Любовь одна и на всю жизнь (гет)

Ким Намджун вошел в лифт своего агентства и нажал на шестой этаж. На четвертом этаже вышли три мужчины. Это было странно, но мало ли. На шестом этаже располагался кабинет начальника из начальников Бана Ши Хека. К нему и направлялся Намджун. Через пару часов, обсудив все дела, накопившиеся за почти двухмесячное отсутствие группы BTS в Корее, Намджун спустился на первый этаж, в столовую. По дороге вниз отметив, что на четвертом этаже в лифт вошли двое мужчин. Когда же после обеда по пути на пятый этаж на четвертом снова вышел мужчина, Намджун озадачился: «Да что там у них происходит-то? Может, перестановка какая была?» На четвертом этаже располагались два отдела: айти и технический, и туда не заглядывал никто, кроме самих сотрудников этих отделов. В агентстве этот этаж все называли Антарктидой.

Разгадка нашлась вечером, когда Намджун на выходе столкнулся с До Хи, программистом Антарктиды.

— До Хи, привет. Что у вас там происходит на этаже? — поинтересовался Намджун.

— Джун, ты что, с луны свалился? — удивилась До Хи и тут же сама ответила. — А, ты же только вернулся. У нас новая программистка!

— И что? — не понял Намджун.

До Хи усмехнулась:

— Таких красоток, Намджун, даже в шоу-бизнесе по пальцам пересчитать.

— Серьезно?!

— Ага. Две недели уже работает. Так что у нас теперь не Антарктида, а проходной двор. В кабинете не протолкнешься. Все приходят ее то на обед позвать, то покурить, то вечером выпить.

— А она что? — поинтересовался Намджун.

— Да королевишна высокомерная она! Всем отказывает с этой своей холодной улыбочкой, якобы работы у нее много. Работы, как же! Не ее поля ягоды просто. Она, небось, шейха какого подцепить хочет. Странно, что из своей Америки переехала в Корею, а не сразу в Арабские Эмираты! — До Хи от негодования даже раскраснелась.

— А ты-то чего так злишься? Завидуешь? — поддел Намджун.

— Да какое там. Ты же знаешь, я не завистливая, да и парней у меня полно. Но я так обрадовалась, что у нас еще одна девчонка будет. Я же одна на весь этаж. А тут будет с кем посплетничать, похихикать. А она нос задрала, слова лишнего не скажет. Вроде и вежливая, но смотрит как на муху назойливую!Я и отстала. Я тоже себя не на помойке нашла! — До Хи сдула челку с лица. — Ладно, побежала я. У меня свидание. Парень — красавчик!

И До Хи умчалась на свое свидание, а Намджун шел к машине и размышлял: «Почему она стала программистом, если ищет шейха? Программист — самая непубличная профессия из всех возможных. Странно».

* * *

Мин Юнги завернул в свой потайной закуток и прикурил сигарету. Надо же, сколько лет он тут работает, а не знал, что в торце здания есть этот выступ, за которым можно спрятаться. Удачно тогда ветер вырвал у него из рук зонт. Он за ним погнался и обнаружил это местечко. Теперь можно спокойно курить, ни с кем не общаясь и никому не улыбаясь.

Не успел Юнги в очередной раз порадоваться такой удачной находке, как в его закуток завернула девушка. «Да твою же мать! И месяца не прошло, как мою курилку обнаружили! — разозлился Юнги. — Девушка незнакомая, значит придется улыбаться, искать темы для разговора, чтобы не было неловко. Твою ж мать!»

Девушка вздрогнула от неожиданности, потом дернула бровями и коротко вдохнула как будто собиралась сказать что-то вроде «А, привет, это ты», но промолчала и только вежливо поклонилась. Юнги поклонился в ответ, ожидая, когда она начнет ненужную и утомительную беседу. Но девушка молча прикурила и задумалась о чем-то своем, похоже, совершенно не испытывая неловкости от молчания.

«Наверно, это та самая программистка, о которой жужжит все агентство. Конечно, лучше бы про мою курилку не знал совсем никто, но если она будет просто молча курить, то все не так плохо», — подумал Юнги, незаметно разглядывая девушку. Она была яркая. Есть такие люди, которых взгляд выхватывает из толпы, а раз увидев — не забывают. Обычно от внешности это совсем никак не зависит. Это что-то на уровне невербального. А у нее к этой яркости добавлялась еще и красота. Невероятная красота. Хотя внешность и европейская, и в каноны корейской красоты вписываться вроде как не должна, она вписывалась. Нежный овал лица, темные миндалевидные глаза, аккуратный носик, который мог бы служить образцом для подражания в любой пластической клинике, пухлые губы, блестящие каштановые волосы, собранные в хвост. Длинные ноги, идеальный изгиб бедер и высокая грудь. Простые голубые джинсы и худи никак этой красоты не приглушали. Впрочем, с таким комбо, как у нее, одежда вообще никакой роли не играла, хоть в половую тряпку завернись.

Юнги красоту, конечно, видел, мог оценить, полюбоваться, но в его мире красота — просто часть профессии. Он видел слишком много красивых людей, для того чтобы терять голову от внешности. Красота, конечно, хорошо, но гораздо важнее, какой это человек. Сейчас он разглядывал ее, как разглядывал бы любого незнакомца — с умеренным интересом.

Он попытался вспомнить, что именно про нее слышал, и сопоставить с увиденным: «Холодная? Ну, пожалуй. Высокомерная? Тоже похоже. Ищет богатенького? Вот это вряд ли. Я — один из самых завидных женихов в Корее, а она познакомиться даже не пытается, да и кокетливых взглядов не бросает. Хотя, может это стратегия такая, чтобы разжечь мой интерес,» — Юнги про себя хмыкнул. Что только девушки ни делали, чтобы привлечь его внимание. Стратеги Пентагона и рядом с ними не валялись.

Девушка докурила, подняла с земли консервную банку, служившую пепельницей, и затушила окурок. Прежде чем уйти, она аккуратно выглянула из-за угла, потом обернулась, вежливо поклонилась на прощание и исчезла.

Юнги, привыкший все анализировать, отметил две вещи: во-первых, она от кого-то явно скрывается, а во-вторых, про это место она никому больше не расскажет, что не может не радовать.

Во второй раз в курилке они пересеклись примерно через неделю. В этот раз, когда Юнги завернул в закуток, она уже была там. Заметив движение, она встревоженно вскинула глаза, но увидев Юнги, выдохнула и молча поклонилась. Юнги так же молча ответил на поклон, закурил и вернулся к своим мыслям. В голове крутились слова. Хорошие слова. Возможно, текст будущей песни, но в единое целое никак не складывались. Отдельные строчки, обрывки. Они изводили его уже несколько дней. Он курил, пытался сосредоточиться на завтрашнем сложном дне, но строчки все лезли, мешали, отвлекали. Он досадливо мотнул головой, и вдруг в голове все сложилось. Все строчки встали в нужном порядке, слова, которых не хватало, нашлись. У Юнги было впечатление, что неделю он ходил по полностью захламленной комнате, спотыкаясь, пригибаясь и лавируя между предметами, а сейчас кто-то навел порядок. Это было потрясающее ощущение. Наверно, его любимое. Оно приходило всякий раз, когда в голове складывалась общая картинка или находилось решение проблемы, мучавшей несколько дней.

Девушке между тем позвонили. Она поднесла телефон к уху, немного послушала и кинула совершенно офигевший взгляд на Юнги. Юнги напрягся. «Да, он здесь», — произнесла она в трубку. Еще немного послушала и протянула трубку Юнги.

— Это Вас, — все еще ошарашено пояснила она свой жест.

— Кто? — автоматически спросил тоже знатно обалдевший Юнги.

— Ким Намджун, — как вышколенная секретарша доложила девушка.

Юнги взял трубку, послушал минуту, громко чертыхнулся, сунул ее телефон в свой карман и галопом стартанул с места.

* * *

То, что он забрал ее телефон, Юнги понял только вечером, когда садился в машину. Он чувствовал, что телефон в кармане все время вибрирует, но у него были важные долгие переговоры, так что телефон он даже не вынимал. А сейчас, когда сел в машину, решил проверить кто ему полдня написывает и названивает, и обнаружил чужой телефон. Долго соображал, откуда он у него, и наконец вспомнил курилку. Мать твою! Получается он просто спер ее телефон? Так, уже девять вечера. Шанс, что она еще на работе, небольшой, но все же надо проверить. Программисты живут по своему графику, вдруг еще не ушла. Он завел двигатель и поехал в агентство.

Поднялся на четвертый этаж и принялся заглядывать во все подряд кабинеты. Ее Юнги обнаружил в третьем. Она сидела одна за компьютером, подперев руками щеки. Услышав звук открывающейся двери, она тут же выпрямилась, вскинула голову и умудрилась посмотреть на вошедшего как будто сверху-вниз, хотя чисто физически сидящий человек по-любому ниже стоящего. Но, увидев Юнги, она даже подпрыгнула от радости, моментально растеряв всю свою надменность.

— Как же я рада, что Вы вернулись!

Юнги моргнул, обескураженный такими резкими переменами. «Как будто маску сорвала! — мелькнуло у него в голове — Или надела». А вслух он принялся извиняться:

— Прошу прощения, мне очень неловко, — он поклонился и протянул ей телефон. — Я забрал Ваш телефон совершенно случайно. Еще раз приношу извинения.

— Хорошо, что Вы вернули его сегодня. Я как раз сидела и пыталась придумать как мне попасть домой. И варианта у меня было всего два: или идти пешком, или ночевать здесь.

— Почему? Время еще не такое позднее, ходит общественный транспорт.

— У меня ни налички, ни карт, все деньги в телефоне. Да и общественным транспортом я еще не ездила. Так что понятия не имею, как добираться.

— А как Вы до этого добирались?

— На такси. Но приложение, опять же, в телефоне.

— Я доставил Вам сегодня столько переживаний. В качестве извинений я подвезу Вас домой, идет?

— Идет, — она улыбнулась. — Но этого мало.

— Мало? — Юнги напрягся.

— Да. Я очень-очень волновалась. И в качестве компенсации Вы мне еще расскажете как Ким Намджун узнал, что я рядом с Вами. Я не знакома ни с ним, ни с Вами. Так что я целый день и волновалась, и сгорала от любопытства.

Юнги расслабился и улыбнулся:

— Договорились. Вы готовы? Можем ехать?

Как только они сели в машину и пристегнули ремни, она тут же повторила вопрос:

— Так как же он узнал?

— По камерам. Мы ждали очень важного человека сегодня вечером, а он приехал раньше. Как назло, я забыл свой телефон в кабинете. Джун час мне пытался дозвониться, потом пошел к охране искать меня по камерам. Ну и увидел, что я завернул за угол, а буквально за минуту до этого туда же завернули Вы. Выяснить Ваш телефон было уже делом пары минут. Вот так и получился этот мистический звонок.

— Ясно. Каждый раз поражаюсь, как самые загадочные ситуации становятся элементарными, когда получают объяснение. Знаете, у меня один раз был случай, который при другом раскладе вполне мог бы стать мистическим.

— Расскажете?

— Пару лет назад лежала я себе дома на диване, читала книжку. Вдруг дверь шкафа распахивается, и с полок начинает буквально вылетать одежда. Вот если бы я в этот момент сбежала, теперь я всем бы рассказывала, что у меня дома полтергейст.

— А Вы, значит, храбро остались?

— Какое там храбро. Меня просто парализовало от страха.

— И что было на самом деле?

— Кот! Брат попросил присмотреть за его котом. А я к нему еще не привыкла, вот в голову и полезла разная чертовщина.

Юнги хмыкнул. Некоторое время они ехали молча.

— Кстати, у Вас весь день вибрировал телефон. Может, что-то случилось? — вспомнил Юнги.

— Нет, он всегда так.

— Почему? — не понял Юнги.

— Слишком много сообщений, — она поморщилась.

— Поклонники? — усмехнулся Юнги.

Она неопределенно мотнула головой, явно не желая продолжать эту тему.

Они подъехали к ее дому.

— Еще раз извините за сегодня, — повернулся к ней Юнги.

— Да хватит уже. Вы компенсировали все неудобства. К тому же, эта ситуация заставила меня сделать выводы.

— Какие?

— Во-первых, обязательно надо держать при себе наличку, а во-вторых, все-таки надо выяснить как добираться до работы общественным транспортом. А то получается, что без телефона я как трехлетний ребенок. Спасибо, что подвезли, — она вылезла из машины и направилась к дому.

— Постойте! — окликнул Юнги.

Она обернулась.

— Мы даже не познакомились. Как Вас зовут-то?

— Эшли Грэм.

— А я — Мин Юнги.

— Приятно познакомиться официально. Спокойной ночи, мистер Мин.

* * *

В столовой Намджун с подносом поискал глазами свободный столик, но все были заняты. В неудачное время он пришел. Его взгляд наткнулся на До Хи. Она сидела одна, погруженная в свои мысли, и вяло ковырялась палочками в тарелке.

— До Хи, привет. Можно к тебе присоединиться?

— Привет, Намджун. Конечно, садись.

Они обедали и болтали на разные темы. Намджуну нравилась До Хи. В ней каким-то образом сочетался характер девочки-девочки и математические мозги программиста.

— Как у вас дела на этаже? Паломничество прекратилось?

— Да какое там, — махнула рукой До Хи. — Они уже даже мне надоели. Как Эшли эти нашествия выдерживает — не знаю. Но зато хоть какая-то польза появилась.

— Какая?

— Да они поняли, что она обедать не ходит, теперь заваливают ее и едой, и сладостями. Мы даже отдельный стол организовали, куда все это складываем. Хватает не только на нашу комнату, но вообще на весь этаж.

— А ты чего в столовой-то, если у вас там еды полно? — поинтересовался Намджун.

— Да ну, — До Хи погрустнела и махнула рукой. — Немного отвлечься захотелось.

— От чего?

— От созерцания этого влюбленного идиота! — в сердцах выпалила она.

Намджун недоуменно посмотрел на нее. До Хи вздохнула:

— Минсок в нее влюбился. Никогда бы не подумала, что он вообще на это способен.

— Минсок? — Намджун попытался припомнить кто это такой.

— Ну тот, который зимой и летом одним цветом, — попыталась объяснить До Хи, но Намджун только нахмурился. — Ну растрепанный парень, который всегда ходит в черных штанах и черных растянутых свитерах.

— Аааа, помню. И что, он ей прямо там в любви признался?

— Да нет. Но он сегодня пришел выбритый, с модельной стрижкой и в фирменном вязаном кардигане! Фотомодель, а не программист!

— Так и почему ты решила, что он в нее влюбился? — не понял Намджун.

— Ну что тут непонятного-то? Год он не парился о своей внешности, а она появилась, и он сразу побежал в парикмахерскую! — До Хи со злостью хлопнула ладонями по столу. — А она даже на него не смотрит!

— А ты злишься потому что?.. — Намджун поднял бровь.

— Он мне нравится. Давно, — До Хи сникла и опустила голову.

— А он об этом знает?

— Да нет конечно. Я для него только коллега. Так и сидим в комнате: мне нравится он, а ему — она, — До Хи горестно вздохнула. — Это, знаешь ли, очень тяжело. Вот я и сбежала в столовую.

Намджун подвинул стул поближе к До Хи и молча обнял ее за плечи.

* * *

До Хи зашла в свой кабинет, села за компьютер и попыталась работать. Но выходило плохо. Она все время посматривала то на Минсока, то на Эшли. «Ну почему он влюбился в эту надменную ледышку? — она перехватила очередной взгляд Минсока на Эшли и чуть не заплакала. — Одно дело влюбиться пусть и безответно, но в свободного мужчину, тут все-таки остается какая-то надежда. И совсем другое — во влюбленного. Причем в другую. Причем эта другая сидит тут же перед глазами. Как теперь с ними работать? А что если эта королевишна ответит ему взаимностью рано или поздно? Как это вынести? Увольняться?»

Надежды на то, что сама До Хи разлюбит Минсока, не было. Она пыталась. На свидания ходила, даже попыталась завести серьезные отношения, но ничего не получилось. Не нужны ей были другие, ей нужен был только он. Раньше она хотя бы утешала себя тем, что Минсока вообще отношения не интересуют. Он никогда не упоминал о девушках. Ну то есть это не До Хи недостаточно хороша для него, а просто он не создан для отношений. А теперь оказывается, что создан. «Интересно, каково это, когда в тебя все влюбляются? — она посмотрела на Эшли. — Даже делать ничего не надо. Просто быть. Она же даже не красится! Сидит как кусок льда, смотрит презрительно, а мужики все равно дуреют, только взглянув на нее. Вот бы мне так же. И сейчас Минсок не для нее старался бы, а для меня!»

— Минсок, ты сегодня прекрасно выглядишь, — Эшли вдруг оторвалась от компьютера, развернулась на кресле в его сторону и положила ногу на ногу. — Пойдем вечером выпьем?

В комнате воцарилась звенящая тишина. Все глаза метнулись от мониторов к Эшли. До Хи вздрогнула и тоже с удивлением уставилась на Эшли. Она флиртует? С Минсоком? Сначала ее просто поразило, что Эшли вообще обратила внимание на кого-то. Но в следующую секунду, когда до До Хи дошло, что она только что потеряла Минсока окончательно, сердце разорвалось. Она физически почувствовала, как сердце становится все больше и больше, перестает помещаться в грудной клетке, давит на ребра, выгибает их до предела, а потом взрывается. Боль ударила резко и сокрушительно. Дыхание остановилось, в ушах начал нарастать звон, как отголосок взрыва, руки и ноги, лишенные кровообращения, моментально онемели. Она просто утонула в боли. Сколько секунд человек может терпеть такую боль? Господи, пожалуйста, пусть это прекратится!

— Чего? Выпить? — Минсок пренебрежительно посмотрел на Эшли. — С чего ты взяла, что я хочу с тобой куда-то идти? Или ты считаешь, что твоя красота все решает? Так вот это не так.

До Хи не верила в то, что она сейчас слышит. Голос Минсока звучал как будто издалека, заглушаемый звоном в ушах. Он отказывает? Эшли? Не может быть, она просто не так расслышала.

— И вообще, мне нравится другая девушка, — продолжил Минсок и перевел взгляд на До Хи. — До Хи, не хочешь выпить вечером?

До Хи не понимала что происходит. Она слышала слова, видела взгляд Минсока, но смысл до нее не доходил. У нее ни на секунду не было сомнения, что Минсок влюбился в Эшли, и, когда она предложила выпить, он должен был немедленно согласиться. Громко и радостно. Может, она сошла с ума? И это все галлюцинации? Она слышит, что он грубо отказывает Эшли и признается ей, До Хи, в чувствах, а в реальности сейчас Минсок и Эшли улыбаются, обнимаются и согласовывают место и время встречи?

— До Хи, — еще раз позвал Минсок, но уже менее уверено, кинув быстрый взгляд на Эшли.

Эшли опустила голову, взяла сигареты и вышла из кабинета.

* * *

Юнги курил, уставившись в стену. Что же не так с контрактом? Что? Типовой, на три песни. Все условия прописаны. Дополнительное соглашение тоже прозрачное. На словах все давно оговорено, контракт всего лишь юридическая бумажка. Что же мешает подписать? Что? Еще раз прочитать? Перечитано уже сто пятьдесят раз со вчерашнего дня. Юристам вернуть, пусть перепроверят? Или Намджуну? Юнги всегда доверял своим сомнениям. Они не на пустом месте возникали. Скорее всего, он что-то увидел в контракте, но не понимает — что, или в разговоре что-то его насторожило, но он не придал значения.

Эшли появилась неожиданно. Как обычно, молча поклонилась и прикурила. Тот факт, что теперь они официально знакомы, никак не повлиял на их поведение. Юнги поклонился в ответ, не переставая думать о контракте. «Основная часть типовая. Там не меняли ни строчки, все пункты я знаю наизусть, — Юнги представил этот контракт у себя на столе. Первая страница, вторая, сроки, ответственность, форс-мажор. — Нет, тут не за что зацепиться. Еще в разговоре с ними обсуждали, что никаких особых условий в контракт вносить не будут, оставят как есть. А все пожелания будут в дополнительном соглашении… Дополнительное соглашение! Точно! Что-то там было… Не целый пункт, а одно какое-то предложение. Что-то такое…» Юнги вынырнул из напряженных размышлений, с удивлением отметил, что Эшли уже нет, затушил сигарету и почти бегом кинулся в свой кабинет. Он понял что не давало ему покоя.