Пустота по имени Джинни (джен)

Слизеринские змеи, вырезанные на каменной двери, пришли в движение; в проходе в Тайную Комнату показались две фигуры. Воздух, веками пропитанный сыростью и древней магией, сегодня был густ и сладок от аромата горящих свечей и печёной тыквы.

Полупрозрачный Том Реддл, как всегда выглядящий безупречно и невозмутимо, шагнул в Комнату первым. Он окинул зал повелительным взглядом. Всё было на месте: гигантские каменные колонны-змеи были увиты чёрно-оранжевыми гирляндами, а в пастях змеиных голов пылали тыквенные светильники, через резные рожицы которых пробивался свет, заставляя тени на полу прыгать и плясать.

— Нравится? — мягко спросил Том, оборачиваясь к своей спутнице.

Джинни Уизли, в простом белом платье, которое так контрастировало с её огненно-рыжими волосами, лишь кивнула, сжимая в руке его дневник. Её сердце бешено колотилось — от страха, от восторга, от нереальности происходящего. Том привёл её сюда, в самое сердце Хогвартса, чтобы отпраздновать Хэллоуин вместе. Это было почти как... свидание?

Джинни понимала, что это была дерзкая мысль и сама смущена тем, что она взбрела ей в голову — на свидания ведь ходят девушки более взрослые, умные и смелые. Они с Томом были просто друзьями.

...Ладно, не просто — для Джинни он был лучшим на свете другом. И однажды, когда она всё-таки повзрослеет, Джинни хотела бы пригласить его на свидание. Вот только согласится ли такой умный, талантливый и замечательный человек, как Том, пойти на свидание с ней?

Джинни дёрнула головой, прогоняя ненужные мысли. Её тень, извиваясь на стене, как змея, повторила движение.

О чём она только думает, хорошо что Том не может читать мысли.

Наткнувшись на вопросительный взгляд Тома, она ойкнула.

— А, да. Здесь… уютно, — нашлась с ответом Джинни.

Она сгорала от неловкости, чувствуя на себе внимательный взгляд Тома, но не находила в себе сил ещё раз посмотреть ему в глаза, поэтому уставилась на исполинскую статую Салазара Слизерина. Там действительно было на что уставиться — ведь на извивающиеся пряди бороды Слизерина кто-то (конечно же Том) водрузил стаи летучих мышей. Джинни улыбнулась, летучие мышки ей всегда нравились.

— Уютно — не самое подходящее слово для места силы, Джинни. Но, впрочем, сойдёт. — Том провёл рукой по воздуху и словно из ниоткуда появился низкий стол, уставленный угощениями. На столе лежали леденцы-скелеты, зелёные яблоки для гадания, странные, мерцающие внутренним светом фрукты.

— Традиции Хэллоуина уходят корнями в древнейшие магические ритуалы, — голос Тома был бархатным и звучал так убедительно, так волшебно, что Джинни готова была слушать его вечность. Даже если бы он озвучивал самые скучные вещи на свете (чего быть не может, ведь с Томом не бывает скучно), вроде лекций по Истории, Джинни всё равно бы его слушала. Всегда-всегда. — Это ночь, когда граница между мирами истончается. Ночь, когда можно прикоснуться к силам, о которых простые ученики не смеют и мечтать.

Он подал ей одно из яблок.

— Попробуй очистить его одним движением. Длинная кожура сулит долгую жизнь, полную могущества.

Джинни послушно взяла яблоко, её пальцы почему-то задрожали. Она неловко провела кинжалом, умудрившись порезаться — и окровавленная кожура тонкой спиралью упала на каменный пол. Она была длинной-длинной…

Том наблюдал за ней со странным выражением.

— Прекрасно. Ты создана для великих дел, Джинни. В отличие от твоих… братьев, — он произнёс последнее слово с лёгкой насмешкой.

Ей стало жарко. Она любила своих братьев... Хотя и не была уверена, что они любили её в ответ. У Рона, который наверняка обжирался конфетами, были Гарри и Гермиона. У Фреда и Джорджа были их шутки и они сами. Перси она тоже была не особо нужна, ведь у него были учеба и свои мечты.

Что ж, теперь Джинни здесь, в подземелье, с самым блестящим студентом, которого когда-либо знал Хогвартс, прикасалась к настоящей магии, о которой её братья могли лишь мечтать!

— А может, призовём сегодня кого-нибудь из призраков великих магов древности? Может, Слизерина? — робко спросила Джинни.

Том откинул голову, его смех разнёсся эхом.

— Призраки? Эти бледные жалкие тени, не помнящие самих себя? Ох нет, моя дорогая. Мы можем сделать нечто куда более впечатляющее.

Он поднял руку, и тени тыквенных светильников ожили. Они оторвались от стен и пола, сливаясь в огромные, бесформенные фигуры, которые извивались в воздухе, принимая очертания разных существ — пауков, мышей, змей.

Джинни вскрикнула: ни то от восторга, ни то от страха. Том стоял неподвижно, его лицо освещалось снизу оранжевым светом, делая его одновременно прекрасным и пугающим.

— Вот они, спутники на Хэллоуин, — прошептал он. — Тени, рождённые тьмой и волей. Такие, как и я.

Он посмотрел на неё, и его взгляд стал тяжёлым, проникающим в самую душу.

— Ты боишься?

— Н-нет, — соврала Джинни, чувствуя, как её собственная тень на стене шевелится независимо от неё. — Я с тобой.

— Это правильный ответ, Джинни — он подошёл к ней так близко, что она почувствовала исходящий от него холод. — Хэллоуин — это не только про сладости и страшные рожи. Это про тьму, что живёт в каждом из нас. И про смелость признать её.

Он протянул руку и дотронулся до её щеки. Его прикосновение было ледяным, но от него по всему телу разливалась странная теплота.

— Давай поиграем в игру, Джинни, — его голос стал тише, но от этого только могущественнее. — Давай откроем одну из тех дверей, что скрыты ото всех. Начнём мы с… петухов.

И глядя в его тёмные глаза, отражавшие пляшущие огоньки и рожицы тыкв, Джинни Уизли почувствовала, как последние остатки её страха растворяются, уступая место пьянящему чувству власти и принадлежности к чему-то великому. Она кивнула, уже не в силах вымолвить и слова.

А вокруг них в полумраке Тайной комнаты плясали тени, рождённые в ночь, когда границы были так зыбки. Резные ухмылки тыквенных светильников казались единственными свидетелями того, как одна тень готовилась поглотить другую.