Иногда и от аллергии бывает польза (джен)

Гарри Джеймс Поттер был учеником шестого курса школы чародейства и волшебства Хогрвартс. Но, учеником он был не совсем обычным. Кроме того, что он учился в Хогвартсе и был магом, он был ещё и Мальчиком-Который-Выжил, ребёнком Пророчества, единственным человеком в мире способным оборвать жизнь величайшего злодея современности и так далее, и так далее...

Хотя, тут Гарри нужно было отдать должное, он никогда не считал себя кем-то особо выдающимся и всю жизнь ему хотелось быть «просто Гарри». Вот, только окружающие его волшебники не давали Гарри почувствовать ему себя этим самым «просто Гарри». Из-за чего, за время учёбы в школе он побывал и национальным героем, и великим тёмным магом, наследником самого Слизерина, и мошенником, которому удалось обвести вокруг пальца величайших магов современности, и сумасшедшим, зазвездившимся, жадным до славы юнцом.

— Кстати, — временами думалось Гарри, — жаль, вообще-то, что я не оказался наследником Слизерина. Ох, я бы тогда слизеринцев-то поприжал бы. Так поприжал бы, что тот же Малфой ходил бы у меня по школе на цыпочках и не рыпался.

Впрочем, такие мысли посещали Гарри довольно редко, только в те моменты, когда Малфой, своими высказываниями, доводил Гарри чуть ли не до бешенства. И уж тем более сейчас, в данный конкретный момент Гарри об этом совсем не думал. А думал он о том, что, казавшееся сначала весьма простым задание, которое почил ему профессор Дамблдор оказалось практически невыполнимым. И это вводило Гарри если и не в депрессию, то — в уныние.

И, почему было так сложно выполнить поручение Дамблдора Гарри не мог понять. Казалось бы что может быть сложного в том, что бы уговорить профессора Слагхорна поделиться с Гарри воспоминанием? Тем более, что Гари вроде бы был у самого Слагхорна на хорошем счету, да и мама Гарри, когда училась в Хогвартсе, была одной из самых любимых учениц профессора, но... . Не шёл Слагхорн на сотрудничество. Всячески его избегал, и вообще, крутился как уж на сковородке что бы не делиться с Гарри своими воспоминаниями.

— Как так-то, — не мог понять Гарри, — неужели профессор не понимает, что его воспоминания нужны для успеха в борьбе с Волдемортом? Тем более, что это нужно не только мне, но и профессору Дамблдору. И как это можно не пойти на встречу самому профессору Дамблдору и не выполнить его просьбу? Ведь это же сам..., нет, САМ Дамблдор, великий человек.

И хотя Дамблдор, на данный момент времени, был БЫВШИМ Верховным чародеем Визенгамота и Главой МКМ, но все же он оставался директором Хогвартса, кавалером ордена Мерлина первой степени, главой Ордена Феникса, Великим Магом и Гарри просто не понимал, как можно не выполнить просьбу ТАКОГО человека.

В конце концов Гарри устал. Устал от собственной неспособности уговорить Слагхорна, от разочарования, возникающего в глазах Дамблдора всякий раз когда Гарри в ответ на его безмолвный вопрос о ходе выполнения задания виновато разводил руками. От собственной, как начал с недавнего времени считать сам Гарри, бесполезности.

— Как же я тогда смогу победить самого Волдеморта, — думалось Гарри, — если я сейчас не могу договориться с каким-то, всего-навсего, Слагхорном? Нет, надо что-то делать.

И, наконец, Гарри решился. Было у него в заначке одно хитрое зельице, под названием Феликс Фелицис. Оно же Зелье Удачи. Вот и решил он немного выпить его, после долгих раздумий, так как пришёл к выводу, что другого способа заполучить воспоминание Слагхорна у него просто нет.

И вот, в один из дней, в тот самый момент когда солнце коснулось верхушек деревьев в Запретном лесу, он решил, что нужный момент настал. Проскользнул Гарри в спальню, извлёк из сундука флакончик с зельем, отпил из него и, после этого, набросив мантию-невидимку, отправился в гости к Хагриду. Почему именно к Хагриду, когда ему, по идее, нужен был Слагхорн, Гарри и сам не понял. Поэтому он решил не заморчиваться возникающими не к месту вопросами, а действовать так, как ему подсказывает интуиция.

По дороге Гарри, неожиданно для себя, всё-таки, встретил профессора Слагхорна и уговорил его вместе отправиться на помощь Хагриду. Дело в том, что прошлой ночью скончался акромантул Арагог, которого Хагрид небезосновательно считал своим другом. Поэтому ему была нужна не только помощь, но и моральная поддержка. Ну, и возможность для Слагхорна раздобыть немного яда акромантула, как говорится «на халяву», тоже сыграла в данном случае не последнюю роль.

В общем, сначала Поттеру пришлось принять участие в похоронах Арагога, затем помочь Хагриду и Слагхорну в организации импровизированных поминок, а затем следить чтобы не переводилось вино в бокалах поминальщиков. Подливать вино оказалось на удивление просто. Достаточно было вспомнить церемонию «Взвешивания волшебных палочек», проводимую во время Турнира трёх волшебников. Тогда, мастер Олливандер показал как это делается, воспользовавшись как раз палочкой самого Гарри.

Вот этим-то самым приёмом и воспользовался Гарри. Он подливал вино и ожидал, когда же Слагхорн «дойдёт» до нужной ему кондиции. Наконец нужная кондиция была им достигнута и Гарри удалось уговорить профессора поделиться нужным воспоминанием.

— И-и-и-и...йес!!! — мысленно воскликнул Гарри нащупывая в кармане флакончик с воспоминанием. А затем обратился к Хагриду вслух.

— Э-э-э... Хагрид, я пожалуй пойду спать, а то отбой уже был. А, ты, будь добр, тут за профессором присмотри, а то ведь он — не ты, много не выпьет.

И, Гарри попытался отправиться в гриффиндорскую башню. Только, перед уходом он совершил ошибку. Правда, была ли это ошибка или же на него подействовало всё тоже Зелье удачи он так и не понял. Ни тогда, ни в последствии, сколько бы об этом не размышлял, но вот жизнь его с тех пор «потекла» в совершенно другом направлении.

А получилось так, что перед уходом от Харгида, Поттер взял да и приложился к бокалу с вином. Зачем? Он и сам не понял. Просто, вдруг захотелось ему. И хотя выпил он совсем немного, всего-то полбокальчика, но алкоголь сыграл с Поттером весьма злую шутку. Потому что, как выяснилось, не прошло для него бесследно отравление ядом василиска. И, хотя, его воздействие было своевременно нейтрализовано слезами феникса, без последствий не обошлось. В частности, для самого Гарри, оказалось смертельно опасным употреблять одновременно Феликс Фелицис и вино.

Правда, узнал об этом Гарри намного позже, а прямо сейчас у него случился аллергический отёк носоглотки и гортани. И Гарри... умер. Но, почти тут же и ожил. Настолько быстро что для окружающих данное действие произошло совершенно незаметно. Впрочем, что Хагрид, что Слагхорн были всё равно достаточно пьяны для этого, так что, удачно всё получилось. Гарри даже со стула свалиться не успел. А вот для самого Гарри период между смертью и оживлением изрядно затянулся.

Началось же с того, что когда его дыхание перехватило и в глазах стало темно, то потерял сознание Поттер. Очнулся же он лёжа на животе и прижимаясь щекой к какой-то поверхности. Окружала его какая-то белесая субстанция вроде тумана. Сначала он осознал, что очнулся и понял, что может видеть, потом почувствовал своё тело и, только затем, к нему вернулась способность слышать. Звуки которые до него донеслись напоминали тихий плач маленького ребёнка.

Поттер поднялся и направился в направлении источника плача. Туман, или то что его заменяло, постепенно рассеивался и Гарри смог узнать место, где он сейчас находится. Как оказалось, перед ним простиралась платформа 9 и 3/4. И, под одной из скамеек, находился источник плача. Это был ребёнок. Вот только, такого уродливого ребёнка Гарри раньше никогда не видел. Особенно притягивало взор лицо этого ребенка. Хотя, назвать его полноценным лицом было, пожалуй, нельзя. Скорее нечто среднее между человеческим лицом и змеиной мордой.

Впрочем, как следует рассмотреть ребёнка у него не получилось. Рядом с ним, как будто из под земли, появился станционный смотритель. Он указал Гарри на подошедший поезд и сказал:

— Вам нужно сесть в вагон и проехать до следующей станции. Там вас встретят и всё вам объяснят.

— А, ребёнок? — спросил Гарри.

— Не волнуйтесь. О нём позаботятся, — ответил смотритель и Гарри отправился в вагон.

Поездка оказалась недолгой и когда Гарри вышел из вагона, то увидел свих родителей. Вот тут-то он и расплакался, как ребёнок. А дело было в том, что была у него мечта ещё раз увидеть своих папу и маму, ещё с того самого вечера, когда он впервые увидел их в зеркале Еиналеж. И, хотя умом он прекрасно понимал, что данная мечта неосуществима, но мечтать не переставал. Правда, радость от встречи оказалась недолгой.

До того самого момента, как Поттеры, все втроём, оказались на открытой веранде небольшого аккуратного домика и родители задали Гарри первый вопрос.

— Скажи нам Гарри, — спросили они его, — почему ты, дожив до шестнадцати лет не удосужился даже узнать, а где мы собственно похоронены? И, это мы не говорим уже о том, что хотя бы раз в год можно было бы заказать священнику Заупокойную Мессу. Хотя, мы маги и для нас это не играет особой роли. А ещё, можно же было хоть раз в году появиться на нашей могиле. Ну, там, почистить её от налетевшей листвы, поправить памятник при необходимости и просто возложить хотя бы один цветок.

Услышав это Гарри стало очень стыдно. Он краснел, бледнел и думал. А в самом-то деле, почему? Наконец он смог набраться смелости, что бы посмотреть родителям в глаза и ответить.

— Папа, мама, простите. Но... я и в самом деле не могу вам ответить на этот вопрос.

— Зато мы можем на него ответить, сынок, — он уставился на родителей в ожидании пояснений, — потому, что ты обуизлился, Гарри. Причём в самом худшем смысле этого слова. И начал заглядывать Дамблдору в рот, ожидая услышать очередной его бред, как истину в последней инстанции.

— Э-э-э... , — услышав такое Гарри оказался в замешательстве и даже не понял что ему нужно возразить. Он только внутренне возмутился подобному сравнению. Как так-то, ведь Уизли хорошая, светлая, дружная семья. Да и Дамблдор? Разве может быть Альбус плохим?

— Ладно, сынок, не возмущайся пожалуйста. Нам тоже неприятен этот разговор. Но, мы с мамой очень не хотим, чтобы ты совершал наши ошибки, — сказал ему Джеймс.

— Но, папа, мама, о каких ошибках вы говорите?

— Прежде всего о слепом доверии одному бородатому интригану и выводку рыжих прилипал. Мы, в своё время, слишком поздно спохватились и в результате оказались в могиле, ты — на «воспитании» у моей сестры Петунии, — добавила Лили, — а твоим «лучшим» другом стал Рон Уизли.

— Но... как же так? Уизли же столько для меня сделали.

— Ещё бы они не сделали. Имея перед тобой целых три Долга Жизни. Так, что не обольщайся, Гарри.

— Кстати, Гарри, — заметил Джеймс, — если ты вдруг женишься на Джинни Уизли, то мы с мамой будем очень разочарованы.

— Но, почему? Джинни ведь отличная девчонка.

— Да потому, что ваши с ней дети будут для тебя не только детьми, но и племянниками. Пусть не родными, и, даже, не двоюродными, но — племянниками.Ну, считаться таковыми.

— Но, почему так-то?! — в очередной раз воскликнул Гарри.

— Да потому, Гарри, — ответил ему отец. — Знаешь, как сильно мне повезло, что я встретил твою маму. Но, ещё больше мне повезло когда она ответила мне взаимностью. В противном случае род Поттеров мог бы на мне прерваться. И, такая опасность все ещё сохраняется. Если ты на Уизли женишься. Поэтому, было бы просто замечательно, если бы твоей спутницей жизни и матерью твоих детей стала эта новокровная девочка, Гермиона.

— Но, ей же Рон... .

— Рон! Рон! — прервала сына Лили голосом полным раздражения. — Кстати, насчёт Рона и Гермионы. Скажи Гарри, ты ничего странного в поведении Гермионы в этом году не заметил? Не показалось ли тебе, что в этом году в школе учится не Гермиона, а её злобная сестра-близнец? А как ты сам себя ведёшь в этом году? Вот зачем ты, прости, как придурок бегаешь за Малфоем и пытаешься его подловить? Подойди к нему в большом зале на ужине, обездвижь, вспори рукав и вызови авроров. И не надо мудрствовать.

— А насчёт Джинни, что бы не быть голословными, мы с мамой покажем тебе одну сцену из будущего. Из того будущего, которое станет возможным, если ты продолжишь двигаться по маршруту проложенному для тебя Дамблдором, — присоединился к жене Джеймс.

— Но, папа, как это из будущего?

— Сынок, Гарри, а как ты думаешь, где мы находимся? — спросил Гарри Джеймс.

— Э-э-э... — Гарри задумался.

— Ладно, не гадай, — Лили погладила его по голове, — мы и сами толком не знаем как называется это место. Знаем только, что оно весьма похоже на зал ожидания, как на каком-нибудь вокзале. Здесь задерживаются те, кто пока не готовы отправиться в следующее большое путешествие.

— Да, сынок, — перехватил эстафету Джеймс, — так оно и есть, и одним из плюсов пребывания в этом месте является то, что мы можем видеть не только твою прошлую жизнь, но и будущую. А ещё, мы можем сделать вот так.

С этими словами Джеймс щёлкнул пальцами и перед Поттерами появился Омут памяти. А затем все они приступили к просмотру.