Временные трудности (джен)

Намджун и Чимин растянулись на мокрой от росы траве рядом с небольшим озерцом и мирно беседовали, попивая самогон. Давненько они с таким упоением не занимались бездельем.

В школе для богатеньких девочек через три дня начнутся каникулы, чего Ким желал откровенно страстно. Учить детей ему нравилось, несмотря на то, что отпрыски знати оказались непослушными, а некоторые и с огромным самомнением из-за вседозволенности. Ну, а что поделаешь? Богачи!

Первые недели полторы испытательного срока Намджуну пришлось чертовски нелегко. Но природный дар убеждать, находить общий язык с кем угодно, умение захватывать внимание слушателей, сильный глубокий голос, высокий интеллект, множество знаний в разных областях, природная доброта и открытость совершили невозможное: самые строптивые, самые глупые ученицы теперь шли на его занятия с интересом. Ведь ни один учитель до него не рассказывал столько разных интересностей о мире животных , о морях и океанах, о космосе...

Месяц спустя Намджуна хвалили все родители. Особенно родители двоечников, которых все считали безнадежными. У Кима не было любимчиков, но одна девочка — Юби — любила привлекать его внимание. Она утверждала, что как только она станет взрослой, они с Намджуном обязательно поженятся.

— Я слишком старый для тебя, — с улыбкой отвечал учитель Ким.

— О чём ты? Мне тринадцать, через три года исполнится шестнадцать, а тебе всего лишь двадцать шесть будет. Разница всего десять лет, — горячилась девчонка, а остальные смеялись, и Намджун вместе с ними.

Бывший учитель не мог надивиться, как это у Намджуна получается хорошо учить неслухов, не прибегая к рукоприкладству?

Только однажды Намджун получил строгое предупреждение за время своей работы. Месяц тому назад он диктовал предложения, а девочки записывали за ним. Он нечаянно стукнулся коленом об стол и тихо выругался:

— Ах ты ж, блять! — а потом продолжил диктовать.

На следующий день прибежала одна обеспокоенная мамочка и всучила Намджуну листок с диктантом. Его лицо приобрело розоватый оттенок, — в диктанте чёрном по белому было написано: "Ах ты ж, блять, какая же это была красота!" Намджун долго извинялся и обещал, что такого никогда больше не повторится. И сдержал обещание.

Чимин же работал вышибалой, как не странно. Занятия боевыми искусствами, которые он изучал с детства, весьма этому способствовали. Невысокий и худощавый, он не вызывал опасения у дебоширов, но вылетали они из пивного заведения весело и со свистом.

* * *

Намджун прислушался к тихому и успокаивающему шелесту травы, плеску рыбы в водоеме и к прекрасной мелодии, которая звучала все ближе и ближе. Кто-то искусно играл на флейте. Внезапно музыка стихла, и учитель услышал тяжёлые шаги и громкое сопение.

Чимин приподнялся на локтях и увидел коротышку в богатых одеждах. Тот подошёл к кромке озерца, сполоснул лицо, а потом смачно сплюнул в воду.

— Эй ты, хамло трамвайное! — Чимин и трезвый не утруждал себя тактичностью в последнее время, а сейчас он был навеселе после выпитого самогона. — Здесь люди воду набирают для питья, а ты харкаешь, как скотина, — он резко поднялся.

— Нет, Чимин, стой! — попытался остановить друга Намджун, потому что заметил на груди незнакомца орден Корейской империи.

Чимин молниеносно оказался позади знатной особы и толкнул в воду. В ту же секунду двое дюжих охранников схватили Чимина под руки, а третий вынул саблю и приставил к его горлу.

— Тупые, непокорные деревенские твари! — коротышка вылез из воды и приказал одному из своей свиты высечь подлеца.

Намджун взвесил расстановку сил, все последствия для здоровья изящного Чимина и попросил, смиренно опустив голову:

— Господин, можете высечь меня вместо моего брата. Прошу вас, прошу.

— Не надо, Намджун, — тихо и с чувством попросил Чимин.

Коротышка посмотрел на испуганное лицо Чимина и сразу изменил решение:

— Так и быть, — он вальяжно махнул рукой, — а ты смотри, девчачья морда, к чему приводит тупость такого скота, как ты, — мстительное и довольное выражение исказило и без того неприятное лицо родственника императора. — Эй, Чонгуки, — позвал он, — сыграй что-нибудь забористое, у нас начинается представление!

Намджун посмотрел на симпатичного паренька с флейтой в руке, лицо которого застыло как гротескная маска. То ли скорбь, то ли отвращение. Парень поднес инструмент к губам, и Ким успел увидеть татуировку змеи у него на запястье.

Свистящий звук разрезал воздух — и Намджун стиснул зубы так сильно, что они отчётливо заскрипели.

А потом пришла боль. Адская, сдирающая кожу, заставляющая дрожать с головы до пят. В ушах зазвенело. Намджун решил, что сейчас вырубится. Он был бы не против, потому что терпеть такие истязания выше человеческих возможностей.

Он снова услышал свистящий звук и приготовился к боли. Тихо застонал, цепляясь пальцами за траву... После десятого, последнего удара, его лихорадило как при высокой температуре. Тело так трясло, что Намджун не мог даже встать на ноги и нормально дышать. Он слышал свое прерывистое дыхание и всхлипы Чимина, и надеялся, что хотя бы друга не тронули.

Когда вельможа ушёл, Чимин упал на колени и спросил, стараясь унять всхлипы:

— Прости меня, прости, — он вытер влажные щёки. — Хён, ты можешь идти?

— Это все херня, Чимина, — едва слышно ответил Ким, тщетно пытаясь выпрямиться. — В фильмах актеры и половины страданий не передают, если героя бьют плетью. — Намджуну почудилось, что Чимин нервно рассмеялся сквозь слезы.

Пак поднял с травы бутылку с оставшимся самогоном, разбавил его водой из озера и полил на спину Намджуну для дезинфекции. Тот вскрикнул и прижался гудящей головой к холодной земле.

— Хён, ты можешь встать?

— Н-нет, сил нет.

— Подожди, я вернусь скоро, — и Чимин убежал прочь с первой космической скоростью.

С минуту Намджун слышал лишь своё тяжёлое дыхание, и не заметил как кто-то подошёл сзади. Прямо на ухо дрожащий голос прошептал:

— Потерпите, это жжет, но помогает.

Незнакомец намазал спину Намджуна вонючей смесью, и тот вскрикнул от вновь накатившей боли так громко, что целая стая птиц снялась с кустов возле берега и улетела в высь.

Намджун не услышал, как незнакомец ушёл, потому что попросту отключился. Очнулся он утром следующего дня от боли в спине. Огляделся по сторонам и сразу понял, где находится — в доме пампушки Чэрин, доброй и благородной женщины лет тридцати, влюбленной в Чимина. Она много раз предлагала ребятам жить у нее в доме. Она не нуждалась в плате, кроме пения Чимина по вечерам. Намджун и Чимин спасли её в темном переулке от воров пару месяцев назад, и после того случая она прониклась к Намджуну большим уважением, а к Чимину иными, более глубокими чувствами.

— Прости, брат, я так виноват, — Чимин сел на корточки возле постели и обхватил руками руку друга. — Я больше никогда не буду так делать. Никогда так не боялся, как вчера, — парень прижался лбом к ладони Намджуна, потом поднял взгляд на друга и своего лидера. Даже здесь, в чужом неприветливом времени Чимин всегда чувствовал опору в лице Намджуна. И был благодарен.

Ким не злился, потому что невозможно было злиться, видя на детском лице неподдельную тревогу и чувство вины.

— Давай больше не ввязываться ни в какие авантюры.

— Конечно, хён. — ответил Чимин, немного помолчал и выдал: — Мне теперь ещё и работу искать. Этот коротышка — троюродный дядька императора и генерал...

— Я понял. Тебя выперли по его приказу — Намджун нахмурился: — Сомневаюсь, что ты найдешь работу, пока он здесь. Как насчёт меня?

— Тебя он пожалел. Или, точнее сказать, проявил благородство и милосердие, — призрения в голосе Чимина было ровно столько же, сколько и отвращения, — как многие считают. Он, по слухам, та ещё тварь, крайне злопамятная. Но здесь пробудет недолго — недели три. Просто будем сидеть тихо и не высовываться.

Намджун согласно кивнул и тут же поморщился от боли в спине.

— Спина жутко выглядит?

— Я чуть сознания не лишился вчера, когда промывал раны... Кстати, кто намазал тебя этой мазью? Чэрин сказала, что это очень хорошее средство и очень дорогое.

— Я не видел этого человека, Чимини. — Намджун аккуратно сел и вновь поморщился. — Может, уедем куда-нибудь в другое место?

— Куда, хён? — с чувством спросил Пак. — Опять искать работу и место проживания? Этот тут надолго не задержится, а через три недели свалит, и мы сможем...

— Ходить, не оглядываясь, — подсказал Намджун. — Нужно поговорить с ним.

— На кой хрен? — опешил Чимин и даже отпрянул назад.

— Не с генералом, — понизил голос Намджун и мотнул головой в сторону окна, через которое отлично была видна чёрная скала, возвышающаяся примерно в мили от города.

Пак с ужасом посмотрел в глаза друга. Чимин готов был жить здесь лишь бы не встречаться с той тварью никогда в жизни. Он или оно... снилось Чимину почти каждую ночь недели три после того, как они оказались в этом времени. В 1896 году.

— Я понимаю, что только он (и то мы точно этого не знаем) может вернуть нас, но он меня на дух не выносит, я же отрубил кончик его хвоста. Если бы не ты... в общем, ты помнишь.

Да, Намджун помнил, такое не забудешь.

— Он притащил нас из-за меня, я и пойду.

— Сейчас ты точно никуда не пойдешь! — вспылил Чимин, испытывая липкий, отвратительный страх. И чуть спокойнее: — Сначала поправься. Потом подумаем. Хотя, ты, наверное, и не переставал думать. В прочем, как и я, — он опустился на кровать рядом с другом и посмотрел в окно на чёрную скалу. Она выделялась в гряде других цветом и острой, словно пика, вершиной. А там, внутри нее таилась пещера с черным зеркальным озером и...

Чимина передёрнуло. Он скосил глаза на Намджуна, но тот уже крепко спал.

Иногда милое лицо друга пугало Чимина, и на то была причина.

* * *

Намджун вышел из дома Чэрин и осторожно потянулся. Спина ещё болела, но валяться без дела уже надоело. Ким сходил в книжную лавку и на обратном пути увидел того самого генерала, первую встречу с которым он вряд ли забудет.

— Эй ты, учитель! — крикнул ему мальчишка рядом с генералом, то ли шут, то ли певец по имени, насколько помнил Намджун, Чонгук. Симпатичный молодой паренёк со сверкающими глазами, длинными волосами до пояса и татуированной правой рукой. — Это тебе от хозяина, — и парень с улыбкой от уха до уха развязал тесемки на мешочке. Золотые монеты посыпались к ногам рэпера.

Намджун спокойно собрал все деньги и сунул в карман (золото никогда не бывает лишним). Когда генерал и его свита с повозкой скрылись из виду, Намджун размахнулся и влепил парню хлесткую пощёчину. Аж в ушах зазвенело.

— Это моя благодарность генералу, — тихо и с чувством произнес Намджун.

Мальчишка схватился за щёку и в упор посмотрел на него. И столько детской обиды было в этих широко распахнутых глазах, что Киму стало не по себе. А когда по щеке Чонгука потекла слеза, Намджуна чуть не стошнило от самого себя. Парень развернулся на каблуках и убежал прочь. А Намджун все стоял и стоял, ругая себя за жестокость. Неоправданную жестокость.

* * *

— Он просто кукла, слуга. Делает всё, чтобы угодить хозяину, иначе будет плохо! — говорил Намджун вечером того же дня. Парни сидели в самом злачном пивном заведении этого городка. На самой окраине, зловонной и опасной. Сюда стекался всякий сброд, вроде пьяниц и воров. Намджун с Чимином пришли в это место только потому, что в другие пивнушки их больше не пускали. А напиться чертовски хотелось: Намджуна тоже выперли с работы.

Парни обсуждали, как жить дальше, когда дверь салона открылась, и вошёл новый посетитель. Ну, вошёл и вошёл. Намджун бы не обратил внимания, если бы это был кто-то другой. Но на пороге, с опаской оглядываясь, стоял тот самый шут Чонгук. Парень отыскал кого-то взглядом и присел возле окна, напротив человека в капюшоне.

— Завтра я собираюсь на скалу. Я уже решил, — махнув полстакана пива, уверенно заявил Намджун. — Пора сваливать отсюда. — Он прислушался к своим ощущениям и сказал: — Выйду на минуту.

— Куда? — наивно спросил Пак.

— По нужде, — усмехнулся Намджун.

Он отсутствовал всего лишь минуты три, но когда вошёл, понял, что после его ухода атмосфера в заведении резко накалилась. В центре стоял огромный стол, на нём лицом вниз лежал Чонгук, пытаясь вырваться из лап разбойников. Но самым отвратительным, по мнению Намджуна, было то, что Чимин стоял рядом с Чонгуком и лупил мальчишку ремнём, снятым с пояса.

— А ну, хватит!!! — во всю мощь лёгких гаркнул Намджун. — Ты рехнулся, Чимин?! Он ведь просто мальчишка, слуга! Он делает, что ему говорят, а если не сделает, то с ним поступают не самым человеческим образом! Посмотри на синяки на его спине! — И уже тише: — Ты как, в порядке, Чонгук?

Парень кивнул, натянул штаны и вновь сел возле окна, исподлобья наблюдая за окружающими. Он пытался не заплакать, но хотелось именно этого, даже глаза жгло. Хотелось сбежать, но пока он не накопил достаточно денег. Но он обязательно совершит задуманное. Терпеть издевательства над другими и над собой становилось просто невыносимо. Чонгук должен уехать, например, за океан. Точно, там его никто не достанет!

Иногда в голову закрадывалась мысль: а что, если подлить генералу что-нибудь, ну, такое? Чонгук полагал, что будь у него яд, он смог бы договориться со своей совестью, да хоть с чёртом и богом!

— Я всё равно сбегу. Главное подальше, иначе он найдет, — проговорил Чонгук себе под нос и прислушался к разговору за соседним столом.

— Вы, господин Ким, ходили по кончику острия. Мы же хотели вас обоих прикопать. Тебя и твою ловкую обезьяну Чимина. Если бы тогда мы знали, что ты такой добряк... Ты так правдоподобно играл, я правда думала, что ты выстрелишь мне в висок. Ты был артистом? — весело спросила глава местной шайки, укравшей деньги из школы, в которой работал Намджун. — Как вы нас нашли тогда? — госпожа Ли перевела взгляд с Намджуна на Чимина.

— Мы вас не искали, мы вас вычислили, — Ким постучал себя по лбу. — Чистая случайность. Я проверял домашнее задание и закончил, когда уже стемнело. Когда вор вылезал в окно, я как раз выходил из школы. Я смог схватить его за шиворот, но пацан оказался юрким, точно змея, и вывернулся из захвата. Я не успел толком разглядеть лицо, но обратил внимание на подвеску на его шее. Этот дурачок даже не удосужился снять фамильную вещь с гербом. А дальше — дело техники. Мы узнали, какой семье принадлежит этот герб. Единственный, кто подходил под описание, был младший сын. Чимин следил за ним несколько дней. Так мы узнали о вашем тайном месте сбора. Купили оружие, а дальше вы знаете, госпожа.

— Это деньги богачей, тебе не все равно?

— Нет, госпожа Ли, мне не плевать. За пропажу денег спросили бы с директора, а он порядочный, нормальный мужик. Я не хотел, чтобы он пострадал из-за таких, как вы, — бесхитростно ответил Намджун. Он немного опьянел и теперь его трудно было смутить или испугать.

Повисла напряжённая пауза, которую нарушил Чимин:

— Так почему вы нас не убили? — парень обворожительно улыбнулся разбойнице.

— Мы хотели, честное разбойничье, хотели. Но понаблюдав за вами, решили, что вы занятные. Таких добряков я ещё не встречала, — женщина откровенно рассмеялась. — Как вы всё ещё живы с такими характерами? Особенно ты, господин Ким? — Ли без тени стеснения разглядывала Намджуна. Густые чёрные волосы ниже плеч, гладкая кожа лица, пухлые губы и пронзительный умный взгляд. Это особенно было заметно, когда Намджун становился серьёзным. Стройное сильное тело и красивые руки завершали интересную картинку.

— Что, не особо нравлюсь? — спросил Намджун.

Ли долгое мгновение пристально смотрела ему в глаза, словно пытаясь понять что-то. Затем:

— Ты себя недооцениваешь, парень, поверь мне. — И неожиданно протянула ему дырявую монетку на ниточке. — Если нужна будет помощь, просто отдай её госпоже Мин. Та, которая к тебе неравнодушна.

Чимин звонко расхохотался, вспоминая мужеподобную бабу — владелицу публичного дома на другой стороне улицы.

Намджун же подумал, что ему везёт на новых знакомых. Он повернул голову в сторону Чонгука:

— Странно, что ты сюда пришел. Учитывая, что твой хозяин заставляет тебя насмехаться над теми, над кем он издевается, а издевается он над всеми, кроме богатеев... Люди ненавидят и тебя тоже.

— Вы же сами сказали: он меня заставляет, — оправдывался Чонгук. — Я не виноват.

— В малой степени, но ты тоже виноват. Мы все несем ответственность за все свои слова и действия. И ты — не исключение.

— Я знаю... Я не хочу этого делать, правда, — парень обхватил руками колени. — Если я их не принесу, он отрубит пальцы этой девчонке — служанке. Понимаете? Он это сделает. — Чонгук чуть не плакал и говорил все быстрее, как будто хотел, чтобы его выслушали. — Если я не принесу до утра "хрустальный" цветок с чёрной скалы... Он наказал меня за то, что я намазал вам спину лекарственной мазью, господин Ким... Я пытался подняться по тропе, но меня словно что-то не пускает туда. Или тропа приводит меня обратно к подножию скалы. Я клянусь, это правда, — паренёк обречённо поглядел на Чимина.

Все молчали. Весь бар. Многие слышали о чудовище с чёрной скалы, некоторые даже видели издалека. Поэтому даже прожженые бандиты опасались приближаться к ней.

— Ты, сынок, в полном дерьме, — старик из дальнего угла озвучил мысли большинства присутствующих. — Если он тебя не пускает, значит, не видать тебе цветов. Эх, жаль девчонку, но тута сам черт не поможет.

— Кто — он? — не понял Чонгук.

— Чудище. Ты не слыхал про него ещё? — спросил лысый хозяин заведения. — Тут про него все знают.

— Если ещё раз надумаешь пойти, оставь всё оружие здесь. Тогда, может, пустит, — прошамкал дед в углу. — Но и в этом случае ты вряд ли вернёшься, — на оптимистичной ноте закончил он.

В зале вновь воцарилась полная тишина. Все с интересом ждали ответа генеральского шута. Чонгук вынул из-за пазухи кинжал, воткнул в стол и...