Несчастье (гет)

— Замечательно. Просто замечательно! Только этого нам не хватало!

Боль в ноге растёт как на дрожжах.

Я прикрываю глаза, отрешённо воспринимая мамины крики.

— Это вообще ни в какие ворота не лезет!.. Олег, ты меня вообще слушаешь? — кажется, у меня что-то сломалось в середине рефлекторной дуги.

Перелом ноги восемь раз уже должен пройти за такое-то время.

— …Мать пришла с работы! — заботливая родительница ставит на стол тарелку тёмно-зеленой субстанции. — Ты мог бы хоть посуду помыть?

— В прошлый раз ты сказала, что она помыта недостаточно… — я пытаюсь припомнить нужное слово.

— Потому что посуду моют специальной жидкостью, а не потоками музыки в этих вот дурацких наушниках! Как же мне всё надоело…

За окном клонится солнце к закату. Я машинально черпаю пластмассовой ложкой, на мой взгляд, совершенно несъедобное пойло.

Обед напоминает новую, популярную у педиатров, микстуру.

Сочетание хвоща, плауна, горечавки корня, белого гриба с трубчатой шапкой, бузины цветков в неизвестном мне агрегатном состоянии.

— Олег, это немыслимо… Почему ты ешь одноразовой ложкой? — мама наконец двигает стул и садится.

Пластик царапает дорогущий китайский фарфор.

В темную жижу почти наверняка насыпали ризоиды представителя отдела моховидных — благородного кукушкина льна.

…В пять часов вечера мы тащимся с ней в поликлинику. Мама на ходу едва успевает ругать окружающий мир.

— Почему мы должны идти пешком до соседнего дома? Почему нельзя вызвать такси прямо к подъезду…

— Мембраны моих тилакоидов требуют солнечный свет! Без них у АТФ и НАДФН не будет ни единого шанса… — я упрямо передвигаю костылями по выбоинам старой дороги.

Мама идёт рядом, теперь уже старательно пялясь в мобильник.

Интересно, какое конкретно слово она сейчас гуглит?..

Такси заворачивает в дурацкий косой переулок.

Луч фонаря скользит по крыше почти нового здания 47-й поликлиники.

Мне всегда нравилось данное место. Особенно месяц назад, когда я таскался сюда в шесть утра на массаж.

В сочетании марганцовки и благородного трехатомного спирта здание было бы ещё прекрасней, конечно.

За стойкой ресепшена старая тётка в дурацком красном платке заявляет, что врач-педиатр «преждевременно ушёл на больничный».

— Вот с… дебилы! — говорит мать, наконец садясь в очередное такси.

Интересное слово — дебил. Мне всегда нравилось думать о том, как оно появилось.

Дебилами нас называла математичка, когда мы неправильно списывали из ГДЗ упражнения.

А когда копировали слово в слово каждую цифру, она употребляла совсем неприличное слово, по иронии, начинающееся тоже на «д»…

Так вот… если разбить «дебил» на приставку, суффикс и корень… Получается, что главная часть здесь — «ил»… Хотя никого ила в этом слове, казалось бы, не было.

Или главная — «бил»? Тогда какой частью речи является «де»?

Дома нет электричества. Мама несколько раз нажимает на выключатель, словно от этого свет решит вернуться в нашу квартиру.

— Ну почему опять всё плохо?

Бабушка всегда говорила, что все несчастья от того, что никто (включая нас) не верит в приметы.

Я никогда не видел Ирину Геннадьевну, — уже 85 лет она живёт в Новосибирске, — тем не менее, с ранних лет представляю её с тяжёлым справочником всяких примет…

И, прогибаясь под данной картинкой, всегда соблюдаю последние три.

— Олег, ну что ты застрял, а? Почему с нами всегда происходят несчастья? — мама хватается руками за голову, маршируя в сторону нашей соседки.

Я искренне надеюсь, что Света Григорьевна не вспомнит, как мы с другом оторвали с её двери объявление об отключении горячей воды на три дня.

Костыли крутятся по часовой стрелке, то и дело задевая косяк старой двери.

Мама часто говорит, что у меня в голове ерунда.

На самом деле я думаю про очень интересные вещи.

Мозг рисует картинку старинного города, часовую башню, руины замка с белой башней, а на ней — огромный маяк.

Я представляю, как молодой человек в нелепых панталонах нацелил на противника блестящее лезвие шпаги.

Костыли начинают вилять в разные стороны, то и дело сопровождая поворот оглушительным грохотом.

— Олег! Иди в дом! — визжит мать с противоположного конца коридора. — Выпей обезболивающее. — Она снова поворачивается к старой соседке.

Я представляю, как у Светы Григорьевны за спиной появляются крылья, а на голове вырастают рога.

Прошлой ночью она не давала мне спать мыльной драмой.

В кухне первым делом разбиваю стакан со всем его содержимым.

Пытаюсь замести осколки, подсвечивая себе дурацким фонарём телефона. Тот гаснет, «низкий заряд»…

Таблетка — неожиданно горькая — царапает заднюю стенку и без того болящего горла.

— Меньше ледяной воды надо пить! — замечает добрая мама, натягивая в коридоре зимнюю куртку. — Света, кстати, нет только у нас!

— Замечательно!

— Олег, поторопись! У нас через пятнадцать минут — новый врач… Олег? — видимо, здесь тоже нужно было вставить реакцию.

— Ослепительно, мам, как всегда!

* * *

— Сильно ударился, да? — она садится передо мной на колени. Халат съезжает, обнажая полоску голого тела.

— Да нет, терпимо, — я выговариваю каждое слово сквозь зубы.

Поток нахлынувшей боли бьёт отбойным молотком по черепной коробке.

— Давай врача позову? — она наклоняет голову в сторону, видимо, силясь встретиться своими глазами с моими, — я курсы первой помощи окончила. У тебя перелом, сто процентов.

— Не надо ни-ка-кого врача… — нога полыхает огнём.

Я хочу сказать, что перелом здесь может поставить даже придурок. Чувак с ганглиями вместо мозгов.

— Ты не переживай… В травме даже лучше, чем в лорке, — девочка проводит рукой у меня по больному колену. — Я там раза два лежала, так кайфно… Я скоро вернусь.

Она встаёт рывком, от вида которого меня начинает мутить.

Я, как дурак, остаюсь сидеть на полусухом больничном полу.

«Ты и так дурак, Олег. Только дураки ломают ноги в больницах», — сообщает мне голос в бошке.

* * *

…Мама не может найти ключи от квартиры.

Она стоит в тёмной прихожей, выражаясь словами, к которым с ходу не подберёшь даже более-менее приличный аналог.

В дверях такси я спотыкаюсь, таща за собой дебильные железные палки.

Мама вскакивает, помогает перетащить их симметрично на две стороны.

От вида костылей с каждым днём мне хочется всё больше и больше взять и покрошить всех в винегрет.

— Врач не принял, света нет, — мама начинает перечислять все неприятности дня.

Я сжимаю челюсти крепче.

— У тебя нога, чашка разбиралась, что вот делать теперь?.. Ты первую помощь сделал? — переключилась она на уроки.

— Какую первую помощь?..

За окном проплывают дома.

— Олег, ты вообще ЭЖД открываешь?!

Девочка качается на красных качелях. Красивые. Наверно, их только поставили…