Сила убеждения. (джен)

Лаборатория в базе Шмидта была погружена в полумрак, нарушаемый лишь мерцанием экранов и тревожным зеленым светом реакторов. В воздухе витал запах озона, металла и… одеколона. Последний явно исходил от доктора Арнима Золы, который, стоя перед зеркалом в углу лаборатории, тщательно поправлял галстук, то и дело поглядывая на свое отражение с явным самодовольством.

— Ну как, Иоганн? — Зола повернулся к Шмидту, сидевшему в кресле с бокалом коньяка. Его голос звучал слащаво, почти игриво. — По-вашему, этот оттенок синего подчеркивает мою… харизму?

Тот медленно поднял бровь, его холодные голубые глаза скользнули по фигуре Золы — невысокого, сутуловатого, в очках с толстыми линзами, который, тем не менее, держался с претензией на неотразимость.

— Доктор Зола, — начал он, растягивая слова, будто объясняя что-то ребенку, — если бы харизма измерялась в квадратных сантиметрах ткани, вы бы, несомненно, были королем голых вечеринок.

Зола нахмурился, но тут же рассмеялся, махнув рукой.

— Ах, эта ваша привычка свысока смотреть на других! Но скажите, кто из нас только что расположил к себе нового пленного одним лишь взглядом?

Шмидт отхлебнул коньяк, его пальцы медленно обхватили бокал, словно он размышлял, не швырнуть ли его в стену от скуки.

— Если вы имеете в виду того полумертвого агента «Щ.И.Т.а», которого вы связали проводами от своего компьютера, — произнес он, — то, боюсь, симпатичный связанный пленный — это ещё не начало отношений.

Зола фыркнул и подошел к своему монитору, где моргало лицо плененного вражеского шпиона. Экран слегка потрескивал, выдавая не самое надежное состояние техники.

— Он уже почти готов перейти на нашу сторону! — воскликнул ученый, размахивая руками так, будто дирижировал невидимым оркестром. — Я просто показал ему несколько графиков эффективности Гидры, пару шуток про капитана Америку…

— И он тут же попросил связать его потуже, лишь бы не слушать ваши остроты, — закончил за него Шмидт, откидываясь в кресле.

Зола обиженно надул щеки, его пальцы нервно постукивали по клавиатуре.

— Вы просто не понимаете искусства мягкого убеждения!

— О, понимаю, — Шмидт встал и медленно прошелся по комнате, его тень ложилась на стены, как предвестник бури. — Но зачем тратить время на «мягкость», когда можно просто…

Он резко развернулся и схватил Золу за плечи. Его пальцы впились в ткань пиджака, и ученый на мгновение замер, словно кролик перед удавом.

— …показать им истинное лицо силы?

Зола замер. Потом хихикнул, стараясь сохранить браваду, но его глаза нервно бегали по сторонам.

— Вы правы, Иоганн. Но у моего метода есть одно преимущество.

— И какое же? — Шмидт слегка наклонился, его голос стал тише, но от этого только опаснее.

— Если они все-таки не сдадутся, мне не придется каждый раз искать новую униформу после того, как вы её прожжете своим взглядом.

Шмидт рассмеялся — низко, беззвучно, как скрип старых дверей в заброшенном доме.

— Ладно, доктор. Продолжайте свои эксперименты. Но если через час этот пленный не запоет, как канарейка, я напомню вам, что в Гидре ценятся результаты, а не… ваш уникальный стиль обольщения.

Зола выпрямился, гордо подняв подбородок, хотя его руки слегка дрожали.

— Увидите, Иоганн. Ещё и спасибо скажете.

Шмидт лишь покачал головой, наблюдая, как ученый ковыляет к своему пленнику, напевая что-то под нос. Его взгляд скользнул по проводам, хаотично свисающим со стола, по кнопкам сомнительного назначения и стопке бумаг, на которой красовалась чашка с надписью «Лучший ученый месяца».

«Интересно, — подумал он, — если бы Зола вложил половину энергии своих амбиций в реальные изобретения, мы бы уже правили миром. Или хотя бы нашли приличный одеколон».

Но что поделать — даже у великих организаций есть свои… "особенные" сотрудники.

* * *

Подвальная лаборатория Гидры была залита мерцающим синим светом многочисленных мониторов, отбрасывающим причудливые тени на бетонные стены. В углу тихо потрескивал перегруженный сервер, распространяя запах перегретой электроники, который смешивался с ароматом дешевого кофе из стоящей на столе треснувшей кружки.

Пленный агент «Щ.И.Т.а», привязанный к стулу проводами от серверов Золы, смотрел на учёного с выражением, балансирующим между ужасом и крайним недоумением. Его рубашка была порвана в нескольких местах, а на лбу выделялась тонкая струйка пота, медленно стекающая по виску.

— Итак, мистер… — Зола заглянул в помятые записи, прищуриваясь через толстые линзы очков. — «Джейсон Уилкс»? Это ваше настоящее имя или вы просто фанат старых голливудских ужастиков? — Его голос звучал неестественно бодро, как у ведущего детского утренника.

— Можете звать меня «человеком, который не станет вам ничего рассказывать», — процедил пленный, пытаясь пошевелиться. Провода жалобно затрещали.

— О, типичная реплика! — Зола радостно хлопнул в ладоши, его пухлые пальцы издали глухой хлопок. — Прямо как в тех дешёвых шпионских фильмах, которые я смотрю по воскресеньям. Только там герои обычно не прикручены к стулу кабелем HDMI.

Шмидт, наблюдавший за этим с металлического балкона, медленно выдохнул, и его пальцы сжали перила так, что металл слегка прогнулся.

— Доктор, — его голос прозвучал как лезвие, скользящее по льду, — если следующий ваш аргумент — предложение ему попкорна, я лично продемонстрирую, как выглядит жёсткое убеждение.

— Терпение, Иоганн! — Зола повернулся к пленному с театральным вздохом, поправляя галстук. — Видите ли, мистер Уилкс, мы оба люди науки. Вы — биохимик, я — гений. У нас много общего!

— Например? — язвительно спросил Уилкс, бросая взгляд на хаотичное нагромождение аппаратуры вокруг.

— Например, — Зола сделал паузу для драматического эффекта, — мы оба понимаем, что если я нажму вот эту кнопку… — Он с пафосом указал на огромную красную кнопку с надписью «НЕ НАЖИМАТЬ (серьёзно)», прикрепленную к панели управления неровным слоем скотча, — …то ваш день станет гораздо интереснее.

Уилкс покосился на кнопку, затем на Золу, потом снова на кнопку.

— Вы её… приклеили скотчем?

— Э-э… временное решение, — Зола поспешно прикрыл кнопку рукой, оставив на ней жирный отпечаток пальца. — Фокус не в кнопке, а в том, что за ней последует!

— Доктор, — Шмидт медленно спускался по винтовой лестнице, его длинный черный плащ развевался, как крылья хищной птицы, — вы обещали «психологический прорыв», а не комедийное шоу.

— А где вы видели психологический прорыв без хорошей комедийной подачи? — возмутился Зола, размахивая руками так, что чуть не задел стоящий рядом образец нестабильного соединения. — Даже Фрейд писал, что юмор — это…

— Если вы сейчас процитируете Фрейда, — Шмидт остановился в метре от них, его тень накрыла обоих, как саван, — я напомню вам, что у нас в подвале есть особая камера для… переубеждения.

Зола задумался, его глаза за стеклами очков метнулись к двери, затем к пленному, потом к своим чертежам.

— Ладно, перехожу к плану «Б».

— У вас есть план «Б»? — удивился Уилкс, почувствовав, как ослабевает один из проводов.

— Конечно! — Зола гордо выпрямился, пытаясь выглядеть внушительно, что было сложно, учитывая, что его голова едва достигала плеча Шмидта. — Это когда я делаю вид, что ухожу, а потом внезапно возвращаюсь и… Ах да, вы же всё ещё привязаны.

Шмидт закрыл лицо ладонью, его плечи слегка дрожали — то ли от ярости, то ли от попытки сдержать что-то, что могло бы быть смехом в другой вселенной.

— Господи, за что мне это…

Внезапно раздался громкий треск — Уилкс, используя момент, сумел ослабить провода и резко дёрнулся. Стул с грохотом упал на пол, увлекая за собой часть аппаратуры Золы. Искры полетели во все стороны, одна из них подожгла угол чертежа с пометкой «СУПЕР-ОРУЖИЕ (очень секретно)».

— МОИ ЧЕРТЕЖИ! — завопил Зола, пытаясь поймать листки бумаги, разлетавшиеся по комнате, как осенние листья.

Шмидт, не меняя выражения лица, достал пистолет Luger с перламутровой рукоятью и выстрелил в потолок. Грохот выстрела оглушительно отразился в замкнутом пространстве лаборатории, заставив даже Уилкса вздрогнуть.

Тишина.

— Вот видите, доктор, — спокойно сказал он, вращая пистолет на пальце, — иногда достаточно одного правильного аргумента.

Уилкс, всё ещё лежавший на полу среди обломков оборудования, медленно поднял голову:

— Вы… промахнулись?

— Нет, — Шмидт наклонился к нему, его лицо оказалось в сантиметрах от лица пленного. — Это был демонстрационный выстрел. Следующий будет… убедительным.

Зола, подобравший последний чертёж и тщетно пытавшийся сдуть с него пепел, вздохнул:

— Ну вот. Опять ваш метод. А у меня была отличная шутка про нейронные связи…

— Приберегите её для своего надгробия, доктор, — Шмидт повернулся к двери, его плащ драматично взметнулся. — Конвейер ждёт.

Уилкс побледнел так, что стал напоминать лабораторный халат Золы.

— Какой ещё конвейер?!

— О, не волнуйтесь! — Зола вдруг оживился, как профессор перед любимой лекцией. — Это просто наша "фирменная" система мотивации. Вас провезут через все отделы Гидры, и в каждом вам будут рассказывать… кхм… "интересные" факты о лояльности.

— Первый отдел — бухгалтерия, — добавил Шмидт без тени улыбки, поправляя перчатку. — Вы даже не представляете, что творят с цифрами эти люди.

Уилкс закрыл глаза, его губы беззвучно шевелились, словно он молился.

— Я пожалел, что проснулся сегодня утром.

— А вот и прорыв! — Зола торжествующе посмотрел на Шмидта, его очки сверкнули в тусклом свете. — Первый шаг к сотрудничеству — осознание тщетности сопротивления!

Шмидт молча вышел, хлопнув дверью с такой силой, что со стены упала табличка «Лаборатория доктора Золы — вход только для избранных».

Зола, оставшись с пленным, наклонился и шёпотом сказал:

— Между нами, он просто завидует моим методам.

Уилкс простонал, уткнувшись лицом в холодный бетонный пол.

— Вы все сумасшедшие.

— Спасибо! — Зола радостно подмигнул, поправляя очки. — Это официальный девиз нашей кадровой службы.

В соседней комнате раздался звук бьющегося стекла — видимо, Шмидт все же швырнул в стену тот коньяк.