Жажда крови (гет)

Тёмные улицы Лондона. Поздний вечер, пышные каштановые волосы развевает слабый ветерок. Она идёт по мостовой за далёким бликом фонаря, который еле проглядывается сквозь плотные облака тумана.

Уже завтра в это время она будет распивать тыквенный сок в окружении друзей за столом Гриффиндора. Но эти мысли, мысли о Хогвартсе, больше не вселяют чувства защищённости. Всё изменилось. Тень надвигающейся войны нависла над Англией. Даже мир магглов потускнел, стали чаще происходить странные вещи, люди начали пропадать, не говоря уже о том, что число погибших за последние несколько месяцев бьёт годовые рекорды по смертности в других странах мира. Как ни странно, гриффиндорку перестал волновать вопрос о том, что будет позже, когда ей всё-таки придётся покинуть школу. Сейчас просто хотелось жить.

Свет фонаря стал ярче, девушка уже видела поворот на улицу, где находился её дом. Она ускорила шаг и тут споткнулась обо что-то мягкое так, что чуть не полетела на асфальт лицом вниз.

Туман был просто нереально густым, ей пришлось наклониться, чтобы разглядеть то, что помешало ей пройти. Увиденное повергло храбрую шестикурсницу в ужас, она не вскрикнула только потому, что голос куда-то пропал. На земле, в нескольких шагах от столба фонарного света, лежал молодой мужчина. Огромная багровая блестящая лужа крови покрывала асфальт рядом с его головой, судя по всему, ещё свежая, и если бы не сырость в воздухе, то наверняка было бы видно идущий от неё пар. Помочь здесь девушка уже ничем не могла, но оставить так просто — тоже неправильно. Однако ей не пришлось думать, как поступить дальше — она услышала чьи-то шаги и шорох, похожий на шуршание мантии. Красный луч света проскользнул в нескольких дюймах от её головы. Гермиона же, недолго думая, просто резко рванулась за поворот и исчезла в тумане.

* * *

Ночь. Он вернулся. ”Опять это дикое чувство голода… Кажется, это никогда не пройдёт. И снова тошнит. Мерлин! Как я ненавижу это!” Пнул чемодан со школьными вещами, тот перевернулся, и всё содержимое с грохотом выпало, чернильница откатилась в другой конец комнаты, а несколько перьев сломалось.

— Драко, что там у тебя происходит?! — послышался встревоженный голос матери из-за стены.

Он не стал отвечать: зачем врать, что всё в порядке? “Я в полном дерьме…”.

Блондин скинул с себя мантию, разделся и пошёл в душевую. Прохладная вода смывала жар, приятными волнами скатываясь вниз по телу. Он чуть не забылся, закрывая глаза, обмяк под мягкими струями, они, как нежные женские руки, поглаживали его тело. Стоило ему высвободиться из-под уже леденящего плена, как реальность снова внедрилась в мозг и начала выжигать слизеринца изнутри.

“Гиблое место — Хогвартс, остаётся только надежда, что больше года мне там гнить не придётся .”

* * *

Купе старост. Она резко открыла дверь, вошла и попыталась мысленно успокоиться, когда их глаза встретились.

— Грееейнджер! Значит, слушай сюда, грязнокровка…

— Малфой! Ты, урод, не вздумай мне приказывать и не смей называть меня так! — не сдержалась она.

Парень резко встал со своего места и подошёл ближе.

— Да что ты, может, ты собираешься поспорить со мной на эту тему?! Неужели эти годы ничему тебя так и не научили, кроме как зачитываться до смерти и слоняться с Поттером и Уизли по ночному замку?

— Научили! Обходить стороной таких гнилых людей, как ты, Малфой, а теперь, разреши, я пройду и сяду на своё место и не буду тебя отвлекать, — нервно закончила гриффиндорка.

Малфой только зло ухмыльнулся и, отойдя в сторону, развёл руками “Прошу Вас, мисс Грейнджер, я Вас больше не задерживаю”.

“Ррр!” Она ожидала совсем другого, ждала, что он сорвётся. И ей пришлось всё-таки совладать с желанием добавить кое-что к своим последним словам, она прошла, слегка задев парня за плечо и села к окну, предварительно взглянув на ненавистного слизеринца.

“Ну конечно, он смотрит своими бесстыжими, дерзкими глазами! Смотрит, не сводит глаз, как хищник с жертвы.”

— Мне нравится твоя юбка, Грейнджер! Одевайся так почаще, и, возможно, список поклонников, включающий имена «Поттер» и «Уизли», пополнится!

Девушка резко отдёрнула юбку, задравшуюся неприлично высоко, стоило ей подвинуться на месте.

-И не мечтай, Малфой! — её глаза метали молнии.

-О Мерлин, Грейнджер, мне показалось, или ты на некоторое время предположила, что я хочу пополнить твой список обожателей?!

Теперь Гермиона готова была бы отдать что угодно за возможность переступить через себя и послать в него Круцио невербально. Однако ограничилась лишь ухмылкой, пародируя Драко.

— Знаешь, а судя по твоей интонации, ты всё-таки надеешься.

Она всмотрелась ему в глаза, в которых как будто что-то изменилось с прошлого года, появилась серьёзность во взгляде. Он вообще выглядел немного иначе: короткие волосы, но без геля (растрёпанные, как на третьем курсе), черты лица стали благороднее, повзрослел. Малфой всегда был красив, но теперь, в сочетании с какой-то взрослой сдержанностью, стал притягивать окружающих как магнит. И ещё одно: если их глаза сталкивались, она чувствовала — в нём поселилась жажда, он спокоен, но, кажется, что вот-вот может сорваться и убить.

“Что ты ищешь во мне, Грейнджер? Чего ты хочешь? Зачем ты постоянно посматриваешь на меня украдкой, неужели думаешь, что я не замечаю твоих заинтересованных взглядов из-под ресниц?”

Девушка тоже стала выглядеть взрослее, но из в года в год оставалась всё той же Гермионой, с теми же привычками и манерами.Тёмно-каштановые с золотым отливом волосы стали более послушными и теперь спускались почти до самой талии пышными волнами. Глаза выдавали её, в них всегда было тепло смотреть, она не умела угрожать по-настоящему. Светлая и бархатистая кожа делала её более хрупкой. Он мог бы прокусить её, она мучила его, но тогда пришлось бы почувствовать вкус грязной крови (1:0 в пользу отвращения).

Они ехали в полной тишине до самого Хогвартса. Гермиона думала, каким образом во всём вагоне для старост осталось только одно свободное купе. Купе, в котором ехал единственный человек в школе и за её пределами, которого она ненавидела больше всего.