Цвет Судьбы (джен)

Холод въедался в кости куда сильнее, чем должна была позволять температура января в Суррее. Гарри Поттер, закутанный в старый, слишком большой для него свитер, с силой вонзил лопату в слежавшийся снег у подъезда дома №4 на Тисовой улице. Дядя Вернон поставил условие: чистый двор — иначе никакого ужина. Дыхание Гарри превращалось в белые клубы, а пальцы в дырявых перчатках немели от холода.

Он замер. Из-под цветущих кустов на него смотрели два глаза: один — ярко-голубой, как озеро в полдень, другой — изумрудно-зеленый, как его собственный. Владелица этих глаз — тощая, почти прозрачная белая кошка — была грязной и нечесаной. Но в ее утонченной мордочке и гордой шее чувствовалось благородство.

«Дворняжка», — фыркнул бы дядя Вернон. Но Гарри, всю жизнь мечтавший о хоть какой-то ласке, увидел в этом взгляде родственную душу. Он медленно протянул руку, бормоча успокаивающие слова. Кошка не убежала. Она потянулась к его пальцам и легонько ткнулась холодным носом.

Сердце Гарри растаяло быстрее сугроба под порывом теплого ветра. Рискуя гневом дяди, он завернул дрожащее создание в свой свитер и пронес в дом, в свой подсобный чулан под лестницей. Украденные молоко и кусок колбасы стали пиром для кошки. Гарри назвал ее Юки, что прочитал в одной из книжек как «снег» по-японски. Это имя идеально ей подходило.

Выхаживание Юки стало для Гарри тайной миссией, куда более важной, чем учеба или прихоти Дурслей. Он отмыл ее, вычесывал колтуны, и под белой шерстью открылась ослепительная белизна. Кошка оказалась невероятно умной и чуткой. Она словно понимала каждое его слово, а когда Гарри снились кошмары с вспышками зеленого света и зловещим смехом, она ложилась ему на грудь, мурлыча до тех пор, пока он не успокаивался. Дурсли так и не узнали о ее существовании — Юки становилась невидимой, едва заслышав их тяжелые шаги.

Прошли годы. Письма из Хогвартса, прилетевшие словно из другого мира, перевернули жизнь Гарри с ног на голову. Оказалось, он — волшебник. Оказалось, он знаменит. Хагрид, добрый великан, открыл ему правду о прошлом. И вот настал день, первого сентября. На вокзале Кингс-Кросс, с билетом в руке и совой Хедвиг в клетке, Гарри с замиранием сердца искал загадочную платформу 9¾.

Внезапно что-то большое и теплое прикоснулось к его ноге. Гарри вздрогнул и обернулся. Перед ним сидел огромный, величественный кот. Его шерсть была белее зимнего снега, а глаза — один голубой, другой зеленый — смотрели на Гарри с бездонной мудростью. Это была Юки, но выглядящая так, словно она — царица всех кошек.

Она требовательно ткнулась головой ему в руку, настойчиво прося ласки. Гарри не мог отказать. Он опустился на корточки и погрузил пальцы в ее густую шерсть. Кошка замурлыкала, и этот звук был таким умиротворяющим, что Гарри забыл о времени. Когда же он наконец поднял голову, часы показывали, что поезд «Хогвартс-экспресс» должен был уже отойти.

Сердце его упало. Он бросился к барьеру между платформами 9 и 10, но пройдя насквозь. Платформа оказалась пуста. Последний вагон скрылся в тумане. Гарри стоял в оцепенении, сжимая ручку чемодана. Он опоздал. Он пропустил свой шанс.

Вернуться на Тисовую улицу было горьким унижением. Дядя Вернон злорадствовал, тетя Петуния хмыкала с презрением. Гарри заперся в своей каморке, обняв Юки, которая, казалось, смотрела на него с тихим пониманием. Что ему теперь делать? Писать в Хогвартс? Но как?

На следующее утро раздался звонок в дверь. На пороге стояла высокая, стройная женщина в элегантном кимоно с вышитыми серебряными журавлями. Ее черные волосы были убраны в строгую прическу, а взгляд был настолько пронзительным, что Гарри почувствовал, будто она видит его насквозь.

— Гарри Поттер, — произнесла она голосом, холодным и четким, как удар клинка. — Меня зовут профессор Танака. Я преподаю в школе магии Махотокоро.

Она вошла в гостиную, где собрались потрясенные Дурсли, и без лишних церемоний объяснила ситуацию.

— Весь магический мир знает о мальчике, который выжил. Теоретически перед тобой открыты двери многих школ: Ильверморни, Шармбатон, даже суровый Колдоградец в России. Но знаменитость, — она произнесла это слово с легкой усмешкой, — имеет и обратную сторону. Никто не хочет брать на себя ответственность за столь «проблемного» ученика. Лишь Хогвартс, движимый чувством долга, согласился принять тебя. И ты умудрился опоздать.

Гарри опустил голову.

— Однако, — продолжила профессор Танака, — твоя судьба заинтересовала нашего директора, почтенного Кайдо Танака. Он человек… своеобразный. Его привлекла ирония судьбы: мальчик, спасшийся от Тёмного Лорда, мог погибнуть в поезде из-за глупой шалости двух старшеклассников, экспериментировавших с запретной магией скорости. Поезд сошел с рельсов. К счастью, обошлось без жертв, но если бы ты был там…

Гарри похолодел. Юки спасла его. Невероятным образом она отвела его от опасности.

— Директор Танака предложил тебе место в Махотокоро, — заключила женщина. — Наши методы обучения… отличаются от британских. Это твой шанс. И, что немаловажно, тебе не придется возвращаться сюда на летние каникулы. Школа становится домом для своих учеников.

Решение было очевидным. Согласие Дурслей было получено без возражений — они были рады навсегда избавиться от «ненормального» племянника.

Махотокоро оказалась не мрачным замком, а легким, воздушным комплексом пагод и садов, парящим над священной горой в Японии. Старый директор Кайдо Танака, несмотря на возраст, был полон энергии. Его глаза, такие же острые, как у профессора Танаки, светились живым интересом, когда он пригласил Гарри на чайную церемонию.

— Гарри, — сказал старик, когда они сидели на татами, глядя на цветущую сакуру в внутреннем саду. — Ты, наверное, удивлен нашему решению. Махотокоро редко принимает учеников из-за границы. Но у меня была… личная причина.

Он сделал паузу, его взгляд стал отрешенным.

— Много лет назад моя дочь, непослушная и мечтательная, сбежала в Европу, влюбилась в маггла и вышла замуж. Мы были против, гордыня ослепила нас. Она оборвала все связи. Ее звали Акико Танака. А ее дочь, твоя бабушка, вышла замуж за англичанина-магла. Ее дочь… была Лили Эванс. Твоя мать.

Гарри выронил чашку. Керамика с мягким звоном ударилась о циновку. Он смотрел на директора, не веря своим ушам.

— Лили… моя мама… была вашей правнучкой? — прошептал он.

— Да, — кивнул старик, и в его глазах блеснула печаль. — Лили никогда не узнала о своем наследии. Ее магическая сила была невероятно сильной, это родовая черта нашей семьи. И твои глаза, мальчик мой… они точь-в-точь как у моей Акико. И как у твоей кошки, если я не ошибаюсь.

В этот момент из тени вышла Юки. Она грациозно подошла к директору и позволила ему почесать себя за ухом.

— Защитники из семьи Танака часто находят своих хозяев в образе животных, — улыбнулся старик. — Особенно те, в ком течет кровь древних нэкомат. Она почуяла в тебе свою кровь. И спасла тебя. Не случайно, а по праву родства.

Гарри обнял Юки, прижавшись лицом к ее теплой шерсти.