель замер на месте. Как?! Он точно помнил, что Дамблдор был где-то позади, а сейчас он стоял прямо перед ним...

— Авель, твоя выходка ни к чему хорошему не приведёт, — заявил директор, буравя Ханта пронзительным взглядом голубых глаз, — Будь хорошим мальчиком, подойди ко мне и мы вместе вернëмся обратно в замок.

— Обойдётесь! — крикнул Авель, судорожно оглядываясь по сторонам. Бежать обратно в лес? Не вариант, ситуация повториться, а силы у него явно на исходе. Сдаваться? Нет, нет, нет! Должен быть выход... Взгляд Авеля наткнулся на озеро. Точно! Может там кроется его спасение? Раз уж он может дышать под водой, то почему бы этим нагло не воспользоваться? Но нужно придумать, как обойти Дамблдора...

— Мой мальчик, это не шутки. Я не хотел говорить тебе о случившемся с твоим отцом, боясь, что именно так ты и отреагируешь. Но если ты подойдёшь ко мне, мы всё спокойно обсудим у меня в кабинете... — Дамблдор медленно, словно боясь спугнуть, приближался к Авелю. Тот же наоборот, отступал назад, изо всех сил стараясь сохранить дистанцию.

Татуировка на руке Ханта неожиданно начала неприятно жечь. Авель нахмурился, глядя на неё, и обомлел. Его рука снова почернела, совсем как в прошлый раз, в теплице Спраут, и из неё показались ростки Дьявольских силков. Блеск... Самое время, ничего не скажешь!

— ...Клянусь, я не причастен к исчезновению твоего отца, Авель, — продолжал вешать лапшу на уши Дамблдор, — Я обещаю, что если ты сейчас пойдёшь со мной, то я не причиню тебе никакого вреда, и мы вместе обсудим твои проблемы... — краем глаза Авель заметил, как в руке Дамблдора промелькнула волшебная палочка. Значит, старик хочет отвлечь его внимание и напасть... Умно.

Взмах палочки, и в Авеля летит ярко-красный луч заклинания. Хант спокойно стоял на месте. Увернуться он всё равно уже не успеет... Дьявольские Силки, словно повинуясь молчаливой команде, бросились вперёд, принимая на себя заклинание директора. Авелю оставалось лишь удивлённо смотреть на эту картину. Чего-чего, а такого он точно не ожидал...

Больше медлить Авель не мог и стремглав кинулся к озеру. Бросившись в ледяную воду, Хант поплыл прочь от берега, стараясь не думать о том, что будет со странным растением, которое не успело вернуться обратно куда-то внутрь руки Авеля. Может Дамблдор его уничтожит, а может и нет...

Холодная вода обжигала кожу, но Ханту было не до подобных мелочей. Авель плыл как можно быстрее, не зная, правда, куда именно. Главное — подальше от Дамблдора и его лживых обещаний. Он чувствовал, как силы покидают его, но упорно двигался вперед, веря, что где-то там, в темной толще воды, его ждет спасение.

Почувствовав чьё-то прикосновение, Авель бросил мимолётный взгляд на свою руку и отметил, что Дьявольские силки каким-то чудом нагнали мальчика и теперь медленно впитываются в его руку. Мешать им Хант не собирался — если они помогут ему спастись от директора, то он только "за" подобное соседство.

Когда Авель почувствовал, что не может более плыть, он остановился в высоких зарослях водорослей, собираясь немного отдохнуть, обдумать сложившуюся ситуацию и попробовать сломать рогом браслет. Конечно, Кайрос говорил, что для этого нужно сделать нож, но вдруг получится уничтожить ограничитель и без этого?

Внезапно резкая боль пронзила тело Авеля. Обернувшись, он увидел существо, похожее на тритона, которое совершенно недружелюбно пялилось на него и уже занесло трезубец для нового удара. Хант закрыл глаза и морально приготовился к новой вспышке боли, но лишь почувствовал, как его обхватило чьë-то щупальце. — «Гигантский кальмар» — понял Авель. Хант изо всех сил пытался не потерять сознание, но оно упрямо уплывало. Перед глазами появилась картинка странного растения с чёрными лепестками и фиолетовым стеблем, после чего мальчик позволил темноте забрать себя в её крепкие объятия.

От автора:

Опережая возможно последующие вопросы, скажу, что Авель прекрасно понимал, что с браслетом бренда Дамблдора он никуда далеко не убежит, но новость об отце сильно выбила его из колеи, ну а потом, когда он немного успокоился... Хант решил продолжить попытку побега, ведь он не из тех людей, которые просто так сдаются.

Кстати, вся идея этого фанфика в целом и глав по отдельности пришла от этой песни:

https://rus.hitmotop.com/song/16346

Кстати, как думаете, какая у Авеля анимагическая форма?)

Спасибо всем за обратную связь! (~˘▾˘)~

И, конечно же, не забывайте подписываться на наш ТГК! Всех очень ждём!

https://t.me/PiXiE_studio_ff

От Беты:

Проверено! О, становится всё интереснее и запутаннее. Как думаете что случилось с отцом Авеля?)